А что тогда любовь?

Мы познакомились с ней ровно год назад, когда эта нерешительная девчонка устроилась в SM работать менеджером. Она не блистала ни общительностью, ни внешним видом, ни профессионализмом. Как самая обычная отличница она действовала строго по инструкции, не проявляла никакой инициативы в работе, что с самого начала не нравилось никому в группе. Забитая и тихая юная особа абсолютно никого не смущала своим присутствием, в обществе наших парней превращаясь скорее в ненужный предмет мебели, нежели особь противоположного пола, способная смутить уже состоявшихся мужчин. Но в один прекрасный день, словно по взмаху волшебной палочки, этот гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя, покорившего спящее в моём сердце животное. Внутри всё смеялось, скорее даже от нелепости ситуации: как и типичный мужчина, я не обращал внимания на внутренний мир нашего менеджера, пока та не преобразилась внешне. Ухоженные волосы, идеальный маникюр, осанка. Одежда по фигуре и естественный макияж. Решительность. Смелость. Выдержка. И, что самое ужасное - холодность и безразличие. Меня не интересовало, как человек мог преобразиться так резко, мне было безгранично интересно, кто смог переломить в этом гадком птенце гнилой стержень и взрастить новый, более стойкий и прочный. Я старался как можно поближе познакомиться с ней, всё больше уделяя внимания оболочке, но желание докопаться до её сердца я так и не оставлял. В один из серых осенних вечеров мы с мемберами пытались в очередной раз насладиться отдыхом, подкрепляя свою радость алкоголем. Тогда я готов был забыть всё: вечную нехватку времени, выговоры и неудачи, лишь бы один-единственный вечер провести наедине с собственными мыслями. С такими героическими планами я не заметил, как перебрал лишнего. Взволнованный менеджер вызвалась отвезти нас с Йесоном в общежитие, аргументируя это тем, что из всех мы выглядим самыми опьяневшими. Да, так и было. То ли соджу для меня сегодня оказалось слишком крепким, то ли её цветочные духи слишком дурманящими, но стоило ей помочь Йесону добраться до кровати, как я крепко сжал её в объятьях, вслух произнося сущую ерунду. - Кюхён, я помогу Вам добраться до кровати, пойдёмте, - обречённо вздохнув, девушка явно не поняла серьёзности моих намерений, на что я просто решил её немного подразнить. - И ты останешься со мной, да? Сонбэ, ты сегодня такая красивая, - изобразив самое милое лицо на свете, я слегка пригнулся, чтобы лицезреть выражение её лица. Оно было абсолютно отрешённым и безразличным. Ситуация совсем не выбивала её из колеи, а лишь раздражала, что я с лёгкостью понял по глазам. Они были самыми обычными: карие, как и у всех моих бывших девушек. Абсолютно обычные, как и она сама, пока натуру её подпирал тот самый гнилой стержень. У неё были красивые длинные ресницы, обворожительный кошачий разрез, но цвет рушил всю эту красоту, превращая своеобразие внешности уже в нечто обыденное. - Пожалуйста, перестаньте смотреть на меня так, - стараясь отойти от меня подальше, она лишь наткнулась на очередное препятствие - дверь в ванную комнату. Я молча прижал её к себе и поцеловал. Не знаю, о чём я думал в тот момент, но слова показались излишними. Девушка сопротивлялась не так долго, как я предполагал, вскоре сдавшись под натиском моего поцелуя. Звериный порыв, управлявший мною в ту ночь, и дал начало нашим негласным отношениям, переходящим любые рамки приличия. Я никогда не дарил ей цветов и не признавался в любви. Не водил её на свидания и не знакомил с родителями. Если бы меня спросили, встречаемся ли мы, то, однозначно, я бы ответил: "Нет". Аналогичный ответ последовал бы и на вопрос "Люблю ли я её?". Мы просто тр*хались, но не более этого. Пока ароматный цветок расцветал в моих неумелых руках садовника, я не ценил тех плодов, что мог достичь, относясь к ней не столь грубо. Я часто забывал купленные вещи, но с особенной трепетностью относился к чужим подаркам. В этом случае она была купленной мною вещью, которую в скором времени я постарался бы забыть, если глупый лебедь не решился бы разбить эти отношения "хищник-жертва" своими белоснежными крыльями. В тот день она совсем не улыбалась, всячески стараясь не прикасаться ко мне, но на мои попытки поцеловать её всё же нехотя отвечала. Я не чувствовал её в поцелуях. Складывалось впечатление, будто я старался ухватиться за воздух, но лишь натыкался на пустоту. - Кюхён, с завтрашнего дня я ухожу с должности менеджера вашей группы, - я вновь увидел того гадкого утёнка, что предстал передо мной в наш первый день знакомства: испуганный, но в то же время пустой взгляд; сутулая спина и понурая улыбка, всем своим видом кричащая: "Отвалите от меня. Билеты в мой внутренний мир уже распроданы". - Ты же шутишь, да? - усмехаюсь её попытке сбежать из золотых оков, так тщательно мною выбранных "певчей красавице". - Не шучу. Я больше не являюсь вашим менеджером, - мне становится не по себе от такого зрительного контакта: в тех обычных карих глазах, что я привык лицезреть, теперь читалась непоколебимая уверенность. - И ты хочешь сказать, что это конец "нам"? - смеюсь, но смех мой кажется ненастоящим, ровно как и наши чувства. - "Нас" никогда и не было. Но сейчас я хочу оставить тебе хоть какое-то воспоминание о том, что я присутствовала в твоём сердце хотя бы секунду, - девчонка приподнялась на носочки, осторожно касаясь моих губ. Кончиками пальцев она провела по моим растрёпанным волосам, с неподдельной нежностью углубляя поцелуй. Тогда она подарила мне наш первый, первый и последний взаимный поцелуй. Сквозь лёгкую дремоту я сонно потянулся, машинально проводя рукой по левой стороне кровати, где обычно спал мой гадкий утёнок, но обнаружил там лишь скомканное одеяло. Приподнявшись на локтях, я взглянул на тумбочку, где лежал жалкий клочок бумаги с одной-единственной фразой: "Спасибо, что сделал меня сильной". В груди что-то кольнуло, но я предпочёл не обращать внимание на эту жутко ноющую боль в сердечной мышце, ведь сердцем назвать её было весьма трудно. Я оглядел всю комнату, но так и не обнаружил пропажи, из-за которой на душе не проходило чувство пустоты. Сейчас я поднимусь и приготовлю кофе. Наигранно улыбнусь и продолжу играть с судьбой в "кошки-мышки". Постараюсь вычеркнуть из жизни то время, что мучил её по вине собственных прихотей. Но сейчас, пока я ещё лежу в кровати под звуки оглушающей тишины и с огромной дырой в сердце, я могу спросить сам у себя: "А что тогда любовь?".