Существование

       Каждое утро я просыпаюсь с мыслью о том, что она жутко устала. И как бы странно это не звучало, но я это понимаю, но ничего не могу сделать. Каждый её вздох отдается жуткой болью в моей груди, и от этого мои мысли только сильнее окутывают меня, заставляя погружаться в жестокую реальность.        Мне хочется избежать этого чувства, когда ты думаешь, что во всём виноват только ты. Именно ты загубил её жизнь только из-за своей прихоти. Уже прошло несколько минут, как прозвенел будильник, а я всё лежу и думаю, насколько я испортил жизнь своим окружающим.        Обычное утро понедельника. Проснувшись первым, я накидываю на себя махровый халат и медленно бреду к кухне. Решив сварить кофе, я понимаю, что этот великолепный запах сведёт мне с ума. Чуть позже, в кухню заходит она, кому я причинил много боли. От этой мысли становится ужасно стыдно, ведь чувство вины будет губить меня до последнего и это, наоборот, хорошо. Ведь никто не должен забывать о своих ошибках, чтобы не повторять их снова, а я не хочу повторить их снова. Вслед за моей женой забегает наша дочь. И это единственное, что нас связывает в последнее время. Тори очень смышлёная, несмотря на то, что ей всего лишь четырнадцать лет; очень хрупкая по внешности, но боевая внутри. С каждым днём я понимаю, что моя девочка похожа на меня, но где-то внутри я надеюсь на то, что только внешне, потому что не хочу, чтобы Тори делала кому-то больно, как её отец. — Доброе утро, милый, — автоматически выдает моя жена. Это что-то вроде игры. Мы вынуждены постоянно притворяться, показывая, что у нас дружная семья, дабы не травмировать психику ребёнка. — Долли, любимая, налей мне, пожалуйста, кофе, — тихо произнёс я, поглядывая на жену. Словно пытаясь мне сказать, что до сих пор ненавидит меня, она слегка ударяет костяшками пальцев по столу. И мне становится понятно... — Конечно, Максим, конечно, — сказала она, натянув улыбку. В какой раз убеждаюсь, что из неё получится плохая актриса. Как же давно я не видел её искреннюю улыбку. Очень давно...        В принципе, как и всегда, завтракаем мы в полной тишине, только обмениваясь холодным взглядом с Долли. А может, холодно смотрит только она? Вот такое отношение к ней заставляет меня ненавидеть себя ещё больше. Наши мысли прервала Тори, задав вопрос, над которым мне пришлось долго думать. — Пап, ты довезешь меня до школы? Или же я могу встретить Боба, и мы прогуляемся до школы вместе? — Какой еще Боб? — спросил я, немного не доверяя своей дочери. Несомненно, отцовская забота начала просыпаться и, как мне кажется, Тори это не понравится. — Знакомый, — смущаясь, ответила мне дочь. — И сколько же ему лет, позволь поинтересоваться? — в наш разговор вмешивается Долли. — Шестнадцать, — рассматривая свои ноги, ответила девушка.