Нить

      Мои руки в крови даже не по локоть, по самые плечи. И это не кровь воинов-врагов, это кровь невинных людей, что я так легко обрекла на смерть.       Я убила их всех. Финна, людей в Тондиси, стариков и детей с горы Везер. Убила. И этому нет оправданий. Я - чудовище, которое не заслуживает даже смерти, что могла бы стать избавлением. Нет, это было бы слишком милосердно. Я заслуживаю того, чтобы каждый раз, даже просто прикрывая глаза, видеть реки пролитой мной крови, видеть лица всех, кого из-за меня не вернуть.       Мне совершенно точно нет прощения, да я его и не прошу. Мой крест нести только мне, что бы там Беллами ни говорил... "Вместе." Одно его слово раздаётся в моей голове, как приговор его душе - душе куда более чистой, чем моя собственная. Он не должен брать это на себя. "Ты не плохой человек, Беллами." Надеюсь, он это помнит.       Беллами... Он идёт к воротам лагеря рядом со мной, но за всю дорогу мы не проронили ни слова. Наверное, нам просто не о чем говорить. Мы больше не лидеры, мы - сломленные войной вчерашние дети, ничего больше. За несколько недель на этой проклятой планете нам всем довелось хлебнуть столько, что хватило бы на десяток жизней в космосе.       Я чувствую, он украдкой поглядывает на меня, и изо всех сил борюсь с желанием взять его за руку. Потому что моя, вопреки здравому смыслу, до сих пор горит от ощущения его ладони поверх моей на том чёртовом рычаге. Я верю, что он не откажет мне в этом простом жесте, но также я знаю, что не достойна этого.       Лишь во время короткого привала наши взгляды ненадолго пересекаются. Странно, но в его глазах нет осуждения, ненависти, отвращения - там лишь боль и понимание. И я до смерти хочу утонуть в этом расплавленном шоколаде. Но я не могу себе этого позволить, поэтому отвожу взгляд первой, едва сдерживая слёзы. Его принцесса сильная. Принцесса... Как давно я не слышала этого прозвища. Как бы хотела услышать вновь! Но этого я тоже не могу себе позволить, этого я тоже не заслуживаю.       Ворота совсем близко, и Беллами ускоряет шаг, чтобы помочь, если это понадобится, я же замедляюсь. Я не могу. Я просто не могу войти туда вместе со всеми этими людьми - с Кейном, мамой, Октавией, Джаспером. Джаспер... Перед ним я виновата чуть ли не больше всех: он по-настоящему полюбил, а я одним движением руки отняла у него все надежды на счастье. Я не заслуживаю находиться там, где он - любой из них - собирает осколки своей жизни и души.       С каждым шагом Беллами я чувствую, как натягивается нить, прочно связавшая нас. А мы ведь даже не заметили, как она появилась. Мы просто понимали друг друга, и, казалось, нам было не нужно слов. От этого чувства что-то с левой стороны груди начинает ныть, но я запрещаю себе думать об этом. Убеждаю саму себя, что не имею на это права.       Небесные люди заходят в лагерь, а Монти, наш верный друг и соратник, оборачивается ко мне. Он видит, что я в одиночестве стою за воротами, и , конечно, понимает, что я не вернусь. Не теперь. Если он ещё может вымолить прощение у лучшего друга, то я - нет. Так пусть же он использует свой шанс. Короткие искренние объятия, и он присоединяется к остальным, а я остаюсь наедине с Беллами.       - Мы заслужили выпивку, - он пытается шутить, но ни в его голосе, ни на лице нет и тени веселья.       - И мне возьми, - выдыхаю я, а слова царапают горло, от осознания того, что я на самом деле собираюсь сделать.       С трудом выдавливаю из себя слова о том, что не вернусь, вижу боль в его глазах. Беллами, мне больнее оставлять тебя, чем ты думаешь. Больнее, чем я думала когда-либо.       Он пытается убедить меня, что это не только моя вина, что мы сделали это вместе, но вся соль в том, что нам обоим известна правда. Я едва не ломаюсь, когда он возвращает мне мои же слова:       - Ты прощена, - его взгляд умоляет меня остаться, но я знаю: даже если у него получилось это сделать, сама себя я не смогу простить никогда.       Не имею на это права, но прошу его позаботиться обо всех наших людях. Чувства, отражающиеся на его лице, заставляют меня внутренне сжаться, а моё сердце превращают в миллион осколков, каждый из которых до крови впивается в грудь. Неужели, с ним происходит то же самое? Ты не заслужил этого, Беллами. Я хочу взвыть от собственного бессилия. Я хочу броситься ему в объятия и никогда больше отпускать. Я хочу забыть всё это, но никогда не смогу. Даже с ним, даже ради него.       Каждый день всё пережитое будет вновь возникать передо мной, будет лежать на моих плечах кровавой ношей, которую мне не сбросить никогда. И хуже всего то, что я заслужила это сполна.       Позволяю себе лишь порывисто обнять его тёплые плечи и на пару секунд коснуться губами загорелой щеки. Я простояла бы так целую вечность, ощущая его руки на своей спине, но... Сделав последний глоток запаха его кожи, ставшего чем-то таким естественным и родным, я не без труда отстраняюсь, в последний раз заглядываю в эти тёплые глаза и пытаюсь сделать голос хоть немного твёрже, чтобы произнести традиционные слова ковчеговцев:       - Может, мы ещё встретимся.       Это отнимает остатки моего самообладания, я быстро разворачиваюсь и на негнущихся ногах шагаю прочь от лагеря "Джаха". По лицу катятся слёзы, но я вновь делаю то, что должна - ухожу. Я не соврала Блейку, ведь я действительно не знаю, куда мне идти, так что мне осталось просто механически переставлять ноги, направляясь вперёд.       В груди ноет, и я всё ещё ощущаю нить нашей связи. Она будто слегка вибрирует, говоря, что я иду не туда, оставляя его за спиной. Если честно, я не знаю, на что надеюсь больше: что она порвётся, не давая ему скользнуть в ту же пропасть вины и безумия, в которую неотвратимо лечу я сама; или что эта нить, подобно пружине, достигнув предельного натяжения, резко сожмётся, возвращая меня к нему, к моему Беллами. Пожалуй, время покажет, а пока я просто иду, оставляя за спиной всё, что мне дорого, оставляя человека, которого люблю. Я поняла последнее только что, но осознание этого факта вовсе не значит, что я имею право остаться.