Whore

Знаете, когда у тебя в трусах все болезненно сжимается, спать как-то не хочется. Точнее, все мысли о сне испаряются и ты думаешь только о том, как устранить свою "проблему". Самому себя удовлетворить как-то не особо-то и охота. Но если не будет вариантов, то придется. Но у Чимина варианты были. Еще какие. Либо хёны, либо донсэны. Выбирай. Кого сегодня ты хочешь? Намджуна? Ммм... Не стоит, они с Сокджином поразвлекались сегодня в бассейне. Думали, не заметят. Ха. Как же. Когда вместе живут семеро парней, а двое из них приходят после «бассейна» счастливыми, да еще и смотря друг на друга по-особенному, то как тут не заметить. Идем дальше по списку. Тэхён? Ну уж нет. Чонгук узнает - закопает. Тоже самое и Тэ сделает, если притронуться к макнэ. Влюбленная парочка, видите ли. Остались Юнги и Хосок. Здесь выбор сложноватый, ведь оба по любому согласятся, ибо неровно дышут к заднице Чимина. Давайте рассмотрим этих двух кандидатов поближе. Юнги. Холостяк. Влюблен в музыку и задницу Чимина. Выгодный вариант, но тут есть одно «но». Юнги принимает. Обидно. Вообще, Чимин любит быть подающим, но не сегодня. Сегодня ему хочется прогнуться под кем-то, подставить свою задницу, вылизать до блеска чей-то член и стонать, как никогда не стонал. Но, так как Юнги-хён отпадает, остается подающий Хосок с его хорошим размером. Встав со своей кровати, он направился к хёну, который, ничего не подозревая, сладко спал на своей законной кровати в доме на даче. Да. Неделю назад парни решили отдохнуть, и приехали в частный дом одного их знакомого, который в этот момент улетал за границу и, со словами «Развлекайтесь», выдал им ключи. Дом был большим, но имел только три спальных комнаты, в которых разместились парни. Намджун с Джином. Тэхён с Чонгуком. А Хосок, Чимин и Юнги обосновались в третьей комнате. Все всех устраивало. Особенно первых двух парочек. Подойдя к кровати, Чимин навис над хёном. — Хён, — сладкий шепот на ухо, — проснись и возьми меня. В ответ — бурчание. Но парень не сдавался и решил повторить реплику, но после этого еще и отдернул одеяло, поцеловав выступающие ключицы. Хосок вроде как проснулся и Чим повторил все от начала до конца, добавив еще нежный поцелуй в губы. — Хён, — промурчал младший. — Чимин, — ответил тем же старший, а потом чуть грубее, — вали к Юнги. — Но хён, — жалобное мычание и поцелуй возле уха, — я хочу сесть на тебя. Здесь. И сейчас. — облизав губы «спящего», продолжил, — хочу скакать на тебе, быстро и жестко. Глаза старшего раскрылись, он привстал, заключив ягодицы Чимина в руки, и сжав их, поцеловал в шею. — Хочешь побыть наездником? — Да... Оставив след на шее донсэна, он повалил его и протолкнул свой язык в его рот, посасывал его. Поцелуй не был целомудренным, в принципе, как оба и хотели. Громкий стон младшего, заставил хёна осознать свои действия. — Какой ты громкий... — поцелуй в шею, — еще разбудишь Юнги. Пошли. Он схватил Чимина за руку и по пути решал, где донсэн его оседлает. Выйдя из комнаты, они тихонько миновали две остальные спальни, кухню, гостиную и оказались на улице. Быстро сообразив, Хосок провел Чимина мимо бассейна, зашел за небольшое здание и, тихо прошептав «Здесь», уселся на землю, опершись об стену и дернул за руку младшего. Он сразу же напал на него: руки скользили от бедер по ребрам к соскам, теребя их, целовал шею, оставляя засосы. Чимину нравилось происходящее, но хотелось как можно скорее удовлетворить свое желание. Поцеловав Хосока в губы, он отстранился и, встав на четвереньки и тихо произнеся «Привет, моя лошадка», достал немалое достоинство старшего, на лице которого просияла улыбка удовольствия. Проведя языком вдоль члена, Чимин решил пока побаловаться с игрушкой: лизал, сосал головку и, когда отвлекался на яйца, надавливал на нее большим пальцем. Ну, а после уже заглатывал по полной, не жалея себя, и не оставляя воздуха хёну. Пак Чимин — мастер по минету. Первый в мире по ублажению. Он — шлюха, которая дается только своим. Шлюха, которую, когда заведешь, не сможешь удовлетворить, не дав «конфетку». Чону нравилось его мастерство, поэтому при каждой возможности он вставлял требующему по самые гланды. В общем, давал ему то, что он так любит. Полностью заглатывая член, Чим почувствовал как на его голову положили руку, как нежно, но в то же время жестко, его взяли за волосы. Как резкими движениями вбивались в его горло. Он тут же остановился, ведь не хотел, чтобы хён кончал раньше времени. Сняв с себя ненужную одежду, закинул ноги по обе стороны и медленно вставлял в себя разгоряченную плоть. Из горла вырвался полноценный стон, когда вошли по самое основание. И немного отдышавшись, парень начал двигаться, скакать на «лошади», все ускоряя и ускоряя темп. Почувствовав руку старшего на своем члене, Чимин опустил голову на плечо хёну. Хосок водил рукой вверх-вниз, сводя обоих с ума. Из горла младшего вырывались незабываемые стоны, которые эхом отзывались в паху старшего, заставляя толкаться все вперед и вперед. Оба стонали как конченые, им было нереально приятно: чувственные поцелуи, сумасшедший темп. Все это приводило к концу. И, сделав несколько толчков в Чимина, а тот, в свою очередь, в руку Хосока, они кончили. Без сил повалились на траву и пытались отдышаться, думая, что на еще один привычный заход не способны. Но они оказались не правы, ведь эти самые нужные силы появились у подающего, когда принимающий со стоном вставал с члена. Резко поставив Чимина на колени, Чон пристроился сзади и, обняв руками тазовые кости младшего, резко вошел в него. От неожиданности младший вскрикнул и поддался чуть вперед, отдаляясь от вновь разгоряченной плоти. Но Хосок был настырным, поэтому насадил Чимина на свой член, дернув за талию. Еще один вскрик и жалобное мычание. — Хо... Сок, остановись, — просьба в полустоне, — мне... ммм... мне больно. Чон как-будто не услышал слов донсэна и вдалбливался в дырочку, с каждым вперед-назад движением ускоряя темп. Было такое чувство, что Чимина действительно насаживают по самые гланды, ибо член был настолько глубоко, терся об простату и заставлял его стонать во все горло. Решив закончить все чуть быстрее, Пак насадился на вбивающуюся в него, плоть, и начал тянутся к своему члену. Но его руку моментально отбросили, заломили за спиной и нежно, но в тоже время жестко, потянули за волосы. — Не прикасайся к себе, — засос на шее, — кончи от стимуляции своей извращенной дырочки. М-м... Только прислушайся к этим звукам. Еще один полукрик-полустон вырвался с горла принимающего. Сумасшедший темп все ускорялся, за волосы нежно тянули, целовали шею, говорили до жути непристойные фразы на ухо, целовали их и кусали. Засасывали язык и целовали губы. В голове Чимина не было ни единой мысли, только одни ощущения и желание кончить. Еще несколько жестких толчков и Пак исполнил свое желание, а в след за ним излился и Хосок, зажмурив глаза и сладко простонав. Отпустив руки и волосы Чимина, Чон вытащил свое счастье из задницы. — Ну что? Я удовлетворил твою просьбу? — пытаясь отдышаться произнес старший. — О, да, — протянул донсэн и легко поцеловав Хосока, быстро поднялся и захватил свои вещи, и уходив, быстро произес, — Будешь должен, хён. Удивление сменило удовлетворение, а на лице появилась проигравшая, но довольная улыбка. — Кто еще кому будет должен, засранец.