Opposite Direction

Arctic Monkeys – Fluorescent Adolescent       Не успев закрыть за собой входную дверь, как тут же натыкаюсь на зловредную соседку по лестничной клетке миссис Ларсон, которая уже спешит кинуть мне очередное замечание по поводу «слишком» громкой музыки от колонок, что уже вторую неделю не работают, бесконечном мяуканье моей кошки Дейзи, или о том, как на прошлой неделе смех моих друзей не давал ей насладиться просмотром повторных выпусков с Мартой Стюарт.       — Кортни! – завопила старушка, — Проверь свой почтовый ящик! Почтальон должен был принести свежий журнал еще два дня назад. Наверное, он как всегда ошибся и положил его тебе! – и я вижу, как брызги ее слюны достигают моих новых туфель, — Невнимательный мальчишка! Нужно будет обязательно написать на него жалобу.       Теперь я понимаю, почему ее муж так внезапно скончался. Странно как он вообще мог прожить с ней в одной квартире целых тридцать шесть лет. Я слушаю ее маразматический бред три минуты, и мои уши уже готовы свернуться в трубочку.       — И вам доброе утро, миссис Ларсон, - вздохнула я, натянув кривую улыбку, - Сейчас посмотрю.       Вообще-то я опаздываю, но для моего же блага будет лучше, если я просто сделаю, что просит эта старая дура.       — Как видите, его здесь нет, - проверив все содержимое ящика, мне так и не удалось найти чертов журнал.       — Но я точно была уве… - начала женщина, но я оказалась хитрей, и просто сделав взволнованное лицо, воскликнула:       — О, Господи сейчас почти без пятнадцати восемь, а я должна быть на работе к половине! Извините, миссис Ларсон, я должна бежать!       С этими словами я пулей вылетела из подъезда и чуть не сбила с ног беднягу Карла – того самого бедолагу-почтальона.       — Что, она уже там?       — Ага! Как всегда свирепствует и ждет тебя.       — Черт! – выругался парень, — Спасибо что предупредила!       — Я буду молиться за тебя, Карл!       Именно из-за таких «милых» старушек как моя соседка, я считаю профессию почтальона одной из самых опасных. Что ни день, а ты вынужден сталкиваться лицом к лицу с такими мерзкими личностями, которые только и ждут, чтобы со всей присущей им злостью вылить на тебя поток свежей желчи. И этой причины вполне достаточно чтобы воздвигнуть Карлу памятник при жизни.       Наконец добравшись до знакомых ступенек, я словно на крыльях Амура влетела в метрополитен.       Вообще я привыкла добираться до своей работы на машине, но так уж вышло, и на деле, к великому разочарованию моего инструктора, я оказалась не очень-то хорошим водителем. И не прошло и месяца, как я снова вписалась в бампер внедорожника какого-то парня, что облил меня потоком отборной брани, назвав при этом слепой курицей, (и я, как ни прискорбно это звучало, была склонна с ним согласиться). Именно поэтому вот уже на протяжении второй недели я езжу в метро.       И знаете что? Еще никогда в жизни я не была так счастлива, находиться в этих старых, потертых временем вагонах, как сейчас. Наверное, поэтому каждый день, собираясь на каторгу, работу, я еще тщательней продумываю свой наряд, и с особым вниманием подхожу к выбору нового плейлиста. Но тут возникает вопрос «для чего?» И мой ответ будет до невозможности банален. Все это из-за парня. Нет, вовсе не того, что встречает меня с работы и провожает домой, с которым мы периодически пересекаемся на мягкой перине моей новой кровати, и иногда ходим в кино. Все это не про него.       Вот уже как десять дней объектом моих частых мыслей пребывает парень, который, так же как и я, предпочитает передвигаться по городу с помощью подземного вида транспорта.       Я конечно и до этого дня страдала повышенным любопытством и любовью выдумывать истории жизни людей, с которыми сижу в одном вагоне, но сейчас это начинает переходить в зависимость. Мне нравится фантазировать есть ли у этих людей дети, ждет ли их дома какой-нибудь питомец, и если ждет, то кто, а также много разных мелочей, которые приходят ко мне в голову, стоит только взглянуть в их лица.       Но в тот роковой день шестого мая все пошло немного по иному сценарию. Как всегда пройдя в последний вагон, я заняла свободное место напротив дверей, и взялась за свое любимое занятие. А что может быть лучше, чем встречать не выспавшихся горожан, на чьих лицах застыло выражение «и какой только умник придумал чертов будильник».

The Chemical Brothers – The State We're In       Если честно я даже не помню, как он вошел. Складывалось впечатление, будто парень находился здесь с самого начала пути. Кажется, я тогда разглядывала мужчину в сером костюме с чудным галстуком. В наушниках играли «Chemical Brothers», и я почему-то представила как этот мужичок и его жена кореянка пытаются разобраться в инструкции для новой газонокосилки. Вся эта картина показалась мне довольно-таки забавной, особенно, когда супруга начинала бранить мужчину на корейском, а он лишь невинно хлопал глазами, когда она называла его «идиотом». Боюсь, если бы я не сдержала свой смех, что так отчаянно пытался вырваться наружу, меня бы точно приняли за сумасшедшую. Наверное, именно поэтому я отвернулась в другую сторону. И как раз в тот момент мои глаза нашли ЕГО.       Он сидел неподалеку. Читал книгу. Помню как его длинные пальцы, отвернули краешек пожелтевшей страницы. Наверняка там было что-то интересное. У него был сосредоточенный взгляд. Мне и до этого иногда встречались симпатичные парни. Взять хотя бы Дилана. Он тоже симпатичный. У него добрые, ореховые глаза и милая улыбка, особенно он был забавным, когда рассказывал о своей младшей сестренке. Пытаясь спародировать ее голос, его мимике мог бы позавидовать сам Джим Керри. Или тот блондин с проколотой губой, которого я видела на прошлой неделе. Я бы даже назвала его горячим. Но почему-то ни Дилан, ни тот парень и все мужчины, чьи образы, так или иначе, откладывались в копилку моей памяти не шли в сравнении с ним.       Он был таким отстраненным. Далеким. Недосягаемым, хоть и сидел практически в пару метрах от меня. Я редко когда приглядываюсь к одежде объекта своих исследований, но в тот раз и по сей день, этот парень является моим исключением. Я до сих пор помню эти обтягивающие икры, зауженные, черные джинсы, вязаный свитер с растянутой горловиной и его безупречно потертые замшевые ботинки. Таким луком вряд ли можно удивить Бостон, чьи улицы кишат индивидуальностью жителей, а также туристов с их манией напяливать на себя самые пестрые шмотки, видимо, на случай если кто-то вдруг решит затеряться в толпе. И все же, меня он точно удивил.       И я, положив руку на сердце, честно и беспрекословно была готова и дальше разглядывать его шоколадные кудри и сдвинутые на переносице брови, а в особенности я ждала момента, когда же он оторвет взгляд от страниц потрепанной книжки Джека Керуака и покажет, наконец, свои глаза, но нет. Кажется, это не входило в его планы, ровным счетом, как и не входило сказать свое имя. Но мне почему-то хотелось назвать его Норманом. И вовсе не Ридусом что играет в «Ходячих мертвецах». Мое подсознание настаивало на имени Нормана Бейтса. Того самого психа что страдал раздвоением личности.       Довольно странные ассоциации, не так ли?       А все, потому что я никак не могла принять факт, что этот парень был чертовски привлекателен. У него должен был быть хоть какой-то изъян! Например, он вполне мог быть красивым психопатом, заманивающим доверчивых девушек к себе в квартиру на окраине города, а потом, например, снимать с них скальп, или до смерти мучить, а затем закапывать их истерзанные тела в каком-нибудь тихом скверике. Но, вероятно этим изъяном как раз таки стала причина нашего незнакомства. А, жаль… Уже тогда я была готова пополнить список «его жертв».       И вот сейчас, я как всегда села в последний вагон, (теперь-то я знаю, что он тоже предпочитает ездить в конце) и смиренно жду, когда стрелка часов достигнет 08:15 и знакомая копна кудрявых волос зайдет внутрь, оставляя за собой приятный запах мускуса. И за эти десять дней мои наблюдения пополнились довольно интересными фактами.       В пятницу мне улыбнулась удача, и я наконец-то разглядела его глаза. И знаете, лучше бы они оставались для меня загадкой, потому что они оказались настолько глубокими, что я не то чтобы утонуть, я готова была продать душу Посейдону, лишь бы только пасть от этого задумчивого взгляда в самую бездну, прямиком в пасть Кракена. Если пять дней назад я была уверена, что эти самые глаза носили оттенок карамели, то вчера мне представилась возможность разгадать очередной ребус и, как оказалось, они были зелеными. Такими же зелеными как скошенная трава или поросшие мхом деревья. Насыщенный зеленый, холодный зеленый, притягательный зеленый. Также я заметила, что парень определенно был фанатом творчества Керуака, Буковски и Стивенсона, что, безусловно, меня радовало и говорило о нем как о человеке, с которым можно вступить в дискуссии, рассуждая о бренности бытия, квантовой природе мышления и вечного поиска смысла жизни. Плюс добавьте к этому холодный взгляд, с которым он частенько смотрел на окружающих, привычку хмурить брови и периодически поправлять выбившиеся пряди непослушных волос, что так настойчиво лезли ему в глаза и перед вами пример идеального незнакомца. И что самое ужасное, с каждым днем меня все больше и больше затягивало путешествие по выдуманной вселенной его жизни, что иногда я ловила себя на мысли, что всерьез готова была пойти на жертвы, лишь бы только приоткрыть плотный занавес, скрывающий его истинный мир. Я отчаянно хотела знать была ли у него девушка, за какую бейсбольную команду он болел, какое прозвище носил в школе и еще множество вопросов, что атаковали мой разум на протяжении каждой новой поездки.

The Duke Spirit – Bodies       На часах было уже двадцать минут девятого, а я так и не наблюдала кудрявой шевелюры. И это сразу поселило во мне мысль, а что если это конец? Что если вчера была наша последняя встреча и теперь я больше никогда не буду лицезреть четкие линии его скул и не увижу в мир какой книги на этот раз погрузятся его нефритовые глаза. От этой мысли мне почему-то стало не по себе. Хотя в глубине души я понимала, что короткие встречи с моим идеальным незнакомцем, так или иначе, придут к логическому концу и рано или поздно мне придется сказать свое беззвучное «прощай». Хотя в моем случае эта фраза оставалась за ним.       И как назло сегодняшнее количество народа превышало стандартную норму, поэтому многим пассажирам приходилось стоять, в том числе и мне. Но к счастью я знала, что уже через две станции их число значительно сократится, потому что многие обычно выходили на «North Quincy». Но, к сожалению, эта информация никак не позволяла скрасить мою досаду и помочь испорченному настроению прийти в привычное приподнятое состояние. Я по-прежнему продолжала оглядываться по сторонам в поиске Нормана Бейтса, что явно раздражало мужчину, который стоял рядом со мной, ведь мои волосы то и дело щекотали его подбородок, каждый раз, когда я замечала фигуру какого-нибудь парня, чей рост был не ниже шести футов. И знаете, в тот момент, когда я уже поверила в неизбежность конца наших встреч, мои глаза наткнулись на знакомый профиль. Он стоял, держась за поручень и время от времени закатывал глаза, когда кто-то случайно наступал ему на ноги, или прижимался слишком близко.       Пожалуй, стоит добавить еще один факт о нем. Вероятно, он был из числа тех людей, что испытывали дискомфорт, когда кто-то входил в границы их личного пространства.       Наверное, сейчас меня точно можно было принять за чокнутую. Потому что психически здоровый человек определенно не будет расплываться в дурацкой улыбке, особенно когда его тело зажимают со всех сторон, а до недавнего времени идеально начищенные туфли насчитывают как минимум две пары отпечатков чьей-то подошвы. Но разве могут такие мелочи помешать моей внезапной радости? Думаю, мой ответ будет очевиден.       Наконец двери распахнулись, и большая часть пассажиров покинула вагон, позволяя спокойно вздохнуть полной грудью. Заняв свободное место, я сразу же полезла в сумку за наушниками, чтобы поскорей пропустить через себя мелодии полюбившихся песен, ну и, конечно же, приступить к очередному погружению в мир моих фантазий, где главным героем как всегда выступал кудрявый парень, чья широкая спина уже попала под прицел моего пристального взгляда.       Сегодня было довольно тепло, и это послужило отличной причиной сменить мешковатые свитера на рубашку, которая позволяла мысленно додумать, что же в действительности скрыто под ее легкой материей. А я почему-то была уверена, что у этого парня было на что посмотреть. Однако и этих предположений хватило, чтобы я вмиг ощутила некое давление в области пояса. Пожалуй, сегодня был первый раз, когда я поймала себя на мысли что испытываю далеко не платонический интерес в отношении шатена. Все было гораздо-гораздо серьезнее. Или все же… Вызывающе? Постыднее? Развратнее?       И пока я пыталась дать точное описание своим чувствам, каким-то непонятным образом упуская из виду фигуру высокого незнакомца, он занял освободившееся место с противоположной стороны, оказавшись прямо напротив и тем самым выводя меня из глубокой задумчивости. За десять дней нашей маленькой жизни в замкнутом пространстве вагона мне не доводилось находиться в такой непосредственной близости от объекта моих длительных, детальных наблюдений. И признаться честно от такой близости мне стало даже как-то неловко. Ведь одно дело рассматривать парня издалека, когда вероятность столкновения наших взглядов сводится к нулю, чего нельзя сказать сейчас, когда его тело находилось в незначительной сотне сантиметров, а это, знаете ли, удваивало ставку, заставляя меня давиться мыслями, предвкушая долгожданный зрительный контакт.       На секунду я застыла на полу вздохе, когда увидела, как парочка расстегнутых пуговиц открывали вид на оголенный участок его ключиц, под которым виднелся четкий контур татуировок двух ласточек. Боже, я даже и не смела предполагать, что его тело могли украшать чернильные рисунки, даже когда заметила маленький крестик на его руке, мой мозг категорически отказывался верить что эти черточки были ничем иным как его невинным, маленьким увлечением украшать себя с помощью введения иглы под кожу. И вот сейчас, эта новая деталь пробудила во мне еще больший интерес и теперь мою голову начала осаждать куча вопросов, можно ли на его теле найти еще черно-белые рисунки и самое главное, где именно? Эта перспектива еще сильней заставила мой желудок сделать тройное сальто, сжимая узел нарастающего возбуждения, которое я так отчетливо начала испытывать пару минут назад. И может, я покажусь параноиком, но мне вдруг начало казаться, что беспорядочный вихрь моих мыслей стал обретать звуковое сопровождение, иначе как еще можно объяснить два кристально чистых изумруда, впившихся в меня пристальным взглядом, словно в этот момент парень догадывался, что все это время я не переставала о нем думать.       Через силу я все-таки смогла проглотить образовавшийся в горле ком, но теперь я столкнулась с новой угрозой. И это было гораздо опаснее, чем пойманный взгляд его глубоких глаз. В моих ушах заиграла давно полюбившаяся песня, которая программировала мой и без того затуманенный всякими пошлостями мозг еще более развратными картинками. Я уверена, если бы парень увидел хотя бы малую часть того, что вырисовывало мое подсознание, он точно бы подумал что мне непременно нужно записаться на прием к сексологу, а заодно и к психиатру. Но вместо этого он продолжал внимательно разглядывать мое лицо, тем самым заставляя меня молить Господа, чтобы мои щеки не приобрели оттенок свеклы. Но уже через десять секунд, ко мне в голову пришла потрясающая идея.       «А что если это и есть последний раз, когда я вижу своего идеального незнакомца?»       Что если уже завтра он не сядет в этот поезд, поменяет маршрут, или еще хуже, что если он из другого штата и уже завтра будет лететь в самолете в Калифорнию, чтобы, наконец, увидеться с семьей и любимой девушкой?       Наверное, именно поэтому следующее, что я сделала - это оставила позади внутренние страхи и позволила бурному течению своих мыслей нести меня по волнам запретных фантазий. Если это наша последняя встреча, то почему бы не провести ее, так как мне хочется?       «А чего же ты хочешь, Кортни?»       Его…       Я. Хочу. Его.       Впервые за долгое время я ощутила острую потребность в сексе. Хотя время от времени занималась им со своим парнем. С Диланом, чей образ покинул мое сознание еще десять дней назад, меняя его на изображение соблазнительного незнакомца, что так открыто сейчас исследует мое тело, не боясь показаться при этом подозрительным. И этим он поставил решающую точку, закрепляя мое желание заняться с ним сексом. Пусть даже если это будет происходить в моих мыслях, когда мы сидим друг напротив друга в полупустом вагоне поезда, что мчит нас в противоположные стороны. И сейчас, когда близость нашего расставания так велика, я хочу запомнить этот сладостный момент моего падения в пучину сексуальных фантазий, навеянных его манящими губами и таинственным взглядом, проникающим в недра глубин моей души.

Union Of Knives – Opposite Direction       Оставляя застенчивость на мягком сидении, я стремительно направилась к парню. Казалось, его ни капельки не смущало, что я без спроса вторглась в его личное пространство, и он даже не моргнул глазом, когда я начала задирать свою юбку, чтобы сесть к нему на колени. Вместо этого он лишь положил свои руки мне на бедра, давая понять, что он готов к представлению. Откинув назад свои волосы, я принялась оставлять легкие поцелуи на его лице, двигаясь от скул к его левому уху. Его каштановые волосы впитали запах одеколона вперемешку с сигаретным дымом, что делало этот запах еще более божественным. Решив сменить тактику, и вместо того чтобы быть нежной, я резко откинула пряди его кудрявых волос, что сразу же дало мне больше свободы для последующих действий. Именно поэтому я не стала ждать и тут же присосалась к его мочке, слегка оттягивая ее вниз, взамен получая поворот его головы на другой бок, чтобы я смогла дальше показать, на что еще был способен мой язык. Опьяненная запахом его кожи и ароматом одеколона, я еще усердней принялась посасывать нежную кожу его шеи, периодически вонзая в нее свои зубы. Я никогда не была любительницей лиловых отметен, но в этот раз мне хотелось оставить о себе хоть какую-то память.       Мне так и не удалось добраться до его ключиц, так как я была внезапно остановлена. Его ладонь оказалась у меня в волосах, и когда мой язык почти достиг выпирающей косточки, его длинные пальцы схватились за локоны, оттягивая их назад. Смотря на него чуть свысока, я встретилась с горящим взглядом его травянистых глаз и наконец, заметила желанную перемену. Теперь он смотрел на меня так, будто был готов к тому, чтобы сделать со мной то, о чем я все время мечтала, но боялась себе в этом признаться. Его взгляд полыхал страстью, а губы наталкивали на мысль что были бы не прочь получить чувственный поцелуй.       Я чувствовала, как постепенно мои ладони начинают потеть, а во рту становилось сухо, будто все это время я пыталась догнать чертов поезд. Но ведь это не должно влиять на ход событий разворачивающихся в моей голове? Так же как и не должен влиять сфокусированный на моих глазах взгляд шатена, который даже не думал прекращать играть со мной в «гляделки».       В момент, когда его пальцы сильней вжались в мои бедра, я почувствовала себя в роли Кэтрин Трамелл, в ходе ее допроса, когда она так искусно соблазняла Майкла Дугласа, демонстрируя ему свою дикую сексуальность. Я никогда не могла назвать себя коллекционером мужских сердец, да и список моих половых партнеров едва мог превысить отметки пять, но это никак не мешало мне чувствовать себя самой настоящей роковой обольстительницей, и в мои планы входило соблазнить этого парня самым неподобающим для хорошей девочки образом. Вот почему мои ноготки впились в его челюсть, заставляя парня испустить стон, тем самым пуская в свой рот мой язычок, который сразу же принялся выделывать круговые движения, сливаясь воедино с его не менее проворным языком.       Вы когда-нибудь задавались вопросом, сколько миллионов микробов приходится на один квадратный метр в вагоне среднестатистического поезда? Если нет, то я спешу вам ответить, что я тоже об этом не думала, даже тогда, когда крепкие руки незнакомца подхватили меня, заставляя ноги автоматически обхватить его торс. Мы по-прежнему не разрывали наш страстный поцелуй, который постепенно перерастал в битву, чей язык окажется более изобретательней. Но следующее что сделал зеленоглазый, повергло меня в шок. Все еще прижимая меня к себе, он опустился вниз, так что теперь коленки его идеально черных джинс протирали грязные полы.       Но ведь это всего лишь моя маленькая, безрассудная фантазия. И если она предполагает за собой забыть обо всех знаках приличия, в особенности вычеркивая пару десятков глаз людей, что все еще находились в вагоне, то я готова пойти на эти жертвы, лишь бы только чувство эйфории не покидало меня как можно дольше. Единственное что поражало и в то же время заставляло меня закусывать губу от волнения – это то, что сейчас вместо того, чтобы как всегда уйти с головой в чтение какой-нибудь книги, Норман Бейтс искусно продолжает испытывать меня на прочность, показывая свою проснувшуюся из ниоткуда заинтересованность. И пока его слегка приподнятая бровь и пухлые губы лишь усугубляют положение, мой мозг, кажется, вошел во вторую фазу «как заставить меня сходить с ума от вожделения».       Я не возражала быть под ним. Даже, когда мои запястья оказались над головой, плотно сжатые пальцами его правой руки. Я также не возражала, когда свободная рука скользнула под блузку, оттягивая ажурную ткань моего бюстгальтера, больно сжимая нежную кожу. Мне нравилось, как он кусал мою покрасневшую губу, оттягивая ее вниз, нравилось слышать звук рвущихся пуговиц, нравилось чувствовать его возбуждение и то, как его тело реагировало на мои извивания, помогая мне отчетливо почувствовать выпуклость, упирающуюся в мою паховую зону.       Какая же ты порочная, Кортни!       А ведь он вполне мог быть чьим-то парнем и идеальным примером образцового сына, а ты сейчас наглым образом склоняешь его к занятию грязным сексом, разрушая загадочный образ милого парня, превращая его в похотливое животное.       От мысли о том, что через считанные минуты этот парень оставит меня без нижнего белья мгновенно обостряла мои чувства, побуждая меня томиться в сладкой истоме. Я не переставала испытывать стыд от того что так просто сижу и смотрю в глаза этому незнакомцу, в то время как в моем подсознании полным ходом шел съемочный процесс фильма для взрослых.       Наконец почувствовав свободу от его оков, я начала помогать кудрявому, избавлять меня от одежды, в надежде самой как можно быстрей увидеть его обнаженное тело. И тот прекрасный вид чернил на его загорелой коже поглощал меня целиком, превозмогая все мои сомнения, оставляя за собой лишь одно желание как можно скорей слить наши тела воедино. Задрав вверх юбку, он принялся поглаживать внутреннюю сторону бедер, посылая тысячу разрядов тока от каждого его прикосновения, словно его пальцы были единственным источником возникновения пожара в моей груди, и единственным что заставляло меня изнемогать от всепоглощающего возбуждения. Хватило всего одного резкого движения его умелых пальцев, и я уже лишена последнего атрибута моего нижнего белья.       Плотно сжав ноги, я всячески старалась смотреть куда угодно только не в эти изумрудные глаза, в то время как шатен безотрывно наблюдал за моим странным поведением.       Его тело оказалось еще лучше, чем я могла только предполагать. Каждое новое движение сопровождалось поигрыванием стальных мышц, что еще раз убеждало меня, что парень был в отличной физической форме. Казалось еще чуть-чуть и я взорвусь от его укусов, от того как он прокладывал дорожку из поцелуев от моей шеи, двигаясь все ниже, пока его губы не достигли конечного пути, сосредотачивая внимание на моей обнаженной груди. Я же в свою очередь так спешила стянуть его чертовы брюки, что совершенно не замечала, как сама оставляла следы ногтей на его бедрах. Кажется, ему не меньше меня нравилось получать увечья, испытывая при этом наслаждение.       Из моего рта вырывались сдавленные стоны, когда его губы вновь начали осыпать мою грудь поцелуями, слегка прикусывая затвердевшие соски. Но, кажется, это было только начало моей сладкой пытки. Мой мозг был настолько затуманен, что я не сразу смогла понять, зачем он приказал мне облизнуть его пальцы. И только когда его рука скользнула вниз, до меня дошел весь смысл его действий. Он не был нежен, когда его пальцы растягивали мой проход, также как и не был нежен в момент вхождения. Его движения были резкими, но это только придавало остроты чувствам, приумножая их в тысячу раз.       В момент, когда перед моими глазами мелькали последние картинки, я могла поклясться, что видела, как дернулись его губы, образуя некую ухмылку, и я не могла понять то ли эта реакция была случайной, и он лишь усмехался моей застенчивости, либо я действительно схожу с ума от абсурдности собственных мыслей о том, что он мог знать что сейчас творилось у меня в голове.       Если бы я могла задохнуться от переизбытка чувств, то, пожалуй, это была бы самая приятная смерть, и если верить поверью что у кошек девять жизней, то я с уверенностью могу сказать что готова была продать душу дьяволу, лишь бы иметь эту заветную девятку, заканчивая каждую новую жизнь такой смертью. Моя кожа уже давно впитала запах его тела, и это был самый приятный аромат, который я когда-либо знала. Продолжая свои поступательные движения, он еще сильней вдалбливал меня в пол, от чего я была готова распадаться на атомы, снова и снова, когда его руки с силой сжимали мои бедра. Но еще больше меня захватывало то, с каким жаром он смотрел мне в глаза. Меня не покидала мысль, что если бы я осмелилась закрыть глаза, разрушая наш зрительный контакт, он непременно бы заставил меня пожалеть об этом. Но это вовсе не было нужно, потому что я была готова в буквальном смысле ломаться от тяжести этого сосредоточенного взгляда. Он настолько был притягивающим, разрушающим, будоражащим и гипнотическим что казалось вот-вот, и я точно воспламенюсь, и этого огня вполне хватит, чтобы сжечь дотла весь поезд. По мере того, как внутри завязывался знакомый узел, мои ногти еще ожесточенней вонзились в его плечи, оставляя за собой характерные следы многочисленных царапин.       Всего две станции оттягивали конец нашей встречи, конец моей эротической фантазии, а возможно и конец моей маленькой жизни с таинственным незнакомцем в этом замкнутом пространстве, насквозь пропитанном моими мыслями. Я не хотела покидать его, но понимала что все то время, проведенное вблизи этого человека было для меня самым ярким впечатлением в жизни, и если бы меня спросили что из всего того, что доводилось мне испытать я захотела прожить вновь, я бы без единого колебания выбрала день, когда впервые столкнулась с его взглядом. Я бы выбрала сегодня.       Что такое оргазм? Это выброс эмоций, накапливаемых в процессе слияния двух тел. Это признак того как ярко тело реагирует на партнера. Это пик сексуального наслаждения. Для меня он был чем-то средним между каждым определением. Но это было до встречи с загадочным парнем, чей задумчивый взгляд возбуждал, похлеще любого афродизиака. И вот когда до пика моего взрыва оставались считанные секунды, я отчетливо ощутила это непередаваемое чувство глубокого погружения в нирвану, а затем настал момент, словно через меня пропустили тысячу импульсов, ощущаемых каждой клеточкой моего тела, заставляя мои мышцы сокращаться со скоростью сотни колебаний в минуту. И даже когда мои веки закрылись, не в силах сопротивляться нахлынувшему экстазу, я продолжала ощущать на себе глубокий взгляд его нефритовых глаз.

Depeche Mode – Dream On       Всего каких-то пару минут меня отделяли от выхода на станции «Arlington Center» и хоть я получила невероятные ощущения от сегодняшней поездки, особенно учитывая то, что на протяжения почти половины пути парень не сводил с меня глаз, я все же решила не медлить и поспешила пройти ближе к выходу. И хоть мгновение назад меня переполняли захватывающие чувства выдуманного оргазма, я все же не могла проигнорировать значительную долю тяжести, сковывающую меня изнутри. И даже мысленное «прощай», кинутое напоследок Норману Бейтсу не спасло меня от внезапно нахлынувшей грусти.       Расправив плечи и сделав глубокий вдох, я посмотрела на двери, которые отражали мое опечаленное лицо, пока я не услышала чьи-то приближающиеся шаги. И как только мои глаза разглядели до боли полюбившийся силуэт высокого парня с копной кудрявых волос, мое сердце предательски сжалось, а поручень, за который я держалась, принялся впитывать доказательство моего волнения.       Еще никогда мне не доводилось стоять с ним так близко. К тому же я прекрасно знала, что это была не его станция, но это не мешало моему в разы учащенному пульсу и побелевшему, словно полотно лицу застыть с выражением искреннего недоумения.       Спокойно, Кортни… Он такой же обычный пассажир, у которого могли возникнуть неотложные дела. К тому же он имеет полное право выходить на любой остановке, не так ли?       «Конечно, вот только не со всеми пассажирами у тебя был самый потрясающий, выдуманный секс в жизни!» - кричало мое подсознание.       Боковым зрением, я все еще продолжаю наблюдать кривую ухмылку на его идеальном лице, пытаясь успокоить себя, прибегнув к проверенному методу считать до десяти, чтобы хоть как-то отвлечься от нервозности.       Один.       Делаю глубокий вдох.       Два.       Игнорирую отражение его лица, рассматривающего мой напряженный профиль.       Три.       Смотрю себе под ноги и замечаю, что мои туфли больше не кажутся такими новыми.       Четыре.       Почти ненавижу себя, когда поднимаю глаза и замечаю ярко выраженные ямочки на его щеках.       Пять.       Еще немного и я готова выпрыгнуть в окно, только чтобы не чувствовать новую волну давления, образующегося внизу живота.       Шесть…       — Полгода назад я похоронил своего пса, - внезапно произносит шатен, и мои уши испытывают невероятное блаженство, слушая его поистине аристократический, британский акцент.       — Ч-что? – пролепетала я.       — Мой пес. Я похоронил его полгода назад, - повторил незнакомец, не отводя горящего любопытством взгляда от моих испуганных глаз.       Кажется, я сошла с ума или все еще пребываю в плену своего сознания, я сплю, я все еще сплю и это самый прекрасный и реалистичный сон из всех, что мне когда-либо доводилось видеть.       Должно быть, я случайно заснула и мне снится этот красивый парень с его бархатным голосом и волшебными глазами цвета скошенной травы, что смотрят мне прямо в душу.       — Мне очень жаль, - все, что смогла вымолвить я.       Семь.       Я должна продолжить счет, чтобы снова открыть глаза и понять, что все это время нахожусь в своей постели, на своем мягком матрасе, со своей любимой кошкой Дейзи, единственным живым существом, которое знает о моих мечтах о таинственном незнакомце.       Восемь.       — Его звали Норман, и я ненавижу это имя, но мы можем послушать твои песни у меня дома, - облизнув малиновые губы, ответил британец, и я, наконец, поняла одну очень важную и в то же время простую вещь.       Прежде чем представлять сцены сексуальных похождений с загадочными незнакомцами, сначала убедитесь, что они не имеют за собой привычку читать ваши мысли.