Зеркальный коридор

        Всё ведь было спокойно. Тихо, мирно — насколько тихим и мирным может быть возвращение части «Орасьон Сейс» с разведки. Они сделали привал у ручья: Ангел бродила босиком по мелководью, гоняя юрких мальков, рассуждала о возможностях и о том, какой сильной станет их гильдия, когда добудет Нирвану; Миднайт задремал в тени на берегу, Кубелиос уполз в лес охотиться на кроликов. Кобра размышлял, к кому из них присоединиться.         А потом появился этот ненормальный убийца богов, который решил их сжечь.                  Кобра задвигает Ангел к себе за спину, а Миднайта сгребает в охапку и выталкивает перед собой — как щит. Тот пытается вырваться и шипит: «Не прикасайся ко мне!» — но это срабатывает. Чужая магия проходит мимо, только обдав их волной жара: «зеркало» эффективно, как и всегда.         На лице огненного мага мелькает недоумение, а потом он атакует ещё раз. И ещё. Без повода, без причины — не может же считаться причиной удивлённое ойканье Ангел, настороженное приветствие Кобры или вопрос «кто вы?». Ему просто взбрело в голову их уничтожить.         Драгонслеер слышит пламенный хаос его мыслей, в котором не разобрать ничего — это как непрерывный шум, от которого хочется заткнуть уши; слышать чужие мысли порой невыносимо, он пытается фильтровать восприятие, но выходит не всегда. Не сейчас. Пронзительной и неприятной нотой звучит паника Ангел, и только сознание Миднайта, как обычно, укрыто его магией.         Кобра отчётливо понимает, что нужно сваливать. Псих из «Сердца Гримуара» — он не сразу, но заметил знак гильдии, — значит, драться с ним нельзя. Во-первых, страшно представить, что с ними сделает Брейн, если они убьют этого парня. Во-вторых, ещё вопрос, кто кого убьёт. Кобра отлично помнит, что Миднайту пятнадцать, а Ангел — семнадцать, как и ему самому, и у неё всего два ключа. Они ещё недостаточно сильны и опытны. Пока недостаточно.         Миднайт уже не вырывается — похоже, дошло, что происходит. Но это не заставляет его действовать, он просто обмякает безвольной куклой в руках Кобры. Он не любит сражаться и не видит в этом необходимости — ведь «зеркало» защитит его от любой магии. Вот дурак! Кобра встряхивает его за плечи:         — Нейтрализуй его! В промежутке между атаками.         Тот слегка заторможено кивает. На них обрушивается ещё одна волна чёрного огня; Ангел хнычет и утыкается лицом ему в спину, пытаясь спрятаться от жара. Вода в ручье выкипает, и юркие мальки остаются угольками на раскалённом песке. Хоть бы Миднайт поскорее сосредоточился…         Иначе они будут, как те мальки.         Кобра чувствует, как на мгновение напрягаются мышцы под его ладонями; как только следующая волна огня проходит мимо, Миднайт взмахивает рукой, и одежда убийцы богов спелёнывает того, как кокон.         Теперь у них есть несколько секунд: не стоит рассчитывать на большее, когда речь идёт об одном из Семи Отродий Чистилища.         — Кубелиос!         В ответ на возглас Кобры сквозь подлесок проламывается мощное змеиное тело и затормаживает рядом, чуть не сбив его с ног. Он переступает на чешуйчатую спину, затаскивая за собой Миднайта, а Ангел забирается сама и тут же хватается за его пояс — молодец, соображает.         Змей расправляет крылья и взлетает, за несколько секунд набирая приличную высоту. Теперь огненный маг их не достанет… Но лучше убраться ещё дальше. Гораздо дальше.         Внизу бушует огненный шторм, давая начало лесному пожару. Хорошо, что их базовый лагерь ещё довольно далеко и за рекой — можно надеяться, туда пламя не доберётся.         Ветер бьёт в лицо, заливает уши непрерывным гулом, в котором еле различимы все другие звуки. Толкает в грудь, пытается опрокинуть назад, в пустоту и зелёное лесное море. Сам Кобра всегда без проблем держался на спине Кубелиоса, хоть сидя, хоть стоя, но когда за него цепляется Ангел и нужно придерживать Миднайта, сохранить равновесие оказывается труднее. Особенно когда Миднайт пытается отодвинуться. Кобра не отпускает его, а тот бросает взгляд вниз — и после этого замирает неподвижно.         Кобра чувствует, как колотится сердце мага иллюзий под прижатыми к его бокам ладонями. Слышит учащённое дыхание, срывающееся тихими всхлипываниями.         Он догадывается, в чём дело. Чары Миднайта могут отклонить любую магическую атаку, любое оружие — но что будет, если ему грозит столкновение с землёй? Поможет ли «зеркало»?         Ангел крепко цепляется за его пояс, но у неё дыхание перехватывает не от страха, а от восторга — Кобра слышит разницу. Она всегда стремилась в небо, ей нравится летать, пусть даже так, на спине у змея. Он с досадой предвидит просьбы покатать её ещё раз. Нет уж. Кубелиос — его друг, а не игрушка для Ангел. Сейчас они спасаются от опасности, и иначе никак, но это исключение.         Миднайта бьёт дрожь, он опускает голову, будто не может отвести взгляд от мелькающих далеко внизу верхушек деревьев. Кобра наклоняется к его уху и, задевая кожу губами, шепчет:         — Не бойся. Ты не упадёшь. Лететь осталось уже недолго.         Он не знает, зачем это говорит. Но сейчас Миднайт выглядит живым, а не полусонной куклой — и к такому к нему можно что-то чувствовать. Сочувствовать, хотя бы. Может, и не только.         Кобра крепче обхватывает его руками — чтобы надёжнее выглядела опора, — и чувствует, как он напрягается, рефлекторно пытаясь отстраниться. Коротко, на одно мгновение, потому что внизу пустота, и к пустоте он явно не хочет гораздо сильнее; а потом с безнадёжным вздохом вжимается спиной в его грудь и упирается затылком в плечо — всё ещё напряжённый, будто принуждает себя не вырываться.         Мелькает внезапная догадка.         — Миднайт, ты не хочешь, чтобы к тебе прикасались, потому что человеческие тела неподвластны твоей магии?         Через несколько мгновений Миднайт еле слышно — но для него ясно и чётко — выдыхает сквозь сжатые зубы:         — Да, — а потом кладёт ладони поверх его рук и ещё тише просит: — Никому не рассказывай.         — Не расскажу, — Кобра снова говорит, касаясь губами его уха. Конечно, чтобы было лучше слышно — не у всех же такой хороший слух, как у него самого (и слава богам), а ветер шумит, срывая слова с губ и вышвыривая в пустоту. Ну и, может быть, чуть-чуть…         И смутным отзвуком вдруг: «Но тебе иногда можно».         Кобра не сомневается, что завесу на своих мыслях Миднайт приоткрыл не случайно.

29.05 – 30.06.2015