SSRS

В Lima Bean сегодня было особенно людно. Выходной день все-таки. Именно тут могли насладиться прекрасным кофе все желающие. Все столики в кофейне были заняты шумными компаниями, которые громко смеялись и разговаривали или спокойными и умиротворенными парочками, которые наслаждались совместным времяпровождением. Сантана и Куинн тоже зашли сегодня сюда. Подруги не отдыхали вместе уже достаточно долго. Конечно, они виделись в школе, на тренировках, но это было совсем не то. И Кью, и Сан скучали друг по другу и решили начать сегодняшний день с чашечки ароматного кофе. Они болтали о раздражающем стиле Рейчел Берри и о новенькой девочке в команде поддержки, о последних выступлениях в хоре и о свежих новостях от футболистов. Но их милый девичий разговор прервал телефонный звонок. Это был Сэм. Он оповестил Куинн о том, что она забыла у него в ванной сережки и подвеску и что он сейчас может привести их девушке, Кью согласилась и сказала, что она и Сан будут ждать парня в кофейне. Лопез с интересом наблюдала за изменениями в мимике и выражении лица подруги во время разговора. – Ты ничего мне не хочешь рассказать? – Нет, а что? Сэм сейчас приедет сюда. – Да ладно, серьезно? Ты сейчас была похожа на школьницу, которая влюбилась. Постой, так и есть! – Сантана торжествующе захлопала в ладоши, – я жду подробностей. Как этот красавчик смог заполучить твое ледяное сердце? – Ни на кого я не похожа, – Куинн обижено надула губки и по выражению лица Сантаны поняла, что тем самым только дает понять латиноамериканке, что небезразлична к Эвансу. Она осеклась и попыталась исправить свое положение, – он меня спас, если коротко. – Спас от вечной девственности и сорока кошек вместо семьи? – Ты невыносима! Я не хочу с тобой говорить, тем более о таком, – Куинн было действительно обидно. Ее чуть не изнасиловали или даже не убили, а Сантане смешно. Через несколько минут в кофейню вошла Сникс и подошла к столику, за которым сидели подруги. – Этот придурок не может припарковаться, – констатировала факт она и присела напротив Сантаны, недовольно скрещивая руки на груди. Куинн только успела поздороваться с сестрой Сан, как Лопез перебила ее. – Сникс, а я и не знала, что ты будешь тут. Мы ждали только Сэма, – спокойно произнесла латиноамериканка, показывая свою незаинтересованность и безразличие к происходящему. – Мы со Сникс ехали с репетиции «Вокального Адреналина» и я решил, что никто не будет против, если мы придём сюда вдвоем, – Сэм подошел к столику раньше, чем Сникс успела съязвить что-то в ответ сестре. – Куинн, вот твои украшения, которые ты забыла у меня в ванной, – блондин протянул девушке маленький пакетик с драгоценностями. – О, тут становится горячо. Ни за что не поверю, что у Фабрей отключили воду, и она решила принять ванную у Эванса. Куинн, расскажешь потом, как все прошло, – Лопез подмигнула подруге и перевела взгляд на Сэма, наклоняя голову в сторону в ожидании какого-то вранья. – Сантана, ты не правильно меня поняла. – Он буквально спас меня, Сан. Это не то, о чем ты думаешь, – разочаровано качая головой, ответила Куинн. – О, не удивили. Мне хотелось послушать что-то более захватывающее и впечатляющее. Впрочем, ваши скучные оправдания мне слушать не интересно. Мы со Сникс лучше оставим вас наедине, – Лерой кивнула сестре и девушки вышли из кофейни. – И куда мы идем? – спросила Сникс, выходя на улицу. – Я домой, а ты куда хочешь, – сухо ответила Сан, даже не поднимая взгляда на сестру. – Лопез, перестань делать это! Прекрати избегать меня! Ничего не случилось! – Сникс резко дернула Сантану за руку, прижимая спиной девушку к стене газетного ларька, который они проходили. – Ничего не случилось, кроме того, что ты поцеловала меня! Для тебя это ничего не значило? – Сантана осеклась, она дала понять сестре, что для нее этот поцелуй что-то значил. Прохожие на улице с интересом и опасением оглядывались на девушек. Вся эта ситуация становилась похожей на дешевую драматическую сценку. – Пусти мою руку, – Сан сжала руку в кулак и попыталась выкрутиться, но Сникс крепко держала ее запястье, – Слушай, я не лесбиянка. Мы сестры. Это была ошибка, понимаешь? Я ничего к тебе не чувствую. – Лгунья! – Сникс с силой сжала руку Сантаны, впиваясь ногтями в нежную кожу. – Зачем я тебе? Чего ты хочешь добиться? С тем же успехом ты можешь целоваться со своим отражением в зеркале. Гарантирую, оно имеет точно такую же внешность, – Сан рассмеялась в лицо сестре, чтобы скрыть свои настоящие эмоции. Брюнетка часто так делала. Показывать себя настоящую порой было слишком опасно. Вот этого Сникс не стерпела. Она слишком хорошо успела узнать Сантану, так что игра сестры на публику была не более чем жалкой и смешной. Но никто на свете, не имел права так обращаться с ней и ее чувствами. Сникс замахнулась и влепила Сан пощечину. Раздался громкий шлепок, Сантана вскрикнула от неожиданности и резкой боли. Теперь на ее щеке красовался ярко-красный след. Брюнетка инстинктивно прикрыла щеку рукой. – Рада, что мы поговорили, сестренка, – спокойно произнесла Лерой и быстрым шагом направилась в противоположную сторону, под неодобрительное оханье парочки прохожих. Лопез, сдерживая подкатившие слезы обиды и злости, с высоко поднятой головой ушла с «места преступления». Дома Сантана дала волю эмоциям. И не только обиде и злости на сестру, а еще одному непонятному чувству, которое переполняло Лопез, разливаясь по каждой клеточке ее тела. Это была словно вспышка. Вспышка новых эмоций, переживаний и ощущений. Взрыв, который вел за собой крушение. Крушение всех стереотипов, моральных и нравственных убеждений, представлении о «правильном» и «неправильном». Это новое чувство нельзя было описать одним словом или дать ему какое-то объяснение, но с каждой секундой оно все глубже проникало в сознание и впечатывалось в нем. Это была симпатия? Нет. Влечение? Что-то совершенно необъяснимое, неправильное, но такое желанное. Сантана пыталась запереть это чувство глубоко внутри себя. Она была зла на себя за эту слабость, она боролась с каким-то демоном внутри себя. Этого не могло произойти. Она не могла влюбиться в собственную же сестру. Это неправильно, так делать нельзя. Нужно было забыть все, перебороть это в себе. Ведь она не лесбиянка, она не может испытывать каких-либо чувств к девушкам, а уж тем более к своей сестре. Но как тогда объяснить то, что с ней происходит? То, что она чувствует? Страх. Она боится быть непонятной, отвергнутой и осужденной. Боится показать свои настоящие чувства. А где слухи распространяются быстрее, чем в маленьком городке под названием Лайма? А что будет, когда за спиной начнутся разговоры? Нельзя этого допустить, репутация превыше всего. Сантана металась из одной части комнаты в другую, возводя, а затем взрывая в своей фантазии сумеречные мосты из чувств и последствий таких «неправильных» отношений. Сердце бешено колотилось, внутри было какое-то странное ощущение, голова кружилась. Обессиленная своими же терзаниями, Сантана рухнула на кровать. Самое страшное – это поддаться страху или показать его. Когда сталкиваются два хищника, нет того, кто не боится. Погибает тот, кто первым покажет свой страх. И Лопез была не из тех, кто показывал свои настоящие эмоции. Но страх никогда не бывает хорошим другом. Он лишь мешает восходить на вершину. А как мы знаем, самым эффективным и одновременно самым сложным преодолением своего страха является действие. Да, нужно делать то – чего ты так боишься. Речь не идет о том, чтобы делать то чего боишься, если не видишь или не понимаешь четкой цели таких поступков. Безрассудный риск не оправдан и, как правило, характеризует в большей степени глупость, нежели смелость. Но Сантана знала, что этот риск будет оправдан. Тогда может быть стоит рискнуть? Ведь преодолев свой страх, она только приблизится к своей цели, поднимет свою самооценку, наберется уверенности для дальнейших действий. Все это было слишком запутанно и сложно, по мнению латиноамериканки. С одной стороны, она не могла смириться с тем, что испытывает влечение к девушке, да еще, если учесть тот факт, что это ее родная сестра. Но с другой стороны, с каждой минутой бороться со своими чувствами к Сникс становилось почему-то сложнее и сложнее. Словно сердце твердило о том, что Сан должна быть счастлива и неважно, будет ли ее избранницей сестра или кто-то другой. Ведь в любви нет ничего плохого. А мозг противоречил и пытался остановить Лопез от поспешных и необдуманных решений, предупредить о последствиях. Но кто же думает о последствиях, когда влюбляется в семнадцать лет? В этом возрасте сердце слишком часто берет верх над разумом. С этими мыслями Сантана провалилась в сон.