Аллегория нежности

- Эй, Захер, - начал было говорить Хэ Шан, но его прервало озлобленное рычание друга. - Да Не Захер я! Захар! А при еще одной попытке исковеркать мое имя, тебе манна небесная по башне ебнет, и скроется в неизвестном направлении, типа не при делах! - На "предупреждение" друга Хэ Шан лишь залился истеричным ржачем, а в голове Захара наверняка уже проматывался какой-нибудь план зверского убийства. - О, смотри-ка, а вон и Ната, - Захар легонько толкнул друга, безнадежно пытающегося угомонить свою внутреннюю орущую чайку, и указал кивком в сторону девушки со спортивным рюкзаком закинутым на одно плечо. Девушку от парней разделял лишь пешеходный переход. На светофоре загорелся зеленый человечек. Ната - лучшая подруга Хэ Шана и Захара, обладательница роста около 176 см в высоту, среднего, даже ближе к спортивному, телосложения. Овальная форма лица, нахмуренные брови, сине-серые, немного помутневшие от усталости глаза, и изгиб губ в антиулыбку придавали ей серьезный вид, но растрепанная ветром челка, выбившаяся из хвостика прядь темно-русых волос и накинутая нараспашку ветровка на растянутую майку выдавали в ее образе некоторую долю небрежности. Встретившись, двое парней очень бурно и радостно поприветствовали девушку, совершенно не обращая внимания на прочих пешеходов, то и дело кидающих на них недовольные взгляды, мол, встали тут, на середине дорожки, обжимаются, чего уж сразу на середину проезжей части не вышли? Вдоволь надурачившись, пацаны и пацанесса двинулись в сторону московского метрополитена, оживленно обсуждая планы на предстоящий вечер. - "Осторожно, двери закрываются! Следующая станция Парк культуры. Будьте бдительны, не оставляйте вещи без присмотра. Уступайте места инвалидам и беременным женщинам. " - объявил женский голос, такой родной почти для всех пассажиров подземного транспорта. В вагон вошла молодая девушка, нельзя было с уверенностью сказать есть ли ей хотя бы 18. Не заметив ни одного свободного места, она прислонилась спиной к пластиковой панели возле дверей. Эта девушка была так мила внешне, что никому не пришла бы в голову мысль о том, что в ее наушниках прямо сейчас играет что нибудь из репертуара известной хард-рок группы. Если не обращать внимания на этот странный факт, то нужно сказать, девушка имела схожесть с фарфоровой куклой. У девушки было круглое личико, поразительно бледное и, словно сияющее, окаймленное волнистыми, пепельного цвета волосами, они переливались словно серебро, ловили на себя рефлексы с окружения, собирая целые разноцветные композиции, чем привлекали внимание любителей позалипать на прекрасное. Ее кукольные ресницы оставляли тень на нижних веках, делая лицо девушки более загадочным и не давали возможности разглядеть цвет ее глаз, а уголки ее еле розоватых губ, были приподняты в расслабленную улыбочку. Ну кому из нас не приходилось наблюдать этих чудаковатых людей в хмурой толпе, которые сами себе довольно лыбятся? Девушка выглядела настолько хрупкой, тонкой и нежной, что казалось одно неаккуратное прикосновение к ней может разбить на мелкие кусочки эту милую девушку, словно опрокинутую на пол хрустальную фигурку. И что только такой приторно-сладкий ангел забыл в этой подземной толкучке простых смертных? Великая загадка. По привычке, или же по прихоти внутренней чуйки, Ната лениво окинула взором только что вошедших пассажиров, пока ее внимание не зацепилось за одну девушку, еще бы, она очень выделялась на фоне одинаковых мрачных лиц. Кое-кто, возможно, перешептываясь друг с другом, сетовали на внешность девушки. Кто-то над ней скептически ухмыльнулся, кто-то одаривал девушку ошалевшим от удивления взглядом, словно впервые в Москве, а кто-то восхищенно, можно сказать, с нескрываемым восторгом смотрел на юную девушку, Ната, кстати говоря, была в их числе. Она смотрела на незнакомку всего каких-то пару минут, а в голове уже пронеслось с миллиард разного рода мыслей. Когда голос из динамиков вагона оповестил об остановке на очередной станции, а автоматические двери вагона открылись, девушка, что вызвала у окружающих столько внимания к себе, вышла. Она показалась Нате такой красивой и, почему-то, близкой, что она, резко оживившись, не думая ни секунды, вручила парням свой рюкзак и выбежала вслед за причиной своего восторга, едва успев до закрытия автоматических дверей. Лица Захара и Хэ Шана надо было видеть, а еще лучше - фотографировать и в рамочку. Несмотря на то, что они знают Нату еще со школы, и даже привыкли к ее не имеющим объяснения выходкам, такого не ожидали. Они понятия не имели, что их подруга может вот так бросить друзей, которые едут на ее же, между прочим, "праздник жизни", и убежать за... Вообще не понятно за чем или кем.