***
Гарри трансгрессировал на соседнюю улицу маленькой деревушки, неподалеку от дома Рона и Гермионы. Правда сейчас в этом доме абсолютно не ощущалось руки самой могущественной волшебницы. Её место, что в доме, что в сердце, заняла бывшая однокурсница из Слизерина — Панси Паркинсон. Когда в доме во время семейного ужина разыгрался скандал между четой Уизли, Гарри не стал принимать сторону ни того, ни другого по одной простой причине — они оба были ему одинаково дороги. Чувство тревоги, засевшее в нем еще с утра, открыто давало о себе знать. У него вспотели ладони, пульс выбивал бешеный ритм. Он был один, без охраны, потому что-то, что произошло в Хогсмиде действительно напугало его. Он потерял ребёнка, возможно, теряет Джинни, но не Рон. Не лучший друг. Он также искренне надеялся на то, что Малфой сможет защитить Гермиону. В конце концов, хотя бы не подставит её под удар. Вокруг стояла тишина, которая еще больше давила на уши. Ни шороха. Ни звука. Даже ветра, который буйствовал с утра, не было слышно. Природа молчала, будто неся скорбь за собой. Только одинокий домик возвышался на холме. Дверь была распахнута. — Черт! — сплюнул Поттер и помчался. Он надеялся, верил в то, что успел, что Яксли еще внутри, и он не причинил им никакого вреда. Рон — часть Золотого Трио. Он умеет сражаться, сможет дать отпор, если потребуется. В конце концов, он сможет просто обороняться, защитить Паркинсон. Он еще не знал, что ошибался, как никогда. С палочкой наготове Гарри аккуратно зашел в дом. Под ногами хрустели разбитые бокалы, уже в коридоре он понял — он не слышит шума боя, а это могло значит только одно — опоздал. Когда волшебник двигался внутрь дома, ему было страшно дышать. Перед гостиной он увидел первые признаки битвы. В голове пронеслось одно: «Только не это». Картина, которая ему представилась была ужасающей. На полу, в куче осколков от оконного стекла и посуды лежала мертвая Панси. На её мертвенно-бледном лице застыла гримаса ужаса и отчаяния, боли и беспомощности. В потолок уставились пустые глаза. По её виску медленно стекала кровь, видимо именно эта травма стала смертельной. Она лежала, раскинув руки, палочки при ней не было, будто девушка ждала защиты, которая не подоспела вовремя. Паркинсон даже после смерти оставалась безумно красивой, будто фарфоровая кукла, которая треснула, упав с большой высоты. Гарри отвернулся, не в силах смотреть на нее. Эта девушка, которая лежала здесь, не ожидавшая удара, напоминала Джинни. Наверняка она так же, как и его жена, кричала, молила о пощаде, на которую было бессмысленно надеяться. Страшно. Рон. В голове промелькнула мысль, о друге, которого он не видел. «Может, Рону повезло, и ему удалось избежать смерти?! Может, его нет дома вовсе, и вернется он только поздно вечером?!» Но шестое чувство и память никогда его не обманывали. Он точно знал, что у обоих сегодня выходной. Еще вчера Рон отпросился, чтобы провести день с любимой. Да, именно так он её сейчас называл. Избранный пошел дальше, в спальню, надеясь обнаружить своего друга там живым. Он был прав. Его друг лежал на кровати, оглушенный, под действием «Силенцио». — Фините инкантатем, — тихо произнес Гарри, нацеливая палочку на Рона. Когда заклятие было снято, в комнате раздался крик. Видимо, сначала его атаковали «силенцио», а уже потом добавили «петрификус». Он резко вскочил, даже не посмотрев на друга, ринулся вниз, в гостиную. Гарри казалось, что переживает смерть повторно. Как будто острым кинжалом полоснул по сердцу крик лучшего друга. Поттер узнал этот крик. Крик отчаяния, горя, боли. Боли, которая переливается через край, будто соляная кислота, которая до этого стояла надежно скрытая, запечатанная, вдруг резко опрокидывается на тебя, и ты не можешь спастись отжу ткого чувства, которое разъедает тебя, не оставляя живого места. Так Гарри переживал смерть. Год за годом сталкиваясь с ней, здороваясь с ней, будто они старые друзья. Но если с друзьями можно договорится, то эта подруга была всегда жестока и непреклонна. Забирала родителей, друзей. Седрика, Сириуса, Фреда, Люпина, Тонкс. Все они ушли с ней. По его вине. Теперь еще и Панси. Гарри осторожно спускался по лестнице. Подходя к гостиной, он замер, прислушиваясь к звукам. Бешеные стенания Рона прекратились. Оставались тихие всхлипы. Поттер знал — он до сих пор плачет, только беззвучно. Он аккуратно вошел, еще раз окидывая взглядом комнату. Мужчина боялся начать разговор. Сложно. И только сейчас он заметил, что на столике лежит аккуратное письмо. Гарри медленно подошел к столику, взяв в руки конверт, на котором значился адресат «Поттер». Он открыл конверт, услышав, хотя скорее даже почувствовав, что его друг встал и подошел к его плечу. «Ну, здравствуй, Гарри Поттер. Как ты, наверное, уже догадался, имя твоему мстителю — Яксли. Хочу напомнить тебе историю, которую, ты, возможно, и не захочешь вспоминать. Но я не могу отказать себе в удовольствии описать её еще раз. Ты разгромил арию Волан-де-Морта. Это общеизвестный факт. Но помимо этого ты уничтожил мою семью. Беззащитная Лисандра, моя жена. Она не принимала активного участия в бою, но заклятие именно от твоей палочки отскочило и попало в неё. Я вступил в армию Лорда, только потому что он угрожал мне. Он угрожал убить мою жену. Но в итоге убил её наш герой, который должен был всех защищать. Ты уничтожил мой смысл жизни — я уничтожу твой. Сначала твоя жена, с милым отпрыском. Кстати, как она? Осталась жива? Или все же круциатус окончательно свел её с ума, и она погибла, так и не придя в себя? Жаль твоего мелкого, так и не родившегося отпрыска… Дальше этот тупоголовый рыжий из вашего „Золотого Трио“. Только не он. Его дама сердца. Предатели. Семейство Паркинсон. А это, его лучшая составная частица. Еще такая юная, многого не успевшая сделать в жизни, мисс Панси Паркинсон. Наверное, именно сейчас, я должен театрально смахнуть слезу? Кто же следующий, а, Избранный? Не догадываешься? Я бы на твоем месте наведался проверить, как там поживает твоя подруга — грязнокровка. Честно сказать, марать об неё руки как-то… противно?! Не считаешь? Сейчас меня сможет остановить разве что смерть. Надеюсь, и тебя она остановит. Яксли». Руки тряслись. Гарри ничего не мог сказать, он судорожно глотал воздух, как рыба, выброшенная на берег. — Так значит, это все из-за тебя? — тихо спросил Рон. — Рон, я не… — мужчина медленно поворачивался к другу. Тот, в свою очередь медленно пятился от него. — Не подходи ко мне! — кричал его лучший друг. — Ты несешь смерть за собой! Да, правильно! Ты избран смертью! — Рон, тебе больно, я все могу понять… — Ничего ты не можешь! Ты можешь только строить из себя героя, который и не герой-то вовсе! Гарри очень хотел возразить, но понимал, что спор сейчас ни к чему хорошему не приведет. Ему нужно было срочно попасть в Малфой-Мэнор. — Я вызову группу зачистки… — хриплым голосом начал Гарри, но его перебил Рон. — Пошел ты на хрен, — Гарри зажмурился, громко вдыхая. Он снова прикоснулся к нашивке на мантии, и она загорелась ярким алым цветом. Он трансгрессировал, а до Уизли донеслось только тихое «Прости».***
Малфой-Мэнор встречает Гарри подозрительной тишиной. Он оглядывается, и тут же с ног его сшибает Гермиона, буквально запрыгивая на друга, которого не видела уже очень давно. — Гарри! Что-то случилось? — встревоженно спрашивает девушка, расцеловав его в щеки. Он вкратце рассказывает ей обо всем произошедшем за день, опуская самые страшные подробности, но тщетно: его все еще трясет, он весь в копоти и пыли, поэтому Грейнджер все равно в ужасе. — А где Драко? — спрашивает он, прижав девушку к себе. — Он трансгрессировал с утра, я не знаю, где он, — гриффиндорка качает головой, испуганно глядя на него. — Думаешь, что-то случилось? — Я не знаю, Герми, я уже ничего не знаю, — шепчет Гарри в ответ. Она ведет его к дому, на полпути останавливаясь. Гермиона смотрит куда-то в сторону озера: оттуда летит сова. Из-за слов Гарри она уже предчувствует что-то плохое. Наконец-то птица садится на плечо девушки, позволяя снять письмо со своей лапки. Грейнджер дрожащими руками развязывает простую черную ленту, замечая незнакомый почерк и темные чернила. Поттер заглядывает через ее плечо, вчитываясь в кривые буквы. «Здравствуй, Грейнджер! И ты, Избранный, тоже здравствуй. Ты набегался за день, не правда ли? Я очень старался устроить тебе незабываемые выходные. Знаешь, Драко Малфой чудесно кричит, когда его мучают Круциатусом. Упоминал тебя, дорогая и уважаемая Гермиона, свою мать-предательницу и тебя, Поттер. Как твоя жена, Гарри? Как твой сынок? Это же был сынок, да? До скорой встречи. P.s. Грязнокровка, узнаешь кровь своего любимого?» Гарри дочитывает в ужасе, сжав руки в кулаки, и замечает, что Гермиона странно застыла. Он смотрит на подругу, пытаясь растормошить ее, но тут она издает нервный смешок. — А. А говорили, что у Малфоя кровь голубая… — смех затихает, и Грейнджер истошно кричит, закрыв уши руками и сжавшись. Этот крик, больше похожий на крик раненного зверя, проникает в самую душу Гарри, но он не может ничего сделать, никак не может успокоить девушку. Он узнает этот крик, он слышал его в доме Рональда, он издавал его сам… Вдруг его за плечо трогает Нарцисса и просит отойти, она прижимает к себе Гермиону, у которой настоящая истерика, она кричит, плачет и бьется в руках женщины, но через несколько минут затихает и тихо плачет на ее груди. — Д-драко, ему больно! Они делают ему больно, — рыдает девушка, при этом громко крича, будто старалась заглушить саму себя. Гарри обнимает ее с другой стороны, решительно говоря: — Я отправлюсь искать их. — Я с тобой! — тут же отвечает Гермиона, но он останавливает ее движением руки. — Нет. Ты остаешься тут. В безопасности. — он серьезно посмотрел на девушку. — Что ты говоришь! Опять делаешь из себя героя? Сколько можно уже! — она снова сорвалась на крик. Тушь растеклась по её щекам, девушка с ненавистью смотрела на друга, уперев руки в бока. — Где-то там мучается человек, которого я люблю. В Мунго — твоя жена, а дома страдает Рон. Потому что мстят тебе, он хочет уничтожить тебя, что, непонятно? — Мистер Поттер, действительно, прошу, — Гарри посмотрел на леди Малфой. Лицо у нее осунулось, руки подрагивали. — Умоляю, примите помощь мисс Грейнджер. На ней медальон, так вы найдете Драко. — Что? — она недоуменно посмотрела на женщину. — Этот? — Гермиона прикоснулась к медальону, который висел у нее на шее. — Да, — тихо ответила Нарцисса. — Это старинная семейная реликвия, — стирая слезы, начала она, — ее подарил мне еще Люциус, а ему Абраксас. Она переходит по наследству по мужской линии. Один камень в кольце, второй в этом медальоне. Если прикоснетесь к нему палочкой, то трансгрессируете как раз недалеко от Драко, — Гермиона победно повернулась к Гарри. — Ну что? В путь? — В путь, — ответил Гарри, протягивая руку Гермионе. Они шагнули в новое испытание.