Миранда Ингрэм Шоколад — это не заменитель любви. Любовь — это заменитель шоколада.
Довольно прохладный воздух приятно окутывает вечерний Чешир, позволяя всем людям, решившим отдохнуть в свой выходной, окунуться с головой в ветер свободы и прохладу ночи. Кафетерии принимали посетителей, готовые напоить их обжигающим горячим шоколадом, лавки с маленькими безделушками стояли через каждые триста метров, зазывая людей прикупить какую-нибудь приятную и ненужную вещичку. Чешир — один из самых уютных городов, который сегодня стал поистине уютным. Несмотря на то, что сегодня воскресенье, и завтра продолжится вся ежедневная рутина, люди не готовы пожертвовать воскресным вечерком для прогулки с семьей, друзьями или же просто приятным человеком. Лишь высокий кудрявый парень, по имени Гарри, шел один, целеустремленно направляясь в свой уголок детства. В его руках была маленькая упаковка с шоколадками, на голове была идеально подходившая ему шапка, а на белоснежную майку накинута тонкая кожаная куртка. Его зауженные джинсы предоставляли всем красивый вид на задницу парня, аккуратно подчеркивая все очертания этого тела. Он нашел это место еще в детстве, когда играл со своей сестрой в прятки. Сейчас Гарри действительно счастлив, что Джемма так и не нашла его, потому что теперь он приходил туда каждый вечер, забивая рот шоколадом и растворяясь в ночном небе и своих мыслях, которых, к сожалению, было так же много, как и звезд на темном таинственном небе. Это был обрыв, возле которого было множество деревьев и поляна, обрамленная ярко зеленой травой и цветами, хотя, думаю, к осени от этого уже мало, что осталось. Он сидел на краю, свесив ноги вниз, наслаждаясь громким пением птиц и бесконечным потоком мыслей. Гарри скоро исполнится шестнадцать, он ходит в десятый класс, обожает английскую литературу и души не чает в музыке. Для него музыка является, наверное, самым важным предметом, потому что без нее он давно бы сошел с ума. Парень вываливал в свои песни все проблемы, о которых он всегда молчал, не собираясь ни с кем делиться. Его голос и звучание гитары уносили сознание Гарри в далекую даль, заставляя забыть о всем дерьме этой жизни. Музыка стала для него наркотиком, который был намного сильнее марихуаны и кокса. В нее он вкладывал всего себя. Но музыка была не единственной его страстью. Гарри не мог прожить и одного дня без своего любимого лакомства — шоколада. Это было довольно глупо, но он ничего не мог с этим поделать. Шоколад словно заглушал всю боль реального мира, оставляя после себя сладкое послевкусие и хорошее настроение. И вот сегодня Гарри шел к своему тайному местечку не в самом хорошем расположении духа, а если быть честными, то настроение Гарри близилось к нулю, потому что его мать продолжала настаивать на разводе с отцом, а отец клялся, что заберет Джемму с собой. И, хотя в глубине души Гарри понимал, что через два года он бы все равно покинул свой дом, чтобы переехать в столицу и осуществить свою мечту, ему все равно было тяжело смириться с мыслью, что его семья распадается на части, и все его мечты об идеальной благополучной семье тоже. Его родители ругались сегодня целый день, поэтому Гарри решил потихоньку улизнуть из дома под вечер, дабы не нарушить заведенную традицию. Он шел медленно, не торопясь, наслаждаясь чистым воздухом, проникавшим в его легкие и разрывавшим его на части. Руки парня давным давно продрогли, и он сам корил себя, что оделся далеко не по сезону. Единственной мечтой парня на данный момент было — дойти поскорее до обрыва и позволить своим мозгам окоченеть, чтобы хотя бы сегодня он смог нормально поспать ночью.***
Луи Томлинсон переехал в Чешир несколько лет назад для уединения и в поисках вдохновения. Этот парень был одним из тех, кого называют уличными музыкантами. Думаю, не стоит описывать, как для него важна музыка и то, что он жить без нее не может. Это было и так понятно, потому что Луи никогда никуда не ходил без своей незаменимой черной гитары. У этого парня есть огромная семья, которая сейчас живет в Донкастере. Вы не подумайте, что Луи уехал от них, потому что они ему надоели, просто иногда нужно одиночество. Луи было двадцать один, он был невысоким русоволосым парнем с яркими голубыми глазами, в которые нельзя было смотреть, не утопая в них. Он довольно-таки веселый парень и та еще заноза в заднице, в этом парне было что-то такое, что позволяло ему легко общаться с людьми и завоевывать их доверие. Была ли это великолепная харизма или притягивающая внешность, я не знаю. Я просто хочу лишь рассказать вам историю, которую когда-то рассказал мне мой отец, чтобы объяснить мне отсутствие моей мамы, ну, а если честно, моего второго отца. Луи с детства любил водопады, обрывы и скалы, рядом с которыми можно было действительно почувствовать себя свободным. Именно поэтому каждое утро Луи приходил к неизвестному обрыву недалеко от города с гитарой в руках и, наслаждаясь рассветом и красивым пейзажем, растворялся в музыке. Он нашел его совершенно случайно, прогуливаясь по лесу и наслаждаясь природой. Ему сразу полюбилось это место, потому что у него действительно была страсть к таким местам. Он называл это место «Шоколадный обрыв», потому что каждое утро, когда он сюда приходил, ему приходилось выбрасывать очередной фантик, что ему совершенно не нравилось. И вот сегодня, ему пришлось изменить своим привычкам, так как с утра он бесстыдно проспал и, чтобы не опоздать на встречу с менеджером, которому он понравился вчера своим выступлением, решил сходить к обрыву вечером.***
Луи сидел у обрыва уже второй час, обнимая себя руками и выпуская изо рта клубы дыма от сигареты со вкусом ментола. Ему ужасно не нравился тот факт, что он травил себя этим никотином сутки напролет, но это помогало ему расслабиться, что было для него очень важно при написании новой песни. Луи затянулся последний раз и выкинул сигарету в обрыв, наблюдая, как быстро она уходит из поля зрения. Парень глубоко вздохнул и запустил руку волосы, пытаясь сосредоточится. Почему-то было безумно холодно, и, если честно, он давно уже продрог насквозь. Но что-то не позволяло ему уйти с этого места, будто сама природа слезно умоляла его остаться, поэтому ему ничего не оставалось делать, кроме как отодвинуться от обрыва подальше и взять гитару. Томлинсон начал быстро перебирать пальцами по струнам, отчего мелодичный звук разнесся по округе. Нота за нотой, аккорд за аккордом, и Луи уже был готов открыть рот, чтобы запеть, но бархатный и немного хриплый голос опередил его, начиная напевать эту песню, причем так искусно и красиво, будто он всю жизнь только этим и занимался, что песни Эда Ширана пел. Ooh I’m a mess right now | Ох, сейчас в моей жизни все идет кувырком, Inside out | Я словно живу вверх тормашками. Searching for a sweet surrender | Ищу возможности сдаться без боя, But this is not the end | Но ведь это еще не конец, I can’t work it out | Хотя я знаю, что ничего не могу исправить, How? | Я просто не знаю, как. Этот голос был настолько убаюкивающим и завораживающим, что Луи просто напросто прекратил играть, оставаясь с открытым ртом. Парень был настолько потрясен, что не сразу сообразил, что нужно было хотя бы повернуться к необычайному голосу. - Не думал, что кто-то еще знает про это место, - Луи дернулся и мгновенно повернулся на хриплый голос незнакомца. Нельзя было сказать, что Луи удивлен, скорее, он был поражен. Носитель этого голоса оказался таким же прекрасным, как и его голос. Кудрявые волосы, в которые так хотелось запустить руки; идеальные ноги и бедра, на которых так хорошо сидели эти черные скинни; громадные руки с тонкими и красивыми пальцами как у настоящего пианиста. Молочная кожа была такой нежной на вид, так манила прикоснуться; пухлые алые губы, которые казались еще совсем девственными, потому что мальчику на вид было лет шестнадцать; а самое главное — глаза. Луи никогда в жизни не смотрел так долго кому-нибудь в глаза. Глаза цвета нефрита завораживали своей искренностью и доверчивостью. Их обрамляли длинные черные ресницы. Гарри с опаской оглядывал старшего парня, но страх вскоре сменялся жуткой заинтересованностью. В его глазах Луи был похож на модель, позирующую для глянцевых журналов. Он тонул в голубых омутах, не имея способности продолжать дышать. Он был готов заплакать от нахлынувших чувств, которые ворвались в голову Гарри словно бешеный ураган. Заплакать от того, что перед ним сидел кто-то совершенно невероятный, похожий на Бога. Гарри одарил Луи взглядом полным обожания и сел рядом с ним, устремляя свой взор на яркий калейдоскоп звезд. Не глядя, Стайлс открыл упаковку с шоколадками и протянул сидевшему рядом с ним парню, который с удивлением поглядывал на кудрявого. - Спасибо, - тихо сказал Луи, боясь разрушить эту волшебную тишину между ними, - Я Луи. - Лу-Луи, - немного запинаясь повторил парень, он был немного смущен тем, что они с Луи немного поменялись местами, и теперь он вздрагивал, когда голубоглазый что-то произносил, - Я Гарри, и, кажется, я зависим от шоколада. А еще я, кажется, зависим от тебя - Сначала я подумал, что ты хочешь назвать меня Лулу, - Стайлс в секунду залился красной краской, - Но это было бы мило, - тепло улыбнулся Луи, успокаивая нового приятеля. Гарри с облегчением вздохнул, засовывая в рот еще одну шоколадку. - А я зависим от обрывов и своей гитары, как бы прискорбно это не звучало, я никуда не выхожу без нее, - приятно засмеялся голубоглазый, покосившись на кудрявого, который с мечтательной улыбкой лежал рядом с ним. - Почему я никогда раньше не видел тебя? - озадаченно спросил Гарри, приподнимаясь и усаживаясь поближе к шатену, - И как ты все-таки нашел это место? - Я практически все время провожу у себя дома, - Томлинсон запустил руку в волосы и вздохнул, - Пытаюсь сочинять новые песни, чтобы хоть кто-нибудь услышал меня в этих барах, - Луи на секунду закрыл глаза, а когда открыл, в них оказался какая-то хитрая искорка, - На самом деле я шел вслед за фантиками от конфет, начитавшись фантастики и фэнтези в детстве, я подумал, что будет весело попасть в шоколадную страну, но для меня не было разочарованием попасть на Шоколадный обрыв. - Шоколадный обрыв? - переспросил Стайлс, - Серьезно? - Ну, а как еще назвать обрыв, который кишит различными фантиками, - тихо засмеялся Луи, - Я прихожу сюда каждое утро, любуюсь рассветом и мечтаю о сексуальной девушке, которая оставляет эти фантики, - Гарри сразу же стал мрачным, - Но я просто не мог подумать, насколько сексуальным окажется парень, который их оставляет, - горячо прошептал Томлинсон, заставляя Гарри вздрогнуть от наслаждения. - Мы так и не познакомились, - хмыкнул Гарри, - Мне шестнадцать, я учусь в нашей единственной дерьмовой школе, и как обычный подросток завален проблемами, - рука кудрявого прошлась по своему лицу, - У меня никогда не было девушки, только музыка. Я ужасно не хочу, чтобы мои родители расстались, и я перестал общаться со своей сестрой, которую люблю до безумия, я ненавижу родителей за то, что они запрещают мне заниматься любимым делом, я ненавижу шоколад, без которого я не могу жить. Я ненавижу себя, потому что я, черт возьми, даже друга нормального завести не могу. Все, абсолютно все, считают меня странным. Да, может, в школе я и известный, может девочки и вешаются на меня, но проблема в том, что это не для меня. Луи слушал с закрытыми глазами, вспоминая детство до тех пор, пока он не услышал всхлип. Такой тихий и почти незаметный, но он резанул уши голубоглазого. Томлинсон моментально открыл глаза и взглянул на паренька, глаза которого были на мокром месте. Луи давно же не отдавал отчета своим действиям, поэтому он не сильно удивился, когда кудрявый мальчик начал всхлипывать в его объятиях, а сам он начал медленно поглаживать его спину. - Тише, милый, - успокаивающе прошептал Луи, - Я с тобой, я не оставлю тебя. Слышишь, Хазз? Я здесь, все будет хорошо, - парень сам не знал, как ему на ум пришло это прозвище, но после него кудрявый мальчишка прекратил так отчаянно шмыгать носом и начал немного успокаиваться. - Я не хочу, чтобы они бросали меня, - прохрипел от душивших слез Гарри, - Я просто хочу нормальную семью, понимаешь? Я хочу семью, это все, о чем я прошу, Лулу. Луи было действительно больно смотреть на запутавшегося мальчишку, который так сильно запал ему в сердце, но он понимал, что не сможет стать его будущим, только испортит кудрявому жизнь. Разница в возрасте, карьера Луи, все шло против них. И от этого на сердце становилось еще хуже. - Знаешь, Хазз, это еще ничего, - теперь настала очередь шмыгать носом Луи, - Я-я родился довольно далеко отсюда. В Донкастере, если быть точнее. У меня замечательная семья: мама, отчим, которого я спокойно называю отцом, любящие сестры. Мне так повезло с ними, а я, как законченный мудак, сбежал от них и от всего, что так тяготило мою душу в родном городе. Когда я был в школе, у меня была маленькая группа, с которой мы постоянно выступали на школьных мероприятиях и выставках. Мои лучшие друзья — Зейн, Найл и Лиам. Мы были одним целым до тех пор, пока Зейн просто не ушел, растворившись в пыли нашего города. Мы не знаем абсолютно ничего об его исчезновении. Мы были с ним ближе всех, словно братья, а потом он пропал, вырвав у меня кусок сердца. Я... я даже не смог прийти на похороны, потому что был в ужасном состоянии. А потом я просто тихо собрал свои вещи и уехал из города, никому ничего не объяснив. Теперь я питаюсь в дешевых забегаловках и играю в противных барах в надежде, что хоть кто-нибудь меня заметит. Но сейчас уже слишком поздно, я проворонил свой шанс, когда решил убежать от проблем, потеряв себя. Луи действительно рыдал, и теперь уже успокоившийся Стайлс нежно вытирал слезы, стекающие по лицу Томлинсона. Гарри заглянул в полные отчаяния глаза Луи, и ему захотелось выть и скулить от той боли, которая там находилась, но вместо этого он сделал то, что в корне их изменило. Кудрявый медленно наклонился и прижался к холодным и соленым от слез губам парня напротив. Этот поцелуй был приливом такой нежности и покорности, что Луи тихо заскулил, запуская руки в кудряшки Гарри. Их губы со всей легкостью, подобно крыльям бабочки, синхронно двигались, даруя друг другу неистовое наслаждение и чувство преданности.***
Ночь опустила свои крылья на Землю совершенно незаметно. Темные тени пробирались в город, закрывая от его жителей дневной свет. На черном небе уже расположились сотни звезд, привлекая к себе внимание своей таинственностью и загадочностью. Около обрыва лежало два человека, повернувшись друг другу лицом и обнимаясь словно в последний раз. Кудрявый парень медленно утопал во всей той нежности, которую дарил ему Луи, а взамен зеленоглазый отдавал всего себя. Тихое размерное дыхание не смел прервать даже ночной ветер. Все стихло, давая двум парням шанс узнать друг друга получше. - Луи? - прошептал Гарри. - Да? - спросил Томлинсон сквозь навалившуюся дремоту. - Ты ведь... ты ведь теперь не уйдешь? - осторожно поинтересовался кудрявый, открывая глаза. Прошло несколько минут, а Гарри так и не получил ответа. Он смотрел на Луи, который уже давно спал и видел десятый сон, даже не подозревая, насколько оплошную вещь он совершил, не услышав этот вопрос. Стайлс глубоко вздохнул, посмотрел в последний раз на это невероятно красивое лицо, пытаясь запомнить даже самую маленькую и незначительную деталь. Его пухлые губы, длинные ресницы, высокие и острые, как бумага, скулы. Такие красивые шелковистые и мягкие волосы. Гарри наклонился к спящему Луи, оставляя на лбу нежный и почти невесомый поцелуй.***
Стайлс проснулся с громким стоном, ворча о больной спине и слишком яркого солнца. Он сел и потянулся, пытаясь вздохнуть как можно больше. Он уже хотел было начать будить Луи и открыл глаза. Но каково же было его разочарование, когда он увидел пустое место рядом с собой. Вначале он подумал, что, скорее всего, ему вчера все это привиделось, и никакого Луи вообще никогда и не было. С ним просто поиграло его и так помятое сознание. Тяжелый вздох вышел из уст Гарри, когда тот поднялся, подходя ближе к обрыву. Он посмотрел вдаль, вспоминая эти необычайно голубые и красивые глаза Луи. Стайлс уже хотел было пойти к себе домой, ведь как никак, а родители точно волновались. Тем более он оставил Джемму одну, наедине с криками родителей и разбивающейся посудой. Это отрезвило его разум, и он бодро зашагал прочь от этого места, пока его взгляд не упал на черный музыкальный инструмент... Луи. Парень подбежал к гитаре, судорожно подбирая его на руки в поисках объяснительной записки. Но ничего не было, ни записки,ни Луи. Лишь черная гитара, без которой Томлинсон никуда не уходил. Горячие слезы потекли по щекам Гарри от осознания того, что он больше никогда не увидит этого невероятного паренька с самым красивым голосом и глазами. Он... он просто оставил его. Не объяснив, не предупредив, не пообещав о новой встречи. Покинул его так, словно они и не были знакомы. Словно вся прошлая ночь ничего толком и не значила. Этот поцелуй, этот шепот, эти ласковые руки и глаза. Это все было впустую. Ведь он ушел, забрав с собой сердце еще совсем маленького мальчика, по имени Гарри, который впервые нашел любовь и потерял ее, словно это была какая-то ваза, которую он не смог удержать и разбил. Она рассыпалась на тысячи осколков, впиваясь в руки и в сердце кудрявого мальчишки. С тех пор Гарри каждый вечер и раннее утро проводил на обрыве, заедая бесконечные мысли очередной плиткой шоколада. Луи больше не появлялся на обрыве, не появлялся в городе и в его окрестностях. Он стал лишь расплывчатым воспоминанием в голове Гарри, будто его никогда и не существовало. Единственное, что все таки доказывало обратное, так эта черная гитара, с которой теперь никогда не расставался Стайлс. Гарри думал, что давно забыл Луи, но проблема была в том, что голубоглазый давно засел у него в голове и не собирается выходить.Говорят, что неумение принять потерю — это одна из форм безумия, наверное, это так, но иногда это единственный способ выжить...