Адская ночь

Ужин проходит очень напряженно. Я постаралась и съела все содержимое тарелки, чтобы Райан не обиделся и Джастин был доволен. После того как мы вместе убрали со стола, Джастин уходит в душ, а я сижу на диване напротив Райана, сложив ноги под себя и обхватив руками подушку. — Джастин сказал, ты осталась без документов? — спрашивает он. — Да, — коротко отвечаю я. — Я могу сделать тебе новые. — Он достает из-под журнального столика тетрадь с ручкой. — Просто скажи свои данные. — Хорошо. — Я поудобней устраиваюсь на диване. — Полное имя и фамилия? — Кендалл Николь Дженнер. — Дата рождения? — 3 ноября, 1995 год. — Город, в котором родилась? Я молчу. Райан выжидающе смотрит на меня. — А можно написать другой город? — Да, как хочешь. — Стратфорд. Пусть будет Стратфорд. На самом деле Оттава, но я хочу, чтобы меня ничего не связывало с этим городом. Райан выжидает пару секунд, затем записывает название города в тетрадь. — Паспорт и водительские права будет готовы в течении трех дней, — говорит Райан и закрывает тетрадь. — Спасибо, — говорю я. — И как тебе Гамильтон? Джастин успел показать тебе город? — Нет. Но мне он показался очень красивым. Я видела в окно, когда мы ездили по городу. — Ты быстро здесь освоишься. Я натянуто улыбаюсь ему в ответ и смотрю на свою перебинтованную руку, но голос Райана заставляет меня снова поднять на него взгляд. — Не жалеешь о переезде? — спрашивает он. Не жалею ли я о переезде или не жалею ли я о том, что встретила Джастина, и мне пришлось переехать, потому что моей жизни грозила опасность? — Нет, — отвечаю я. — Ни капли не жалею. Я снова смотрю на свои руки, но до сих пор чувствую взгляд Райана на себе. Проходит семь бесконечных секунд, дверь от ванной открывается и в комнате появляется Джастин. На нем черные спортивные шорты и такого же цвета майка. Я тут же вскакиваю с места. — Ты намочил рану? — спрашиваю я. — Немного, — отвечает он, прикасаясь к бинту. — Нужно поменять повязку. Джастин кивает в знак согласия и следует за мной в спальную. Я сразу же иду к тумбочке, где лежит аптечка. — О чем вы говорили с Райаном? — спрашивает Джастин и садится на кровать, подпирая под спину подушки. — Он сказал, что сделает мне документы, и спросил все мои данные. — А-а. — Он понимающе кивает и удобней располагается на подушках. Взяв все необходимое, я сажусь на колени в кровати возле него и снимаю промокшую повязку. Майка открывает плечо, так что снимать ее не приходится. Под повязкой я вижу рану, она уже почти затянулась, невероятно быстро. У него сильный организм. — Не болит? — спрашиваю я. Джастин отрицательно качает головой. Тогда я беру перекись и немного капаю на рану, Джастин даже не морщится. — Где ты научилась всему этому? — спрашивает Джастин. — Моя мама никогда не баловала меня своим вниманием, и когда я ранилась, я читала справочник по оказанию первой медицинской помощи, чтобы обработать себе рану. Так и научилась, — отвечаю я. — А драться? — Джейсон Стетхем научил меня. Джастин непонимающе смотрит на меня.  — Из-за репутации моей мамы надо мной вечно издевались ребята со двора и чтобы суметь постоять за себя я целыми днями смотрела боевики с его участием, — поясняю я и заканчиваю с перекисью. Джастин негромко смеется, и плечи его немного подрагивают, а я улыбаюсь ему в ответ.  (Включайте Koda - Staying. JacM Remix и дождитесь начала слов) Я долго смотрю на его рану, она чуть выше татуировки в виде короны.  Прикасаюсь большим пальцем к коже вокруг раны и легонько обвожу контур, стараясь не задеть саму рану. Как же мне хочется плакать, смотря на нее, на эту маленькую дырку от пули. Джастин поднимает правую руку и подносит ее к моему лицу. Снова. Как и в тот день. Он заправляет за ухо прядь моих волос и проводит большим пальцем по моей припухшей от ударов щеке. Там даже есть царапина, которую оставило кольцо той девушки, но ее почти не заметно. Его ладонь спускается ниже, до моей шеи, а большой палец прикасается к кончикам моих губ. У меня появляется ощущение, будто его касания на моей коже оставляют ожоги за собой, но не болезненные, а до жути приятные. Я задерживаю дыхание и смотрю в точку перед собой; я просто не могу осмелится посмотреть в его глаза и боюсь пошевелиться, потому что боюсь, что если я сделаю это, то он остановится. Я боюсь дышать, я боюсь моргать и я вообще боюсь жить дальше. Мне хочется вот так вот замереть навечно, я хочу умереть с этим чувством. Он чуть приподнимает мою голову, заставив посмотреть в его глаза. И я вся дрожу. Я вся дрожу от страха, не знаю перед чем. Стоп. Время, остановись. Планета, остановись. Все замирает на тот момент, когда он преодолевает расстояние между нашими лицами и накрывает мои губы своими. Передо мной все кружится, а я сижу на месте и даже не дышу, но я живая, очень живая, и даже слишком живая. И он целует меня. Так нежно и отчаянно. Он целует меня, очень тщательно, словно пробует на вкус мои губы. И он берет мою ногу, заставив перекинуть ее через его талию, и теперь я сижу на нем, а мои руки обхватывают его затылок. Его рука ложится мне на талию, и он аккуратно кладет меня на спину, но не отрывается от моих губ. Мои руки падают на подушку под головой, потому что я сейчас так слаба, что не в силах управлять даже ими. Он продолжает целовать меня, нависая сверху, и кладет ладонь на мою, не раненую, просовывает свои пальцы между моими и сжимает мою ладонь. Оторвавшись от моих губ, он переходит на шею и целует. Целует, целует, целует, чуть посасывая кожу, и я вся горю. Все внутри меня начинает гореть, и мне кажется, что еще чуть-чуть и я зажгу здесь все. Его губы проделывают свой путь от моей шеи к ключицам, которые открывает вырез на футболке, он убирает последние остатки моего самообладания и разума. И мне больно везде, и это самая приятная боль. Он целует каждую клетку, каждый сантиметр моей открытой кожи и возвращается к губам. Его левая рука до сих пор держит мою правую, и он не собирается отпускать ее. Я не могу описать словами, какого это — чувствовать его губы. Этот невероятный, долгий и нежный поцелуй. От такого поцелуя звезды загораются на небе и освещают весь мир. Такой поцелуй длится вечность и вообще находится вне времени. И все прекрасно, и наверное было бы так, но я чувствую, что что-то не так и осмеливаюсь открыть глаза. У Джастина закрыты глаза, но брови немного нахмурены так, будто ему больно, и он неохотно отрывается от меня. И он отпускает мою руку. Он встает с кровати и отворачивается и, кажется, он хочет уйти. Я резко поднимаю туловище и сажусь в кровати. — Останься, — прошу я. Он замирает на месте, и я вижу, как его ладони сжимаются в кулаки. — Ложись спать, — низким голосом произносит он и идет дальше. — Всего на ночь, — молю я, и он снова замирает. — Останься со мной всего на ночь. — Мой голос перешел на шепот, но в комнате так тихо, и я уверена, что он отчетливо услышал мои слова. Он не двигается с места и ждет, не знаю, чего именно. Но наконец, спустя двенадцать мучительных секунд, он шевелится. Поднимает руку до выключателя и выключает свет, наполняя комнату темнотой. Я ничего не вижу из-за темноты, но чувствую, что на кровать опускается какой-то груз, и понимаю, что это Джастин присаживается ко мне на постель. — Ложись спать, — говорит он. — Я буду здесь. Я повинуюсь и забираюсь под одеяло. Джастин тоже ложится, но поверх одеяла, и я прикрываю глаза, но спать я не хочу, потому что проснулась несколько часов назад. Я открываю глаза, они уже достаточно привыкли к темноте и я могу видеть комнату. И я вижу его лицо и его глаза прямо перед собой. Он лежит на боку лицом ко мне, как и я лицом к нему, и смотрит на меня. В его глазах сейчас я вижу многое и понимаю, что этот поцелуй был прощальным, и этот взгляд тоже прощальный, потому что завтра мы расстанемся. Он уйдет искать своего отца, а я начну новую жизнь. От этой мысли моей желудок болезненно скручивается. В его глазах я вижу все яркие моменты, проведенные с ним, и мои глаза наполняются слезами. Может я бы не чувствовала этого сейчас, если бы не услышала его разговор с Райаном. Он уверенно сказал: ему будет легче без меня, и сама тоже так считаю. Эта рана на его плече — живой пример, ведь по моей вине он получил ее. Если бы он тогда не бросился спасать меня, его бы не задели, и пусть сейчас все, слава богу, хорошо, все могло закончится печально. Пуля могла оказаться у него в сердце, а не в плече. Мои глаза начали мокнуть, и я резко переворачиваюсь на другой бок. Теперь я лежу к нему спиной, а слезы начинают безжалостно литься из глаз. Это ведь все не просто так. За эти три дня у меня успели появится чувства к нему. Он так же и для меня — единственный человек, который заботится обо мне, и даже родная мама не стала бы бросаться под пули, чтобы спасти меня. Внезапно через одеяло я ощущаю его руку, он обнимает меня, только поверх одеяла, и притягивает к себе. Мне хочется визжать, потому что он не дотрагивается до моей кожи. Я чувствую его руку на своем теле, но только через тонкое одеяло, а мне так хочется еще раз почувствовать его кожу на своей. И так проходит вечность. Я прижата к нему спиной так сильно, что я чувствую, как вздымается и опускается его грудь. Мои глаза начинают закрываться сами собой. Я засыпаю, так быстро, что сама удивляюсь: как такое вообще возможно?! У меня нет сонливости, я не хочу спать, но засыпаю.