Если бы я был жив

Чем ты занимаешься, Рис? Сидишь со своими новыми друзьями вокруг костра, вы рассказываете друг другу байки из своих прошлых жизней. Могу поспорить, ты отлично проводишь время, это видно по твоей улыбке, по твоей расслабленной позе, по тому, как ты смотришь на эту Сашу. Не гляди на меня так, Риси, мы оба понимаем, к чему у вас с ней всё идет. Но лучше вообще на меня не смотри, твои друзья, похоже, начали что-то подозревать, Афина уже обратила внимание на тебя с этим её прищуром, да и твой дружок, Вон уже приподнял бровь, взглянув в твою сторону. Сделай вид, что меня здесь нет, кексик, потому что я собираюсь тебе кое-что рассказать, пока все твои друзья так мило болтают, ты всё так же улыбайся и кивай на их болтовню, когда надо. Всё дело в том, малыш, что, будь я живым, всё было бы гораздо проще. Будь я живым, я бы тебя трахал круглыми сутками, отвлекаясь лишь на неотложные дела. Меня не волновали бы такие мелочи, как твоё согласие – я бы в первый наш раз сделал всё так, что ты бы хотел этого всё больше и больше, и ты не мог бы мне сопротивляться. Я повалил бы тебя на подушки, на жесткий стеганный матрас или на голую землю – какая разница, где бы это происходило? Ты же не кисейная барышня, требующая должного с собой обращения… или? Хех, думаю, что ты бы всё-таки предпочел подушки, ну что ж, будь «по-твоему». Не вини меня за то, что мне кажется это смешным, я не могу ничего с собой поделать. Я бы прижал тебя к этим подушкам своим телом, а ты был бы послушным мальчиком и не вырывался, потому что я твой кумир, верно? Я бы долго терзал твои хорошенькие губки - ты вообще весь хорошенький, – то зарываясь руками в твои по виду приятные на ощупь волосы, то проводил бы ладонями по твоим бокам и талии. Ты, возможно, обвил бы мою шею руками или сжимал бы мои плечи… ауч! Аж чувствую, сколько неудобств я бы испытывал от твоей роборуки, но я бы потерпел, моё вожделение от такой мелочи не угаснет. Закончив с твоим зацелованным и припухшим к тому времени ротиком, я бы перешел на твою нежную шейку, о, поверь мне, парень, без засосов ты не ходил бы больше никогда. Возможно, мне удалось бы выдавить из тебя первый стон или, на худой конец, сдавленный, прерывистый вздох, занимаясь местечком у тебя за ухом, о, как бы я постарался добиться такой реакции от тебя. Уверен, стонешь ты божественно! Но даже, если и нет, то ничего страшного, у меня впереди еще масса возможностей заставить тебя стонать. Но знаешь, в чем я не сомневаюсь? В том, что ты уже в этот момент с чистой совестью позволил бы мне продолжать, сочтя, что один раз можно и потрахаться со мной. Или ты бы это решил, как раз в тот момент, когда я легонько втянул бы кожицу между твоими хрупкими ключицами – не морщись, у всех людей ключицы хрупкие, – а потом прикусил бы выпирающую косточку и сразу же зализал бы покрасневший участок. Ты подрумянился, кексик, не закрывайся рукой, я же всё равно вижу, это для твоих друзей слишком темно, чтобы разглядеть твоё состояние, меня не проведёшь ни темнотой, ни твоими жалкими попытками закрыться, лучше слушай дальше. А дальше я бы расстегнул эту твою рубашку, или не эту, любую твою рубашку расстегнул бы, а ту, которая не расстегивается, стащил бы с тебя, разрезал, порвал. Хотя в последнем случае, боюсь, нарвался бы на твое бурчание, мы же всё-таки на подушках лежим. Но ты должен понимать, в пылу страсти я способен не только рубашку порвать, хех. Когда передо мной бы оказался твой тощий, белый торс, я бы любовно провел по нему руками, начиная с самых ключиц, задевая своими шершавыми пальцами твои соски, уж поверь, у меня шершавые пальцы… ты вздрогнул? Мне не показалось? Дальше больше, Риси. Мои руки бы не обошли вниманием и твой впалый животик. Ты боишься щекотки? Я бы не стал тебя щекотать в такой момент, но на будущее мне хотелось бы узнать. «На будущее», если бы я был жив, конечно. К сожалению, мне бы пришлось прекратить тебя лапать и упереться ладонями в подушки у твоих боков, потому что следующее, что я бы сделал – это, конечно же, занялся бы твоими сосками… Хм, знаешь, что меня возбуждает больше всего? Скорей всего, нет, хотя кто вас, фанатов, знает? Меня очень возбуждает смотреть, что человек ласкает себя сам, так что я бы быстро лизнул один твой сосок, взял бы твою живую руку и приложил бы ее к нему, шепнув «займись этим». Твоя роборука могла бы в этот момент зарыться в мои волосы или всё так же лежать у меня на плече, хотя, подозреваю, она достаточно тяжелая. Я тем временем принялся бы вылизывать и посасывать второй сосок, косясь на то, как твои аккуратные, никогда не знавшие тяжелой работы пальчики занимаются первым. Скорей всего, в этот момент я сам бы застонал. Вау, мне кажется, или у тебя сбилось дыхание? Дыши глубже, малыш, не дай своим друзьям спалить тебя. Наигравшись, я бы спустился к твоему животу, а мои руки тем временем занялись бы еще одной надоедливой частью одежды. Слишком много одежды, ты не находишь, Риси? Как насчет ходить голым, чтобы я не парился, снимая всю её с тебя? Пусть даже и на словах. Так вот, пока мои дрожащие от похоти пальцы боролись бы с твоей ширинкой, я бы засунул язык в твой пупок или чуть прихватил зубами кожу под ним, или и то, и другое – зачем себе в чём-то отказывать? Куда ты пошел, Риси, а как же твои друзья и посиделки с ними у костра? Говоришь им, что надо отлить. Ну тогда у тебя есть минут десять, пока они не начнут беспокоиться, так что давай продолжим скорей. Стянув с тебя эти нелепые двухцветные штанцы, я бы медленно огладил твои бедра, твой небольшой зад, прошелся бы пальцами по твоей дырочке, слегка надавив на нее. Ты уж прости, член твой сосать я бы в наш первый раз не стал, тебе бы пришлось заняться им самому, но, возможно, я бы осчастливил тебя этим, если бы ты в будущем сам ко мне пришёл. Но пока я перевернул бы тебя на живот, подложив под твой таз парочку подушек, и достал бы смазку. Должна же она быть где-то в такой-то обстановке? Ух, Рис, ну что ты со мной делаешь? Я же говорил, что меня жутко возбуждает самоудовлетворение! Я не могу рассказывать, пока глазею, как ты дрочишь! Я на том свете реально заводиться начинаю… и твои всхлипы действительно восхитительны, о этот затуманенный шальной взор! Я не ошибся, когда сказал, что имел бы тебя постоянно, ради такого хотя бы трахал. Что говоришь? «Продолжай»? Прости, не расслышал твой хрип сначала. Твой вид в моем воображении не менее возбуждающий: твоя задница, вздернутая кверху… я бы сначала шлепнул по ней разок или два, не удержаться, но затем приступил бы к делу. Сначала я смазал бы свои пальцы и твой анус, затем потихоньку ввел пальцы, ожидая, пока ты привыкнешь, член-то у меня не маленький. Но долго я этим заниматься не смог бы, когда передо мной лежит такая открытая и на всё готовая попка, я не стерплю. Это был потрясающий стон, Рис. Я бы улегся на тебя, уткнувшись лицом в твой затылок – твои волосы замечательно пахнут в моем представлении, жаль, я не могу почувствовать твой натуральный запах, будучи блядской голограммой, – грудью прислонившись к твоей спине, я ввел бы в тебя свой член, я бы очень старался делать это медленно и аккуратно, но сам понимаешь, как только мне показалось бы, что ты готов, или что я не могу больше сдерживаться, я стал бы наращивать темп… Детка, видеть, как ты кончаешь от моего маленького шаловливого рассказа – это восхитительно, но я не закончил. Признаться, я тоже вряд ли бы смог очень уж долго в тебя вколачиваться, слишком долго я тебя желал, но, поверь, я бы оторвался по полной все последующие разы, заставляя тебя изнемогать от похоти и вытворяя с тобой такие вещи, какие тебе и всем твоим подружкам и дружкам не снились. Видеть твой неудовлетворенный взор, твою тяжело вздымающуюся грудную клетку, и сперму, стекающую по твоим пальцам, - это такой кайф для меня, ты бы знал. Если бы я был жив, то ты скорее всего жил бы со мной, в моем доме, я не смог бы отпустить тебя от себя надолго. Возможно, я бы даже любил тебя, если бы был жив. Но я мёртв. Мёртв, и, когда я найду способ остаться в твоем теле единоличным хозяином, я тебя убью. Ничего личного, кексик, я просто слишком рано умер.