Сансара

- Блин, по телику одно и то же, - сказала она, выключив, наконец, ставший бесполезным ящик и швырнула пульт на диван. - А в сети как? - Виснет всё, ни одна страница не прогружается. Связь, скорее всего, тоже накрылась, - ответил он, выглядывая из-за монитора. - Как ты думаешь, будет эвакуация? - Конечно будет. Хотя, какая от неё польза? Но лучше собрать вещи и документы, ну ты знаешь, - проворчал он, вставая из-за стола и снова включая телевизор. - Через полчаса-час прекратят крутить этого политического балабола по всем каналам и начнут рассказывать где пункты записи на эвакуацию, где бомбоубежища и т.д. и т.п. - Как будешь уходить от мобилизации? - ухмыльнулась она, толкая его локтем в бок. - Может справка об эпилепсии? - он нахмурился, изображая серьёзную задумчивость. - Или, может быть, ты мне ногу сломаешь? Сложный перелом, знаешь ли, и инвалидность может обеспечить. - Да иди ты, - захихикала она. - Ухаживай потом за тобой. - Не переживай. Мы выберемся из этого города. Не в первой же, - он наклонился и поцеловал её в щёку, закидывая свою руку к ней на плечо и прижимая к себе. Включив государственный канал погромче они отправились в спальню собирать вещи. А она думала о том, что поступила правильно наглухо закрыв этим утром все окна в их доме. Ведь там, скорее всего уже паника и слышен плачь. *** - Пойдём скорее, сейчас бомбить будут. - Нам ведь всё равно не убежать. - Но нам нужно продержаться как можно дольше, ты же знаешь. - Хорошо-хорошо, только не беги, я же на каблуках. Он замедлился и выпустил её руку, а она остановилась и задрала ногу, что бы поправить ремешок на босоножке. - Мама, смотри! Она обернулась на детский крик. Светловолосый мальчуган лет пяти подбежал к своей молодой матери и протянул ей цветок. Женщина лучезарно улыбнулась ему, хотя её глаза, потемневшие от страха и горя, от этого ничуть не стали светлее. Она знала. Уже знала, что ждёт её драгоценного сына, того, кого она принесла в мир в муках, того кого с такой любовью растила. Она видела конец. А мальчик улыбался, он видел только радостную улыбку мамы. Девушка опустила ногу обратно на асфальт, она не могла идти дальше, в очередной раз задаваясь вопросом, почему эти люди не могут просто жить спокойно. Почему человечество вечно воюет. Но вдруг тёплая ладонь обхватила её запястье. Девушка подняла глаза на своего любимого. Он улыбался, слабо, понимающе. - Идём. Нам пора. Мы ничего не можем тут поделать, - и снова потянул её за собой. - Адам, - следуя за ним начала она, но оборачиваясь на маму с малышом. - А может... - Не может. Милая, нам нельзя никого спасать. Да мы и не сможем, - его голос стал грубее, но он тянул её за собой не оборачиваясь, только ладонь, державшая её запястье, напряглась, выдавая его с головой. - Каждый раз одно и то же. Меня это достало не меньше, чем тебя, но сейчас не время. И ускорили шаг, торопясь покинуть очередной тыловой город, уезжая как можно дальше от войны. Войны, за каких-то шесть месяцев разросшейся на весь Земной шар. *** - Весёленькая выдалась ночка, а? - сказал он, подходя к ней сзади и набрасывая на неё плед. Её тонкий халатик совершенно не грел, как и не скрывал фигуры. - И не говори, бомбили не переставая, - она обернулась, чтобы благодарно улыбнуться ему и снова посмотрела на только что взошедшее солнце. - Только всё равно в этот раз всё хуже. - Ну не скажи. И если вспомнить прошлый раз, то они не так уж и далеко зашли. Ведь они даже не успели слетать... - Но оружие! - перебила она, морщась от воспоминаний. - Чёрт их дёрнул, не иначе, в эту атомную историю влезть! Даже если кто-то и выживет, земля не оправиться от такого. - Да ладно тебе. Всегда ты так. Слишком переживаешь, хотя это не твоя вина. Помнишь, как горы плавились? Вот это было страшно, - мужчина обхватил её плечи и притянул к себе. - Пойдём лучше в постель. Эти псевдоправители уже приняли решения, не так уж и долго осталось. Вдруг, это действительно конец? - Ах, если бы... *** Самолёты не летели над городами, как это было когда-то, и не сбрасывали бомбы. Современное вооружение позволило запустить ракеты простым нажатием кнопки. Они летели с континента на континент, запуская цепную реакцию, уничтожая всё живое, разрушая всё когда-либо построенное и погружая мир во тьму. Когда послышалось эхо от первых взрывов, когда небо очернили первые ядерные грибы, до тех, кто начинал эту войну, должно было наконец-то дойти, что они натворили. Но этого не произошло, этого никогда не происходило. Все до последнего винили кого угодно, только не себя. Но их не спасли ни бомбоубежища, ни бункеры в недрах земли. Но их смерть была ещё страшнее. Длилась мучительней и дольше. Когда становиться так страшно и ты осознаёшь, что это конец, ты уже ни за что не сможешь ответить на вопрос: А для чего это всё? *** Босой, он шёл по мёртвой, выжженной земле, среди холода, в окружении руин. Найти. Он должен найти её. Без него она не очнётся. Так всегда было, сначала он, потом она. Та первая ракета упала именно в тот город, где они обосновались в последнюю ночь. И это тоже неизменно. Конец всегда начинался с них. И чем дольше они жили, чем дольше убегали от войны и смерти, тем дольше жило и всё человечество, день ото дня получая шанс остановить свою собственную гибель. Только это человечеству никогда не помогало. - Глупые упёртые бараны, - проворчал он, кутаясь во что-то, напоминающее изодранное одеяло. Он искал её, внимательно вглядываясь в каждую неопределённую тень, в каждый необычный обломок. Пару недель назад, он видел, как умирал последний человек. Ему показалось, что это была та самая женщина, которою, вместе с маленьким сыном, хотела спасти его любимая. Но покрытая язвами кожа женщины не могла его полностью убедить. А ведь они старались. Бежали как могли. Как хорошо, что она не видела всего этого ужаса и очнётся, когда уже не будет этого кошмарного запаха, а последний труп превратится в пыль. Время идёт куда быстрее, когда наступает конец света. И это куда лучше, чем в первый раз, когда её убили раньше него. Он никогда не думал, что горе может так парализовать. Наконец, потеряв счёт дням, он нашел её. Как и всегда, с первыми лучами солнца. Она лежала обнаженная на серых скалах, над бурлящим океаном. Волосы вились по камням словно змеи, и она будто спала, хоть и не дышала совершенно. Такой он увидел её впервые. В такую он влюбился. Но стоило коснуться мягкой щеки, как она тут же распахнула глаза и улыбнулась, щурясь от света. - Солнце? - Солнце, - согласился он. - И море. - Опять всё сначала? - спросила она, когда он помогал ей сесть. - Да, всё сначала. Может в этот раз всё выйдет по-другому? - Мне бы хотелось в это верить. Мужчина только улыбнулся, усаживаясь с ней рядом. Как хорошо, что вместе холод их не брал. - Вот будет смеху, когда лет эдак через триста тысяч они начнут находить окаменелости мобильников, ведь в этот раз они не успели придумать, как утилизировать собственные отходы - сказал он через какое-то время. - А может стоит им всё рассказать? Как всё есть? Что они далеко не первые и каждый раз, человечество само себя губит. И всё что им нужно, это жить в мире, - встрепенулась она. - Мы и так каждый раз даём им религии, где нет ничего важнее и ценнее жизни. Но люди умудряются переврать всё что только можно в угоду своему желанию. И я всё ещё помню, как ты горела на кострах, - сказал он и кинул подвернувшийся камешек в воду. Потом взгляну на свою любимую с озорной улыбкой. - Ах, Ева Ева, не видать нам рая. - Ох, и зачем только я тогда слопала то яблоко... Их переливчатый смех понёсся над океаном успокаивая его бурлящие волны, очищая воздух и небо, возрождая жизнь.