Он приходил попрощаться

- Прекрати метаться по комнате, прошу тебя. Сириус вздрогнул и наконец остановился посреди комнаты, глядя красными после бессонной ночи глазами на самого дорогого человека в его жизни. - Как это возможно? О, Мерлин, все ведь обошлось, так? Он бросается к Джеймсу, прижимает его к себе, зарывается пальцами в жесткие непослушные волосы, вдыхает их запах - никто так больше не пахнет, разве Сириусу не знать с его чутким собачьи нюхом? Джеймс мягко улыбается, обнимает Сириуса в ответ, касаясь губами виска и словно баюкает в своих объятьях. - Оно просто задело тебя вскользь? Это просто был обморок, да? - Тихо, тихо, Бродяга, все хорошо, - Джеймс берет лицо Сириуса в ладони и заставляет посмотреть в свои невероятно теплые карие глаза. - Послушай, ты, главное, знай, что на этом жизнь не заканчивается, хорошо? У тебя все еще впереди. Сириус, ты ведь знаешь, что я всегда доверял тебе все самое дорогое. Я доверил тебе свое сердце, а сейчас я прошу тебя, позаботься о Гарри. Я... - Что ты несешь, Джейми? Все ведь нормально, вы с Эванс будете отличными родителями, а я, пусть не самым лучшим крестным, но Гарри... он ведь мне как родной. Мы ведь прорвемся! Жизнь упрямая дама, но мы упрямей в тысячу раз, помнишь? Джеймс отводит глаза в сторону и мягко отстраняет от себя Блэка. Он не может сказать ему правду, не может смотреть на метания Бродяги по дому, когда тот просто воет от боли утраты, разбивает все что только можно и не обращает внимания на осколки впивающиеся в кожу, пытаясь заглушить самую сильную, саму опасную - душевную боль. Джеймс знает, что фамильный особняк Блэков как персональная тюрьма для Сириуса. Тот пытается хоть что-то изменить в нем, сделать пригодным для существования, но стены давят на него, Сириус открывает окна нараспашку, давая свету наполнить комнаты, срывает тяжелые темные занавески, но все тщетно. Дом пропитан тьмой. Дом - тюрьма. Раньше хоть он, Джеймс, помогал Сириусу справляться с этим проклятьем, а теперь... Сириус делает шаг вслед за Джеймсом. - Что все это значит? Ты ведь сказал, что не погиб... Поттер качает головой и показывает Блэку руку, пальцы которой постепенно становятся прозрачными. Смерть бежит по телу, окутывая легким туманом, а в комнате становится невыносимо холодно. Сириус прижимает к себе Джеймса, вот сейчас, прямо сейчас он его согреет, иллюзия спадет, а на губах Сохатого снова проскользнет улыбка. Но Поттер продолжает растворяться, его черты смазываются, а Сириус пытается впитать в себя его образ, запомнить каждую черточку, чтобы он отпечатался на сетчатке, чтобы потом пытаться воспроизвести, оживить в памяти. - Пожалуйста, живи дальше, Сириус. Ради меня. Я люблю тебя. - Джеймс, - Блэк переплетает их пальцы и судорожно сжимает пустоту, - я тоже люблю тебя, Джеймс...