***
Конечно, Ник так же сомневался в наличии этих качеств у его напарника Хэнка Гриффина, потому как именно по его вине Ник оказался вовлечен в эту сомнительную переписку с собственным начальником и, если Беркхардт что и усвоил из всей этой ситуации, так это то, что друга ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не стоит оставлять наедине со своим телефоном, потому что существует очень большая вероятность, что часть контактов будет переименована и Розали неожиданно для себя станет сержантом Ву, Монро Бадом, а Джульетта Шоном Ренардом, их капитаном. И, по всем законам жанра, Ник выбрал именно этот вечер, чтобы написать Джульетте. У них двоих было не все так ладно, как казалось со стороны и ему всего-то хотелось попытаться вернуть отношения на прежний уровень. И он, Ник Беркхардт, отослал несколько сообщений в стиле «Что на тебе сейчас надето?» и «Я медленно сниму с тебя это...» О том, что это вовсе не Джульетта стало понятно уже через минуту, когда Ник получил ответ. «Признаюсь, это несколько неожиданно, детектив Беркхардт, хотя мне лестно Ваше внимание и на мне шелковый халат. Приезжайте, снимем его вместе» И Ник приехал. Извиняться. — То есть, халат снимать не будем? — ехидно спросил капитан, выслушав сбивчивые неловкие объяснения своего подчиненного. — Воспользовались мной и бросили, да, детектив Беркхардт? И как Вам только не стыдно? — Я... Вы... — Да, Беркхардт? — Ну, и гад же Вы, капитан. — Стараюсь, Беркхардт, стараюсь. А на следующий день капитан прислал сообщение про не застегнутые пуговицы на рубашке Ника, что открывали прекрасный доступ к обзорам соблазнительной шеи Беркхардта. Ник ответил ему тем же, и с тех пор это продолжалось.***
Ник продолжает улыбаться, пока Хэнк «тактическим» покашливанием не напоминает, что отчет сам себя не напишет. Беркхардт быстро строчит отчет, а затем, распечатав его, спешит скрыться в кабинете начальника. — Вы все еще в рубашке, Беркхардт, — не отрываясь от каких-то бумаг, замечает Ренард. — Вы все еще в брюках, мой капитан, — уверенно отвечает Ник. Улыбка, появившаяся на губах начальника, выглядит крайне подозрительно и спустя мгновение, когда Шон Ренард, этот чертов колдун, поднимается из-за стола, Ник понимает, почему. Перед ним стоит капитан-без-штанов. И, так как жалюзи по-прежнему не опущены, то их, вероятно, видит весь участок. — О, черт! — Беркхардт бросает в дальний полет отчет, который так старательно писал, отскакивает от самодовольного капитана и спешит опустить жалюзи. Возможно, есть небольшой шанс, что никто еще ничего не успел заметить. — Вы... — Ник прикрывает глаза и считает до десяти, чтобы успокоиться. В конце концов, чего-то такого от Ренарда и стоило ожидать. — Договаривайте, Беркхардт, — насмешливо требует капитан. — Вы дьявол! — О, несомненно, — смеется дьявол-без-штанов. — Так, я увижу Вас без рубашки, Беркхардт? Ник усмехается и нарочно медленно расстегивает пуговицы своей рубашки. Он тоже умеет дразнить. И обламывать. — Так нечестно, — ворчит капитан, когда под рубашкой оказывается футболка. — Про футболку Вы ничего не говорили. — Я снял брюки, имей совесть, Беркхардт! — Я вижу. Отличные ноги. — Возможно, некоторые мои подчиненные теперь думают, что я сошел с ума. — О, я в этом ни капли не сомневаюсь. — Беркхардт! — Капитан. — Снимайте футболку, детектив! — требует капитан-без-штанов. По странному стечению обстоятельств, всегда невозмутимый сержант Ву выбирает именно этот момент, чтобы распахнуть дверь в кабинет капитана и показаться на пороге. — Капитан, — глаза «мистера Невозмутимость» прикованы к рубашке Беркхардта, которой тот начинает прикрывать бедра своего начальника. Все-таки этому человеку еще этим участком командовать, а он тут без штанов. — Там пришла свидетельница по делу о пропавшей цыганке. Странная такая. Гадалка. Сказала, что у меня будет день, полный неожиданностей. Начинаю склоняться к мысли, что она была права. Ву уходит. Ник продолжает прикрывать достоинство капитана. Неугомонный капитан тянется к краю футболки Беркхардта. — Как-нибудь в другой раз, — Ник бьет хитрюгу-Ренарда по руке и, вручив ему рубашку, покидает кабинет вслед за сержантом Ву. Интересно, есть ли название тому, что происходит между ними двумя? Они заигрывают друг с другом? Флиртуют? Пожалуй, над этим стоит задуматься. Тем же вечером Ник с улыбкой поглощает ужин, не замечая, как Джульетта недовольно хмурится, поглядывая на Беркхардта. Она явно не испытывает восторга от того, что в последнее время тот странно себя ведет. Они почти перестали разговаривать и Ник теперь почти постоянно с кем-то переписывается. Ник совершенно не подозревает о том, что его девушка решительно настроена, выяснить, с кем Беркхардт ведет такую занимательную переписку. И поэтому спокойно оставляет телефон в спальне, пока идет принимать душ. Часом позже Ник сидит на крыльце под дождем в обнимку со своим чудом отвоеванным телефоном и решает, куда ему теперь податься, потому что дома он только что лишился. «Как там Ваш шелковый халатик поживает? Он на Вас?» — печатает он капитану, пока Джульетта скидывает его вещи прямо из окна некогда их общей спальни. «Нет. Принимаю ванну и думаю. О Вас, Беркхардт, о Вас. Никак Вы из моей головы не выходите» «Возможно, в Вашей ванной найдется немного места в этот дождливый денек для одинокого бездомного Беркхардта, о котором Вы так много думаете?» Ответ не приходит. Ник вздыхает, прячет телефон в карман куртки и продолжает сидеть на крыльце, в ожидании, когда Джульетта покончит с его вещами. Или, когда она выдохнется. Лучше бы, конечно, второе, потому что у Джульетты в руках ножницы и она наедине с его одеждой. К моменту, когда к его дому подъезжает чья-то машина, Ник промокает до последней ниточки, а вещи со второго этажа падают все реже. Видимо, постепенно подходят к концу. Из машины кто-то выходит и Ник с удивлением узнает в нем своего капитана. Уже, слава Богу, в штанах. — Шон? — растерянно спрашивает Беркхардт, впервые называя начальника по имени. — Что-то случилось? — Я писал сообщение, и телефон в воду уронил. Поэтому я приехал, — мимо Шона пролетают, некогда отличные брюки Ника. — А у Вас здесь интересно, Беркхардт. — Да, Вы там осторожней, она собирается перейти на тяжелые предметы. Капитан Ренард поднимает голову вверх и встречается взглядом с Джульеттой. — А, пришел! Вот тебе, — кричит та сверху, а следом летит будильник, от которого Ренард едва успевает увернуться. — Да, что-то она не на шутку разошлась. — О, еще бы. Она влезла в мой телефон и прочитала нашу переписку. И чего всех так к моему телефону тянет? — Ник шмыгает носом и пытается унять дрожь. — Ты весь промок, — тихо подмечает капитан и, протянув руку, убирает прилипшую челку со лба Беркхардта. Ник доверчиво жмется к горячей ладони. — Пойдем домой, Ник? Ник улыбается. Домой. Это звучит хорошо. Особенно учитывая, что Ник пришел к мысли, что немного влюблен в капитана. Ну, может и не немного. За последнее время он успел узнать Шона Ренарда с новой для себя стороны. И мысль о том, что он единственный знает капитана Ренарда таким, очень уж радовала. Улыбка исчезает, когда за дверью раздаются шаги: кажется, Джульетта расстроилась, что не попала в капитана будильником и теперь собиралась сделать что-нибудь иное. — Да, нам лучше уйти — у нее новый маникюр, у Вас красивое лицо, — бормочет Беркхардт и, поднявшись с крыльца, тянет капитана к машине, пока тот тихо смеется. Уже позже, когда Ник, переодетый в футболку и штаны Ренарда, предварительно накормленный всякими противопростудными средствами, дремлет, опустив голову на колени капитана, Шон перебирает его волосы и с легкой улыбкой думает, что стоило бы поблагодарить детектива Гриффина за шутку над напарником. Ведь, если бы не та шутка, присвоить себе одного милого Беркхардта было бы куда сложнее.