crave those crazy soulmates

Луи тяжело вздыхает, плюхаясь за мраморную барную стойку, держа открытый блокнот в одной руке и ручку в другой. Список дел, пишет он жирными буквами вверху листа. Он недавно пообещал себе, что станет организованней, и в тот момент он правда этого хотел, но гораздо легче давать себе обещания, когда ты пьян (и близок к повышению, к тому самому повышению, которое он не получит, если не станет организованней), чем на утро после выполнять их. #1 решительно выводит Луи, стараясь писать как можно аккуратнее. И на этом он застревает. — Номер один, — говорит он вслух, внимательно осматривая квартиру. Он видит со своего места грязное белье в ванной. А еще ему нужно вымыть раковины и туалет, но… Он смотрит вниз на блокнотный лист. Список дел #1. Написать список дел Он раздраженно отбрасывает ручку и блокнот подальше от себя и встает. Луи решает сжалиться над своей ванной и отложить уборку, пока никто не собирается к нему в гости, потому что, честно говоря, не так уж там и грязно, да и ползать на коленях по кафельной плитке это последнее, чем ему хочется заниматься на выходных (ну, в смысле ради уборки). Он вдруг вспоминает, что ему срочно нужна чистая одежда, поэтому Луи идет в ванную и склоняется над корзиной. Куча с грязной одеждой настолько большая, что он поверх нее ничего не видит, и чертова пара джеггинсов соскальзывает на пол, и Луи почти роняет все вещи, когда тянется за штанами, и на мгновение он даже задумывается, а не спалить ли все свои шмотки, а потом просто купить новые. Но пока он за три шага доходит до своей спальни, прижимая к груди корзину, он напоминает себе, что живет в центре Лондона, в квартире с одной спальней и одной ванной, потому что на нем все еще висит студенческий кредит, и пока он работает в юридической фирме, он останется в самом низу пищевой цепочки. Так что Луи захлопывает за собой дверь квартиры, захватив с собой все, что осталось от его достоинства, и выходит из дома, сворачивая налево, а потом вниз по улице, пока не доходит до прачечной. Он открывает дверь бедром, потому что у него заняты руки, и колокольчик над ним громко звенит, оповещая всех присутствующих, что пришел еще один человек, который прекрасно живет без сушилки и стиральной машины, которые заняли бы слишком много драгоценного места в его квартире. — Луи! — радостно кричит молодой парень за стойкой, когда замечает его. — Давно не видел тебя, приятель! — Это потому что я пиздец какой ленивый, — говорит Луи, приближаясь к нему. — И я оттягивал поход в прачечную, пока последняя пара моих трусов не превратилась в картон. Найл смеется. — Никогда бы не подумал, что ты так привязан к своим трусам, парень, — он качает головой и быстро окидывает Луи взглядом. Луи усмехается. — Если ты хочешь мое тело, и ты думаешь, что я секси, давай, малыш, скажи мн-е-е-е об этом, — поет он как можно тише, чтобы не привлекать лишнее внимание, но Найлу на это, похоже, плевать. Он громко хохочет и перегибается через стойку, хлопая Луи по плечу, от чего тот испугано отшатывается в сторону. Щеки заливаются краской от смущения, потому что он чувствует десятки взглядов, прикованным к ним. — Ты такой веселый, — посмеивается Найл. — Такой веселый. — Знаешь, если бы ты просто намекнул, что хочешь переспать со мной, я бы, может быть, подумал, — Найл только снова смеется и тыкает пальцем в грудь Луи, так что он просто закатывает глаза и поворачивается к выстроенным рядами стиральным машинам. Люди медленно переходят от стиралок к сушилкам и обратно, и он раздраженно стонет, понимая, что ему придется выбирать с кем стоять. Ну, это как в мужском туалете, то есть, когда из четырех писсуаров, заняты только два боковых, тебе приходится выбирать, с кем рядом стать. Его взгляд падает на кудрявого парня в углу, и Луи думает, что он предпочел бы, чтобы именно он нечаянно написал на него, вместо кого-либо другого. Луи поудобней перехватывает корзину, открывая крышку стиральной машины, и начинает забрасывать одежду, когда он замечает, что тот кудрявый парень достает свои вещи из стиралки. — Серьезно? Бананы? — со смехом спрашивает Луи, пугая мальчика громким голосом. К счастью Луи, вместо того, чтобы проигнорировать его или сбежать от него на другой конец комнаты, мальчик поднимает свои боксеры и насмешливо смотрит на них, прежде чем обернуться, чтобы посмотреть, что делает Луи. — Ну, — говорит мальчик, встречаясь с ним взглядом, — на твоих Человек-паук. Луи смотрит вниз на свои руки, и да, оказывается, что он действительно держит любимые трусы со Спайдерменом. Луи склоняет голову набок и говорит, понизив голос, — Они нравятся моему паучку. Мальчик краснеет, а затем широко ухмыляется. — Ну, тогда кто не захочет сказать, что достал мой бананчик? Луи морщит нос и смотрит вниз на его промежность. — Звучит болезненно, тебе так не кажется? — спрашивает он. Мальчик откидывает голову назад и громко хохочет, его кудряшки подпрыгивают в воздухе, когда он проходится по ним пальцами. — Похоже, я не настолько остроумный, как ты, — говорит он печально, наклоняясь, чтобы достать последнюю мокрую вещь из стиральной машинки. Луи видит, что это платок-повязка на голову. — Но, — вдруг говорит мальчик, он прикрывает рот рукой и наклоняется к его уху, — милые, остроумные парни нравятся моему паучку. А затем он уходит. Ну, не совсем уходит — идет в другой конец комнаты, к сушилкам, скорее всего. Но он бросил Луи покрасневшим и возбужденным, и это… Это несправедливо. Луи наобум включает на машинке мягкий режим стирки, потому, что он слишком занят наблюдением за мальчиком, чтобы обращать внимание на что-то другое. У этого парня ноги длиной с Земной экватор и, черт, что вообще такое мягкий режим? Он надеется, что это означает, что машинка позаботится об его одежде… Точно так же хорошо как, Луи уверен, этот банановый мальчик позаботился бы о нем во время секса, и… Черт, он бы хотел увидеть его в этих боксерах с бананами. Луи резко падает с небес на землю. То есть, в прямом смысле падает на землю, потому что, блять, какого хрена? По пути вниз он захлопывает локтем крышку стиральной машины, и стонет про себя, слыша громкий смех Найла. Луи прижимает больной локоть к груди, покачивая его другой рукой, и закрывает глаза, думая, что это для него нужен мягкий режим. + Вешалки для одежды отстойные, убирать одежду — отстойно, да и вся его жизнь в целом — полный отстой. Ну ладно, может, не совсем отстой, но сейчас полдень субботы, и Луи развешивает одежду, и хотя она мягкая и теплая, он все еще злится. Во всем виноват Мальчик-с-банановыми-боксерами. Если конкретнее, то он винит тот факт, что ему приходится называть его Мальчик-с-банановыми-боксерами, потому что, видимо, если ты обсуждаешь с кем-то свои трусы, то это не значит, что вы обязательно должны познакомиться, хотя Луи очень-очень сильно хотел бы и… Откуда вообще взяли все эти вешалки? Он пытается смотреть телевизор, одновременно с этим стараясь вспомнить откуда у него взялось так много одинаковых белых вешалок для одежды, но все, что он делает, это хандрит, как влюбленный подросток, и это так грустно… Почти так же грустно, как и отсутствие вкусняшек в его холодильнике. Так что после короткого мысленного спора с самым собой, Луи натягивает шапочку и снова выходит в настоящий, взрослый мир, чтобы сделать настоящие, взрослые дела, потому что он уже взрослый. Правда, он взрослый. Поэтому он может поехать на метро. Точно может, и… Господи, это что, крыса? Обезьяна без ушей? Что это за херня? Луи засовывает руки в карманы и идет вдоль железной дороги, ища карту, которая приведет его к торговому центру. Он нервно покачивается, переступая с носков на пятки и… Подождите-ка. Сквозь небольшую толпу людей, ожидающих свой поезд, он замечает человека, всего на пару сантиметров возвышающегося над всеми остальными. Но этого оказывается вполне достаточно, чтобы Луи мог рассмотреть кудрявую макушку и… Мальчик-с-банановыми-боксерами. Луи шагает вперед, но приближающийся поезд заглушает странный звук, который врывается из его рта, когда он пытается позвать мальчика. Он хочет зайти вместе с ним, но толпа оттесняет его в самый конец, так что добраться до мальчика у него получается только несколько минут спустя. Он сидит лицом к двери, и, Спасибо Господи, рядом с ним есть свободное место. Он собирается сесть рядом с Мальчиком-с-банановыми-боксерами и думает, что бы такое остроумное сказать ему, но тут поезд отправляется, и Луи покачивается из стороны в сторону и неловко плюхается на сиденье, оперевшись рукой на его бедро, чтобы не упасть. Щеки Луи горят от смущения, когда он встречается с ярко-зелеными глазами. — Привет, — робко бормочет он. — Э-э, — говорит мальчик, его глаза опускаются к руке Луи, все еще сжимающей его бедро. — Ты преследуешь меня? Нужно было надеть шляпу, чтобы я не заметил тебя, — шутит он хриплым голосом. Луи садится прямо. Ну, настолько прямо, насколько он может, когда его сердце и желудок поменялись местами, а перед глазами все плывет. — Нет, правда, — говорит он. — Если бы я преследовал тебя, ты бы не узнал. — Убедительно, — мальчик подтверждает свои слова кивком. — Очень убедительно. Луи собирается открыть рот, чтобы сказать что-нибудь невероятно смешное, когда телефон мальчика громко вибрирует, и он откидывается на сидении, пихая руку в карман, случайно немного стаскивая штаны вниз, так, что Луи видит, что на его боксерах точно нет бананчиков. — Оу? — вслух говорит Луи, пока мальчик читает только что пришедшее сообщение. — А где же боксеры с бананами? У тебя с ними только одна пара, да? Мальчик хитро поглядывает на него, широко улыбаясь. — А у тебя с Человеком-пауком больше, чем одна пара? Луи ухмыляется и выгибает спину, немного оттягивая штаны, демонстрируя свои синие трусы с лицом Человека-паука. — Виновен. Мальчик запрокидывает голову и заливисто смеется. — Если честно, — медленно говорит он, склонив голову к уху Луи. — Я показывал свое белье незнакомцу только один раз. И закончилось это не очень хорошо. Луи ухмыляется. — Будем надеяться, что это закончится лучше, да? — говорит он, и это просто идеальный момент, потому что поезд останавливается, и это как раз остановка Луи, и он подмигивает и поднимается на ноги, выходя из вагона. Он улыбается всю дорогу из метро, потому что весь это день был похож на чертову романтическую комедию, и ему просто не верится, что он встретил такого потрясающего парня. + Луи начинает жалеть два часа спустя. Он купил себе классный свитер с Марвел и сразу переоделся в него, чувствуя себя вполне комфортно и уютно, и даже гораздо счастливее, чем обычно, и он все еще не мог поверить, насколько чудесным оказался этот день. Его решение сходить в продуктовый магазин было легким еще и потому, что он действительно любил картофельное пюре (и потому, что у него был полностью пустой холодильник). Луи прогуливается по овощному/фруктовому/еще черт знает какому отделу, когда он видит связки бананов и почти роняет свою корзинку, потому что… Мальчик-с-банановыми-боксерами. Луи забыл спросить его имя. У него есть много способов это выяснить. Начиная с утомительных поисков на Фейсбуке, и заканчивая каждодневными походами в прачечную, пока мальчик снова там не появится, чтобы постирать свои вещи. И хотя Луи, положа руку на сердце, полностью готов это сделать, он не может избавиться от чувства «вау, я же мог просто спросить», грызущего его. Он хмуро кладет обратно грибы, которые он схватил минуту назад, и неохотно возвращается к более дешевым полкам. В любом случае, картофельное пюре со стейком и жареными грибами — это не лучший ужин для Луи. А вот коричные хлопья отлично ему подходят, потому что коричные хлопья — еда королей, и хотя Луи, может быть, и не король, он вполне достоин королевских особ. По крайней мере, он достоен сладких хлопьев. Поэтому он возвращается к входу и бросает свою корзинку к куче других корзин, потому что, о, да ты шутишь что ли? Она в любом случае ему не понадобится. У него студенческий кредит, помните? Как об этом вообще можно забыть? Он заходит в отдел с хлопьями и застывает как вкопанный, потому что, блять, конечно, из всех мест в этом городе, он будет именно здесь. Мать с тремя детьми, выглядящая действительно уставшей, толкает его вперед, потому что он стоит посреди прохода, и ее измотанное состояние почти совпадает с ощущениями Луи. Стук его рваных кед по линолеуму и плач маленького ребенка, сидящего в тележке позади него, достаточно громкий, чтобы привлечь к нему внимание. Даже при таком плохом освещении, Луи может видеть, как глаза Мальчика-с-банановыми-боксерами загораются озорством, прежде чем он в замешательстве хмурится. — Ты снова переоделся, — заявляет он. — Ты уверен, что не преследуешь меня? Луи сглатывает и шагает вперед, становясь рядом с мальчиком, и поднимает взгляд на полки с хлопьями. — Не преследую, — говорит он. — По крайней мере, не умышленно. — Ах, — говорит мальчик, как будто это происходит все время. — Ты любишь совпадения, да? — он улыбается. — Я… Я имею в виду, — ты что, блять, разучился флиртовать, а, Томлинсон? — Совпадения, — тянет мальчик, проходясь пальцами по ряду коробок с хлопьями. — Судьба, — говорит он громче, вытаскивая коробку «Фрутти-Лупс». — Судь-ба. Луи поворачивается к нему как раз, когда мальчик смотрит на него, притворяясь, будто он изучал состав хлопьев все это время. — Это серьезное обвинение, — бурчит Луи, хватая коробку коричных хлопьев. — Ты прав. Беру свои слова назад, — серьезно говорит мальчик. — Из всех эти замечательных хлопьев перед тобой, ты выбрал коричные? Луи открывает рот. Момент рушится, но эй, на замену ему приходит другой. И это момент нравится ему даже больше. — Что ты имеешь в виду, говоря, что из все хлопьев, я выбрал коричные? Конечно, я выбрал коричные! Они самые лучшие! — Пф-ф, — выплевывает мальчик. — Это самые худшие хлопья на свете! — Что это вообще значит? — фыркает Луи, скрестив на груди руки. — Ты не понимаешь, о чем говоришь. — Я имею в виду, что… — начинает он, полный намерений начать спор, резко дыша, и крепко сжав челюсти, но его глаза мягкие, и Луи чувствует себя таким легким и воздушным, когда мальчик тыкает пальцем ему в грудь. Он хочет знать его имя. — … Они сразу же размокают. Если ты собираешься съесть их, то тебе придется сделать это как можно быстрее. Хлопья так не едят! От них один стресс. Луи качает головой. — Нет, нет, нет, — тянет он. — Во-первых, это неправда! У коричных хлопьев просто потрясающий вкус, у каждого крохотного квадратика, и просто безумие, если ты думаешь, что они невкусные! А во-вторых, если уж говорить о быстро размокающих хлопьях, то лучше поставь эту коробку обратно, приятель, потому что какие на вкус твои «Фрутти-Лупс», когда полностью пропитываются молоком? Правильно, картон и краситель. Краситель. Мальчик негодующе хватает ртом воздух. — Да как ты смеешь! Ты приходишь в мой отдел с хлопьями и называешь мои любимые хлопья безвкусным картоном с красителем? — Ты первый начал! — напоминает ему Луи, взмахивая рукой в воздухе. — Обозвал мои хлопья, — он делает неопределенное движение пальцами, игнорируя нежную улыбку на лице мальчика. — Видишь это движение рукой, Мальчик-с-банановыми-боксерами? Это означает, что все, что ты сказал, полная чушь и… — Пожалуйста, сходи со мной на свидание, — неожиданно выпаливает мальчик, и Луи замирает, сжимая обвинительно выставленный указательный палец в кулак. — Прости, но, чего? — он едва ли не пищит от счастья, его щеки розовеют еще сильней. — Я хочу сходить с тобой на свидание. Очень сильно. — Ты это серьезно? — спрашивает Луи, немного расстроенный закончившимся спором, немного влюбленный и немного… Смущенный. Мальчик глупо ухмыляется и наклоняется поближе к Луи. — Я серьезно*, — шепчет он, и, Господи, когда уже Луи узнает его имя?