Любовная атака

- Сир, - капризно надула губки красавица-фрейлина, - вспомните о своем обещании ! - Обещании...- рассеянно отозвался король, сосредоточивший монаршье внимание на цветущем кусте роз. - Каком еще обещании ? - Ах, ваше величество, как вы могли позабыть ?! - гневно топнула ножкой, являвшейся предметом вожделения доброй половины придворных аристократов, раскрасневшаяся мадемуазель де Отфор. Хрусталики слез, увлажнивших темные ресницы красавицы, придали лицу разочаровавшейся в мужском благородстве девушки выражение трогательной уязвимости. Ответом на драматически высказанные упреки стал чуть слышный, выдававший неодолимую усталость королевский вздох. - Я, наверно, обещал вам приватную прогулку верхом ? - нашел в себе силы поинтересоваться природою высказанных упреков властитель Франции, чье бледное истомленное лицо носило печать печать роковой меланхолии. - Нет же, - голос мадемуазель де Отфор был готов сорваться на крик. - Вы обещали, что мы переведем наши отношения на качественно иной уровень, клятвенно заверяли, что это счастливое событие произойдет первого числа следующего месяца...то есть сегодня ! - потупив очи с видом записной скромницы, победоносно сообщила фрейлина, алчно вцепившая в рукав королевского камзола. - Неужели я позволил себе дать столь опрометчивое обещание ? - изумился до глубины души король, не одобрявший распутства равно в речах и поступках. Встревоженный назойливой близостью распаленного женского тела, Людовик XIII лихорадочно искал пути к отступлению. - О ваше величество, - проворковала красавица, успевшая овладеть и вторым рукавом потрясенного происходящим главы государства.- Сегодня ночью, - продолжала чаровница, подпуская в нежный девичий голос хрипловатых ноток с трудом удерживаемой в рамках приличия страсти, - вы придете ко мне в мою спальню, сей оплот невинности, и безжалостно, точно гусар, бесчинствующий в завоеванном городе, подчините меня своей воле...Мой тигр, я буду твоей хрупкой и боязливой горной козочкой, - жарко шептала мадемуазель де Отфор, плотно прижимаясь к обтянутой черным камзолом груди одеревеневшего Людовика, - вы возьмете мое девственное, не знавшее до сих пор мужских прикосновений тело, грубо, брутально затыкая мне рот сладострастными поцелуями. И я позволю вам все немыслимое доселе, исполню любую вашу извращенную прихоть, благословляя вас и умирая от любви к своему насильнику... Людовик, травмированный столь откровенной демонстрацией распутства, слабо дернулся, но вырваться из объятий юной девы, отличавшейся железной силой захвата, не представлялось возможным. - Быть может, - в последний раз попытался отвести от себя грозу насмерть перепуганный монарх, - Быть может, - продолжал король, закрывая опаленные зрелищем греха глаза, - ограничимся тем, что я позволю себе называть вас вашим христианским именем - Авророй ? - Хотя,- заплетающейся скороговоркой добавил сильный мира сего, - я нахожу сие страшной, недопустимой вольностью... - Драгоценный мой,- зарыдала фрейлина, поглубже впиваясь пальцами в королевские бока, - сделай шаг ко мне, отбрось калечащие чувствительную душу предрассудки, приди, утоли свою звериную страсть в моих покорных объятиях ! Ощущая слабость в коленях и нехватку кислорода в легких, Людовик, пошатнувшись, ухватился рукой за розовой куст. Предательство флоры не замедлило последовать : тоненько взвизгнув, не в силах перебороть боль от вонзившихся в ладонь шипов, властелин европейского государства, споткнувшись на ровном месте, мешком пал к ногам перевозбужденной девицы. - Луи ! - в панике пискнула мадемуазель де Отфор. - Луи, лапочка, вернитесь к своей Авроре ! Рухнув на колени возле неподвижного тела, барышня попыталась, похлопывая короля по щекам, привести страдальца в сознание. Людовик, полагавший за лучшее промолчать, продолжал имитировать труп, оставаясь безгласным и каменно-недвижимым. Взметнувшись на ноги и подхватив тяжелые затканные золотом юбки, фрейлина стрелой понеслась в направлении дворца, патетически призывая на помощь. Осторожно приоткрыв глаз и убедившись, что блудница исчезла с горизонта, король медленно поднялся, отряхнул прилипшие к одежде листья и тихой рысью двинулся в сторону, противоположную той, в которой устремилась пылкая фрейлина. Никогда, заключил истерзанный морально Людовик, никогда больше не рискну остаться наедине с особой женского пола. Развратницы, желающие добиться от мужчины лишь одного... ...вспомнив о необходимости дать Франции законного наследника престола, король, обреченно вздохнув, развернулся и, шаркая ногами, словно каторжник, исполняющий ненавистную работу, побрел в сторону дворца.