Ты никогда не узнаешь.

Прошло два месяца. Два месяца с того момента, когда я перешагнул порог своей квартиры, которая казалась мне такой чужой и забытой. Два месяца с той минуты, как я просто сел на пол у входной двери, и, уткнувшись лбом в колени, просидел так три часа. Два месяца. Я знал, что то, что произошло со мной на островах Рук Айленд, никогда не сотрется из моей памяти. Я был уверен, что, когда я буду умирать, именно вечная зелень джунглей и красные майки пиратов мелькнут последней моей мыслью. Я так много думал и думаю об этом. Обо всех тех днях и ночах, что провел там, далеко. Мои руки кажутся мне слишком легкими без привычной тяжести очередного огнестрельного оружия. Зажили уколы на руках от постоянного введения лекарства, что держало меня на ногах. И я чувствую, что будто потерял часть себя. Я вернулся другим. Острова сломали меня. Я до сих пор просыпаюсь по ночам от собственного крика. Я убил столько людей... Есть такое выражение: "У меня руки в крови". Знаешь что? Я с ног до головы облит этой кровью. Я плаваю в ней, захлебываюсь. Я жалею о каждом убийстве, что лежит на моей душе тяжким грехом. Даже то, что я прикончил Вааса, немного меня огорчает. Иногда он говорил вполне разумные вещи, хоть и был безумен и убил моего брата. Вот только одно убийство я считаю истинно правильным. И ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Ты знаешь, Кит Рамси. Единственный человек, жизнь которого я забрал без угрызений моей больной совести, был Бак Хьюз. А разве можно назвать его человеком после того, что он сделал с тобой? Кит, я... Кит. Прости за все. Почему-то у меня такое чувство, что все, что тебе пришлось пережить -- это моя вина. Все те изнасилования, избиения, что ты вытерпел, пока я искал этот чертов нож... Мне до сих пор кажется, что я мог сделать это быстрее и избавить тебя от половины мучений. Прости. Я помню, каким я нашел тебя в подвале дома этого ублюдка. Дрожащего, всего в следах побоев, с пятнами крови на одежде, пребывающего на грани нервного срыва, ничего вокруг себя не видящего, со слезами в твоих светлых глазах. Сбивчиво шепчущего лишь одну фразу: "Пожалуйста, хватит... я больше не выдержу...". Мои глаза тогда заволокло алой пеленой ярости и ненависти к Баку. Я даже словил галлюцинацию, находясь в которой, смог вполне реально убить эту сволочь. Я не испытывал такого, когда Ваас чуть не сжег Лизу. Я не испытывал такого, когда нашел у Дока израненную Дейзи. Я не испытывал такого, когда пинали Оливера... Я не... Когда я привел тебя в пещеру и оставил там с ребятами, мое сердце лежало не на месте от того, что после этого я оставляю тебя там. Даже рыдающая Лиза не задела меня так сильно. Честно сказать, мне было плевать на Лизу. Но тогда я был еще больше ослеплен яростью, ибо думал, что Райли убит. И сейчас я вижу только твою идеально ровную спину и затылок. Ты сидишь за компьютером, я же расположился на диване чуть сзади в твоей комнате и спокойно (с виду) курю кальян. За стеной выясняют отношения Дейзи и Лиза. После того, как мы вернулись домой, мы стали почти неразлучны. Все оставшиеся в живых шестеро. Могу сказать с уверенностью, ты переписываешься со своей новой девушкой. Бывшей новой девушкой, судя по тому, как ты бьешь по столу кулаком. Я встаю, и, подойдя к тебе, кладу на плечо руку, заглядывая в чистые светлые глаза, в которых, кажется, могу утонуть. -- Не расстраивайся, чувак. Она не первая, она не последняя. Ты слегка грустно улыбаешься в ответ. -- Давай нажремся? -- Кто сказал нажремся? -- тут же оживляется Оливер. Мы дружно смеемся, даже Райли, что почему-то стал в последнее время очень серьезен. Да, Кит, она не первая, она не последняя. Да, Кит, давай нажремся. Да, Кит, я хочу, чтоб ты был счастлив. Нет, Кит. Ты никогда не узнаешь, что я люблю тебя.