Привет! Я буду твоим мужем

Наглый лучик солнца светил в глаза, мешая досмотреть захватывающий сон. Спросонья я даже пыталась его согнать, но куда там. Пришлось лениво открыть один глаз…и понять, что это опять был не сон. И что так ярко в лицо светит не солнце, а полная луна в одном из потолочных «окон». Что не странно, учитывая, что уснула я, совершенно измотанная, еще до прихода вечера. В этот раз, в отличие от утра на постоялом дворе, улыбка растягивает губы от уха до уха. Рука, обхватившая мою грудь уже не пугает, а заставляет покраснеть и…теснее прижаться к мужчине за моей спиной. Краснею еще сильнее, я обнажена и прикрыта только его половинной одеяла, он же спит на папороти, но смущению уже не заставить меня отодвинуться. Не после вчерашнего… Воспоминания проносятся в голове одно за другим. Неужели это все было правдой? Разве так бывает? Прекрасно… Теперь я…я стала женщиной? Самой настоящей, не невинной девушкой, а познавшей мужчину? Хотя разве это обозначает настоящую женщину? Захотелось посмотреть на него, все еще мирно спящего, словно на доказательство, что это был действительно не сон. Осторожно забрала и переложила его вполне ощутимо тяжелую руку со своей груди. И как только села, поняла – оооххх, к черту доказательства! Было, еще как было! Судя по тому, как тянет внизу живота и саднит между…саднит, короче. Рукой непроизвольно накрыла «приболевшее» место и с удивлением взглянула на нее, повернув к себе ладонью. Я знала, что так будет…мама мне рассказывала. Не самый приятный разговор для нас обеих. Матушка чувствовала себя неловко, но твердо настроилась просветить дочь, так сказать «во избежание проблем по незнанию», а я чувствовала себя еще хуже, потому что все это уже узнала…от подруг, кого же еще. От них и некоторых служанок, находящихся «на особом счету» у высокородных господ, гостивших иногда в чьем-то из наших домов. Загнанные в угол кучкой жутко любопытных юных леди они были вынуждены заняться их просвещением. Зато потом леди бывали такими благодарными, лишь бы милые горничные не болтали о неуместном любопытстве благородных дочерей. Сделка должна быть взаимовыгодной, этому меня учили с детства. Ну, а что делать, не у всех нас были старшие замужние сестры, зато почти у каждой уже был жених. А женское любопытство – страшная сила. Представляю, что было бы, сунься я с подобным к своему старшему, женатому брату. Бррр, ад и пламя. Так вот. Я знала, что так будет.… Но одно дело знать, а другое чувствовать и видеть. Боль в теле, тянущую, но отчего-то приятную, и кровь на вытянутой руке и бедрах. Я стала женщиной…Странное ощущение. Странные мысли в голове. Я…все еще я? Или уже другая? Вроде я все такая же. Но все равно… ощущаю себя другой. Бред, конечно, но мой, реальный. И счастливый… Я действительно счастлива и ни о чем не жалею. Переведя взгляд на спящего лэрда окончательно утверждаюсь в этой мысли. Такой грозный, устрашающий берсерк, а когда спит, превращался в очаровательнешее создание. Красивый, сильный…и в килте. Закусила губу, сдерживая смешок. Если все не было сном, то это я не дала ему времени от него избавиться, все терпение ушло на мою одежду. А может подсознательно не хотела пугаться раньше времени. Но как бы там ни было, никаких препятствий и проблем он нам не предоставил… Очень хотелось бы прикоснуться к нему. Возможно, разбудить поцелуем. И рассмотреть, наконец, что у него под килтом. Ну, не то чтобы тогда совсем ничего не увидела, но я уже говорила, женское любопытство – страшная сила. Но всегда есть «Но». А на этом острове их вдвое больше обычного! Опять песня, зов камней. И в этот раз не я решаю, пойти ли мне, он сам ведет меня. Сопротивление и яростное не желание вновь видеться с «сестричками» проигрывают в этой борьбе и все, что я могу сделать сама, так это только завернуться в одеяло, скрыв наготу. Очень хочу позвать Крейга, но даже рта открыть не могу. Неужели все должно закончиться вот так?! Чувство беспомощности убивало, выжимая злые слезы, но я уже шагала к выходу, вынужденно игнорируя усилившуюся боль внизу. Вот уже вторая арка передо мной и я вижу вдали огромный дуб и девушек у сияющего в лунном свете камнями алтаря. Не думала никогда, что когда-то смогу ненавидеть камни и их волшебные голоса. Как оказалось – зря. Чья-то рука схватила меня за локоть, испуг слегка затмевает зов в моей голове, возвращая голос, но, увы, не власть над собственным телом. -Крейг, я не могу остановиться! -Как ты вообще увидела эту арку?! Она скрыта от всех, кроме лэрдов уже сотни лет!- Лэрд испуган и взволнован не на шутку, но даже его старания ничего не приносят, он не может ни задержать меня, ни даже оторвать от пола. -Все тщетно, лэрд, уйми ярость. Так ты только навредишь ей. Не беспокойся о своей нэндэк, ее не тронут. Даже не знаю, кто из этих созданий это говорил, одна, по очереди или все вместе, зов затмевает все еще сильнее. «Подойди…прикоснись…мы так давно ждем…приди…прикоснись к нам…» И я иду, вытянув руку вперед, другой рефлекторно удерживая плед на груди. -Не та, другую!- Требует уже женский голос, и я следую ему, меняя руки и прикасаюсь к мрамору, усыпанному камнями, ладонью с моей кровью. Сначала ничего не происходит. Только постепенно стихает зов, я начинаю приходить в себя, все больше ужасаясь происходящему. Ни в одной легенде там, где есть алтарь, и кровь девственницы это ничем хорошим не заканчивалось. Для девственницы так точно. Надежда, что пронесет, умирает от набирающего силу сияния под моей рукой и нарастающего, давящего на уши гула. Яркая вспышка заставляет прикрыть глаза, судя по тому, как рядом зашипел Крейг, не меня одну. А потом мне словно молния ударила в соединенную с алтарем руку. Вскрикнув падаю на колени, но оторвать ее не могу. Рядом что-то кричит лэрд, краем глаза замечаю, что его удерживают девушки, явно не столь хрупкие, как на первый взгляд. А потом вижу, как он перестает вырываться и смотрит на алтарь с выражением полнейшего неверия. В глазах же жительниц Холма отчаянная надежда. Она настолько сильна и приправлена внутренней болью, что я почти сочувствую им, даже не зная повода. Почти, ибо готова убить их за все, что произошло и происходит со мной из-за них. Но боль стихает, и я смотрю на алтарь, желая увидеть, к чему все привело. И, готова поспорить, мое лицо ни в чем не уступает, по эмоциям, лицу моего супруга. Я уже держусь не за алтарь. Меня за руку держит мужская рука и вскоре, и он сам выбирается с яркого сияния. Он действительно выбирается, словно из густой чащи или болота и это я его тяну, платя своей болью и кровью. Последнее усилие с его стороны, последний мой вскрик и он уже на коленях на алтаре, продолжает держать мою руку одной рукой, второй устало опираясь об каменную поверхность, свесив голову вниз. Но минуты не проходит, и я буквально чувствую, как силы возвращаются к нему, а через него и ко мне. Его блеклые светлые волосы наливаются золотистым сиянием, мышцы тела силой и он медленно поднимается на ноги, помогая встать и мне. Охватив взглядом его всего, я едва опять не грохнулась на колени. Мой Крейг был чертовски хорош собой и мужествен, кудряшки и ямочки на щеках никого не могли ввести в заблуждение. Закаленный битвами мощный воин и тело его было соответственным. Его кузен был очень красив, не знаю, что там с телом и закалкой, но на хлюпика он не тянул. В конце концов, мои братья были красивыми и обаятельными прохвостами, не одна девушка, будь то леди или служанка, вздыхала о них. Особенно по близнецам, мы с ними пошли в маму больше, чем в папу. Да и при дворе Князя я видела парочку умопомрачительных мужчин и Князь в их числе. Это я все к тому, что красивых мужчин я встречала, от мужественных, как мой ндэк, так и изящных, словно девушка, как один поэт при княжеском дворе. Но чтобы все это сочеталось в одном мужчине – никогда.…До сих пор. На меня смотрели хитро прищуренные невероятно зеленые глаза с густыми черными ресницами, (в пору позавидовать) и темными, не смотря на светлые волосы, бровями. Прямой нос, крупнее ровно настолько, чтобы не назвать его женским, а четко очерченные губы растянулись в чувственной, обаятельной и только чуточку снисходительной улыбке, причем на правый уголок она была шире. Нет, я даже не обижаюсь на эту снисходительность. Пялился кто бы на меня так, я бы тоже была снисходительна. Будь я настолько уверенна в себе и впечатлении, которое произвожу на окружающих, как он. Уверенность в себе и своих силах буквально витала вокруг него, переплетаясь с едва уловимой угрозой. И витали они над телом, которое не могло быть настоящим. Потому что ничего идеального в мире нет. А оно было. Не подумайте обо мне ничего плохого, мой лэрд был потрясающ и я не променяю его ни на один идеал мира. Но невозможно было, не восхитится. Такую красоту мог годами высекать из мрамора скульптор. А потом разбить и потратить остаток жизни на повторную, еще более поражающую работу. Тогда бы его каменная статуя напоминала идеального человека. Этот же мужчина был идеальным и оттого напоминал каменную статую. Но с золотистым загаром и озорным взглядом. Встреча с фомором, сереной и кто его знает с кем еще, теперь была мне на руку. Это я об одежде и украшениях «идеала». Зеленые, с золотой вышивкой по боках и напоминающие шаровары из востока, брюки до колена, ниже легкие высокие коричневые сапоги из мягкой кожи. Сверху – ничего. Не считая украшений. Широкие золотые браслеты на запястье и предплечье правой руки, один тонкий на запястье левой. Корона-тиара на лбу опять же исполнена в странном стиле, не так изящна, как у девушек Холма, без цепочек, украшена только парочкой маленьких зеленых камней. Каких именно в таком состоянии вряд ли скажу, но явно не одного вида. Корона, словно обруч на лбу, не дает прямым распущенным волосам, перемежеванных тонкими косичками, падать на лицо. Но с их длинной, до поясницы, вряд ли это нужно. О, пропустила еще два зеленых камушка. В правом соске. Он был пробит, но уже не колечком, а словно гвоздиком и по обеих сторонах закрепленный камнями. -Господин…о, Господин…удалось…удалось! Мы так соскучились!- Позади, продолжая удерживать вновь вырывающегося Крейга, запричитали «сестрички» и голоса их были полны тоски и радости, облегчения… Он послал им легкую улыбку и опять посмотрел на меня. Под его красноречивым взглядом сверху вниз, осознание того, что тело мое прикрыто только пледом, оказалось особенно острым. Перехватила его концы покрепче, насколько это возможно одной рукой, потому что вторую мне явно не спешили отпускать. Он спрыгнул с алтаря, и это было дополнительным поводом полюбоваться им. Тем как от этого некоторые его пряди взметнулись в коротком полете вверх, от чего заиграли в лунном свете оттенками золотистого еще больше. Тем, насколько даже в таком простом движении, сила его тела выказывала себя в грации хищника. И тем, насколько хитрее стал его взгляд, а кривая улыбка шире и самодовольнее, что слегка отрезвило разгулявшуюся фантазию и помогло взять себя в руки, выразившись в попытке принять наиболее независимый и гордый вид. Эдакая невозмутимая графиня, хотя нет, даже княжна, с пледом вместо мантии на голое тело. Он удивленно приподнял правую бровь, но вместе с тем, умудрялся смотреть так, не оскорбляя, в зеленых глазах на пару с хитринкой лиса, была и толика мягкости. Которая пропадала при взгляде на Крейга и того, как он вырывается все напористее, не скупясь на «ласковые слова» и тычки для «прелестных» девушек. И ему почти удается, одна из них улетает вдаль с легкой руки моего лэрда (внутренне злорадствую, увидев, что это су…серена, а еще тому, что рожденный ползать, или в данном случае, плавать - летать не будет, а пол каменный) но когда фомор это поняла, решила, видимо, больше не церемониться. Ударом под колено заставила лэрда опуститься на него, а ее внушающие острые когти недвусмысленно уперлись в его горло. Теперь уже вырываться начала я. -Отпусти его! Не смей! Рога котелком поотбиваю, только тронь!! Ни его, ни меня, не отпустили, но тот, кто, по всей видимости, являлся проклятым богом, поднял одну руку, ладонью к фомору, словно запрещая что-то. Она замерла, Крейг замер, не рискуя больше шевелится, хотя его взгляд кричал, что это ненадолго, и в гробу он всех тут видал, а еще глубокое, чистое и искреннее желание сейчас же отправить их туда собственноручно. И в этот раз, наши взгляды и желания полностью совпадали. -Зачем он тебе? Настолько хорош? Много ты понимаешь, неопытная дева… – Фомор хрипло рассмеялась.- Так вот знай, наш Господин лучше! Ни один смертный не сравниться с силой его страсти! -Это так, Сапфир. А еще он очень щедрый.…И такой не-е-е-е-жный.- Мечтательно выдохнула та, что в прошлый раз практически «с дуба рухнула» мне на голову. Откуда она знает мое имя?! -И пылкий… Его жар способен заставить забыть о внутреннем холоде и насытить любой голод. – Это уже подошедшая серена, очухавшаяся после падения. -Оставь лэрда… Останься с нами... Стань нам сестрой...Ты получишь несметные богатства. – Уговаривали меня со всех сторон голоса девушек, суля свободу, волшебство, чарующие песни камней и дни, наполненные жарких объятий и ласк. Что, вообще происходит?! Зачем им это все? А мне? Один их Господин молчал, не отрывая от меня взгляда, который, готова поклясться, подтверждал и обещал все из сказанного ими. А еще камни опять начали петь, туманя мысли и ослабляя волю. Ну, уж нет, хватит с меня! Пора припомнить все, чему меня научил дедушка. Ведь было, было кое-что! И почему я сразу не вспомнила?! Что значит «слышать» камни? Помимо плюсов, что дает это при изготовлении украшений или, что было реже, оберегов? Это значит, что где ни-будь на приеме или при любых других массовых праздниках, не долго и умом тронуться, даже не смотря на то, что обычно голоса камней едва различимы. Гул толпы и гул в твоей голове от огромнейшего обилия украшений, которыми так любят обвешаться дамы, и даже некоторые кавалеры, то еще удовольствие. Прямо таки сводящее с ума. Поэтому меня научили одному упражнению – закрытию. Ты просто перекрываешь и подсознательно игнорируешь посыл от камней, закрываешься от него. Дома у меня это уже замечательно получалось. Но дома камни нашептывали, здесь же, камни в алтаре просто кричали, пытаясь подавить мою волю, заменить своей. Но так не должно быть! И не будет. Это я – Слышащая. Я – ювелир и это я буду управлять ими, а не они мной! Я так напряглась, что показалось, что еще чу-чуть и у меня кровь носом пойдет. Но отступать я была не намерена, взыграли фамильные черты и мастеров Лорбе, и графов Дюбуа – гордость, независимость и, чего греха таить, ослиное упрямство. Куда медленнее, чем хотелось бы, но я закрывала сознание от чуждого влияния. Сладкие обещания от «сестричек» я игнорировала схожим видом умения, отточенным на полной абстракции от нотаций гувернантки. В гляделках с божеством дела обстояли куда хуже, его взгляд пробирал до мозга костей, а прикосновение и легкое поглаживание моей руки обжигали огнем, который позволено разжигать только мужу. Моим источником силы стали глаза другого мужчины. В их серых водах я и предпочла утонуть, они подбадривали и питали уверенностью во мне. Даже стоя на коленях, с когтями-лезвиями у горла, мой непоколебимый лэрд спасал меня, даря силы и веру в себя. Словно до тех пор, пока он спокоен и невозмутим, и мне не стоит о чем-либо волноваться. И это помогло. Голоса камней умолкли, а больше ничто не могло меня заставить согласиться, даже идеальный мужчина. Потому что мой, стоял на коленях, но готовый презреть смерть в любое мгновенье, лишь бы защитить меня. -Нет. Мне ничего не нужно от вас. Кроме моего ндэка и свободы. – Зло отчеканила я. Я ждала, какой угодно реакции. Может даже того, что мы с Крейгом сейчас умрем. Но уж ни как облегчения в глазах освободившегося с алтаря идеала, и того, что мужа и меня просто отпустят. Не теряя и мгновения, мы бросились друг к другу, но если мне просто хотелось спрятаться в его крепких объятьях, то сам лэрд пока считал иначе. Сжав меня только на секунду, он сразу задвинул мое дрожащее тело себе за напряженную спину и то, как он стоял, иначе как боевой стойкой я не назову. -Не надо призывать Хранителя. Никто не заберет твою нэндэк, берсерк. – Проклятый впервые подал голос, и, кто бы сомневался, он будоражил воображение не меньше его самого. -Лишенная алчности… -Верная себе и сердцу… -Слышащая, но не покорившаяся зову… Все три девушки стали рядом со своим Господином, который уселся на алтарь, словно тот не каменный стол, а, по меньшей мере, императорский трон. И опять заговорил, в этой же манере, словно озвучивая указ и свою высочайшую волю: -Была призвана. Призвание исполнившая. Была испытана. Испытание прошедшая. Дальше – больше. Даже Крейг , в неверии смотря на происходящее, никак не отреагировал на любопытную меня, вышедшую из-за его спины и ставшую рядом. Посмотреть на полный театр Абсурда. Потому что все три сестрички опустились на колени и торжественно провозгласили: -Стражи Холма Самилданаха приветствуют тебя, Жрица.