Конфликт.

— Заткнитесь лучше оба, — разозлёно сказал Юу, мимолётом глянув и на одного, и на второго: Сузуки и Мацумото. Снова выясняют отношения при всех, не стесняясь в выражениях. — Какого чёрта вы себя так ведёте? — Вот не надо, Юу, — привстал Сузуки, но потом сразу же сел обратно, выставляя перед собой руку в знак протеста, — я веду себя нормально, это эта маленькая... — Замолчи, Акира, — вмешался и сам Мацумото, недовольно хмуря брови. — Ты уже достаточно сказал. — А мне кажется, что не достаточно, — сразу же напал Сузуки, резко поворачивая в его сторону голову, — потому что меня постоянно затыкают и ты, и все остальные. — Твою мать, а... Я что, пустое место? — Широяма и сам вскипал не хуже Таканори и Акиры вместе взятых. — Закройте свои рты. — Ну, правда, ребят, — поддержал Ютака, неловко улыбаясь и укладывая руку на плечо Мацумото, который откинулся на спинку дивана и прикусил изнутри губу, отводя от Сузуки взгляд и опуская его в пол. — Не нужно ругаться. Акира недобро усмехнулся, складывая руки на груди. Таканори повернул голову в сторону, обращая внимание на другие столики. Вот где сейчас по-настоящему спокойно и хорошо. Вот где нет никаких разборок и истерик. Уке подсел ближе, обнимая за плечи - уступил место Кою, который отошёл покурить и облегчиться. Слава Ками. Иначе они на пару с Широямой стали бы вправлять поссорившимся то, чем они думают. Юу взял в руки свой бокал, заворачивая руку на спинку дивана, и отвернулся в сторону; Сузуки широко расставил ноги и уставился под стол: три пары ног, одна из которых принадлежит Таканори, который обязательно бы пострадал, и если не физически, то морально, если бы не ребята, которые сдерживали всё то, что хотелось выплеснуть наружу. На днях между Акирой и Мацумото случился довольно неприятный конфликт, который, как они не старались, оставить между собой не получилось, потому что было очень... Гадко и обидно. Хотелось дать знать об огромной трещине в доверии и уничтожить, чтобы и следа не осталось от высокомерия, которое веяло одинаково с обеих сторон, кто бы там не был сильнее всего виноват. Взгляд Сузуки сам собой поднялся выше, от ног под столом до обнятых рукой Ютаки плеч Таканори; тот сидел, сложив руки на груди, и будто бы специально не смотрел перед собой. Акира усмехнулся, тоже отворачивая голову в сторону. Такашима удивлённо поднял брови, замечая этот жест со стороны Сузуки и посмотрел на Юу, который тоже вёл себя как-то странно. Ладно, эти двое, но Широяма... — Чего такие неразговорчивые? — Осторожно начал Кою, осматривая каждого из сидящих за столом: лишь Уке неловко почесал затылок, а от остальных и взгляда было не дождаться. — Я, наверное, тихо говорю, да?.. Юу повернул голову в сторону Такашимы, потом в сторону Мацумото, который упорно отворачивал голову и не реагировал ни на кого, потом в сторону Сузуки. Кою нахмурился, жестом говоря, мол, "с ними что-то не так?" Широяма кивнул, вздыхая. — Так, что за херня тут произошла, а? — Обратился к Таканори Такашима, выглядывая на него из-за Ютаки. Мацумото повернул голову в его сторону, облизал губы и закусил нижнюю изнутри. — Ну? — Мы больше не вместе, — просто ответил Таканори, поджимая губы и чувствуя, как рука Уке напряглась на его плече. Кою замолк, хмурясь сильнее прежнего, и посмотрел на Акиру, которого, как бы он теперь не относился к Мацумото, его слова задели даже сильней, чем "предательство", и покоробили изнутри. Сузуки одной рукой сжал предплечье другой, опуская взгляд в пол. — Я не понял... — Такашима выпрямился. — Вы что, пересрались? — Да, мы просто пересрались и больше не вместе, Ко, что тут не пон... — Ну-ка! — Кою махнул на Мацумото рукой, пристально всматриваясь в посеревшее лицо Акиры. Он ведь правильно понял, что только после слов Таки Сузуки побледнел?.. — Акира?.. Широяма даже развернулся, чтобы наблюдать и, если что, остановить. Таканори скинул руку Ютаки со своих плеч и собрался, было, подняться, но на пару секунд остановился: — Если это сказал сам Таканори Мацумото, то да. Это так. Правда. — Акира криво усмехнулся, краем глаза наблюдая за Такой: как обычно, убегает. — Такан!.. — Рванул, было, следом Такашима, но Юу схватил за руку. — Пусть, Кою, — Уке посмотрел в спину Мацумото: тот закатывал рукава на своём пиджаке. — А мне кажется, что не нужно, ребят. Он хочет что-то сделать... Все, - и даже Сузуки, хоть и исподтишка, - посмотрели в сторону Таканори. — Вы как хотите, — Такашима быстро поднялся со своего места и побежал за Мацумото. Ютака тоже встал, извиняясь за обоих ушедших, и, уворачиваясь от официанта с подносом, широко зашагал следом. — Лучше бы я запер Кою в ванной и выбросил все телефоны, — недовольно проговорил Юу, поднимая руку. — Ты остаёшься? Акира промолчал, поднимаясь, и встал рядом с диваном, чтобы дождаться Широяму. — Иди, а то там без тебя туго придётся. Ты знаешь, о чём я говорю, — Юу махнул Сузуки рукой, и тот, заложив руки в карманы, не спеша, пошёл на выход, за остальными. На улице не больше десяти градусов тепла, и уже смеркается. Поблизости никого не было слышно или видно. Акира пошёл дальше, но голоса, вернее, один голос, раздавшийся на другом конце улицы, заставил остановится и развернуться. Это был Такашима. Такашима, который говорил громко и обвинял и его, и Мацумото во всех смертных грехах. Когда Сузуки подошёл чуть ближе, он разглядел курящего Кою, Мацумото, прижавшегося к стене, и Ютаку, который стоял перед Такой. — Явился, — с той же озлобленностью в голосе, с которой он обращался к Таканори, сказал Такашима, затягиваясь. Уке кивнул головой, поджимая губы. Пока все молчали, в ушах у Мацумото поднялся звон, и осознание того, что нужно было не гордо уходить, а трусливо убегать, начало заполнять голову. Сузуки больше ничего хорошего не скажет. Он теперь будет обвинять, и сам будет ждать чего-то. В кафе Таканори просто не нашёлся, что сказать. Выложить всем на тарелочке причину, по которой весь сыр-бор? Уже был опыт, вследствие которого Акира стал сыпать всем, чем только мог, разве что кулаки до сих пор оставлял при себе. Поэтому он сказал так, как считал сам. А ведь разве они теперь, действительно, больше не вместе? Или Сузуки оставил разборки в их отношениях до лучших времён? Иначе почему же он так обесцветился и начал смотреть с ещё большим презрением? Он что... Не думал об этом?.. Пока Мацумото пребывал в своих душевных метаниях, Акира подошёл к нему и довольно беспардонно схватил за предплечье, разворачиваясь сам и утаскивая Таканори за собой. Он только громко объяснил: — Мы просто пройдёмся. Он позже позвонит, — и просто вытолкнул Мацумото перед собой, чтобы тот шёл так и никуда не делся. Таканори сцепил зубы крепче, делая шаги шире, чтобы быстрее выйти с этой почти пустой улицы и стать дальше от друзей, которые всей толпой пошли за ним. Даже, почему-то, Акира... Широяма выходил из кафе как раз тогда, когда Така под своеобразным конвоем проходил мимо. Сузуки не обратил на него внимания. Юу пошёл к остальным, перед этим смеривая обоих идущих непонятным взглядом. Они никогда не могли разобраться в себе и своих отношениях сами. Всегда приходилось помогать. Теперь всё по-новой. У Мацумото уже начинало колоть в боку от быстрой ходьбы, а Акире хоть бы что. Как начал, так и продолжает, пугающим преследователем наседая на хвост. Лучше бы во время посиделок в компании всё закончилось, потому что сейчас начинают одолевать сомнения: получается, что не всё кончено; получается, Мацумото Таканори соврал, потому что решил всё в одиночку и действуя на рефлексах. Но доверия больше нет, как нет и разбитой случайно тарелки. Чувствовать преследование Мацумото перестал только после того, как они вместе в Акирой безмолвно замерли в тёмной прихожей, и дверь была закрыта на абсолютно все замки. Было слышно только до сих пор тяжёлое дыхание Таканори и редкие шуршания одежды. Сузуки это напрягало. Мацумото, конечно, и до этого предпочитал молчать до последнего, но в этом случае это сильно бесило: если тебе дали шанс - пользуйся им. Но что такое "шанс" для Таки? Тем более, если этот "шанс" даёт ему какой-то Сузуки Акира, с которым они и поговорить теперь нормально, без взаимных нападений не могут... Но Таканори начал шевелиться первым. Он хотел разойтись с Сузуки в коридоре, прижимаясь к стене, дотянуться до выключателя, но и Акира стоял около стены, поэтому Мацумото наткнулся на него и шарахнулся в сторону. А окончательно весь дух вышел из Таки, когда Сузуки на ощупь поймал его за шею и встал перед ним, твёрдо укладывая руки на плечи. Таканори прижался к стене, задерживая дыхание. Вокруг начали проясняться силуэты, и Акиру, который стоял напротив, худо-бедно, но можно было разглядеть в чёрно-белых тонах, не различая ни глаз на лице, ни носа, ни губ, а следовательно и его эмоций: возможно, что сейчас просто врежет и оттащит на кровать... — Я ненавижу тебя, Таканори, — раскрытой ладонью одной руки, чуть сгибая её в локте, Сузуки упёрся в стену, а второй, прочертив холодными пальцами от плеча Таки по тёплой шее и до подбородка, сжал его лицо за щёки, сильно сдавливая, — Мацумото. Така нахмурил брови, морщась от боли. Сразу несколько неприятных ощущений: щёки и душа, поражённые стараниями Акиры, ныли. Лучше бы просто ударил или придушил, но нужно чтобы страдалось, как, вероятно, и ему самому. Таканори тихо и прерывисто вдохнул-выдохнул, хватая Сузуки за руку, больно сжимающую щёки, и попытался отстранить, но Акира стукнулся лбом об стену, сбивая этим с толку, и самого Мацумото затылком приложил. Не очень сильно, но так, чтобы чувствовалось. А потом ещё раз. И ещё. И сам продолжал не очень часто ударяться лбом о панели. Така умоляюще замычал, раскрывая рот, отчего пальцы Сузуки вдавили щёки в образовавшееся пространство между зубов. Но и тогда Акира не прекратил с силой давить. — Я ненавижу тебя, Таканори Мацумото, — ещё раз повторил он, чувствуя на боку несмелое прикосновение руки Таканори, которое за неимением никакой реакции становилось всё смелее и смелее и, в конце концов, вовсе перешло в объятие. — Потому что ты чёртово трепло и эгоист. Мацумото негромко захныкал, руку, которой держал руку Акиры, медленно перемещая с запястья к пальцам Сузуки, которые всё никак не теплели. — И я тебя тоже ненавижу, Сузуки, — сказал Таканори, когда ему удалось избавиться от тисков на своих щеках, — Акира. А ненавижу, потому что ты чёртова истеричка и шизофреник. Взаимные, уже давно переставшие быть обидными обзывания - это как своеобразный ритуал, который, если были оба на нервах, проводили постоянно и в меру. Помогало избавится от нервного напряжения и заодно высказаться по отношению друг к другу. — Ты попутал берега, Мацумото-трепло, — сказал Акира, когда Таканори, высказавшись, обнял, руками сжимая куртку на спине. — Потому что ты до сих пор только за самого себя... Сузуки и сам обнял, одной рукой зарываясь в волосы на затылке Мацумото, а второй обнимая за талию, и прижал ближе к себе, отходя от стены. Таканори задрал голову, подбородком упираясь куда-то в район ниже ключицы, и дышал через раз, чувствуя, что вот-вот не сдержится. — Сузуки-истеричка, — с надрывом ответил Така, кусая губы. — Замолчи, я всё ещё на грани...