Брамы Вальхаллы

Гребни волн касались линии горизонта, по которой начинали проскальзывать языки закатного пламени. Раскалённый солнечный диск ускользал из объятий побагровевших облаков, утопая в неспокойных водах. Кровавые лучи догорающего Светила отражались от холодных отвесов скал, редко осыпанных небольшими соснами. Они цеплялись за безжизненный камень своими корнями, стараясь дотянуться к грязновато-зелёным пятнам дёрна. Выше, над самым обрывом, солёный ветер высвистывал Оды Древних. Он холодными плетями бил по сморщенному лицу, вороша выбившиеся волоски седой бороды, туго стянутой в косу. Вместе с кривым носом запавшие щёки покрылись морозным румянцем, а когда-то ясно-синий взгляд устремился в пустоту, пронизывая насквозь алое Яблоко Заката. Изредка позванивала кольчуга от нервных вздрагиваний тела. Трусились и ноги, до колен испачканные фиолетовыми потёками сока лесных ягод. Губы шевелились, вплетая неразборчивые слова в шум холодного бриза. Твёрдой была лишь ладонь, которая крепко схватилась за рукоять меча — лучшего друга и боевого товарища. Закончив воспевание, Незнакомец заставил себя подняться с колена, опираясь на оружие. Море нашёптывало Ему о далёких странах, в дороге к которым Он провёл большую часть своей жизни, но думал Странник сейчас только о своей родине. Мёрзлой, как эта земля, в которую был глубоко воткнут его меч. Думал о своём щите, разломанном собственноручно. Когда лишился всего: жены, детей, дома — у Него оставалось одно — война. Война, в бурлящий центр которой Он бросался лишь с голым мечом и старым доспехом, надеясь на гордую Смерть. Ведь они ждали его там, в Вальхалле. Но Его знамя снова и снова возвышалось над головами противников, которые, в основном, были мертвы. А Он – нет. Он был Воином. Был... Теперь от этого гордого именования не осталось ничего, а Его боевые заслуги помнят разве что поля, вытоптанные битвами. Теперь Он – Старик. Ветхий и жалкий, ожидающий, пока за ним придёт Погибель, чтобы утащить в Хельхейм. Поэтому Он здесь, у самого края Земли, для своего последнего боя. Викинг посмотрел на небо. Оно наливалось серым сумраком, таким, как Её глаза. Смотрит... — Встречай меня, моя Валькирия! — рука выдернула меч из земли, вознося его над самой головой. Сиплый голос прогремел боевым кличем, согнав полохливых чаек с гнёзд. Пора... Сердце внезапно начало гореть, кровь запульсировала в ушах, Он начал жадно глотать воздух, которого стало так мало... Ноги подкосились, а пальцы разжались сами собой, высвобождая высоко поднятый меч, отправляя его вниз с обрыва к синей пучине. Хриплый стон и звон металла возвестили о падении наземь. Соломенная настигла Его в последнюю минуту. До обрыва оставалось не более шага, но тело лишь лежало, пропуская через себя волны конвульсий. Дыхание обрывалось, сознание заполнили расплывчатые картинки бывшей жизни. Они становились всё мутнее и мутнее, пока боль не отпустила из своих оков. На последнем вздохе последний луч выгоревшего Солнца коснулся Его глаз. Взор всё ещё был устремлён к небу, созерцая, как пелена ночи обволакивает облака...