Бешеная

Заброшенный станкостроительный завод. 10:17 Сегодня она выглядела особенно раскрытой. Тонкие ремешки прозрачного сарафанчика прямым текстом говорили, что к этой встрече барышня готовилась тщательно. Абсолютно ровные линии стрелок, чёрная бахрома ресниц и кроваво-красный цвет её губ сбивали с толку после первого взгляда. Та чистая красота, которую видел Тим раньше, которой он невольно восхищался, сейчас уже не воспроизводилась в памяти, вытесненная новым искусством. Хрупкое юное тело, завёрнутое в короткую летящую материю, сегодня тянуло с непреодолимой силой. Пожалуй, вчерашняя ломка была не самым отчаянным желанием. Тонкая завеса светлых волос скрывала почти половину лица девушки, в одиночестве сидевшей на краю оконного проёма. Край летнего платья периодически поднимал ветерок с улицы, открывая парню край ярко-красного бюстгальтера. Бельё было прекрасно видно и через тонкую белую ткань, но само его наличие уже давало слабый шанс удержаться от соблазна. - Тимоша, - улыбнулась Оля, сделав вид, будто заметила его только сейчас. Гордеев вдруг испугался, что бывшая девушка решит приблизиться к нему, обнять или что-то похлеще, а от её прикосновения, - он мог в этом поклясться, - у него сорвёт крышу. Однако вставать со своего места Тихонова не спешила, и Тим уже успел облегченно выдохнуть, чтобы через секунду снова задержать дыхание. Лукаво улыбнувшись своему гостю, Оля вдруг забралась на подоконник с ногами и притянула их к груди. От этой позы сломленного ангела так и веяло бы искренностью и чистотой, если бы не край кружевных трусиков, который открылся глазам парня. – Ты что-то хотел? - Зачем ты это делаешь? – едва совладав с голосом, прохрипел Тимофей. Он забыл в тот же миг, что хотел наорать на эту сумасшедшую, все обидные слова растворились в мыслях, оставляя только этот, немного наивный вопрос. - Делаю что? – непонимающе изогнула бровь Оля, случайно роняя один ремешок с плеча. Проследив, как мягкая ткань спускается по нежной коже, Тим невероятным усилием подавил порыв коснуться губами этих ключиц и снова посмотрел в чёрные глаза. Вместо привычной насмешки сейчас там горело такое искреннее непонимание, что даже он сам на миг засомневался. А провоцирует ли она его в действительности, или это только его бред? - Мстишь мне, - выдохнул парень, невольно опуская взгляд на худые лодыжки. Он не увидел секундой усмешки на ангельском лице, да и не поверил бы своим глазам, настолько невинно сейчас смотрелась девчонка в белом платье, несмотря на откровенный разврат. Тим и сам не понимал, как ей удавалось это делать. В какой бы откровенной позе не находилась его одноклассница, что-то в её лице заставляло окружающих прощать ей всё, словно маленькому ребенку. - Я? Мщу тебе? – она снова изобразила неподдельное удивление. Проследив за голодным взглядом, Тихонова спрятала злую усмешку за завесой волос, и немного опустила колени, скрывая нижнее бельё. – За что я должна мстить? - Несколько лет назад я назвал тебя дурой, - делая несколько шагов помимо собственной воли, продолжал разговор Гордеев. Твердые намерения удерживать соблазны в кулаке таяли с каждой секундой, с каждым заинтересованным взглядом в его сторону, и оставалось всего-ничего до той черты, переступив которую, он пошлёт к чёрту всех, кроме Оли Тихоновой. - Забавно, что ты помнишь ту нашу детскую размолвку, - спустив ноги на холодный пол, блондинка сделала крошечный шаг навстречу. Тим и не предполагал, что Ольге до запретной грани оставалось гораздо меньше. Если парень был способен обуздать желание на небольшой срок, то его противница выдержки не имела вообще. Всегда и во всём Оля шла на поводу у собственных эмоций, в этом заключалась слабость железной девочки. Неудачная шутка про родителей и сломанный нос одноклассницы, дурацкий спор на желание и откровенный танец на собрании попечительского совета пансиона, один похабный комплимент от молодого педагога и исключение за интимную связь сразу с двумя преподавателями. Теперь сантименты ставили под удар детально проработанный план. - Я послал тебя на глазах всего класса, не поверю, что ты смогла это понять и простить, - расстояние между обнаженными душами сокращалось гораздо быстрее, чем того хотелось им обоим. Оля коснулась языком высохших губ и почти сразу услышала, как судорожно сглотнул парень в метре от неё. - Поэтому ты решил, что я буду рушить ваши с Леной отношения в отместку, - разумно продолжила блондинка, не разрывая зрительного контакта. Больших усилий стоило не засмеяться наивности своего бывшего парня. – Сериалов пересмотрел? - Тогда зачем это? – выдох от последнего слова коснулся оголенной кожи предплечий, а сама Оля чуть не поперхнулась воздухом, когда локти крепко зафиксировали захватом. Ответить сразу не получилось, пришлось молча наблюдать, как с тебя медленно стягивают твою же одежду чужие руки. Тим определенно помнил, от чего именно сносило крышу бывшей пассии, и, - гадёныш, - пользовался своими знаниями. Когда горячий поцелуй коснулся кожи за ухом, стон вырвался непроизвольно, и рок-н-рольщик, конечно, узнал в нём теперешний сигнал для своих СМС. - Может, потому что я скучала, - чувствуя, как пальцы парня поглаживают кожу живота и бедер, Оля снова не сдержалась и толкнулась в бедро парня. Случайный намёк был расценен как призыв к действию, и через секунду Тихонова ощутила, как Тим, не оставляя лихорадочных поцелуев, пытается справиться с застежкой. Грань была пересечена. *** Квартира Антона Жукова. 12:32 Бабушка по привычке провалилась в сон под очередной американский боевик, и Шумилина, с недавних пор ставшая частью семье Жуковых, тихонько прокралась в свою комнату. Екатерина Михайловна приняла девушку с первой минуты знакомства, как родную внучку, поэтому в отсутствие Антона её компания вполне устраивала добродушную Иру. В лицее она не появлялась около недели, гуляла исключительно в компании своего молодого человека, опасаясь нежелательных встреч. - Ир, можно тебя? – от неожиданного звука за спиной дрогнули худые плечи, которые Шумилина тут же обхватила руками, стараясь скрыть беспокойство на душе. Антон, вернувшийся её час назад, сидел на их кровати и терпеливо ждал, когда Ира возьмёт эмоции под контроль, никак не показывая, что заметил её испуг. На самом деле, Жук прекрасно понимал, что его девушку сопровождают внушительные неприятности, которых она безумно боится и безуспешно пытается скрыть. – У тебя всё хорошо? - Конечно, Антош, - отмахнулась рыжеволосая, изо всех сил стараясь искренне улыбнуться. – Кушать будешь? Я котлеты пожарила, и ещё можно… - Нельзя, - сурово оборвал Жуков неумелый перевод темы. Осторожно сжав маленькие ладони в своих руках, он усадил помрачневшую девушку рядом с собой и заглянул в глаза. – Нельзя себя больше так мучить. Скажи мне, что происходит? - А что происходит? – Ира изобразила вялое недоумение таким вопросом, но голос уже предательски дрожал, подтверждая худшие опасения. Врать Шумилина не любила и не умела, и хлипкая легенда о ссоре с Леной уже трещала по швам. Лена врала намного лучше, и Жук готов был поверить в то, что лучшие подруги разругались из-за одинаковых платьев. И поверил бы, списав тревогу Иры на дискомфорт от глупой ссоры, если бы сама Шумилина не заикнулась как-то про идентичные ветровки. – Всё нормально, печенье немного пригорело, правда, а так... – она запнулась и снова выдавила пустую улыбку, - Всё в порядке. - Ир, не надо считать меня идиотом, - повысил голос Антон, которого такая настойчивая ложь начинала раздражать. Вспомнив, что за стенкой отдыхает бабушка, он понизил свой тон, но продолжал сверлить лицо девушки требовательным взглядом. – Я прошу, объясни, что с тобой происходит. - У меня… - рыжая осеклась, сглотнув остаток приготовленной фразы. Надо было срочно сказать что-то убедительное, каким-то чудом заставить Антона поверить в этот бред, спасти его. – У меня критические дни, - секундное замешательство в глазах напротив едва не заставило Иру разрыдаться. Пришлось спешно опустить голову, скрывая влагу на щеках за волосами, хотя Жуков всё уже давно понял. - Тебе угрожали, да? – он осторожно разместил голову девушки на своей груди, и та, сминая пальцами ткань футболки, дала волю душившим эмоциям. «Слабачка, чёртова слабачка, которая подставила самого близкого человека. Антон в опасности». От грызущих мыслей новые приступы истерики, копившейся слишком долго, казались бесконечными, но Жук умел ждать. - Марина, - едва вернулся хриплый голос, Ира твердо решила разделить с парнем свою беду. Дальше рыть яму лжи не имело смысла, но могло спровоцировать опасные последствия. – Она вытащила своего Андрея, нашла липового свидетеля, и теперь меня обвиняют в клевете. Я полная дура, Антош, прости меня, - голос вновь сорвался, и девушка уткнулась в теплую промокшую майку, прячась в надежных объятиях. - И это всё? – самые страшные варианты, которые парень успел мысленно обозначить, тяжелым камнем упали с сердца, заставив даже улыбнуться. Антон успел нарисовать такие пугающие картинки, которые не решились бы парой банкнот с Хабаровском, и по сравнению с ними трагедия Иры казалась пустяком. – Ириш, не плачь, я всё улажу. - Нет! – как ошпаренная кипятком, Шумилина вырвалась из любимых рук, обрывая даже зрительный контакт. – Антон, я тебя умоляю, не надо ничего делать. Я сама как-нибудь… Только не ходи туда, пожалуйста! - Значит, есть что-то ещё, о чём мне надо знать, - в утвердительном тоне отчеканил Жуков, вновь ощущая, как мерзкое чувство тревоги сковывает сердце. Отвратительные предположения, как по команде, выстроились в стройный ряд. Одно хуже другого. - Эта тварь Маринка требует с меня четыре тысячи долларов за её долю в квартире, - Ира шумно выдохнула, без интереса рассматривая книжные полки, и выдержав паузу, решила договорить. – У меня осталось две недели, если я не найду денег, она напишет заявление на тебя. - В каком смысле? – ошарашенно переспросил свою девушку Жук в надежде, что та ошиблась с формулированием мысли. Открывшаяся правда вновь не оправдала самых ужасных ожиданий, но и приятной новостью вряд ли могла считаться. Оставлять дорогих людей на усмотрение судьбы хотелось меньше всего, но теперь такой вариант тоже рассматривался. - Она заявит об изнасиловании, - едва слышно прошептала рыжая, так и не решившись поднять на парня глаз.