Человек думает, что счастье придет к нему тогда, когда он этого захочет. Просто постучит в дверь и скажет: «Ты хотел — я пришло, я тут». Но ничего не бывает так просто. Если счастье еще не появилось, значит не время, а раз оно уже есть, надо его беречь и ждать нового. И ждать придется, возможно, достаточно долго. А если кто-то чего-то ждет, то обязательно дождется.
***
Входная дверь тихо открылась, пропуская хозяина дома внутрь. Разувшись и оставив обувь при входе, мужчина подхватил оставленные пакеты и прошел дальше. Проигнорировав вопросительный взгляд со стороны, он зашел на кухню и принялся разбирать только что купленные продукты. Вернувшись через некоторое время в гостиную и сев рядом с супругом, он уставился в телевизор, нервно сжимая кулаки. — Опять ошиблись? — Имаеши посмотрел на обеспокоенного Макото, который что-то недоговаривал. — Опять, — Ханамия тяжело вздохнул и откинулся на диван. — Может, мы делаем что-то не так? — Сомневаюсь, что ошибка в этом, Макото-кун, — Шоичи подвинулся ближе, обнимая мужа за плечи. — Может, так и должно быть? — Не должно так быть! — скинув с себя чужие руки и пересев на кресло, Ханамия продолжил злиться. — Сколько уже можно, меня в этой больнице в глаза помнят, за сумасшедшего считают. — Может это все потому, что ты ждешь невозможного? — А Арата это что? Тоже невозможное? Или ты не хочешь ребенка, а Шоичи-кун? — паук передразнил интонацию собеседника, обращаясь к нему, но понял что переборщил, когда увидел злость в глазах напротив. — Перегибаешь палку, Макото! — Имаеши склонился над ним, упираясь руками в подлокотники. — Я хочу этого ребенка не меньше тебя, но мы ничего не поделаем, если для этого не время. Смирись уже с этим! — Да иди ты к черту, — оттолкнув мужа и громко хлопнув дверью, Ханамия вышел из квартиры, чтобы не нарываться на серьезный скандал. Идея завести еще одного ребенка созрела в его голове, когда Арате исполнилось четыре года. Но каждый раз что-то шло не так, и вместо ожидаемой беременности, на которую так надеялся Ханамия, когда чувствовал некое недомогание, ему говорили что это вызвано или расстройством желудка либо долгим стрессом. Первые несколько раз он просто ждал, что вскоре все получится, ведь Имаеши полностью поддерживал его идею, ссылаясь на то, что очень хочет застать тот период жизни ребенка, который он пропустил по собственной ошибке. Но когда ничего не выходило в течение двух лет, Ханамия стал задумываться о том, что кто-то с ним не совсем честен. — Папа заболел? — мальчик вышел из своей комнаты, когда за его отцом захлопнулась дверь. — Нет дорогой, просто он немного злится, — Имаеши прошел на кухню, осматривая, что купил муж, — Будешь? Ребенок посмотрел на предложенный ему апельсин и кивнул в ответ, наблюдая за тем, как отец ловко управляется с ножом и очищает тонкую кожуру. — А почему папа злится? — взяв оранжевый фрукт в руки и разломив его на дольки, ребенок стал ждать ответа. Вздохнув и сев за стол, мужчина обдумывал что лучше ответить сыну, ведь тот не отстанет пока не получит желаемого. Рассказать о настоящих причинах не было смысла, потому что Арата все равно ничего не поймет, но и говорить что-то совсем детское он не хотел. — Ему добавили новой работы, и он злится, что не сможет провести с нами эти выходные, — выкрутился бывший капитан Тоо. — И следующие? — мальчик принялся вытирать ладошки о только что взятое полотенце. — Я не знаю. — Тогда обрадуем его чем-нибудь? Хорошо? — в серых глазах появился азарт, и маленький Имаеши убежал в свою комнату. Уложив вечером сына спать, и так и не дозвонившись до Ханамии, Имаеши отправился в спальню, а надежде, что тот не наломает никаких дров и ночью вернется домой. В последний раз, после такой же ссоры, Макото прогнал из дома самого Шоичи, и тому пришлось сидеть на улице до ночи, ожидая, когда тот остынет и тот позвонит ему. Устав ждать, и замерзнув в холодный вечер, он сам вернулся домой, постелил себе на диване, и, не решаясь кого-либо тревожить, отправился в ванну, а когда вернулся, обнаружил в комнате Макото, который долго извинялся, но все же пустил на кровать. В ту ночь Ханамия заснул только после того, как его обняли со спины и по привычке запустили ладонь в черные волосы. В этот раз Имаеши не знал, где беглец мог оказаться, но предполагал несколько мест, и поэтому незамедлительно собрался и вышел на улицу, не забыв прихватить с собой еще одну куртку. Обойдя все возможные места в округе, и уже не надеясь дозвониться до мужа, он хотел вернуться домой, как замети на одной из детских площадок темную фигуру, сидящую на скамейке. Подойдя поближе со спины и обрадовавшись, что этот тот человек, которого он искал, мужчина набросил на его спину ветровку и сел рядом. — Шо, что это за фигня? — Ханамия опустил голову на подставленное плечо. — Нам правда так не везет? — Нам уже повезло. До следующего раза, думаю, надо еще подождать, — обнимая Ханамию и притягивая его ближе к себе, Имаеши посмотрел на чистое звездное небо. — Сам же знаешь, кто ждет, тот дождется. — Мы быстрей, наверно, внуков дождемся, — бывший капитан Кирисаки улыбнулся своим же словам, понимая то, что дома у него уже есть одно шестилетнее чудо, которое он любит всей душой. — И внуков подождем. Произнося эти слова, Имаеши Шоичи и не догадывался, что ждать придется целых десять лет. Спустя 10 лет Когда его ребенок стал совсем взрослым, Имаеши даже не заметил. Арата пошел в бывшую школу Ханамии, стал капитаном баскетбольной команды и даже обзавелся парнем, сыном школьных противников. Хоть Макото и был сначала против их общения, но заметив, как сын меняется на глазах, когда этот зеленоглазый паренек появляется в их доме, смирился даже с этим. Хоть за прошедшие десять лет им так и не удалось завести еще одного ребенка, он старался держать себя в руках, направляя накопившуюся злобу в иное русло. Отправив несколько месяцев назад сына в соседнюю префектуру играть за другую школу, мужчины полностью погрузились в работу, пока среди недели Имаеши не потревожил звонок от Араты. — Ты куда пропал? Макото с ума сходит! Грозится прибить тебя, как только ты приедешь! — Шоичи злился, но старался держать себя в руках. — Отец, мне помощь нужна, я не один возвращаюсь. Приедешь на вокзал, хорошо? — стараясь не выдать себя, младший лишь откашлялся, оправдывая свое волнение простудой. — Конечно не один. Твой Минору тоже получит от Мидоримы. Вам обоим пора вправить мозги! — мужчина посмотрел на часы и прикинул время, во сколько ему лучше выезжать. — Я не с Минору, — Арата на мгновенье замолчал, — Просто приезжай, — больше сын ничего не сказал и просто отключился, напоследок как-то тяжело вздохнув.***
— Как это понимать? — отец стоял на перроне, и смотрел на младенца в руках младшего. — Это мой сын, Минору назвал его Тай. Посмотрев на крохотное личико малыша, взрослый действительно отметил большое сходство с Минору и слегка заметное с Аратой. — Но как? Почему ты молчал? — Имаеши взял ребенка на руки и позвал сына за собой в сторону такси, продолжая разговор. — Отец! Как я получился, так и он получился, — перехватив поудобнее сумки на плече, брюнет шел следом. — Я не мог его оставить Мидориме-сану, это мой ребенок и я его не отдам им. — Дома расскажешь что случилось.***
— Папы нет? — парень зашел в квартиру, закрывая за собой дверь. Но не успев даже передать ребенка отцу, как увидел приближающегося Ханамию, явно находящего не в настроении и уже с заранее продуманными словами нравоучения. Но как только он был готов услышать все уготованное ему за такое поведение, как Макото остановился возле него, смотря на малыша и тяжело сглатывая. — И как это понимать? — от услышанного сам Имаеши усмехнулся, ведь он спросил то же самое, и стал ждать, что ответит Арата. — Твой внук пап! — улыбнулся юноша и передал кроху другому родителю. — Этого быть не может — Ханамия посмотрел на мужа, до сих пор не веря своим глазам и лишь сильнее прижимая малыша к себе, на что Имаеши лишь рассмеялся, представляя, как радуется в душе бывший паук Кирисаки. — Я надеюсь, ты объяснишь все?***
— Рассказывай что произошло! — Ханамия продолжал вытягивать из сына слова, но тот продолжал молчать, пока не собрался духом: -Ничего не произошло! Забрал Тая и поехал домой. — А честно? — Ну что честно, он сперва заявил, что хочет оставить ребенка, а как родил, сразу свалил к своей группе, попросив Мидориму-сана забрать его, а я забрал первым. — Дорогой! Ты с ума сошел? — Шоичи прищурил глаза, глядя на еще одного ребенка в этом доме. — Ты украл его? — Я не крал! Медсестра спросила, кто заберет его, и я сказал что я. Он родился почти неделю назад, но очень маленький, мне еще какие-то лекарства для него дали. — И ты его кормить сам будешь? — Ханамия уже представлял в голове уроки для новоиспеченных родителей. — Отец! — Арата посмотрел на мужчину, ища у него поддержки, — ну откуда? — Я тоже не знаю, — Имаеши лишь развел руками, показывая, что он ничем не может помочь. — И это все? — спустя некоторое время младший нарушил царящую тишину. — Вы не против, что я приехал с Таем? — Нет, Макото рад! — взрослые поднялись из-за стола, направляясь в комнату, из которой послышался детский плачь.***
Макото возвращался из командировки, когда солнце было в зените. Хоть оно и светило, но зимой практически не согревало, и укутавшись в шарф по самый нос, Бывший капитан Кирисаки Даичи поспешил домой. Открыв дверь своим ключом, и оставив верхнюю одежду в прихожей, он заметил неубранные ботинки и сразу подумал о том, что парень с отцом уже вернулись домой после похода в поликлинику с малышом. Обойдя все кроме его комнаты и не найдя нигде Шоичи, мужчина приоткрыл дверь в комнату сына, замечая, как тот вместе с Имаеши старшим стоит возле кровати и что-то делает на покрывале. — Смотри, как она делает. Да не так! — парень пытался одной рукой исправить то, что явно не вышло у взрослого, при этом держа в другой руке телефон с каким-то видео. — Да все так я делаю, смотри как у нее, — Шоичи указывает на телефон и вновь склоняется над постелью. — Учит он тут меня еще. — Да блин не так, держи телефон! Ханамия послушал еще несколько непонятных фраз и решил узнать в чем дело, и что там за баба в телефоне, на которую те так равняются. — Что там у вас? — мужчина заглянул через высокие плечи родных на кровать. — Макото?! — Пап?! — Наконец-то ты пришел, — Имаеши уже сбился со счета, сколько раз они пытались укутать маленького Тая, — Я больше могу! Заверни его сам, как в тот раз. У тебя так ловко вышло, — уже готов было зарыдать, глава семейства опустился на край кровати. Вздохнув и посмотреть еще раз на малыша, Ханамия закатал рукава рубашки и отправился в ванну мыть руки, а когда вернулся, ловко запеленал крошку в одеяло, окинул взглядом остальных собравшихся: — Да вы идиоты…