Ночь под ивой

- Мы не можем… ну, пусти, – шёпот явно принадлежал Джинни. Гарри замер, так и не свернув за угол. - А когда сможем? Когда ты ему скажешь, Джин? Гарри никак не мог разобрать, кому принадлежит мужской шепот. - Мне нужно его подготовить. Ты же понимаешь – это не просто парень, это Поттер. Травмированный войной и всё такое. Он дружит с моим братом, у мамы с папой на него большие надежды как на зятя, - её голос звучал раздраженно. Гарри было не по себе: травмированный, дружит с Роном, надежды как на зятя - и ни слова о своих собственных чувствах… Было горько и обидно. Словно он был чемоданом без ручки: и нести тяжело, и бросить жалко. Герой же. То есть, хороший чемодан, дорогой. - А я? Что, если он тоже захочет близости? Ты и с ним будешь спать, и со мной? Сколько мы с тобой ещё будем прятаться по ванным старост, углам, номерам в Хогсмите? Нэвилл. Это был голос Нэвилла Лонгботтома. А Гарри всё думал, почему же тот вдруг стал так враждебно к нему относиться. Даже рядом не садился или вставал и уходил, едва завидев его. А всё оказалось так просто. - Нисколько. Больше вам не нужно прятаться, - Гарри вышел из своего укрытия и посмотрел на испуганно уставившихся на него… любовников. А как их еще назвать? Самое странное, что Гарри не чувствовал боли. Только дикую, какую-то совершенно сумасшедшую усталость и горечь оттого, что ему не сказали сразу, оттого, что Джинни ещё утром щебетала что-то ему на ухо о покупках и целовала в щеку. Интересно, что чувствовал в такие моменты Нэвилл? Который, в отличие от самого Гарри, наверное, действительно её любит, раз терпел и соглашался быть в тени и скрываться. - Гарри, ты… не говори, пожалуйста, пока Рону, ладно? – вздохнула Джинни, опустив глаза на носки своих новых лаковых туфель. Гарри ничего ей не ответил. Проходя мимо Нэвилла, он похлопал его по плечу: - Удачи вам, - и направился на выход из замка. В замке было душно и ужасно хотелось на воздух. И побыть одному. Без всех. Сегодня генеральная репетиция выпускного бала - как же, победители выпускаются! Пресса будет, фотографы! Всё должно быть по высшему разряду! Гарри хмыкнул: оказывается то, что Джинни по жребию достался в пару Нэвилл, совершенно не случайно. А вот Гарри в пару досталась Лаванда, хотя та, судя по всему, всё еще вздыхала по Рону. Саму же идею тянуть жребий предложил как раз Лонгботтом, мотивируя тем, что это последний шанс для кого-то из девчонок пойти на выпускной с Героем. И обижало даже не то, что Джинни и Нэвилл вместе, а то, что они врали и скрывались. Обижали слова Джинни, отзывавшейся о нём как о вещи. Хотя, может, её злило отношение родителей к Гарри. Или Рона. Она в какой-то мере тоже была заложницей любимой фразы Рона: "Моя сестра в тебя с первого взгляда влюблена." Гарри задрал голову, посмотрел на небо и вдохнул полной грудью. Хорошо. Прохладно. Тихо. Не то что в замке. Только сверчки тихо потрескивают где-то в траве. Гарри направился к озеру – там-то точно никого не будет. Кроме того, если осторожно пролезть за ствол ивы, то можно преспокойно подремать в его любимом укрытии. Гермиона с Роном о нём знают и найдут в случае чего, а остальных видеть не хотелось вовсе. Гарри уже наступил на корень и занес вторую ногу, чтобы перебраться в нишу за деревом, когда увидел, что там сидит Малфой и что-то бормочет, рассматривая пергамент и, кажется, всхлипывает. - Ты чего там читаешь? – выпалил Гарри. Малфой так забавно подпрыгнул, и Гарри обязательно посмеялся бы над выражением его лица и красным носом, если бы нога предательски не соскользнула с корня, а Гарри кубарем не скатился в холодную воду. От неожиданности он втянул в себя воздух и вода попала в носоглотку, преграждая доступ кислороду. Гарри изо всех сил забарахтался, пытаясь ухватиться руками хоть за что-то, но под пальцы подворачивались только скользкие от ила корни и водоросли. Казалось, прошла целая вечность, когда его ухватили за плечи и резко дернули вверх. Малфой! Малфой держал его так, словно пальцы вросли в плечи Гарри. А еще по его щекам текли слезы, а глаза, казалось, остекленели от ужаса. Гарри пытался сказать, что ничего страшного, но не получалось из-за кашля. Горло драло, перед глазами все расплывалось, а Малфой все продолжал держать. И реветь. Откашлявшись, Гарри расслабился и повалился на спину, стараясь отдышаться. - Не реви, Малфой, - сиплым голосом проговорил он. – Я же живой… Не реви. Хорек замер, обиженно поджал губы и резко отсел ближе к дереву, вжимаясь спиной в кору. Он забавно дергал розовым носом, громко сопел и заворачивал мокрые рукава мантии, демонстративно стараясь не смотреть в его сторону. - Чего ты? Я же живой, - примирительно сказал Гарри, силясь сесть, но снова падая на траву. - Может, за мадам Помфри сходить? – севшим голосом спросил Малфой, чуть наклоняясь ближе. - Не. За палочкой бы. Я свою, кажется, утопил. Высушишь меня? – Гарри повернул голову, стараясь внимательнее рассмотреть лицо Малфоя сквозь стекла намокших и перемазанных в иле очков. - Мне нельзя покидать замок с палочкой – все заклинания Упивающихся, и бывших в том числе, должны контролироваться. Так что моя палочка в замке. А то ты не знал, - зло шикнул Малфой и совсем отвернулся. Гарри всё же сел и почесал затылок, затем придвинулся ближе к Малфою и тронул за плечо: - Не знал. Честно, не знал. Извини, - сказал он. - Да пошел ты, - дернул плечом Малфой, скидывая руку Гарри. - Сам пошел! Это моё место, - вскипел тот. Он даже извинился, и вообще не собирался ссориться с Хорьком, а тот чуть что, так сразу в штыки. Ненормальный. - Да тут везде всё твоё! – взорвался Малфой, подскакивая. – Хогвартс – твой, Уизлетта – твоя, это место – твоё! Ты же победитель! Что еще тут твоё, чтобы я ненароком не посягнул на собственность святого Поттера?! - Псих, - пожал плечами Гарри, окидывая взглядом с ног до головы злого, как Венгерская хвосторога, Малфоя. – Неврастеник. - На себя посмотри! А ты… ты… - Малфой тыкал в него пальцем и хватал ртом воздух. - Ну? Слова закончились? Или фантазия? Давай, что там у тебя из любимого – четырехглазый, шрамоголовый, прическа как гнездо, одна извилина, и та на лбу… Во, сейчас я ещё мокрый. Ну, Малфой, с этим как-то поиграй, - Гарри почему-то стало весело. - Да пошел ты, - снова сказал тот и опять отвернулся, сев к Гарри спиной и обхватив колени руками. Гарри подполз к нему, сел сзади, снял очки и, подтянув к себе полу малфоевской мантии, протер их. Малфой зло зыркнул на него, однако опять запыхтел и отвернулся. - Что ты тут делаешь? Почему не репетируешь танцы перед балом? – Гарри решил перевести тему. - Потому что я прекрасно танцую, потому что мне нечего там делать, и потому что… Я вообще-то хотел побыть один, - в конце своего ответа Драко снова забавно дернул носом. - Я тоже. Не в смысле прекрасно танцую. Танцую я как раз не очень-то, а в смысле один побыть хотел. А что ты там читал, когда я… эм… прервал тебя? – Гарри едва успел спросить, когда Малфой вновь как ошпаренный подскочил со своего места, озираясь по сторонам и высматривая что-то на траве. Небольшая вырезка из газеты лежала почти у самой кромки воды, и Гарри с Драко ринулись к ней практически одновременно. Правда, Гарри оказался чуть быстрее и сжал заветный листочек в руке. - Отдай! – голос Малфоя звенел, а глаза испуганно бегали с лица Гарри на кулак, в котором была зажата вырезка. - Что там? – Гарри было очень интересно. Малфой предпринял попытку отобрать, но Гарри увернулся, ловко сгруппировавшись, откатился к дереву и развернул заветную вырезку. Оттуда на него смотрел его же портрет. - Эм… и? – непонимающе моргнул Гарри, уставившись на розового, словно сахарная вата, Малфоя. - Я… порчу на тебя наводил! – выпалил тот. - Ну да, сейчас прям! – отмахнулся Гарри, вертя своё колдофото и пытаясь понять, что же это всё значит. - Тогда… высказывал тебе, какой ты придурок, узколобый, лохматый… И вообще! – Драко вновь попытался забрать вырезку. - Ну, тоже ничего версия, но не то, - Гарри спрятал бумагу за спину. - Иди уже в Хогвартс, а то простудишься, а меня во всем обвинят, - Малфой отошел от края, всем своим видом показывая, что уступает дорогу. - Ой, с чего вдруг такая забота? Я и не замерз… почти, - последнее слово Гарри произнес уже себе под нос. На самом деле он замерз. Прохладный ветер неприятно обдувал прилипшую к телу одежду. Гарри стиснул челюсти, стараясь не стучать зубами. - Я вижу. У тебя губы синие и трясешься весь. Держи мантию, - Малфой стянул её с себя и протянул Гарри. Тот вздохнул и принялся стаскивать с себя одежду. - Т-ты что делаешь?! – взвизгнул Малфой. - Раздеваюсь. Сикль цена твоей мантии, если я завернусь в нее в мокрой одежде, - пожал плечами Гарри, снял с себя свитер вместе с рубашкой и принялся за молнию на джинсах. - Ты что, не собираешься возвращаться в Хогвартс?! – тем же фальцетом продолжил Малфой. - Нет, - так же спокойно ответил Гарри, наконец справившись с молнией и пытаясь выпутаться из прилипших намертво штанин. - Тогда я пойду, - гордо вздернул подбородок Малфой и полез через те же корни, через которые залез Гарри. - Там скольз… Да твою же мать! – Гарри видел, как Малфой всплеснул руками и с громким плюхом ушел под воду. Он скинул с себя мантию, ринулся за бултыхающимся в воде Малфоем и вытащил его на берег: – Идиотина упрямая! – встряхнул его Гарри. Однако вопреки всем ожиданиям Малфой обмяк, практически повисая у него на руках. Гарри отложил мантию подальше и принялся раздевать такого же мокрого до нитки Малфоя. Тот не сопротивлялся. Он вообще, казалось, пытался прикинуться ветошью, даже не стараясь поднять руки или переступить с ноги на ногу, чтобы было удобнее. Гарри решил, что трусы можно и оставить, а вот носки на подтяжках все же снял. Дядя Вернон всегда говорил Дадли: «Промочишь ноги – откажет горло, промочишь горло – откажут ноги». Гарри прислонил Малфоя спиной к дереву, придвинулся к нему вплотную и набросил на них обоих мантию. - Реально скажи, что ты с моей колдографией делал, а? – через некоторое время спросил Гарри. Его продолжало снедать любопытство. – Дротики не кидал точно, не наводил порчу… и не надо сочинять, что высказывал там что-то, не дрочил… - А если бы дрочил? – Малфой так внезапно ожил и вскинул голову, что Гарри едва не вывалился из их нагретого кокона мантии. - Эм-м-м… ну, меня бы это, конечно, озадачило, честно признаюсь, - прочистив горло, сказал Гарри. – Но не дрочил же. Малфой снова замолчал, пряча нос в мантию. - Скажи? – Гарри пихнул его плечом. – Ну не в любви же ты мне признавался! - Да нужен ты мне! – Малфой уткнулся лицом в поджатые к груди колени. - Да знаю, что не нужен. Ни тебе, ни Джинни вот, как выяснилось. Нужен был, пока Волдеморт жив был, а теперь даже странно как-то… Всё веселье и легкость куда-то испарились, а на плечи, словно тонная плита, вновь опустилась усталость. - Ты узнал про Лонгботтома, да? Расстроился? – Малфой придвинулся ближе, и Гарри почувствовал, что кожа его почти ледяная. – Замерз? Пропустив вопрос мимо ушей, Гарри стал растирать его плечи, спину, руки, грудь Малфоя. - Н-не трогай меня, - тот попытался отодвинуться, однако Гарри не дал, сильнее прижимая его к себе. - Сиди уже. Сейчас я тебя разотру и согреешься, - деловито сказал Гарри. Кожа Драко оказалась мягкой и гладкой. На его груди и руках почти не было волос, на спине, словно бусины, выступали круглые позвонки, и спутанные мокрые светлые волосы торчали на затылке смешным хохолком. Гарри вдруг подумал, что таким он еще никогда не видел Малфоя – уютным каким-то, домашним, обычным. И совсем даже не засранец. Нормальный. И пахнет хорошо, и ресницы длинные, и… Наверное, если бы Малфой был девчонкой, то Гарри бы его поцеловал – уж очень соблазнительно он кусал губы, отчего те влажно поблескивали в ярком свете полной луны. - Гарри, пожалуйста! – взмолился Малфой, а Гарри аж рот открыл. Драко Малфой назвал его по имени! - Не надо больше тереть… пожалуйста, - совсем тихо попросил Малфой и попытался отодвинуться, но Гарри не дал, вцепившись пальцами в бедро, отчего тот тихо всхлипнул и зажмурился. - Я ни дементора не понимаю, Малфой! Ты тут ревешь над моей колдографией и что-то шепчешь, психуешь, прогоняешь меня, требуешь, чтобы я тебя не грел, опять вот реветь собираешься! Да что с тобой, в конце концов?! – Гарри подскочил и сдернул с них мантию. Малфой тут же сжался и повернулся к нему спиной. - Ну уж нет! Сейчас мы с тобой и поговорим! Сейчас же повернись ко мне, Мал… ой… фой… - Гарри дернул его на себя и развернул за плечи. Его взгляд тут же наткнулся на весьма внушительную эрекцию. У Малфоя стояло! Да еще как! Белый трикотаж нижнего белья только подчеркивал вставший член. - Эм… это физиология, не переживай, - Гарри попытался подойти к Малфою, но тот дернулся. – Если бы ты меня так тёр, у меня бы, наверное, тоже встал. - А если у меня на тебя стоит? – Малфой неожиданно выпрямился и посмотрел прямо в глаза. – Если я тут сидел и смотрел на тебя, если горевал над тем, что нам не быть вместе… А если бы ты пришел чуть позже и застал меня дрочащим над этой колдографией? Он говорил тихо, но уверенно, хотя в голосе явно были слышны нотки отчаяния. - Ну, что молчишь? А если бы ты мне и правда нравился? – с вызовом вздернул подбородок Малфой. Его трясло, а зубы отбивали дробь. - А… нравлюсь? – Гарри осторожно шагнул к нему, стараясь не спугнуть. - А если… - начал снова Малфой срывающимся голосом. - Без "если", Драко. Нравлюсь? – свой собственный голос, казалось, гремел. Гарри чувствовал, как в животе скручивает от волнения и какого-то непонятного страха. А еще от желания услышать «Да». Это Гарри понял, когда буквально мельком обвел взглядом плечи, отмечая круглые выпуклые косточки, тонкие ключицы, довольно узкую грудь и наверняка мягкий живот… - Да пошел ты… - третий раз за вечер выдохнул Драко и… обнял, цепляясь ледяными пальцами за плечи и целуя шею, ухо, висок. Словно слепой котенок ища губы. Гарри гулко сглотнул, повернулся и тут же поцеловал. Глубоко и страстно. С нажимом проводя пальцами по влажной спине, залезая пальцами под резинку белья и обхватывая ладонями холодные ягодицы. Целоваться с Малфоем было нереально. Он пах дождем и травой, а на вкус был как родниковая вода – чистый-чистый и свежий. Драко стонал и выгибался, зарывался пальцами в волосы, кусал губы и терся о Гарри бедрами. - На мантию… давай… замерзнешь… - прошептал Гарри, едва оторвавшись от губ Драко. Тот кивнул и отступил назад, а Гарри потянул его бельё вниз. Глаза Малфоя удивленно расширились: - Замерзнешь, - повторил Гарри, отшвыривая бельё куда-то за спину. Сначала малфойское, а потом и своё. Драко сел на мантию и застыл, Гарри присел рядом и повернул его лицо к себе за подбородок. - Не бойся, Драко. Я… ты мне, в общем… похоже… Он осторожно прихватил губами сначала верхнюю губу, потом нижнюю, упрашивая открыться. Драко сдался и расслабился, поворачиваясь к Гарри всем корпусом. И это стало для него сигналом, спуском курка. Гарри легко подтолкнул Драко на мантию, наваливаясь сверху и замирая буквально на секунду, чтобы почувствовать, как Малфой выгибается, как тянется к нему, как ерзает. Этого было достаточно, чтобы не сдерживаться. Казалось, за спиной выросли огромные крылья, а в груди кто-то зажег солнце, и каждое прикосновение прохладных пальцев ощущалось как маленький электрический разряд, каждое прикосновение губами к коже как глоток свежего воздуха или родниковой воды – не важно. Важно, что Малфой шептал одними губами: «Сильнее! Гарри, сильнее! Хочу тебя! Только тебя!» Только его! Только. Его. Гарри всосал кожу на груди Драко и укусил, затем зализал и двинулся губами дальше по теплому, пахнущему рекой и травой солёному телу. В свете луны было видно, как один за другим на груди Малфоя расцветали засосы, как переливались бисеринки пота на лбу и над верхней губой, как к вискам прилипли потемневшие тонкие пряди, как призывно были приоткрыты темные губы, и как влажно поблескивали черные от желания глаза. - Сильнее. Хочу и завтра чувствовать твои прикосновения, - низким грудным голосом сказал Малфой, притягивая к себе теснее и кусая в рот. Не целуя, нет. Кусая, метя, отдаваясь, позволяя мять, сжимать, гладить, клеймить, клеймить, клеймить! Драко обхватил ладонью оба члена и двинул рукой. Гарри только сильнее подался бедрами, целуя Драко в кривой оскал. Еще движение - и Малфой упёрся пятками в мантию, дергая тазом навстречу. Отпустив их члены, он вцепился пальцами в траву над головой. Гарри принялся дрочить оба члена сам, прокручивая кулак у головок и сжимая у основания. - Так? – прохрипел Гарри, наклоняясь и кусая Драко за ключицу, затем за сосок. - М-м-м-м, - поощрительно выдохнул тот, дрожа и подаваясь навстречу. - И так? – Гарри широко лизнул место укуса и потер большим пальцем уздечку на члене Драко. - Нгх… - невнятно всхлипнул Малфой. - Отдай мне всё, - прорычал Гарри, впиваясь в горячий, покорно раскрытый рот и двигая бедрами. Драко мелко задрожал и кончил, забрызгивая теплым семенем себя и Поттера. Гарри провел ладонью по его подрагивающему животу, собирая сперму, и приподнялся над Драко, сел ему на бедра, оперся рукой в плечо и принялся дрочить себе. Он видел, как вздымается грудь Драко, как от живота по бокам стекают мутные капли, как Малфой дышит приоткрытым ртом и смотрит своими совершенно осоловелыми, счастливыми, бездонными глазами, как подрагивают ресницы… Гарри смотрел и думал, что это, наверное, самое завораживающее и самое красивое, что он видел в своей жизни. - Давай, - прошептал Драко и накрыл кулак Гарри своей рукой. Гарри кончил, до крови кусая губы и позволяя Драко ласкать себя. Драко еще несколько раз провел по члену, спустился рукой ниже, перекатив в пальцах яички Гарри, отчего тот вздрогнул. Малфой снова обвел головку и, поднеся руку ко рту, осторожно лизнул, словно на пробу. - Солёный и немного горький, - сипло сказал он. – Как море… Гарри лег сверху, устроив голову на груди Драко и пытаясь прийти в себя после первого разделенного с кем-то оргазма. - Не был на море, - ответил он, разглядывая оставленные засосы. - Будешь. Там красиво, - судя по движению, Драко пытался пожать плечами. - Поедешь со мной? – Гарри приподнял голову. Малфой посмотрел серьёзно и с какой-то грустью, а потом помотал головой. - Почему? – Гарри хотел провести кончиками пальцев над верхней губой, собрать капельки пота, но рука была в сперме Драко. - Потому что… Можно подумать, ты сам не понимаешь! – раздраженно ответил Малфой и попытался встать, но Гарри не дал, придавив его к мантии. Драко закрыл лицо рукой, уткнувшись себе в локоть. - Не понимаю. Мне было хорошо. И на море будет хорошо, я уверен, - Гарри подтянулся выше и куснул его за подбородок. - Это у тебя сейчас такая эйфория, а завтра ты будешь избегать даже взглядом со мной встретиться. У тебя это временно, Поттер. Сейчас пройдет, - уверенно проговорил Драко. - Надо же, какой ты просвещенный, Малфой. А с чего думаешь, что у тебя не пройдет? – фыркнул Гарри, злясь, что глупый Хорь весь момент к дементорам испоганил. - Ну, это же не ты с шестого курса собираешь вырез… - Драко запнулся, гулко сглотнул и практически шепотом попросил: – Отпусти меня теперь, пожалуйста. - Э, нет, Малфой! Хрен тебе, а не свобода! Теперь я тебя ни на шаг от себя не отпущу! – Гарри изо всех сил обнял Драко. Теперь, когда нужен он сам, только он, никуда Гарри Малфоя не отпустит. Главное теперь придумать, как вернуться в Хогвартс незамеченными. Хотя… пусть видят – меньше вопросов будет. - Поттер, ты… - начал было Драко. - Еще раз скажешь, что я придурок – получишь в лоб, понял? – Гарри игриво лизнул оставленный им же на груди Малфоя засос. - Вообще-то, я хотел сказать тяжелый, но и придурок тоже, - рассмеялся Драко. *** Ни Рон, ни Гермиона не могли понять, почему оставленная Гарри Джинни так защищала их с Малфоем отношения. Драко уверял, что неотразим, и ни один Уизли ему и в подметки не годится, Гарри только улыбался и тискал самодовольного Малфоя при любом удобном, а порой и не очень, случае, тая от того, что нужен Драко. Каждый раз, глядя на заснувшего рядом любимого, Гарри вспоминал их самую первую ночь под ивой - взгляд черных от расширившихся зрачков глаз, приоткрытые влажные губы, стоны и жаркие объятья, и понимал: вот тогда и пропал, влюбившись в психованного Малфоя, который смешно дергал розовым носом. На море они всё же поехали вместе...