Я буду с тобой. Даже после смерти.

Мэтт с неким раздражением выдохнул сигаретный дым в открытое окно, и устало прикрыл покрасневшие глаза. Позади рыжеволосого послышался издевательский смешок, и парень медленно обернул голову назад, выдыхая. - Ты чего не спишь, - без какого-либо интереса спросил Дживас, вновь поворачиваясь к окну, и всматриваясь вдаль. На темной улице лил дождь, отчего было еще скучнее, и неприятная дрожь окатывала тело обоих парней, стоявших рядом. Капли дождя бились о стекло окна, и о стекла очков Майла, отчего тот иногда невольно и долго моргал. - Тот же вопрос хотел задать тебе, - высказал блондин, коварно улыбаясь, и не спеша подходя к своему другу. Последний слегка отвернул голову, сощурив глаза, и нервно постукивая каблуком сапога, продолжил курить. Повисла долгая тишина, которую прервал глубокий и грустный вдох рыжего, после чего тот, последний раз вздохнув сигаретный дым, выкинул бычок в открытое окно. - Мелло, - неожиданно произнес Майл, отходя от своего друга и садясь в староватое кресло, - Ты думаешь, то будет нашей последней миссией? – обернувшись к блондину, с лица которого ухмылка тут же спала, Майл снял свои очки. Во взгляде Дживаса не было ничего, кроме грусти и осознания того, что это их с Михаэлем – последние дни жизни. Впрочем, у Келя было точно такое же состояние, но будучи самолюбивым, он наотрез отказывался верить в свою скорую смерть. Но его товарищ был реалистом, и трезво смотрел в свое короткое будущее. Ведь скорее всего, их обоих – убьют. Кого-то раньше, кого-то – позже, но это факт, а с фактом не поспоришь. И вновь неловкое молчание, даже часы уже давно остановились, и не только они. Будто все в этом мире остановилось, скорбя. Дернув бровью, Кель вздохнул, и своим обыденным, но уже не таким уж решительным голосом, все же решил ответить. - Это – наш долг, обоих, - Кель отвернул голову в сторону окна, которое все еще было открыто, - И, как бы мне не хотелось этого говорить, но мы, скорее всего, умрем, - Дживас издал смешок и бросил короткий взгляд на Келя. - Ты, наконец таки, очнулся от своих фантазий? – после этих слов послышался усталый вздох двоих парней. - Давно надо было. Может быть сейчас…, - вздох, - …мы не были бы здесь, - вновь смешок, и почти презренный взгляд Келя, который был адресован пистолету, который мирно лежал на кофейном столике. - Закрой, - бросил Дживас. Потянувшись к своей консоли. На удивление, Мелло послушался, может быть потому, что решил оказать такую маленькую, совершенно незначительную услугу своему другу, и в то же время – любовнику, - Майлу Дживасу. Отойдя от окна, блондин подошел к парню, который уже вовсю рубился в свою любимую игрушку. Бесцеремонно отобрав её у Дживаса, Кель кинул её на диван, и, притянув Майла к себе за полосатую водолазку, поцеловал его, но уже без той страсти, которая была когда-то. Раньше. Рыжеволосый с радостью ответил на столь неожиданное проявление любви, и усадил Келя к себе на колени. Оба забыли о своем будущем, о своей грусти. Для них теперь существовали только они, - любимые друг другом, до смерти, до последнего вздоха. Любимые. Кель обвил руками шею парня, но поцелуй был прерван, и вместо этого Майл стал оставлять алые следы на благородно-бледной шее Михаэля. Слышались стоны, смешанные с криками и вздохами, воздух в помещении был полностью пропитан страстью, любовью. И в скором времени двое парней лежали на диване в обнимку, но не спали. Не могли уснуть. Кель вновь «нацепил» эту ухмылку, которую Дживас одновременно любил и ненавидел. Любил за то, что без нее Мелло – не был бы Мелло, и ненавидел за то, что она была изначально предназначена для издевательств, призрения к другим людям. Но не для Мэтта, нет. За окном дождь все не прекращался, но с каждой минутой становился сильнее. Он будет лить вечность? – задавались этим вопрос оба парня, однако, вскоре уснули, и в мыслях у них крутились слова «Я буду с тобой. Даже после смерти».