king kompany, clubs and teen issues

ну какого же хуя ему так горячо? ханбин крутится в окружении горячих красоток-танцовщиц — настоящее испытание на прочность; дживон заливает в глотку отборное пойло и курит дорогущие сигары с illionaire-хенами — привычная действительность. доки-хен уже пьяный в хламину: рассказывает о приватах и випках, о лакшери-тусовках и хорошем коксе, шутит отвратительно-пошлые шутки и приобнимает татуированной рукой дживонову шею. яркая светомузыка играет с плотными клубками дыма, вырывающимися изо рта сидящих, а квваит-хен учит пускать кольца. они — самые важные клиенты, а дживон — почетный дебютант и вообще, на правах младшего кореша тусовки. дживоновы губы растянуты в хищном оскале, а глаза неотрывно следят за будущей жертвой. ханбин уже на крючке, хотя еще этого и не понимает. чертов сукин сын, его должны запретить! это нелегально — вилять своей блядской задницей перед глазами дживона, это хуже самого подлого удара по яйцам — задирать свою широкую футболку и тереться пахом об этих шлюх. дживон чувствует себя чертовым фетишистом, смотреть на чужие грязные танцы, и ощущать, как ебанное возбуждение простреливает низ живота, закручиваясь внутри тугой спиралью, заставляя просыпаться что-то темное внутри — полное блядство клуб, в который их любезно пригласили хены, похож на самый настоящий земной филиал ада. дживону чертовски горячо, дживону чертовски хочется свернуть кому-нибудь шею. терпкая жидкость скользит по горлу, обжигая, попадает внутрь, а в голове — еще немного, и будут совсем шальные мысли. дживон обрезает сигару и делает первую затяжку, дым приятно обволакивает легкие, ореолом кружась над головами. чертовски охуенно бенззино-хен откупоривает новую бутылку и вдруг решает, что у ханбина — главного героя их вечеринки, закончилось отведенное на танцы время. — малой, иди сюда, с хенами выпьешь, ты заебал задницей вертеть! — кричит хен и резво машет рукой в пригласительном жесте. дживон готов фэйспалмить. хены в дробода — всегда равняется большим проблемам. ханбин улыбается, откидывает темную челку назад, поправляет одежду и вальяжненькой такой себе походочкой направляется к столу. квваит-хен освобождает ему место с бобби. ханбин плюхается рядом быстро и небрежно — словно свалившийся мешок с картошкой. падает неожиданно близко, и дживон даже сквозь одежду чувствует тепло его разгоряченной кожи. бедро приятно обтирается о дживоново, и от этого — мурашки по коже и узел внутри потуже. дживон скользит боковым зрением на профиль соседа, шумно сглатывает и нервно одергивает прилипшую майку. слишком-слишком-слишком жарко ханбин весело щебечет с готовыми хенами, обменивается комплиментами, стреляет глазами бенззино. дживонов предел терпения достигает сотого уровня. лимит превышен, самоконтроль летит к чертям. дживонова рука плавно опускается на крепкое бедро, ощущая, как под пальцами напрягаются и сокращаются мышцы, как ханбин весь вытягивается, напрягается, словно струна, замирает. дживон ведет от колена и выше, тягуче медленно, растягивая ощущения — утопая в своих грязных фантазиях и мыслях. он бы выебал малыша ханбина прямо на этом диване ладонь одним широким жестом накрывает полу-возбужденный от недавних танцев член, а глаза скользят по дрогнувшей натянутой улыбке. внутренние черти довольно ликуют. он мягко поглаживает ладонью, а после несильно, но ощутимо сжимает в кулаке. ханбин закатывает глаза, его аккуратный розовый рот приоткрывается в немом стоне. ох, как же дживон хочет натянуть этот восхитительный ротик на свой член. безумие он тонет в своих грязных мыслях, сходит с ума. лисьи глаза внимательно скользят по слегка раскрасневшемуся лицу, по блестящим глазам. хены творят безумное и уходят в сначала акапелльный, а позже уже и фристайловый рэп. у дживона его личное безумие на расстоянии двадцати сантиметров, и дышит оно особенно громко. рука усиливает надавливания и поглаживания, а горячие губы находят чужие. дживон проталкивает свой язык, лаская щеки и небо, заставляя открыть рот пошире, наклонить голову. целует долго и мокро, прикусывая несильно напоследок скользкий язык. «совсем идиоты», — думает дживон, проскальзывая повлажневшей рукой под резинку боксеров, творя немыслимое и смотря на абсолютно влюбленные глаза напротив, ощущая, что это чертов конец. им не нужно слов. тут только — делай или умри. русская рулетка, контрольный выстрел.