Другая война

Москва ничему не верит, Москва никому не простит, Белоснежный, уже ненужный китель На грязной стене висит. "Ночные снайперы"

Росчерки огневых снарядов перестали рассекать небо только ближе к утру. В лагере наметилось оживление: люди перестали вздрагивать от каждого шума и начали разводить костры. До ближайшей полевой кухни было не меньше четырех километров, но испуганные жители села Кожухово тащили к линии обороны припасы в надежде, что военным Западного фронта удастся сдержать нападающих вермахта. Приносили, и торопливо скрывались в темноте. Невысокий полный мужчина средних лет устало вытер пот со лба. Несмотря на то, что апрель выдался холодным, ему было жарко. Наконец, в темном небе мелькнула белая искорка. Она приближалась, и вскоре на плечо мужчине опустилась белоснежная полярная сова. - Ну, наконец-то, Ольга, - он пощекотал ее под клювом. - Я уже начал волноваться, что на мое прошение ответят отказом. Или согласятся, но не привлекут тебя. Сова непроницаемо посмотрела на него. - Ты как? Можешь превратиться? Птица выразительно оглянулась на сновавших вокруг военных. - Не стесняйся. Хочешь, накину на нас Круг Невнимания? Впервые прозвучал ментальный ответ: - Да. Мужчина поднялся и сделал едва заметный жест рукой. После этого он взглянул на сову, но сразу же торопливо отвернулся: - Извини. Я знаю, тебе не нравится, что я смотрю на тебя, когда ты переодеваешься. Птица не ответила. Послышалось едва заметное шуршание и свист, но Гесер не повернулся. Он стоял неподвижно до тех пор, пока не прозвучал хрипловатый от долгого молчания голос: - Можешь обернуться. Великий маг спешно уставился туда, где только что сидела сова. На ее месте стояла, опустив голову, молодая женщина в голубом платье образца начала века. Подол платья уже начал промокать в непролазной грязи, которая хлюпала под ногами, а открытые плечи и руки покрылись мурашками. - Оля... Прости меня, я сейчас... Великий маг метнулся в палатку, возвращаясь с белым военным кителем, на котором позвякивали награды. Он накинул его на плечи женщине и отступил. - Да ты у меня герой, - оглядывая китель, чуть насмешливо произнесла та, которую звали Ольгой. - Оля... Светом клянусь, я делаю все, чтобы освободить тебя от... - он запнулся. - Я знаю, - устало покачала головой женщина и повела рукой, второй придерживая китель на плечах. - Ведь это всё — твоя работа? - Моя, - он грустно улыбнулся. - И давно ты это начал? Как ты знаешь, я предпочитаю спать. - Давно, - он покаянно склонил голову. - Еще в тридцать шестом, когда помогал товарищу Сталину составлять текст новой Конституции. А ты, значит, осуждаешь меня, Светлая? - Боря, я уже наказана, - женщина тяжело вздохнула и прижалась к мужчине, едва не уронив китель в грязь. - Я не хочу, чтобы Инквизиция... тебя... - Не бойся, Оленька, - он целомудренно поцеловал женщину в висок. - Если нам повезет, то уже через пару месяцев ты будешь пить шампанское и носить короткие юбки. - Ты же мне запрещал, - в голосе женщины появилось лукавство. - Это в прошлом, - абсолютно серьезно ответил Гесер. - Хоть совсем голой ходи, лишь бы... - Знаю, - женщина прервала его, мгновенно собравшись. - Расскажи мне, в чем дело. Я почти ничего не чувствую. Они оставили мне способности мага четвертого уровня. Не представляю, что я могу сделать... - Они тоже не дураки, - торопливо пробормотал Великий маг. - Видимо, четвертого ранга достаточно, чтобы справиться с ситуацией. Смотри. Он повернулся в сторону Москвы и повел рукой. Очертания города окрасились в разные цвета, среди которых преобладал буро-красный, но для того, чтобы увидеть основную причину волнений Светлых, не требовалось особых способностей. Любой маг, даже самый слабый, мог увидеть огромную воронку, которая, покачиваясь, вздымалась над городом. Пока еще воронка не была полностью оформленной. Она не казалась ни резиновой, ни стеклянной, а выглядела так, как будто вихрь поднимает в воздух мелкие камушки и мусор. - Сколько у нас времени? - спросила Ольга. - Не знаю. Воронка быстро росла, но потом ее становление неожиданно замедлилось. Я не знаю, что происходит в городе. Среди фашистов явно есть сильный маг, а может, и двое. Они подпитывают воронку снаружи, но ее основа — внутри. - Кто ее основа? - холодно спросила женщина. Великий Светлый понурил голову: - Ребенок. Судя по Силе, возможный Великий маг... пока не инициирован... а, может, уже инициировался, если смог сам. А может, он уже не успеет. Я не знаю. Впрочем, не будь Иным, он бы уже погиб, а городу бы угрожал прорыв воронки. - На чем ты его захватил? - женщина поморщилась. - Это было несложно, - Гесер горько улыбнулся. - Его отец — владелец небольшой швейной фабрики, еврей. Ты же знаешь, у нас принято винить евреев во всех смертных грехах. - Что ты сделал с его родителями? - Лично я — ничего не делал, - лицо Пресветлого стало непроницаемым. - Их убил «Союз спасения Родины и революции». Я просто оградил мальчика от этих тварей. - Боря... я ведь хотела с тобой... ребенка... - А что я мог еще сделать? - лицо Бориса Игнатьевича вдруг исказилось. - Что?! Люди все равно пойдут убивать и найдут виноватых! Не евреи — так кулаки, не кулаки — так еще кто-нибудь! - Но ведь ты начал эту войну? - лицо женщины стало странно-спокойным. - Нет, - Гесер горько усмехнулся. - Это эксперимент Светлых Германии. Он вышел из-под контроля, так же, как у нас в 1917-м. Я просто воспользовался ситуацией. - Какой же ты дурак, - Ольга снова спрятала лицо на плече у Гесера. - Что я должна сделать? Войти в город и спасти ребенка? - Нет, - глухо отозвался Светлый, прижимая ее к груди. - Его жизнь теперь мало что значит. Точнее... Его смерть будет значить много, но ведь ты не захочешь его убивать? Пока он жив, я могу спокойно отражать нападки Инквизиции под предлогом того, что не желаю убивать потенциального Светлого. Но пока он жив, воронка будет расти. - Так что мне делать? - Его злость давным-давно прошла, теперь ребенок хочет покоя... У меня есть бойцы-Светлые. Я отправлю их, чтобы они уничтожили Темных магов, которые подпитывают воронку. Тебе нужно будет только снять проклятие, когда она уменьшится. - Я пойду со Светлыми, - она вырвалась. - Оля! Нет! - Я пойду с ними, - твердо возразила женщина. - Я не могу тебя отпустить... Не могу! Я не для того затеял все это... Ты можешь погибнуть. - Я не смогу снять проклятие, если не знаю, кто и как создал его. Неужели ты думаешь, что меня бы временно отпустили из-под наказания с такой простой миссией? - Нет, но... - Я пойду с ними, - Ольга скинула пиджак и пихнула его в руки Гесеру. - Найди мне подходящую одежду. *** Отряд Светлых состоял из трех человек. Только Семен улыбнулся ей: - Ну, привет. Рад снова поработать с тобой. Остальные молчали. Ольга перевела взгляд с Семена на Марка Эммануиловича. Тот, почувствовав взгляд, приподнял рваную кепку: - Фрау Ольга, нам очень вас не хватает. Право же, мне в особенности... Я который год прошу отставки у Бориса, но он мне все время говорит, что работать некому. А у меня, знаете ли, жена и дочка. Вы уж постарайтесь, а то он меня не отпустит... В шутливом голосе старого еврея слышалась усталость и искреннее добросердечие. Ольга улыбнулась ему и перевела взгляд на третьего участника. Лицо было ей знакомо, но она никак не могла вспомнить, где его видела... - Будем знакомы, - отрывисто произнес маг. - Меня зовут Николай, но все зовут меня Медведь. Я оборотень. И тут Ольга вспомнила. Вспомнила и медленно произнесла: - Высший Темный? - Светлый, - хмуро отозвался тот. - Уже Светлый. Женщина невольно отступила, внимательно оглядывая союзника. Тот все понял правильно: - Далеко не все помнят мое прошлое. Я и сам многого не хотел бы помнить. Думаю, вы меня понимаете, как никто. - Давно я не видела ничего подобного, - проронила Ольга, приходя в себя. - И для вас, и для меня революция не прошла бесследно, - хмуро проговорил Медведь, глядя в сторону. - Я оборачиваюсь сильным зверем и неплохо знаю повадки Темных... В общем, могу пригодиться. Не бойтесь. - Я и не боюсь, - она нашла в себе силы усмехнуться. - Оборачивайтесь, как только мы войдем в лес. Какого ранга засевшие там Темные? Она буквально кожей чувствовала невысказанные вопросы, но только дернула плечом. Заговорил Марк: - Сколько Темных — неизвестно. Один — точно Высший, его аура слишком фонит. Рядом с ним явно еще кто-то. - Высший Темный — это моя работа, - буркнул Медведь. - Выведите из строя остальных, сколько бы их не было. Они явно слабее. Ольга только кивнула и выразила готовность идти: - Скоро начнет светать. Будет лучше успеть до рассвета. Она повернулась в сторону перелеска, в котором угадывалось шевеление и ощущались ауры Темных, но вдруг Семен вырвался вперед и безо всякого стеснения подтянул на ней штаны и расстегнул верхнюю пуговицу гимнастерки, пояснив: - Тебе так удобнее будет. - Спасибо, - сухо отозвалась она. - Ты знаешь, куда идти? - Примерно, - Семен первым зашагал в сторону леса. - Зайдем немного со стороны. Там наша ставка... Наша — в смысле советских военных. Медведь обернется, мы возьмем оружие, а дальше посмотрим... Марк Эммануилович тяжело вздохнул, но послушно двинулся за Семеном. Ольга помедлила, пропуская Медведя перед собой — оставлять бывшего Темного за спиной ей не хотелось. Солдаты встретили их приветственными, но предусмотрительно тихими возгласами: - О, ну хоть кто-то! Семка, ты бы еще дольше пропадал! Тут чего-то происходит. То и дело высунется кто из лесу — и обратно. Иногда постреляют в молоко — и опять прячутся. Нечисто. Семен поздоровался с командиром отряда за руку и покровительственно заметил: - Ничего, тут-то мы и вступим в бой, бойцы невидимого фронта. Кто из лесу ломиться будет — стреляйте на поражение. - А приказ? - нахмурился командир. - Приказ есть? - Есть, - Семен склонился над человеком, взглядывая ему прямо в глаза. - Прямой приказ товарища Сталина. - Ребята, - тихо, но звучно выкрикнул командир. - Кто ни выйдет из леса — нашпигуйте его зарядом свинца! Эй, Сем, а вам оружие-то надо? - Надо, - торопливо кивнул Светлый. - Давай две винтовки и автомат. - А нету, - развел руками тот. - Из винтовок — у нас только один Маузер остался, зато есть несколько наганов и патроны к ним. Возьмете? - Возьмем, - кивнул Семен. - А еще вот эту дэтэшку возьмем. - Дак у нас всего два пулемета, - опешил командир. - Больше нет. - Ну, значит, один мы заберем. У нас задание важное, правительственное. Военный только булькнул — вероятно, оставаться без пулемета Дегтярева ему не хотелось совершенно, но приказ есть приказ... - Марк, бери винтовку, - скомандовал Семен. - Оля, тебе пара наганов. А дэтэшку я сам потащу. Он вскинул на плечо тяжеленный пулемет, но даже не согнулся под его весом, вызвав уважительный взгляд командира. Правда, тот сразу нахмурился: - Так у вас же еще один... Он что же, без оружия пойдет? - командир кивнул на Медведя. - Так не годится. Не по-советски как-то. - У него свое оружие, - хмыкнул Семен. - Он разведчик. - А-а-а, - протянул командир. - Тогда добро. Вы когда выходить будете, руки подымите, чтобы мы вас не пристрелили. - Хорошо, - Ольга перехватила командование, поскольку разговор об оружии закончился. - Мы с Семеном идем вперед. Марк — прикрывает с тыла. Медведь, ты со всех сторон. Нам надо подобраться как можно ближе к лагерю. Задача ясна? Тут в разговор снова неуверенно вступил командир: - Они вон там, в овраге за елками окопались. Мы туда уже в разведку сбегали. Песни на тарабарщине своей поют и костры жгут. И колбасу жрали, аж досюда дух долетал... Ольга горько вздохнула: - Если наша вылазка удастся, мы вас сменим. Сбегаете поесть к нашим. Бойцы обрадовались и перехватили оружие покрепче. Пулеметчик приветственно вскинул руку, не отводя глаза от прицела. Маленький отряд Светлых двинулся в лес. *** - Не понимаю, почему так тихо, - Семен повторил эту фразу уже раз третий. Ольга раздраженно дернула плечом. Марк перехватил винтовку поудобнее. Медведя видно не было, но союзники регулярно слышали тяжелую поступь где-то поблизости. Они подбирались все ближе к оврагу и старались поменьше шуметь. Наконец, Семен не выдержал: - Пойду вперед и посмотрю. Оля, остаешься здесь. Если что — Марк, ты ее прикрываешь. С этими словами он скрылся в темноте. Ольга разочарованно цокнула языком. Вот же неугомонный... Она закрыла глаза и сосредоточилась. Способности четвертого уровня давали мало возможностей для оценки ситуации, но она с удивлением поняла, что Темных поблизости нет. По крайней мере, их ауры чувствуются где-то на приличном расстоянии... не меньше трех километров... Реакция у Ольги была намного хуже, чем раньше, но она рванулась вперед, громко выкрикивая: - Назад! Семен, назад! Это ловушка!! И уже через пару метров она поняла, что не успела. Совсем рядом раздался взрыв, а в воздухе заревели двигатели бомбардировщиков. - Семен!! - голос Ольги сорвался на визг. - Он жи-вой, - раздалось рядом глухое рокотание, больше похожее на звериный рык. - Дер-жи. Под ноги осторожно опустили тело. Ольга упала на колени, торопливо пытаясь нащупать на шее пульс, а взглядом сквозь Сумрак оценить повреждения. И то, и другое удавалось ей плохо. - Не волнуйтесь, фрау Ольга, - Марк мгновенно оказался рядом. - Я доктор и целитель, мы справимся. Светлая невольно начала расслабляться, слыша этот голос и чувствуя биение жилки под пальцами. Учащенное, не очень ровное, но все-таки сильное. - Марк Эммануилович, - выпалила она, проглатывая половину букв. - Семен будет жить? - Да куда он денется, - с улыбчивой обреченностью отозвался тот. - Будет. Возьмите меня за руку, я его подлатаю... Ольга схватила пыльные, перепачканные, но изящные пальцы старого еврея и окончательно успокоилась. Да, ей оставили очень мало способностей, но Сила, затраченная на целительство, текла сквозь ее пальцы так же легко, сильно и ровно, как будто она по-прежнему была волшебницей вне категорий. Видимо, на это ограничения не распространялись. Оставалось только выяснить на что именно не распространялись — на целительство вообще или на поддержку целителя. Наконец, Семен хрипло вздохнул и сразу выпалил: - Знаю, дурак. Оль, ты меня простишь? - Прощу, - прошипела Светлая. - Но Боре все расскажу. - Вот змея, - почти нежно произнес Семен. - Лежите, молодой человек, - сварливо произнес Марк. - Вас осколками прошило, как решето. А вы еще и хохмить пытаетесь. Лежите... Над головой раздавался рев, что-то грохотало, правда, не очень близко. Рядом нарисовался огромный бурый медведь. Он покачал косматой головой и выдал: - Дол-го? - Еще чуть-чуть, - просительно отозвался Марк. - Уже заканчиваю... Ну вот, теперь бы ему бульону и поспать... - Это вряд ли, - отрывисто произнесла Ольга. - Темные откуда-то знали, что мы пойдем сюда. Кто-то нас предал или они сами догадались - неважно. Если их не уничтожить сейчас, то потом это сделать будет практически невозможно — среди них Высший. Надо идти. - Я готов, - слабо отозвался Семен. - Дайте только воды попить... - Пейте, молодой человек, - Марк протянул ему флягу. Светлый отхлебнул и улыбнулся: - Да мы же вроде ровесники... - Но ума-то по-разному, - с достоинством отозвался целитель. Где-то недалеко послышалась автоматная очередь, и Ольга вскочила на ноги. Штаны ее были безнадежно перепачканы, а на гимнастерке начинали засыхать брызги грязи. Она отерла рукавом лицо и скомандовала: - Я пойду вперед. Ты, Семен, за мной. Остальные — как раньше, прикрываете. - Ну нет, - отозвался Марк. - Ваша, Ольга, задача — снять воронку. Вы не выполните ее, если погибнете. Я пойду впереди. - Но... - Светлая попыталась возразить - Никаких «но», - отозвался Семен, с трудом поднимаясь на ноги. - Медведь, давай вперед! Я буду прикрывать тылы. *** Пробираться по лесу стало в разы сложнее. То и дело неподалеку что-то взрывалось, а овраг, покинутый ими несколько минут назад, превратился в месиво земли, камней и осколков. Светлые упорно пробирались вперед, тем более, что путь назад им был отрезан — до Гесера и лагеря советских войск был большой кусок луга, форсировать который было чистым самоубийством, пока бомбардировщики летали так низко. Ольга поминутно прислушивалась к своим ощущениям. Наконец, она выпалила: - Они рядом! Я чувствую! Тут навстречу им шагнул Медведь: - Здесь Тем-ные. Уби-вать? Ольга внимательно на него посмотрела и решилась: - Дозорных убей. Только постарайся тихо. Огромный зверь кивнул и неожиданно бесшумно скрылся в темноте. Ольга тревожно вслушивалась, стараясь не обращать внимания на гул и взрывы, которые стали почти привычными. Медведь вернулся: - Го-то-во. Даль-ше что? Семен снова вырвался вперед: - Дальше пойду я. - Ну уж нет, - осадила его Ольга. - Ты уже показал, какой из тебя разведчик. Лучше я. - Нет, я, — шагнул вперед сухонький Марк. - Ты единственный целитель у нас, - возразил Семен. - А среди вас — оборотень, раненый, и единственная среди нас дама, которая умеет справляться с воронками. Выбор очевиден, не так ли? Пожилой Светлый гордо вскинул голову и сделал первый шаг из кустов. В ответ на это раздалась пулеметная очередь, и он нырнул назад: - Они нас ждут. Видимо, нашли трупы дозорных. Пули прямо у меня под ногами землю вспороли, - он едва отдышался. - Подобраться будет непросто. - Свет и Тьма, - выругался Семен. - Оля, ты на таком расстоянии можешь что-то сделать? Женщина постаралась прислушаться к себе. - Да... Да, могу. Но только если их что-то отвлечет. Здесь их влияние ненамного слабее, но пока они работают, у меня нет шансов. Семен повернулся в сторону Москвы. Воронка уже не выглядела состоящей из отдельных камешков — она сворачивалась в тугую черную струю из пыли и сгустившейся Тьмы. - Оля, - горячо обратился к ней Семен, - мы попробуем. Мы войдем в лагерь и постараемся их отвлечь... а если повезет, то и уничтожить. Займись воронкой. - Семен, - голос Ольги стал нервозным, - воронкой заняться нельзя! Она не меньше двадцати метров в высоту. С моими способностями... максимум три метра. - И что это значит? - Это значит, что если ее не подпитывают изнутри, то нужно не меньше получаса, чтобы она спала сама, либо нужно повлиять на Темных магов. Или убить, - Ольга говорила торопливо и сбивчиво, но Семен ее понял. - Эй, ребята, идем! Медведь, постарайся повеселиться! Марк, давим всех, но постепенно. Подберемся во-о-он оттуда. Оля, я тебе оставляю пулемет... - Да зачем он мне? - воскликнула Светлая. - Я все равно из такого оружия... никогда не стреляла. Вам нужнее. - Стрелять из такой гаубицы на ходу — это надо силачом-эквилибристом быть, - усмехнулся Семен. - Я так не умею... пока. Я его тебе поставлю. Если что — давишь на спусковой крючок и поливаешь огнем все вокруг. Куда дуло смотрит — оттуда и пули вылетают. - Ну, ты совсем-то за идиотку меня не держи, - обиделась Светлая. - О, реагировать начала, - радостно отозвался Семен. - Ну-ка, ребята, дружно! *** Ольга осталась одна. Она залегла в небольшой низинке, тупо уставившись на мушку и держа палец на спусковом крючке, но не видела и не слышала ничего... До поры до времени. Сначала раздался рык, потом чей-то предсмертный крик, переходящий в хрип. Потом раздались крики и выстрелы, и шум бомбардировщиков начал стихать — очевидно, они где-то приземлились, не желая стрелять по своим. Ольга сосредоточилась, и поняла, что воздействие на воронку действительно стихает. Однако Темные продолжали работать, просто их что-то отвлекало. Прошло еще несколько минут, крики усилились, но воронка только прибавила пару дециметров. Ольга от отчаяния ударила по земле рукой. Она опасалась вступать в битву Добра и Зла сейчас. Помочь — мало чем поможешь, а свой невеликий потенциал растратишь. Но как же больно было просто лежать и ничего не делать, когда твои товарищи, возможно, уже сейчас гибнут... - Оленька, - раздался голос Гесера прямо у нее в голове, - Оленька, они живы, все живы. По крайней мере пока. Сосредоточься. Если что — ты всегда можешь взять все, что у меня есть. Не бойся, милая, я рядом... Хочешь, я приду и лягу там с тобой? - Тут грязно, - мысленно отозвалась она, стараясь, чтобы насмешка дошла до получателя. - А у тебя китель белый. - Я буду защищать тебя до последней капли крови, - раздался в ее голове уверенный и спокойный голос. - А потом сам тебя убью, мерзавка ехидная... Связь пропала, но Ольга уже улыбалась. Страх и сомнения ушли. Она снова была готова к работе. Внезапно в лагере неприятеля раздался взрыв, несильный, но Светлая почувствовала, как содрогнулась земля, на которой она лежала пластом. Ольга попробовала посмотреть сквозь Сумрак, благо Сила на это почти не тратится, и снова испугалась. В ее мире давно уже не было таких сильных эмоций — ни тяжелых, ни радостных. В ее жизни давно не было ничего, и сейчас чужая боль переполнила ее. Ауры Темных виднелись одним пятном; единственное, в чем Ольга была уверена, так это в том, что Темный маг вне категорий остался жив. Кто бы сомневался... Светлая торопливо опустила глаза, но где-то рядом свистнула пуля. Ольга вскрикнула и схватилась за пулемет, слабо осознавая, что делает. К ней бежали десятки людей, они что-то кричали, но Светлая не могла разобрать ни слова. Те, кто бежали первыми, были уже совсем близко, и Ольга выстрелила. Короткая очередь сбила сразу двоих, и это придало ей сил. Она и сама что-то кричала, отчаянно нажимая на спусковой крючок. Тело ее колотило от отдачи, по земле едва слышно звенели отстрелянные гильзы. Ольге хотелось посмотреть сквозь Сумрак, но отвыкшая от собственного тела и не уверенная в своих нынешних способностях, она боялась отвлечься от прицела. Наконец, последний враг упал, и она отпустила судорожно зажатый палец со спускового крючка. И, наконец, взглянула сквозь Сумрак. Увиденное привело ее в ужас. Аура Высшего Темного мага медленно гасла, еще две светились совсем слабо — видимо, маги не выше того же четвертого уровня. А судя по их состоянию — или истощены, или умирают. Ольга перевела взгляд на тех, кого она только что расстреляла. Люди. Все они — люди. И почти все мертвы. Среди груды тел раздался стон. Ольга чуть приподнялась и на коленях подползла к первому человеку, чья аура еще погаснуть не успела. Совсем молоденький парнишка в сбитой каске жалобно прошептал: - Geben Sie mir etwas Wasser, Fräulein. Bitte... Ich sterbe... В этот момент Ольга поняла, почему она не могла разобрать, о чем кричат все эти люди — они просто кричали на немецком. Немецкий Ольга знала плохо — на том уровне, что требовался светской даме, никогда в жизни не видевшей живого немца. - Ich habe kein Wasser. Ertragen Sie... - Es ist gefährlich in Feldlager. Flüchte...* Солдатик прикрыл глаза, и Ольга почувствовала, как его покидает жизнь. Светлая невольно отерла лицо, не сразу сообразив, что плачет, и поспешно поднялась. Ноги дрожали, но она нашла в себе силы сделать именно то, от чего ее предостерегал смертельно раненный немец — пойти в разоренный лагерь. Ей приходилось идти, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступать на тела, но стоило ей приблизиться, как навстречу выскочил Семен: - Свет и Тьма! Жива? Я было перепугался, когда они все к тебе рванули, а потом услышал очереди. Никто не ушел? - Никто, - мрачно подтвердила Ольга. - Я смотрела через Сумрак. - Будь ты в рядах советской армии, могла бы получить медаль «За Отвагу», - похлопал ее по плечу Семен, стараясь подбодрить. - Что у нас тут? - постаралась побыстрее перевести разговор Светлая. - Ну, - Семен немного смутился, - мы тут намудрили немножко, конечно... Зато все живы. Устроили магический бой прямо на глазах у охреневших зрителей. То есть, пардон... К ним подошел Марк, на ходу обтирая окровавленные руки какой-то грязной тряпкой: - Высший Темный уничтожен, - по-военному отрапортовался он. - Двое Темных пятого и третьего уровня захвачены и обезврежены. Ольга сделала еще несколько шагов и уставилась на Темных. Один из них глядел на нее яростно, но был аккуратно заморожен Фризом, а другой мирно спал. - Наша работа, - удовлетворенно произнес Семен. - А где Медведь? - резко спросила Ольга. - Живой, - скорбно отозвался Марк. - Ему больше всех досталось. Целитель отбросил перепачканную кровью тряпицу и кивнул в угол палатки. Впрочем, палаткой это уже было назвать сложно — после боя остался едва ли не один каркас, а маскировочного «лесного» цвета ленты полоскались по ветру. Медведь уже успел обернуться обратно в человека, что лучше всего говорило о том, что жить он будет. Бывший Темный был неестественно бледен, но соображал неплохо: - Надо уходить. Как только эти, - он указал на небо, - прочухают, что мы здесь поработали, они ударят. И своих не пожалеют, лишь бы от нас лепешку оставить. Ольга кивнула, признавая верность вывода: - Идти сможешь? - Идти смогу, - хмуро отозвался Медведь. - А вот тащить на себе кого-то — вряд ли. - Семен, - скомандовала Ольга, - берешь на себя одного. Того, замороженного. Марк Эммануилович, давайте второго вместе. Медведь, идешь за нами, прикрываешь. Семен, ухнув, подхватил одного из Темных и пожаловался: - Тяжелый, зараза... Ольга не слушала. Они с Марком подхватили второго Темного и закинули его руки себе на плечи, как ведут пьяных. Медведь, тихо охая и матерясь, подхватил винтовку Марка и трофейный «Гевер» на всякий случай. Проходя по лагерю, Семен присвистнул: - Да ты ж их до Тьмы уложила! А я и не думал, что их здесь столько. Они как первый файербол увидели, так в лес и ломанули... Ольга поморщилась, а Семен продолжил: - Надо будет нашим сказать, чтобы за дэтэшкой вернулись и оружие здесь пособирали, пока не поздно, а то чего ему зря пропадать... Возвращались немного другим путем, и вскоре вышли к лугу, за которым официально пролегала линия фронта. - Ну что, бегом? - уныло предложил Семен. - Черт их знает, где еще фашисты засели... Но «бегом» не понадобилось. Рядом с ними из Сумрака появился Гесер: - Я накину Круг Невнимания вне категорий. Думаю, не заметят. Проходим быстро, но не бегом. Ольга видела, как благодарно кивнул Марк. Сам Гесер быстро ее отстранил, перехватывая Темного за руку: - Иди-иди, - чуть ворчливо отозвался он, когда Светлая попыталась заупрямиться. - Твоя работа еще впереди. Ольга тяжело вздохнула, но молча пошла рядом. Темных разместили в какой-то палатке, и Гесер устало махнул рукой своим: - Идите отдохните. За этими я уже вызвал почетный эскорт, в свой штаб заберем, как с воронкой разберемся. - А можно нам отойти ненадолго? - поинтересовался Семен. - Зачем? - нахмурился Пресветлый. - Обещал бойцам сменить их, чтоб поели. Да и оружие немецкое забрать надо... - Хорошо, - помолчав секунду, отозвался Великий. - Только все по-быстрому. Твой лимит — два вмешательства до четвертого уровня включительно, больше не дам. *** В палатке Гесера Ольга сразу плюхнулась на свернутый спальный мешок и стянула сапоги. В отличие от формы, которая пришлась ей почти впору, сапоги сильно жали. Гесер, разумеется, прекрасно знал ее размер ноги, но видно, ничего лучше здесь не нашлось. - Боря, ну как? - Ольга спрашивала тревожно. - Воронка снизилась, - удовлетворенно отозвался Гесер. - И продолжает спадать. - Когда она опустится примерно до трех-четырех метров? - Хм, - Борис Игнатьевич посмотрел на часы. - Сейчас она спадает быстро, но мы знаем, что после окончания подпитки падение идет стремительно, а потом потихоньку начинает замедляться. Несколько часов, думаю. Если привлечь к этому тех Темных, которые с ней работали — будет еще быстрее. - Я сумею их разговорить, - усмехнулась Ольга. - Не сомневаюсь, - Борис Игнатьевич улыбнулся. - Только зачем? - Как — зачем? - не поняла Светлая. - Зачем, Оленька? Пусть все идет, как идет... Я составлю рапорт, в котором укажу, что Темные молчали, как партизаны. Во-первых, это правда — говорить-то они в нынешнем состоянии не могут... А во-вторых, в условиях войны никто в таких мелочах разбираться не будет, лишь бы дело было сделано. - Но, Боря... А если воронка прорвется до того, как спадет до приемлемого уровня? Там, в городе, люди. А ребенок, на котором воронка? - С ребенком все либо будет в порядке, либо мы ему уже ничем не поможем. А у меня рядом ты. И есть несколько часов. Потом, если хочешь, я сам вернусь в город, когда ты будешь работать. Если не получится — приму на себя прорыв инферно. - Ты с ума сошел? - рявкнула Светлая. - Не знаешь, что бывает со Светлыми при прорыве инферно? - Знаю, Оль. Видел. - А есть хоть что-нибудь, чего ты не видел? - она поднялась и прижалась к мужчине, наплевав на то, что на ней грязная гимнастерка, а на нем — светлая рубашка. - Есть, наверно, - задумчиво ответил он, зарываясь в ее растрепавшиеся волосы лицом. - Но когда ты со мной, мне наплевать на всех Темных и Светлых. И даже на войну наплевать. - Боря, - голос Ольги прервался. - Я только что расстреляла не меньше трех десятков солдат. Мальчишки совсем... - Не вздумай развоплотиться, - абсолютно серьезно выдохнул Борис ей в ухо. - Просто вспомни, что бы они сделали, если бы, например, захватили нашу деревню. Они бы убивали и жгли. - За ошибки Светлых, - горько отозвалась она. - Да, - признал Гесер. - Из века в век одно и то же — люди идут убивать людей за наши ошибки. Ольга ласково поцеловала его в ухо: - Может быть, когда-нибудь где-нибудь наш эксперимент окончится победой. - Я даже знаю, что для этого нужно, - засмеялся Борис Игнатьевич. - Что? - Ольга всерьез заинтересовалась. - Социум не больше пятидесяти душ. - Дурак, - она снова рассмеялась. - Ты говорил что-то о нескольких часах? Проверим, на сколько тебя хватит? - Обожаю эти твои проверки, - фыркнул Борис Игнатьевич. - Не забывай, я старый больной чело... Иной. - Больной Иной — это оксюморон. - А я и не в том смысле, - он подмигнул ей и легким движением ладони раскатал спальник. - А сюда никто не заглянет? - На палатке — защита Высшего Иного, - отозвался Гесер, расстегивая на ней гимнастерку. - Так что если только Завулон припрется. Но вроде бы он не собирался к линии фронта. - А, этот, - несколько легкомысленно отозвалась Ольга. - Этот — пусть. Заглянет — ему же хуже. Вести такие разговоры с Олей Борис Игнатьевич мог бесконечно, но сейчас стройное, гибкое девичье тело пробуждало совсем иные желания... А потом можно будет и поязвить, если время останется. И может быть, потом, после пересмотра дела, он лично нальет ей «Реми Мартен», откупорив бутылку, которую давно уже припас на этот случай. И без того отличный коньяк прибавил к своей выдержке уже больше тридцати лет... _________ * - Дайте мне воды, фройляйн. Пожалуйста... Я умираю... - У меня нет воды. Потерпите... - В лагере опасно. Спасайся...