Трудности жизни Господина Неудачи

- Подождали бы, пока Леви и Луссурия с остальными очухаются. Нет же, надо идти сейчас. Знаешь, Бел, если ты и остался единственным наследником своего королевства, то очень быстро уничтожишь его. Я-то думал, ты гений, а в итоге только и делаю, что наблюдаю за твоими пиздецовыми поступками. – Не прекращал бубнить Скуало, перерубая на своём ходу ветки деревьев, которые всё время цеплялись за его волосы. - Ишиши даже не смей ставить под сомнение мою гениальность. И вообще, это ты что тут несёшь? Каждая секунда сейчас на счету. – Шипел Бельфегор, ускоряя шаг. – Это же лягуха. Куда иллюзионист без меня? Его же убьют… Пусть только посмеют. - Поехавший прав. – Согласился Занзас, плетясь за всеми. – У нас нет времени ждать этих придурков. В конце концов, я всё же заставил их оторвать свои тела от пола. В их интересах собрать народ и найти нас в течении получаса. Иначе мой труп восстанет и убьёт их самым изощренным способом. - Ты готов умереть, босс? – Удивлённо скосился на него Бельфегор. - Ну, скажем так. Я допускаю этот исход. – Мрачно ответил брюнет. И вот они уже стоят перед знакомой каждому из них дверью. За ней проводились многочисленные вечера, создавались незабываемые воспоминания, а еще за ней так любили прятаться Мельфиоре, самопровозглашённый отряд. Сигаретный дым, исходивший со стороны Занзаса, стоял густой пеленой и пытался задушить каждого из троицы. То ли нехватка воздуха, то ли адреналин, а может быть и все вместе, но каждый чувствовал, как сердце стало сокращаться быстрее. - Хватит тупить, - отбросив недокуренную сигарету, в сторону, Занзас открыл дверь. Повеяло холодом. Кроме тишины, варийцев никто не спешил встречать. - Мы не будем ждать остальных на входе? - Ещё раз спросил Суперби, однако, нарвавшись на суровый взгляд босса, лишь крепче вцепился в рукоятку меча. Нет, он не боялся за свою жизнь. Азарт и тяга начистить кому-нибудь морду бурлили в варийском мечнике. Плащ с эмблемой своего отряда на нём говорил о том, что этот человек не побрезгует проткнуть чьё-нибудь тельце, лишив жизни. Однако лишь один взгляд на окровавленную фигурку Бельфегора и вся его самоуверенность куда-то исчезает. Бельфегор был ему, словно родной брат. Пусть часто спорили, но чувство родства не покидало Скуало. И сейчас, глядя на маниакальные движения, дрожащие плечи и спутанную речь блондина, мечнику невольно становится страшно. И в голове лишь один вопрос: «А сможет ли он защитить»? В Варии был негласный закон: сам за себя, выкручивайся, как знаешь и выполняй все идеально, даже если финал грозит смертью. Но стоит тебе проявить чувства, и ты в западне. Сантименты будто лишают силы, ты забываешь о собственной жизни, кто-то другой становится важнее. Так Бельфегор готов умереть за Франа. Так Скуало невольно дрожит от мысли, что кого-то из офицеров Варии лишат жизни. Тщательно скрывает, молчит, но внутри всё будто покрывается новыми ранами по ещё не зажившим рубцам. Внутри царила тишина. Горели настенные гирлянды, однако, их желтый тусклый свет лишь немного освещал помещение. К удивлению, варийцев никто не встретил пулей или ударом со спины, но это лишь настораживало и заставляло тщательнее разглядывать силуэты предметов. Они с опаской двигались меж столов, убеждаясь в том, что они здесь одни. Скуало готов был спокойно выдохнуть, но стоило ему расслабиться, как откуда-то снизу послышалось истошное «Бельфегор». Голос принадлежал Франу. И внутри всё будто скрутило невидимыми верёвками, когда принц беспомощно стал озираться. - Эй… Я нашёл. – Тихо произнёс Занзас, стоя за барной стойкой. Подойдя ближе. Они увидели, что у ног их босса находится небольшой крюк. Нагнувшись, брюнет резко дёрнул за него и без особых усилий открыл люк. Переглянувшись, они втроём не без волнения уставились на лестницу, что вела в темноту. *** Бьякуран стоял за спиной Франа, придерживая того за горло. Мальчишка, что только очнулся, не сопротивлялся и не кричал. Он просто старался не рухнуть снова на пол. Крепко завязанная ткань давила на глаза и создавала ощущение бесконечной темноты. Он слышал голоса. Голос Джессо и чей-то ещё, но все звуки проходили словно сквозь кусок ваты. - Не подходи. Я тебя предупреждаю, одно неверное движение и ему конец, - грозно шипел юноша, прижимая лезвие ножа к горлу Франа. Мукуро оставалось лишь стоять на месте. Он с трепетом осматривал хрупкую фигурку мальчишки, что еле стоял на дрожащих ногах. Рокудо ненавидел себя и свой эгоизм. Ведь всё, что сейчас происходит – это всё было сделано для него. Об этом говорила лучезарная улыбка Джессо, меняющаяся на гнев, стоило ему заметить, как Мукуро разглядывает Айроне. - Надеюсь, ты не будешь сопротивляться. - Ты лишил его своего единственного оружия, - будто не слушая, с грустью ухмыльнулся Рокудо, сделав шаг вперёд. Стоило синеволосому это сделать, как Бьякуран нажал на лезвие и по бледной коже скатилась тёмная струйка крови. Фран с силой прикусил нижнюю губу, но вновь промолчал. Он чувствовал боль во всём теле, но большую боль он ощущал от мысли, что Бельфегор скорее всего мёртв. Все собственные чувства отходили на второй план. Казалось, утратить последнего близкого человека – это что-то за гранью понимания. - Ну, разумеется. Я знаю всё об иллюзионистах. Слишком часто имел с ними дело. – Его губы вновь растянулись в подобии улыбки. – Так и будем тут стоять? Мне проще будет убить этого и просто забрать тебя. Ты пойми, у тебя нет выбора. Ты обязан пойти со мной. - Да с чего ты взял?! - Потому что я люблю тебя. -Ты это любовью называешь? – Сморщившись, Мукуро окинул подвал беглым взглядом. – Да ты же держишь здесь человека, который ни в чём перед тобой не виноват. - О, нет. Ты ошибаешься. Он виноват. Виноват в том, что ты питаешь к нему… чувства. – Выкрикнув последнее слово, Бьякуран вновь нажал на нож. Послышался сдавленный кашель Франа и, кажется, его силы были на исходе. - Ты идиот, Рокудо. Самый настоящий. Я могу дать тебе всё. А это существо будет делать тебя слабее. Кроме того, знаешь, кого он всё это время звал? Не тебя, нет. Покачав головой, Джессо поднял вверх палец, заставив прислушаться Мукуро. Где-то наверху хлопнула дверь. Несмотря на то, что подвал был довольно глубоко, слышимость была прекрасной. Порой, Рокудо слышал, как переговаривались Мельфиоре, которые так любезно проводили его к своему боссу и теперь расположились на лестнице, поджидая гостей. И сейчас чьи-то осторожные шаги тревожили его воображение. - Время уходит. Поверь, тебе лучше согласиться. Иначе… И, но-но, не вздумай и звука произнести. Ты забыл, что жизнь этого парнишки зависит сейчас от меня? Ох, я и забыл, как это волнительно. - Нас всё равно найдут. Рано или поздно, - шипел Мукуро, злясь от слов блондина всё больше и больше. - Если тебе так трудно определиться с выбором, то скорее всего ты ещё не знаешь, что не стоило оставлять свою сестрёнку. Его ухмылка становилась всё шире, когда Мукуро бледнел и мотал головой. - Блефуешь. - Проверить решил? - Ты не… Решение в голову пришло спонтанно. Ноги Мукуро рванули вперёд, а руки желали переломить хребет этому уроду, что причиняет стольким людям вред. Без него было бы лучше, но гнев напрочь стёр остатки целомудрия. Он позабыл все предупреждения, и теперь всё происходило словно в замедленном действии. Бьякуран, предугадав действия иллюзиониста, запустил указательный и средний пальцы под повязку на глазах Франа. А дальше… дальше послышался срывающийся голос мальчишки. - БЕЛЬФЕГОР!!!! – истерично заорал он, после чего, сорвав голос, продолжал шептать это чёртово имя, словно заклятье, призывая на помощь своего принца. Мукуро застыл. Наблюдая за тем, как по левой щеке зеленоволосого стекают алые слёзы сгустками крови, он словно оцепенел и сделал несколько шагов назад, но было уже слишком поздно. - Бель-фе-гор, - прошептал Бьякуран, вытирая окровавленные пальцы о шею осевшего на колени мальчишки. - Помоги мне… Бельфегор… - шептал Фран пересохшими губами, уже давно потерявшись в реальности. Ему казалось, что всё это дурной сон, но слишком реалистичный и болезненный. Он принялся щипать себя в надежде проснуться, но ничего не помогало. - Фран… - с жалостью в голосе произнёс Мукуро, глядя на мечущееся на полу тело, которое оставляло на себе синяки своими же руками. - Совсем обезумел… - На выдохе произнёс Бьякуран и тут же прикрыл глаза, когда мимо его головы просвистел уже знакомый стилет. - Чёрт… ты жив. *** Не успела троица заглянуть в открывшийся люк, как Бельфегор тут же рванул вниз по сгнившим деревянным ступенькам. Скуало и Занзас также не стали терять времени и ринулись за принцем, однако если Бельфегор смог как-то проскочить, то тут же чья-то пуля пролетела мимо Занзаса и впечаталась в плечо мечника, заставив того проматериться. - Бельфегор… осторожнее там блять… - шипел скуало, радуясь тому, что попали не в рабочую руку. – Эй вы, выходите. – Крикнул он, вглядываясь в темноту. - Бу… Резкий свет фонарика осветил снизу лицо голубоволосой девушки. Её ехидная улыбка всегда раздражала Занзаса. А теперь же она являлась той, кто был замешан во всех этих неприятностях. - Блюбелл… маленькая дрянь. Всегда тебя не любил, - свирепо прохрипел он, надвигаясь на неё, но тут же был остановлен ещё один выкриком Скуало от вновь попавшей в него пули. - Не так уж умно стоять напротив света. Лёгкая мишень, - послышался голос Кикё, который будто из воздуха возник за спиной девушки. - Наш босс делает свои дела и велел сторожить вход. Не обессудьте, но либо оставайтесь наверху, либо сдохните, - произнесла девушка и показала язык обоим. - Да вы издеваетесь… - опустив крышку люка, мечник погрузил всех во тьму и, с такой скоростью, на которую он был сейчас способен, пронёсся мимо Блюбелл, которая продолжала освещать себя и Кикё. Послышался взвизг девчушки, и на её плече показался глубокий порез, а свет фонаря лихорадочно искал в проёме Скуало. - Лишь выебываться умеешь, мусор… - Наощупь двигался Занзас вниз, прислушиваясь к звукам. Послышался ещё один выстрел, но тот был в никуда, так как Блюбелл тут же уронила фонарик и Кикё потерял фокус. Источник света скатился куда-то вниз по лестнице и тут же был остановлен сапогом Скуало. Занзасу оставалось лишь посмеяться. Вот только то, что в его мечнике две пули, не заставляло его радостно хохотать. Оттолкнув от себя девчушку, он принялся спускаться вниз, сопровождаемый звуком выпускаемых в него пуль, однако ни одна так и не достигла цели. Наконец, когда Кикё истратил последнюю, терпение босса Варии лопнуло. Резким движением он открыл кобуру и, вытащив оттуда один из излюбленных пистолетов, молча направил в сторону врагов. Он знал, что является лучшим стрелком на этом острове. Доверившись инстинктам, Занзас вслушивался в тишину и, различив всхлипы Блюбелл, дважды выстрелил ей в ноги. Незамедлительно послышался визг, который обозначал попадание. Не став терять ни минуты, он поспешил спуститься до конца лестницы, где его уже ожидал подбитый Скуало. - Так держать, босс, - вымученно улыбнулся Суперби, сжимая пальцами кровоточащее предплечье. - Жив? - Вроде… Они оглянулись и тут же заметили приоткрытую дверь. Где-то позади на лестнице слышался шум приближающихся Блюбелл и Кикё. Решив не медлить, варийцы зашли внутрь. *** Бельфегор был зол. Казалось, это единственное, что придавало ему сейчас сил. Препарат, которым его пичкал брат, пагубно действовал на его организм. Конечно, Вайпер пытался исправить положение, и Бельфегор, если и не в порядке, так хоть не мертв. Более того, его сводящие судорогой конечности не выдают своей слабости. Каваллини ненавидел показывать свою слабость. Для Занзаса он был ценной находкой. Как друг, как подчиненный, как оружие. Но сколько бы жажды показать свою значимость не находилось в этом иссохшем теле, Бельфегор был не вечен. Пущенный им стилет просвистел мимо цели. Это раззадорило лишь больше, заставляя прицеливаться в Бьякурана вновь и вновь. Но казалось, последние силы он истратил на то, чтобы добраться до этого места. По его щекам скатывались слёзы. Он ещё никогда не чувствовал себя таким жалким. Впервые, кажется, он пытается что-то защитить не по приказу. Но ноги подкашиваются, и он оседает на пол, стоит ему заметить Франа. Если подумать, Айроне никогда не был в его глазах слабаком. Бельфегор прекрасно знал, что тело мальчишки не выносит больших нагрузок, от малейшего удара по коже расползается гематома, а кожа будто прозрачная. Да и сам мальчишка был невесомым. Но принц не сомневался в силе Франа, никогда. Пусть на заданиях ворчал, что без него парню смерть, что если бы не он, Бельфегор, то Фран давно бы был размазан кем-нибудь по стенке. Но на самом деле, Каваллини помнил, как Фран не раз его спасал, как иллюзии мальчишки действовали на окружение, как это щуплое нечто умудрялось манипулировать людьми, не осознавая этого толком. И Бельфегор почему-то был спокоен, верил в него. Но сейчас Франа лишили его единственного оружия. Мальчишка сидел в ногах у Бьякурана, а на глазах была тугая ткань, насквозь пропитавшаяся бурой кровью. Алый размазан по его щекам, склеивал кончики зеленых волос, окрашивая всё в тот же цвет, спадал каплями на бетонный пол, разбиваясь на маленькие брызги, и попадая колени и бедра. Его тело замерло, будто статуэтка. Можно было подумать, что Фран – это искусно сделанная статуя, если бы пересохшие губы с кровавой корочкой по краям не шептали всё то же имя. Он всё ещё звал Бельфегора, не осознавая, что принц ближе, чем казалось. В какой-то момент он начал терять сознание и тряпичной куклой рухнул на пол. - Фран… Это я. Фран, - тихо произнёс Бельфегор, покачивая головой. Мукуро же, ошарашено глядя то на принца, то на Бьякурана со своей жертвой у ног, с горечью кусал губы. Он пытался что-то придумать. Хотел сделать хоть что-то. Не Бельфегор, так он. Кто-то должен был спасти. Но выход был только один. - Пойдешь со мной, и их страдания закончатся, я тебе это обещаю, - мурлыкал Джессо, любуясь пытавшимся встать принцем. - Да ты, урод… ты сдохнешь, - прохрипел Бельфегор, поднимая на Бьякурана взгляд, полный ненависти. Джессо ненавидел этот взгляд. Будто Расиэль сейчас смотрел на него. Стало как-то липко и мерзко, и Бьякуран не заметил, как кулак Бельфегора скользнул по его скуле. Однако удар оказался слабым, и не требовалось больших усилий, чтобы одним пинком отправить принца на пол к своей принцессе. Теперь Каваллини лежал рядом с Франом и сквозь слезящиеся глаза пытался не утерять его силуэт. - Вот ведь, - сплюнул Бьякуран кровью, утирая нижнюю губу. – Живучие вы. Бельфегор не слушал. Кажется, он готов был сдаться в тот момент, когда кончики его пальцев дотянулись до ладони Франа и не получили ответной реакции. Он подтянул к себе руку мальчишки, сжимая его пальцы в своих, нежно поглаживая, стараясь не нанести вреда своими действиями. Бельфегор надеялся, что Фран скажет хоть что-то, но шоковое состояние было столь велико, что это не приносило никаких результатов. - Мерзкое зрелище для тебя, так ведь? Джессо медленно подходил к молчаливому Мукуро, который всё ещё судорожно разглядывал фигурки Франа и Бельфегора. Он ненавидел Бельфегора, и сердце стучало сильнее, когда тот, лёжа на животе, тянул вперёд свою руку. Лишь бы коснуться своего Франа. И когда это получилось, с какой бережностью принц пытался достучаться до Айроне. Пытался сообщить, что рядом, что никуда не исчез. Осознание, что Фран нуждается в ком-то другом, не отпускало. И в какой-то момент всё стало таким неважным, безразличным, что, подняв глаза на Джессо, ему оставалось лишь покачать головой и поднять руки вверх. - Мудрый выбор, - произнёс Бьякуран. Без победных выкриков и привычной улыбки он зацепился за край рукава Мукуро и, потеряв интерес к своим жертвам и ещё недавнему желанию уничтожить Айроне, провёл свою одержимость к выходу. Мукуро же не мог отвести глаз от двух фигур, что пытались наладить контакт на каком-то высшем уровне, где-то за гранью человеческого понимания. Он, иллюзионист, ведь видел многим больше Бьякурана. Мукуро ощущал, как эти двое безмолвно пытались услышать друг друга, создавая теплоту, неясный свет внутри себя. И это тепло, этот свет сейчас будто бы сжигали Рокудо, оставляя в нём зависть. Тяжёлый вздох, он наконец перестал гипнотизировать этих двоих и теперь, кажется, пообещал себе больше никого никогда не любить. - Вы все решили меня сегодня навестить? – Подойдя к двери, вздохнул Бьякуран. - Неважных стрелков ты выбрал, Джессо. Занзас кривовато ухмылялся, встретив главаря Мельфиоре подле себя. Разглядев за его спиной потерянного Мукуро, он лишь нахмурился. Что-то не так. - А их цель была не стрелять… Занзас и Скуало застали Бьякурана в противнейшем расположении духа, однако его мерзкая ухмылка не покидала бледно-зеленого лица. Блондин пытался отодвинуть преграду в виде Занзаса и Скуало, однако грубый толчок в грудную клетку заставил вернуться его в злополучный подвал. - Да что ты, блять, – прохрипел Занзас. - Босс… - подал голос Скуало и Занзас обернулся. Длинноволосый кивнул в сторону Айроне и Каваллини, что за всё это время не смели менять своих поз, будто застыли в пространстве. Занзас, считая, что Бьякуран сейчас превыше всего, не сразу заметил тела своих подчинённых. Но теперь, когда он это обнаружил, его пальцы схватились за рубашку блондина, подтягивая к себе того, словно нашкодившего котёнка. - Ты… во всём виноват ты, - прошипел Занзас, занося кулак над лицом хихикающего Джессо. – Урод, ты решил вырубить моих лучших людей? Понятия не имею, что в твоей черепной коробке, но сейчас, поверь, твою морду и мама родная не узнает, - грозно ревел босс Варии, резко ударяя кулаком по лицу Бьякурана, тем самым мгновенно разбивая ему губу. Скуало же, решив не трогать разъяренного босса, подошёл к Бельфегору и Франу. Его ярости обычно хватало на то, чтобы разрубить врага на кусочки. не оставляя от него ничего кроме пятна. Но всё же решил предоставить это Занзасу, пока осторожно, снимая с себя плащ, накинул его на плечики лежавшего без движения Франа. Мечник почувствовал, как за рубашку зацепились пальцы Бельфегора. Скуало опустил взгляд и увидел немую благодарность. Ему оставалось лишь подавить ком в горле, и молча кивнуть. Звуковой фон им создавал мат Занзаса и истерика Джессо. - А ты? Ты что стоишь и смотришь? Всё время был здесь и допустил? Бесполезный мусор, как ты ещё и в иллюзионистах у Вонголы. Ты жалок! - Выкрикнул Занзас, отбрасывая от себя месиво, что некогда было Бьякураном и прописывая Мукуро. Со стороны блондина послышался сдавленный смешок, который незамедлительно привлёк к себе внимание босса Варии. – Ты ещё дышишь, урод? - Ахаххахах идиоты. Никто не должен был стрелять… ахаха, - заливался было Джессо, однако дуло пистолета, что холодом обожгло щёку, заставило его всхлипнуть и перестать устраивать цирк. - Да? – Шипел Занзас. – А я вот надеялся на обратное. - Стой, - тихо оттерев губу, подал голос Рокудо. - Что? Ещё и защищаешь его? - Ни в коем случае. – Рука иллюзиониста легла на плечо Занзаса, заставляя того ослабить хватку Джессо.- Просто… - Просто что? – Нетерпеливо перебил Занзас, кровавые всхлипы Бьякурана изрядно раздражали и он хотел их прекратить сейчас же. - Он бы не позволил тебе сюда пройти просто так. - Думаешь, что всё так и должно быть…эй, мусор, – повернулся он к блондину, лицо которого больше представляло собой гематому. - Он бы и впрямь не позволил, - послышался чей-то голос со стороны входа. Мукуро, Занас и Скуало немедленно повернулись на него, и им оставалось лишь тяжело вздохнуть. - Закуро… - прохрипел Бьякуран, довольно улыбаясь Занзасу. *** Зло и ненависть Бьякурана растворились вместе с сознанием Франа. «Что же. Если это смерть, то не самая ужасная. Зная свою удачу, я вполне мог поскользнуться на моче в общественном туалете и разбить голову о заблёванный сортир», - промелькнуло в голове у Франа, пока абсолютная темнота постепенно сменялась белым светом. Было тепло, но он еще что-то чувствовал. Это странно, умирать и чувствовать, как по щекам катиться кровь, а по спине проходится холодный пот, вызывая мурашки. Серое затянутое небо контрастировало с ядовито-зелёным лугом. Полевые цветы щекотали его ладони и вызывали мурашки. Позади него было трое. Он не поворачивался. Словно Орфей, лишь шёл вперёд. Но он точно знал, что за его спиной трое. Его мать, отец и бабушка. Они будто охраняли его, пока он шёл вперёд. Куда именно? Цели не было, но шёпот за спиной говорил, что нужно двигаться. Под белую рубашку задувал слабый ветер, но не делал Франу холодно. Нет, он будто обнимал его. Босые ноги приминали сухие палки и траву. Но земля не колола. Будто весь мир не смел причинить вреда мальчишке, в чьих светлых, пепельных волосах был вплетен венок. Руки матери легли на узкие плечи, и Фран остановился. - Не оборачивайся, - тихий шёпот и её длинный золотой локон спал ему на грудь. - Но… я так скучаю, - голос дрогнул, и Фран почувствовал, как на другое плечо легла рука отца, а старческая ладонь обхватила его запястье. – Я скучаю по вам. Почему вы меня оставили? - Прости, Франни. Прости нас, - шептала мать, касаясь пальцами его волос и заправляя их за ухо. – Только не смей поворачиваться, ты должен идти. - Но… - Фран, послушай. Ты должен идти. Ещё не время, - шептал в другое ухо отец и горячие слёзы лишь сильнее обожгли щёки мальчишки. - Папа, я… - Доверься, - произнесла бабушка и сжала его руку сильнее. – Ты должен, Фран. - Но не хочу. - Не время, малыш. Ещё слишком рано. Мы обязательно дождёмся тебя. Прости нас, Фран, но тебе нужно уходить. Объятия стали крепче, но лишь на секунду. Земля под ногами стала проваливаться, а родные руки оттолкнули его невесомое, словно воздушный шар, тело в образовавшуюся воронку. - Фран, я люблю тебя. Запомни это. Фран, - кричала ему вслед мама, пока его собственный рот забивался землёй и палками, перекрывал кислород и уши. Темнота вновь окутала его, дрожь и холодный пот усилились, а в голову ударила резкая боль, отходившая от повреждённого глаза. Хотелось кричать, но в горле пересохло. - Я люблю тебя, Фран… Полевые цветы больше не опутывали ноги и руки. Они сменились на верёвки. Земля в горле сменилась сгустком крови. - Фран, Фран… Сон возвращал мальчишку в реальность, но, он продолжал слышать своё имя и чувствовать чьё-то прикосновение к своим ладоням. - Фран, прости меня… Фран, - слышался до боли знакомый шёпот. - Бельфегор? – Удивлённо выдохнул он заветное имя. - Ты слышишься? Слышишь меня? Фран, - в его голосе слышались слёзы, он пытался говорить тихо. Будто боялся, что их кто-то обнаружит. Что о них вспомнят. Но одновременно Фран слышал нежность и счастье. Он слышал извинения, которые если не лечили тело, то душу так уж точно. Он слышал слова любви и обещания, что всё будет хорошо. - Мне больно, - прохрипел Фран. - Прости. Прости. Я опять не уберёг тебя. Мальчишка услышал звук возни. Кажется, Бельфегор подполз к нему ближе, потому что теперь он ощущал его горячее дыхание. И Фран невольно ухмыльнулся, продолжая ронять кровавые слёзы на холодный бетон. - Спасибо. Ты живой и пришёл за мной. Всё равно спасибо, но кажется… - Нет. Нам не конец, - пресёк принц его фразу. Его тихий голос перебивался матом Занзаса. Фран пытался понять, что происходит, но адская боль и озноб мешали ему до конца вернуться в реальность. К тому же, тугая повязка всё ещё окольцовывала его голову, не отпуская из тьмы. Но теперь, когда ладонь Бельфегора так явно ощущалась, ему не было страшно. Он вновь поддался обморочному состоянию и, утопая под смешение голосов, отпустил эту реальность, вновь проваливаясь куда-то в подсознание. *** - Ну. И что всё это значит? Сейчас сюда сбегутся все Мельфиоре и побьют нас, так что ли? - Вопросительно взревел Скуало. – Не будь лохом, ты думаешь, мы не оповестили Варию перед тем, как идти сюда? - Да? Тем же лучше… - прищурившись, Закуро выудил из внутреннего кармана своей куртки чёрную коробочку. – С Алауди было сложно провезти какие-либо припасы, сами знаете. Но малую часть нам удалось припрятать. Небольшого взрыва хватит, чтобы снести это убогое местечко с вами и вашими друзьями. И… но-но-но. Никаких глупостей, - погрозил он, увидев, как дуло пистолета Занзаса направилось в его сторону. – Ты за кого нас принимаешь? У Блюбелл и Кикё такие же игрушки. Одно движение и они ими воспользуются без предупреждения. То есть… выхода нет у вас, ребята. Занзас чуть челюсть не вывихнул, сжав зубы и пытаясь не покрыть красноволосого ублюдка трёхэтажным матом. Рисковать не хотелось. Нужно было оставить Бьякурана, что при любом случае хихикал, и спасать шкуру. - Гост. Дейзи. Выводите босса, - командным голосом выкрикнул Закуро. – Блюбелл, Кикё. Вы там живы? – Крикнул он в сторону выхода. - Ну… я неплохо. А вот Блюбелл ноги прострелили, она ходить не может. Я отнёс её наверх. – Сказал Кикё, стоя в проходе. Всё происходило, как по хорошо отрепетированному сценарию. Сначала два длинноволосых парня оперативно вбежали в комнату. Гост подхватил своего босса, а Дейзи толчками стал выводить оцепеневшего Мукуро. При попытке Занзасом сделать хоть что-то, Закуро мерзко улыбался, играясь с миниатюрным пультом, и грозя пальцем. - Кикё, хватай Блюбелл и сваливаем, - подбросив в руках пульт, Закуро подмигнул боссу Варии и захлопнул за собой дверь. После того, как она закрылась, послышался поворот ключа. Теперь железная дверь была закрыта на замок, оставляя четверых проигравших в злосчастном подвале. Ещё какое-то время они слышали топот ног по лестнице. Всё стихло. Молчание стало напрягать и Занзас, ударив кулаком в стену, громко выругнулся. - Твою мать… и это всё? Где носит этих уродов? Где блять Луссурия? – Он рвал и метал, расхаживая мимо Скуалло. - Мы заперты. Из оружия лишь бесполезный… - резко развернувшись, он сделал несколько выстрелов в дверь, но пули только застревали, - бесполезный пистолет, - тихо закончил Занзас, отбросив в сторону своего верного боевого товарища. - А ты? Ты так и будешь сопли ронять, - бросил он взгляд на Бельфегора. – Гений хуев… - пробубнил Занзас. – Если нас взорвут, то на том всеете я вас всех порешаю. - Нас не взорвут, - подал голос принц. Наконец оторвавшись от Франа, он перекатился на спину и стал разглядывать потолок. - Ты что, не слышал этого мудака? – Нахмурился Скуало. - Слышал. Я слышу и вижу больше вашего. Думаете, он бы стал играться пультом от взрывчатки? Да вы о чём. Думаете, это так работает? К тому же, Алауди не допустит перевоз чего-то подобного на остров. - Это всё предположения, - рявкнул Занзас. - Да нет же, босс. Сам посуди, - лениво растягивал он, вытянув вперёд руку и, будто пытаясь что-то схватить, сжал пальцы в кулак. – Преподавательский состав ведёт учёт оружию. У каждого своё. Единственный, кто пользуется чем-то подобным – первак с Вонголы. Гокудера Хаято со своим динамитом. Но это динамит. Не бомба. А они вертели пультом. Вспомните слова Закуро. Он говорил о взрывчатке. Будь она на счётчике, то позволили бы они себе так долго возиться здесь? Нет. Будь это бомба, то она, скорее всего, разворотила бы тут всё к чёртовой матери. А им ещё самим куда-то деться надо. Короче… всё это – блеф, чтобы свалить, поджав хвост. - Если это так, то что же ты раньше молчал, тупой мусор? Нахрена я тогда их отпустил? - Пока мы спускались… - продолжал принц тихим голосом, изредка поглядывая на лежащего рядом с ним Франа. – Кикё и Блюбелл на лестнице объявились сразу. Однако Дейзи притаился там же. Я почувствовал его присутствие, пока спускался. Гост и Закуро крупнее. Они прятались уже у двери. Вы их не заметили, так как всё внимание было отвлечено. Пока шли сюда, ещё двоих я заметил в кустах. Короче говоря, мы в меньшинстве. Судя по тому, что Леви и Луссурия не торопятся, из нас бы уже давно сделали фарш. - Ты недооцениваешь меня?! - А не ты ли ворчал, что было самоубийством идти сюда? Я свёл ущерб к минимуму. Просто хотел помешать им убить Франа. Это у меня удалось. И.. о, кто-то идёт.. Стоило закончить ему, за дверью действительно послышались шаги. Несколько секунд, и дверь слетела с петель, отлетая в сторону Занзаса. Тот, в очередной раз проматерившись, не без облегчения взглянул на стоявших в проходе Луса, Леви и группы Вонголы во главе с Хаято и Тсуной. *** - Ну и что это? Очередной обман? – Фыркнул Мукуро, глядя на заплывшее лицо Бьякурана. - Я не так ужасен, поверь мне. Не хотел лишних жертв. Но они сами пришли. - А Фран? Разве он сам приходил? - Ну, надо же мне как-то было приманить тебя. – Выдохнув, блондин вжался в кресло. - Подумать только, - хохотнув, Мукуро спрятал лицо в ладонях. – И всё это из-за меня. - Нет. Ты что. Не из-за тебя. Скорее, из-за моей прихоти. Я бы тоже не хотел этого всего. Просто одержим тобой. Думаю, когда ты впервые подошёл ко мне тогда, год назад, я понял, что хочу обладать тобой. Но люди не вещи. Получить их сложнее. Особенно таких гордых, как ты. - И в итоге я проиграл. Сижу в самолёте и лечу хрен знает куда с поехавшим парнем, который хочет меня трахнуть. Послышался заливистый смех. Ногтем большого пальца Джессо отковыривал засохшую кровь у уголков губ. - Нет, ты что. Я и пальцем тебя не трону. - Тогда какой в этом смысл? – Изогнув бровь, спросил Мукуро. Нога закинута на ногу, он сидел напротив Бьякурана и с жалостью смотрел на него. В конце концов, ему нечего было терять. Хром жаль, но разве его отсутствие не пошло бы ей на пользу? Давно надо было сдаться этому сумасшедшему. - Какой? Ну… ты же не хотел трогать Франа. Обзываешь это чувство любовью? Может и так. Я просто хочу, чтобы ты привык ко мне и увидел что-то хорошее. - Принудительно увозишь меня. Предварительно избив беззащитного мальчишку. Да и перед этим сколько дел наворотил. - Но я же никого не убил? Ведь так? Всё, что происходило с окружающими – их выбор, их вина. У тебя тоже был выбор. - Ты бы убил Франа. - Может быть. Но потом ты бы прикончил меня, ахах. Вынужденная мера. Но выбор-то был? - Был… - отведя взгляд, пробубнил Рокудо. – И что теперь? Рассчитываешь на стокгольмский синдром с моей стороны? - Как знать, - прошептал Бьякуран, отвернувшись к иллюминатору, и больше не произносил ни слова. *** Яркий свет бьёт в глаза и Фран осознаёт, что он в очередной раз лежит в больничной койке. Запах лекарств ударил резко, стоило Франу очнуться. Только привыкнув свету, мальчишка обнаружил, что видит только один глаз. Только один чёртов глаз. Дрожащей рукой он коснулся бинта, что покрывал всю его голову и шёл наискось, закрывая повреждённый орган. - Очнулся? – послышалось откуда-то сбоку. Испуганно повернув голову, Фран различил на соседней кровати блондинистую голову. Чёлка Бельфегора съехала набок, и теперь мальчишке открылись его неестественно голубые глаза. Быть может их боялись, старались избегать. Но для Франа они теперь всегда будут излучать лишь тепло. - Привет, - произнёс мальчишка, слабо улыбнувшись. - Привет… Они лежали на разных кроватях, повернув головы в сторону друг друга. Счастье, что с каждым сейчас всё хорошо, накрывало настолько, что никто из них не мог сказать и слова. Солнце светило в окно и косые лучи золотом покрывали волосы и лицо принца. Фран любовался им. Жадно всматривался единственным глазом в золотистые очертания на белом. Казалось, ему всегда будет мало. Уже вечером они оба сидели в главном зале. Занзас грозно смотрел на поверхность стола, нервно постукивая пальцами. Никто не понимал, что происходит, и для чего нужно было собирать всех офицеров, включая тяжело раненных Франа и Бельфегора. И вот послышались грубые шаги. Несмелый топот у дверей, ручка двери опустилась, и на пороге возник Джи. Все, кроме Занзаса, с удивлением повернулись в его сторону. - Ты решил всех собрать, я смотрю, - не в восторге произнёс мужчина, пройдя к столу. - Ну, да. Мы товарищи Франа, и должны знать из твоих уст, что происходит. - Происходит то, что вашему товарищу необходимо собирать вещи и ехать на родину. Бельфегора будто оглушило. Кажется, он только обрёл Франа и обещал сам себе, что не позволит больше тому исчезнуть из его жизни, как тут эта новость наградила его неплохим пинком под дых. Фран выглядел не лучше. Он вопросительно смотрел на преподавателя, и принц видел, как мальчишка чуть покачивал головой, отрицая. - Но к кому? – Тихо спросил Фран. – У меня больше никого нет. - Ошибаешься… - Порывшись в кармане, Джи вытянул из него злосчастное кольцо Амалии и протянул его Франу. Но мальчишка не принял. Тяжёлое украшение пролетело сквозь его пальцы и укатилось к ногам хозяина, будто не желая оставаться. – Пока ты несовершеннолетний, тебя определят в интернат. Ты пробудешь там какое-то время под присмотром. А дальше ты выйдешь, и все полномочия главы французской мафии переходят к тебе. Раньше они были распределены между тремя баронами, но со смертью Амалии всё перешло в твои руки…. - Я… что? Интернат? - Фран, я понимаю. Что тебе будет нелегко, но у нас нет прав удерживать тебя здесь. Нас уже неплохо прессуют с твоей родины, требуют вернуть тебя. Стоило вести о смерти твоей бабушки разнестись, - фыркнув, Джи лишь пожал плечами. – В общем-то… это всё. Доброго вечера. Завтра мы подготовим твой перелёт, а сейчас отдыхай. Пожав плечами, Джи развернулся к выходу и оставил за собой шокированных варийцев. Он негодовал, что озвучивать эту весть пришлось именно ему. Примо не пожелал вернуться на остров, а ведь впереди столько дел. Надо было наведаться к Тсунаёши, дождаться остальных и решить, как максимально быстро восстановить учебный процесс. Не успел он вернуться, как тут же дошла весть о сбежавших учениках и учинённых бедах. - Алауди взбесится, когда обо всём узнает, - вздыхал он, выйдя на улицу. Небо полыхало огнём заката. Эта ночь обещала быть долгой. ***

4 года спустя день перед Рождеством - Как же ты заебал, - закатив глаза, Мукуро без сожаления швырнул стакан полный виски в стену. Кусочки дорогого хрусталя разлетелись по паркету, а по комнате пополз навязчивый запах алкоголя. Бьякуран, что стоял рядом, лишь тяжело вздохнул. Истерики Рокудо – явление не редкое. Мукуро разносил их богатый дом по любой мелочи. Изначально из вредности, а теперь вошло в привычку. Горничные прятались за дверями соседних комнат в ожидании, что хозяева уйдут, и они могли бы убрать весь кошмар, учинённый господином Мукуро. - Хорошо, что ты хочешь от меня? - Два года назад мы не ставили ёлку. Год назад ты отказался от неё также… я думал, что в этом ты пойдёшь мне на встречу. Джессо лишь вновь закатывал глаза на беспочвенные капризы своей одержимости. Хотя, если хорошенько пораскинуть мозгами, то можно было догадаться, по какой причине каждый год Мукуро пытается вырваться именно в ту часть города и именно в определённый магазин. Однако год за годом Бьякуран отказывал и терпел просто невыносимые скандалы. Но сегодня он решил сделать своей пассии сюрприз и, схватив с бархатного кресла пальто, бросил разбушевавшемуся парню. Через двадцать минут они уже выезжали в город. - И зачем ты каждый год устраиваешь эти скандалы? Думаешь, я не знаю, что ты хочешь? - Догадывался, – хмыкнул Рокудо, утыкая нос в шарф, - но разве ты отпустишь. - Если бы хорошо просил, то может быть. А ты и не пытаешься решать что-то более мирным способом, - ухмыльнувшись, Джессо не преставал следить за дорогой. Дворники работали без устали, вечерний город совсем засыпало снегом. Повсюду горели гирлянды, по дороге ходили счастливые люди, удерживая неимоверное количество блестящих пакетов и коробочек. Мукуро нервничал. Прошло столько времени с тех пор, как он ушёл от Хром, Вот так, без предупреждения. Просто взял и ушёл. Интересно, как она отреагирует? Будет ли злиться? Или обрадуется? Чем ближе машина Джессо была к заветному сувенирному магазинчику, тем сильнее Рокудо хотелось заставить его остановить машину. Но желание увидеть сестру было сильнее, поэтому он молчал, искусывая губы в кровь. - Все будет в порядке. Не волнуйся, - тихо произнёс Джессо, не отводя взгляда от дороги, будто читая мысли Рокудо. - Хотелось бы… -Она твоя сестра. Даже если обматерит, то примет, - ухмыльнувшись, Бьякуран остановил машину на парковке рядом с магазинчиком. – Иди давай. - Что, даже со мной не пойдёшь? – Удивлённо спросил Мукуро, отстегивая ремень безопасности. - Я? Нет, зачем, - отмахнулся Джессо. – Ваше семейное дело. - А не боишься, что уйду? – Изогнув бровь, хитро улыбнулся Рокудо. Вздохнув, Бьякуран резко подался вперёд и коснулся своими губами губ Мукуро. Вкус мятной жвачки во рту блондина приятно обжигал и слегда подслащивал. Пальцы синеволосого тут же коснулись щеки Джессо, а искусанные губы ответили на поцелуй. - Думаю, нет, - выдохнул в губы Бьякуран. И он побеждено вздыхает, проводит кончиками пальцев по скуле сидящего парня и выходит из машины. Руки в карманы, капюшон на голову, потому что снег глаза слепит. Потому что стыдно становится с каждой секундой. А Бьякуран за всем этим наблюдает. Жуёт привычные маршмеллоу и морщится, потому что вкус жвачки портит вкус зефира. Фигурка Мукуро стоит в магазине и Джессо видит, как резко поворачивается Хром, как ладонями закрывает лицо, и пятится назад. А потом слёзы, целые потоки слёз и объятия старшего брата. А Бьякуран улыбается. Ему хорошо на душе, как никогда. И Рокудо, обнимая Хром, смотрит в сторону машины и лишь губами шепчет ему «спасибо». *** - Знал, что ты сюда придёшь, Реборн… Юноша в чёрном плаще подходил всё ближе к мрачному аркобалено. В руках Реборна белые розы, он кладёт их на надгробие и любовно отряхивает его от хлопьев снега. Когда показались золотистые буквы с именем человека, которого он любил, Ребор сделал два шага назад. Позади стоял Тсунаёши, и с грустью смотрел на это зрелище. Чёрная шляпа привычно скрывала половину лица Реборна, не выдавая его эмоций. Лишь дрожащие руки в кожаных перчатках предательски прятались в карманах. Кажется, ему всё ещё было больно от утраты. - Я единственный. Кто-то ведь должен это делать. Ладонь Савады легла на плечо Реборна и слегка сжала его. На протяжении всего обучения Реборн был сильным, помогал при любых трудностях, воспитывал и помогал во всём, хоть и не был обязан. Савада стал достойной заменой Примо, и Реборн горделиво смотрел на нового босса Вонголы. Он стал лучшим другом, и Тсуне было больно видеть, как аркобалено каждый день жрёт себя изнутри, вспоминая, как позволил Вайперу уйти. И как каждый год приходит сюда и просто молчит. Стоит под снегом и молчит. Быть может, мысленно он спрашивает, как у Вайпер дела, быть может, он рассказывает о том, как дела у него самого. Кто знает, но каждый раз он говорит… - Я скучаю. И каждый раз Савада отвечает всё тем же: - Я знаю, Реборн. Я знаю. Большой и указательный пальцы потянулись к векам, чтобы смахнуть с них влагу, и Реборн вновь зажмурился, ведь обещал больше не плакать. - Наверное, пора отпустить его. Как думаешь, Савада? – Он посмотрел на парня покрасневшими глазами. - Отпустить, но не забывать, - кивнул он. – Пойдём, Реборн. Нам нужно уезжать. - Да… уезжать. – Покачав головой, он шмыгнул носом и уткнулся в свой клетчатый шарф. Через плечо он ещё раз взглянул на надгробие. На секунду ему показалось, что за ним прячется знакомый капюшон, и сердце от этого забилось чаще. Сходит ли сума? Нет, протёр глаза и видение исчезло. Лишь лёгкая улыбка на губах. Вайпер не хотел бы, чтобы Реборн страдал из-за него. Пришло время отпустить. *** Он стоял у окна и перекручивал кольцо с гравировкой трёх шестёрок на пальце. Повязка на глазу мешала разглядеть весь пейзаж. Но он уже привык. За окном валил снег, засыпая Париж к чёртовой матери. Аномально, как говорили в новостях. Давно не выпадало такого количества снега. И Фран с тяжёлым вздохом представлял, как же сложно ему будет добираться домой. Решив, что стоит заехать в кафе на углу, он схватил со спинки кресла пиджак и уже искал ключи от кабинета, как вдруг по громкой связи секретарша объявила, что к нему посетитель. - Ну и когооо это принеслооо, чёрт, - поморщившись, Фран медленно поплёлся к столу, молясь, чтобы это было не что-то важное, и он справится с незваным гостем в минут эдак за пять. Упёршись руками в стол, он неотрывно смотрел на своё кольцо. Забавно, что какая-то железка принесла в его жизнь столько проблем, но и являлась чуть ли не подарком судьбы. Ведь увидев этот знак отличия, многие важные персоны Франции начинали чуть ли не задницу лизать ему. Ему, господину Неудаче, который если и был важной персоной, то в онлайн-игре. К слову, друид уже давно не выходил в сеть. Надобность в нём исчезла. Он умер вместе со старым Франом. Вместе с пугливым мальчишкой, который не знал, что происходит вокруг него. Сейчас Айроне оставалось лишь вспоминать и горько усмехаться. В коридоре послышались чьи-то шаги. Секретарша поздоровалась и указала на дверь, за которой находится Фран. Без стука дверь была распахнута через несколько секунд. «Вот ведь, а….» - закатив глаз, Фран повернулся к вошедшему гостю и моментально об этом пожалел. - Привет, - тихо сказал Бельфегор, подходя всё ближе, а у парня ноги будто отказали. Прикусив тыльную сторону ладони, чтобы понять, что это не сон, Фран замотал головой. - Не… не может этого быть… - Я же обещал, что найду тебя, помнишь? В памяти Франа возникло воспоминание, как принц сидел на его кровати. Прощаясь, он шептал тогда много бессвязного бреда. Но чаще всего клялся в том, что, как закончит школу, обязательно отыщет его. - Найду тебя, слышишь? Фран, я найду и больше не позволю тебе от меня ускользнуть. Ну, сколько можно же…. И вот он нашёл. Спустя длительное время он стоит перед Франом. Живой, невредимый. Всё та же тупая улыбка и тупая диадема. Пшеничного цвета волосы разбросаны в небрежной укладке, на плечах зимняя чёрная куртка с широким мехом, а под ней неизменная полосатая водолазка. Он подходит ближе, и Фран чувствует запах одеколона, сигарет и мороза с улицы. От Бельфегора веет холодом, но Фран позволяет прижать себя и бессильно утыкается носом в шею принца. Он впервые почувствовал себя счастливым за последние несколько лет и просил у всех богов, чтобы ощущать это всегда. Хлопья снега укрывали Париж. Говорят, зима в этом году аномальная.