Мне тоже больно...

На Сакурами спустилась ночь, позволяя людям отдохнуть от дневных морок. На улицах уже горели фонари, освещая поздним путникам дорогу. Малочисленные облака не мешали луне заглядывать в самые тёмные закоулки городка, куда не достигал отблеск фонарей. Люди в домах уже гасили последние ночники и ложились спать, чтобы с новыми силами войти в следующий день. В небольшой квартире, где проживала молодая пара, ещё горел свет. Из ванной, которую сейчас занял Нишиджима, доносились звуки льющейся воды. Минене же сидела на кровати и читала книгу. Урю перелистнула страницу и взяла из стоящей на тумбочке тарелки печеньку. Эта хрустящая сладость категорически не нравилась девушке, но она ничего не могла поделать — ребёнок требовал именно этого невкусного печенья с бананом! Пихая в рот надоевшее угощение, Минене радовалась, что осталось три месяца до конца беременности. Шум из ванной прекратился, что отвлекло Урю от чтения и поедания злосчастного кондитерского изделия. Тишина за соседней дверью свидетельствовала о том, что скоро здесь появится Нишиджима и, после недолгих пререканий, они лягут спать. Глубоко вздохнув, Минене закрыла свое чтиво и решила доесть печенье, пока было время. Урю запустила в рот последний кусочек и забралась под одеяло, ожидая супруга. Дверь ванной тихо открылась, и на пороге показался Масуми. Парень тряхнул мокрыми волосами, и капли разлетелись в разные стороны. Минене уже хотела накричать на мужа за влагу по всему дому, как резко передумала, встретившись взглядом с голым торсом Нишиджимы. — Ты что себе позволяешь, извращенец?! — выпалила смущённая Урю, запуская в парня книгу. Масуми, к великому сожалению Минене, поймал брошенный в его сторону снаряд и добродушно улыбнулся. — Прости. Я забыл взять чистую футболку, — Нишиджима улыбнулся и, подкинув увесистый томик на кровать, направился к шкафу, чтобы отыскать затерявшуюся в его глубинах майку. — Ты бы хоть предупредил, извращенец необразованный, — фыркнула девушка, складывая руки на груди. Нишиджима лишь улыбнулся на реплику жены и перешёл к поискам футболки. Парень открыл шифоньер и стал осматривать полки. Минене бросила недовольный взгляд на мужа и уже хотела лечь, как внимание привлекло тёмное пятно на спине Масуми. Урю невольно оглядела тело супруга и вздрогнула: повсюду, едва ли не на каждом миллиметре кожи, были разбросаны точно такие же тёмные пятна. Синяки. Урю поёжилась. — Прости, — Нишиджима взял с полки футболку и, развернувшись, начал одеваться. Минене мимолётом оглядела и торс парня, замечая самые крупные и яркие синяки. Сердце девушки сжалось. Масуми надел футболку и направился к кровати. — Эй, что-то случилось? Чего-нибудь принести? — Нет, — замотала головой Урю, кутаясь в одеяло. — Просто спать хочется. — Тогда давай спать? — Нишиджима выключил свет и забрался в постель. — Ты должна хорошо отдыхать, чтобы у нас родился здоровый малыш! — парень улыбнулся и притянул к себе жену, поражаясь её покорности. Минене лежала в объятьях мужа, боясь пошевелиться. Девушка по себе знала, что прикосновения к синякам — это больно. Она понимала, что багрово-синие пятна ещё долго будут сходить со спины и торса Нишиджимы. Сожаление давило на Урю, не позволяло отвлечься. Она ясно осознавала, что эти увечья — её вина. Это те различные вещи, которые, как казалось Минене, не причиняют никакого вреда. Но все не так. Каждая вещица, запущенная с силой в Нишиджиму, оставляла после себя след — синяк. Сердце дрогнуло от боли. Минене стиснула зубы и опасливо приложила руку к груди Масуми. По телу девушки пробежали мурашки, создав неприятные ощущения. Урю казалось, что под её рукой находится очередной синяк. Это болью отдавалось в груди, а к глазам начали подступать слёзы. Минене осторожно выбралась из объятий спящего мужа и присела. Луна свободно светила в окно спальни, позволяя рассмотреть комнату. Урю слегка оттянула футболку Нишиджимы вверх, изучая его крепкое, мужское тело. В слабом лунном свете можно было разглядеть тёмные пятна на коже парня. Девушка через силу вздохнула и с опаской прикоснулась к синяку. Сердце с болью сжалось, заставив Минене поёжиться и отдёрнуть руку. Из глаза потекли слёзы, которые Урю никак не могла сдержать. — Минене? — Нишиджима едва ощутимо коснулся руки Урю. — Тебя что-то тревожит? Девушка мотнула головой и отвернулась, чтобы Масуми не видел её слёз. На сердце давил груз вины, заставляя съёжиться. Солёные капли градом текли по лицу, усиливая разрастающуюся в груди боль. — Минене, ты чего? — Нишиджима, не понимая, что творится с его женой, присел и мягко дотронулся до плеча Минене. Девушка вздрогнула, резко высвобождаясь из рук мужа. Масуми не хотел отступать. Он пододвинулся ближе к Урю и приобнял её. — Прости, — тихо прошептала Минене, вытирая слёзы. Парень замер, ожидая дальнейших слов и действий. — Ты мне ничего не сделала, — так же тихо ответил Нишиджима, крепче обнимая супругу. — Прости меня, я причинила тебе столько боли, — Урю осторожно прижалась к парню, стараясь не доставить его израненному телу лишних неудобств. В сердце что-то ёкнуло, и девушка сглотнула, подавляя новый поток слёз. — Все эти синяки… — Ничего, я потерплю, — прервал её Масуми. Парень тяжело вздохнул, утыкаясь носом в голову Минене. — Мне тоже больно, — еле слышно выдыхает Урю.