Будни

Ее рыжие, невесомые волосы забавно подпрыгивали каждый раз, когда она пыталась дотянуться до моей руки с отобранной книгой. Лицо с правильными, красивыми чертами искажалось детской обидой, розовые губы надувались, а глаза смотрели одновременно с укором и легким азартом. Бывшая валькирия не менялась, день ото дня продолжая покорять вершины корешков новых книг и монотонно стуча пальцами по клавиатуре. В эти моменты я скрыто наблюдал за ней: как взгляд ее ярких глаз впивается в монитор ноутбука, тонкие брови в раздумье сдвигаются к переносице, непослушная прядь выбивается и щекочет нежную кожу Ирки... Иногда мне надоедала эта картина, и я отвлекал девушку, заглядывая через плечо в напечатанный текст, выдавая несколько философских фраз и подшучивая над ней. Тогда брошенная подушка или книга метко попадала в цель: мою голову, живот или спину; в конце концов, даже бывшая валькирия не теряла меткости. Под поздний рыжие локоны уже лежали на крышке ноутбука, а ресницы уснувшей Ирки изредка подрагивали. Гора чашек и тарелок дополняла эту картину, делая ее более выразительной. Тогда я тихо подходил и аккуратно брал хрупкое тело любимой девушки на руки. Безумно хотелось прижать ее к себе, почувствовать ее дыхание у себя на шее, ощутить родное тепло и прикоснуться к мягким, волнистым волосам. Я относил ее в комнату на кровать, укрывал одеялом и целовал в лоб, и Иркины губы, даже во сне, изгибались в довольной улыбке.