Хлюпик

Даже дома было противно находиться. В нем клокотала злоба. На свою неудавшуюся жизнь, на все, кто от него ушел и кто его бросил, на чужую слабость и на свою, даже на собственную злость. Он понимал, что надо что-то менять и что-то делать, что-то решительное, но не мог придумать, что. Жаль, кошка уже давно была убита. Нет, не кошку жаль, а то, что больше никого нельзя задушить. А для охоты еще рано… Хотя можно подождать. Всего пара часов, и на улицах останутся лишь немногие, едва успевшие на последний поезд метро. И можно будет вновь почувствовать себя сильным и великим, попробовать чужой страх, такой сладкий и потрясающий… Эта мысль успокоила его, теперь он находился в радостном и немного нетерпеливом предвкушении, словно в полдень тридцать первого декабря. Он особенно любил вот такие тихие переулки, и особенно хороши они становились, если по-тихому заранее разбить какой-нибудь лишний фонарь. У этого переулка была еще одна замечательная черта – он вел к корпусу женского общежития местного колледжа. Он считал самого себя хитрым охотником и не хотел два раза ловить «развлечения» в одном и том же месте, так что это место приготовил на десерт. А что может лучше избавить от кирпича на душе после увольнения, как не такой вот десерт? А вот и стук женских каблучков. Высоких, скорее всего. Он уже затрепетал в ожидании ощущения силы, которое обязательно возникало, когда испуганные девушки сами подскальзывались и падали на асфальт. А вот и сама девушка. Вроде невысокая, довольно ладная. Ну что же, Он не будет спешить, пусть подойдет ближе. - Привет, милашка. – Он вышел как раз так, чтобы девушке некуда было отступать – за ней теперь находилась только дорога к платформе, которая в это время суток была безлюдна. – Не хочешь познакомиться? – Ничего особенного он и не изобретал, да и не надо было. Обычно в этот момент его жертвы уже начинали визжать, и дальше с ними можно было делать все, что угодно. Они были в его власти. Но не эта. Она просто остановилась. Заговорила. Голос ее был совершенно спокоен, даже нагл. - Чего тебе, хлюпик? - Ну как, такая красивая девушка… - Он испугался: что-то пошло не по плану. Но страх только подстегнул его. Надо было действовать, действовать решительно и немедленно! И никто ему больше не скажет, что он рохля или тряпка! Сейчас – его шанс! Он подошел к девушке и собрался положить руку на бедро. Да, сразу на бедро. Как же они жалки, когда корчатся и пятятся к грязным стенам переулков! Как он ненавидит их! Но не эта. Поняв намерение худого мужчины, и подпустив его на достаточное расстояние, она сделала совсем небольшое движение локтем и мощный удар свалил Его на землю. Он не успел даже испугаться. Не в силах подняться от шока и боли, он лежал на земле и слушал уверенный удаляющийся стук каблуков. - Нинка, ну надо же, говорили же тебе, не возвращайся так поздно. Ну хоть позвонила бы кому. Встретили бы толпой, ничего бы не случилось! – Маша, соседка по комнате кудахтала, наблюдая, как Нина красится. С того происшествия прошло уже много часов, давно наступил новый учебный день, но Маша все никак не могла успокоиться. В глубине души она завидовала уверенной Нине. Надо же, довольно хрупкая, вполне женственная, но когда надо – просто железная женщина! И учится как… Не то что она, Маша… - Маш, ну успокойся ты, ведь и так ничего не случилось. Пойди, открой, там в дверь стучат. Маша бросилась к двери. - Нин, ты еще занята? Охранник говорит, к тебе какой-то мужик. - Какой еще мужик? – Нина обернулась, наплевав на то, что накрасила только один глаз, и увидела в дверях огромный букет белых роз, к которому прилагались две худые ноги в потертых брюках.