Приключения в рукодельной стране, чо

…Вечерело. Хмурый ноябрь, уже незадолго до начала зимы, вдруг очнулся и теперь выказывал себя на полную мощность. Спасало, пожалуй, лишь то, что городской воздух остыл где-то до минус четырёх, и вместо слякоти этот перфоманс сопровождался сухим снегом. Андрюха в полумраке крошечной комнаты плёл кумихимо. Он методично перекладывал нити на картонном диске и с досадой вздыхал. Прошло уже больше полугода с тех пор, как его – неведомо каким образом – затянуло в эту, в сущности, дыру, которая гордо именовалась Фенькоградом. Роль «попаданца», что ни говори, всегда нелегка; и всё же на первых порах Дюхе, как его называли товарищи, было легко в этом мире. Плетением он в прежней жизни занимался еще со школьной скамьи – привлекала красота и логическая стройность узоров, которые он сам любил составлять. Но Андрей не афишировал своё увлечение – родители посматривали косо, пассажиры в электричке ворчали, что плетением в пути он мешает им спать, а друзья бы просто покрутили у виска. Да и времени на них было не очень много – Андрей поступал (и поступил!) в серьёзный инженерный вуз, а это вам не ёжик начихал. Словом, однажды он уснул от усталости прямо во время уборки стола, над кипой прекрасных мягких ниток… а потом, неизвестно каким чудесным образом, очнулся на лавочке в прекрасном парке. Лавочка была очень удобной – на ней красовался чуть потертый вязаный чехол, чтоб было мягче сидеть (или даже лежать, чем не брезговали местные). Не прошло и получаса, как к нему подошли какие-то девчушки, которые очень любезно рассказали ему о месте, куда он попал, помогли найти ночлег и новую компанию. Начались золотые деньки: плёл Андрей не только качественно, но и быстро, и в обмен на пару ковриков косым ему приносились нитки чуть ли не наборами. За участие в программе по благоустройству города ему полагался ночлег и скромное питание, на которое, впрочем, он не жаловался. (Тут надо сказать, что Фенькоград просто-таки кишел самыми различными хэндмейд-штуками повседневного назначения, вроде чехлов на тех же скамейках, и их необходимо было постоянно заменять – пусть народ и берег чужой труд, однако у вещей есть такое свойство – со временем изнашиваться, портиться…) Характер у Андрея был незлой, степенный, и соседи его уважали. Вместо опостылевшего универа, начиненного матаном, он теперь учился на фенечном факультете в Рукодельном Колледже, куда его взяли без экзаменов. По теории узлов у него уже был «автомат» за блестящий исследовательский проект об «умножении кос». Да, здесь ему было где разгуляться, не то что дома!.. «Дома, - вспомнил он теперь. А был ли он, этот дом-то? И где его теперь сыскать?» - печально подумал он. Мечта о возвращении стала частенько посещать его после того, как фенькоградцы перестали являться ему только «парадной» стороной. Наступила осень, начались будни, учёба – и всё вокруг заполонили мещане, крикуны, лентяи, нытики и перфекционисты. Тут Андрюха не на шутку растерялся, даже приуныл, и было от чего!.. Крикуны шипели, как раскалённое масло, от зависти к чьим-нибудь талантам или, наоборот, наезжали на каждого, кто смел их покритиковать. Мещане решительно не знали иной темы для бесед, как «где бы достать вот такую хрень подешевле?» да похвастушек. (Впрочем, мошенничество здесь случалось редко – в городе все друг друга знали довольно хорошо, и нечестность могла обернуться пожизненным статусом изгоя.) Лентяи любили пожаловаться на то, как им лениво плести учебный проект, и зачитывались при этом книгами: кто Максом Планком, кто Максом Фраем (больше всё-таки первым). Нытики выпрашивали либо «фе-е-енечку!!!», либо (в особо запущенных случаях) «а сплети за меня этот проект, я в нём не смыслю ни корнеплода, ну пожалуйста-пожалуйста!!!» Наконец, перфекционисты донимали своих товарищей, с которыми делали что-то совместное: десятки раз переделывали работу (а то и заставляли остальных) из-за какой-нибудь мелочевки. Летом всё это было не столь заметно, потому что тусить было недосуг: много времени занимала «чёрная» работа. Но не будешь же со своим инженерным умом (который признавали даже родители, а от них похвалы не дождёшься!..) сидеть да вечно ваять побрякушки для городских нужд! А между тем хвалёный Колледж оказался обычным девчачьим «дортуаром»… Вяло перебирая в голове возможные варианты возвращения домой, Дюха вдруг поднял голову. Нитка, последняя в очередном круге, встала на место с тугим щелчком. «Стоп, - проговорил он. – А кто сказал, что там-то всё лучше?.. Ведь меня раздражают не нитки, а люди. И то только потому, что я насмотрелся на всё это дома, в родной школе!.. Так что лучше уж здесь останусь. Тут меня, по крайней мере, никто не заставит заниматься нелюбимым делом!» -Дюха-ау, - в комнату без стука сунулась рыжая голова, - на «Радуге» светяхи выбросили по полцены! Пойдёшь? Андрей почесал затылок. Идти не особенно хотелось (опять же – мещанство…), но он как раз был кому-то должен пару мотков за контейнер для хранения фурнитуры. -Ладно, - пожал плечами он и отложил станок.