Осколки реальности

Бейкон Хиллс. Психиатрическая больница «Айкин дом». Снова гора лекарств. В неё запихнули около десяти таблеток транквилизатора. Снова и снова. День за днём одно и то же. Всё та же боль, к которой, казалось, уже давно можно было привыкнуть, но которая по-прежнему отзывалась раздирающими мучениями в теле. Невыносимо. Никто не обратит внимания на твои крики. Кричать в этом месте нормально. Электрический стул. Её завели в тесную комнату без окон, в центре которой стояло то самое орудие пыток: каждый день она видела его мутным взглядом, надеясь, что когда-нибудь всё это забудется, словно страшный ночной кошмар, но надежда медленно таяла и развеивалась на ветру, утекая, как песок сквозь пальцы. Одиннадцать вечера — самое ужасное время. Самое ненавистное время. Время боли, время пытки. Девушку усадили в кресло и затянули ремни на руках и ногах, а затем на груди, надев ужасный шлем на голову несчастной. Им было абсолютно не жаль её — они лишь выполняли приказ, за который им платят, и платят неплохо. Деньги. Вот что стало приоритетом сейчас в этой жизни. Из-за них убивают. Не страшно запачкать руки кровью, если тебе хорошо заплатят. Пара тысяч долларов заткнут любую совесть. Палец одного из санитаров был уже наготове, чтобы нажать на кнопку подачи тока в тело их жертвы. — Привет, Лидия. Давненько с тобой не виделись... а, нет, постой, вчера же встречались! Истерический смех наполнил небольшую комнатёнку. Его подхватили и остальные присутствующие. Лидия молчала. Ей просто нечего было сказать этому человеку, который на протяжении года мучил её в этой ненавистной ей комнате. Как же Мартин хотела спалить ко всем чертям эту больницу и просто смотреть на огромный столб пламени, полностью охвативший здание. — Почему ты такая неразговорчивая? В первые месяцы нашего знакомства ты была очень общительна, а сейчас лишь молчишь. Так неинтересно, милая. Лидия сморщилась от последнего сказанного им слова. В его «милая» было столько желчи и усмешки, что её аж затрясло от злости и отвращения к этому человеку. Когда-нибудь он получить по заслугам за свои грязные дела, но вот только рано или поздно? — Ты готова, сладкая? — Ответа не последовало. Послышался лишь глубокий вздох. — Ну что ж, молчание — знак согласия. Тогда приступаем. Хлопок в ладоши. Палец надавливает на злополучную кнопку. Электрический разряд мгновенно пронзает всё тело насквозь. Доктор сел на корточки перед Лидией, смотря в её пустые глаза: — Кто такой Скотт МакКолл? Подача тока резко остановилась, и Мартин выдохнула, но она прекрасно знала, что это всего лишь начало. Маленькая сценка, за которой последует час нестерпимой боли, час с повторением одного и того же набора фраз, запомнившихся ей так, словно они выжглись током в памяти. — Мой друг. — Но кто он ещё? — Он оборотень. — Неверно. — Поток электроразрядов накрыл её тело, заставив все нервные окончания закричать от боли. — Оборотней не существует, глупая девчонка! Уже почти год я пытаюсь вбить это в твою голову, а ты упрямо твердишь своё! Но ничего, я выбью из тебя эту дурь. Усильте ещё на пару десятков вольт! Его приказ был исполнен. — Кто такой Стайлз Стилински? — спросил доктор. — Мой друг... — Неверно! Его не существует, Лидия! Его нет, он твоя фантазия! Так же как оборотни, камимы, ногицунэ и все твои остальные друзья! Ты всё это выдумала. — Нет! Они реальны! — Упрямая дура! Подайте разряд! Лидия мужественно терпела мучительную пытку, стараясь не закричать от боли, бегающей по коже, как болезненные мурашки, что покрыли её с ног до головы. Она отсчитывала минуты, длившиеся целую вечность. Пыталась не думать о том, что сейчас с ней делают, но об этом было невозможно не думать. Она закрыла глаза, словно отделяясь от своего тела, как астральная проекция. — Где ты сейчас? Молчание. — Лидия? Лидия! Ответь же, чёрт возьми! — Они думают, что я сумасшедшая. — Лидия обнимала его, роняя слёзы в чужое плечо. Стайлз успокаивающе поглаживал своей рукой спину девушки, тихо шепча ей на ушко: — Тише, Лидия, я здесь, я с тобой, я рядом. Все хорошо. — Ему так хотелось оградить её от всего этого мира. Никто на земле не стоил слёз его возлюбленной, его Вселенной. Она была достойна намного большего, чем того, что преподносила ей жизнь. Бесконечные испытания, сплошные потери — и боль, непрекращающаяся боль. Это совсем не то, чего он хотел для Лидии, совсем не то... — Ничего не хорошо! Они говорят, что всё это — плод моего воображения. Что ни тебя, ни Скотта, ни Малии, ни Киры, ни Лиама — никого из вас просто нет. Вы все — моя фантазия! — Девушку цепкой хваткой облапила истерика. Лидия отчаянно стала стучать кулачками по широкой спине друга. Он даже и не думал прекратить её действия: Стайлз прекрасно понимал, что сейчас творится внутри неё. Весь порядок в её голове просто уничтожили, словно книги, расположенные в алфавитном порядке, переставили по разным местам. И потребуется немало времени, чтобы вновь всё разместить по полочкам. Стайлз взял лицо девушки в свои руки, всматриваясь в её глубокие, полные тайн зелёные глаза своим нежным взглядом. По спине Лидии пробежался холодок. Она прекратила колотить его по спине — и лишь молча на него смотрела. — Как я могу быть ненастоящим? Я ведь сейчас здесь, рядом с тобой. — Он взял худую руку Лидии и приложил её ладонь к своей груди. — Ты чувствуешь? Чувствуешь, как оно бьётся? — Да, — тихо шепнула она. По щеке потекла слезинка. — Я живой, я реальный, Лидия, — едва шевелящимися губами прошептал Стайлз, смахивая слезу большим пальцем. — Стайлз, я... я... — Лидия! Немедленно ответь мне! — Снова... снова этот голос, — грустно улыбнулась Стайлзу Мартин. — Мы ещё встретимся... — Обязательно... Разряд в сто семьдесят вольт заставил девушку посмотреть глаза доктору. — Ответь мне, где ты? — Я в психиатрической больнице «Айкин дом». — Доктор самодовольно ухмыльнулся, явно довольный собой. — Хорошая девочка. Умеешь же быть послушной, когда захочешь. На сегодня, я думаю, с неё хватит. Отведите в палату. До завтра, дорогая, — противным поцелуем он впился в губы Лидии, которая никак на это не отреагировала, — будто была простой куклой в руках безумных врачей. На самом деле это было абсолютной правдой. Медленными шагами девушку довели до её палаты, закрыв дверь на ключ. Лидия безжизненно упала на кровать, смотря в закрытое решётками окно: сквозь них пробивался слабый свет луны. Полнолуние. Сегодня месяц был полным. В полнолуние Лидии всегда снились кошмары, которые, конечно, было не сравнить с её кошмарами наяву. Ей снились смерти людей, самые страшные смерти, самые кровавые, самые беспощадные. Каждый раз она просыпалась и кричала, и так несколько раз за ночь. Она предвещала смерть. Все те, кто снился ей, умирали в следующее полнолуние. Дар или проклятье? Лидия с головой укрылась одеялом и закрыла глаза, погружаясь в сон.

***

Школа. Она была в школе. Медленно мигал свет. Лидия шла по пустынному коридору: везде была тишина, всепожирающая тишина. Никого. Казалось, она здесь одна. За спиной раздался лёгкий скрежет — девушка обернулась, но сзади никого не было. Зато на школьном шкафчике появился глубокий след чьих-то когтей. Лидия шумно сглотнула и продолжила идти тихими шагами по зданию. Теперь было ясно: она здесь не одна. Повернув за угол, она увидела растёкшуюся по полу лужу крови. Рядом кто-то лежал. И Лидия громко закричала от увиденной ею картины. — Нет, нет, этого не может быть... На полу лежало безжизненное тело Скотта: его глаза были распахнуты, а рот — приоткрыт в идеальной букве «о». — Почему же ты не исцелился... что произошло?! — Лидия присела рядом с мёртвым другом. От зрелища его истерзанного тела на глаза навернулись слёзы. Она больше не могла находиться здесь... Девушка встала и бегом вырвалась из школы, но и за её пределами всё было не так уж сладко. Лидию ослепил яркий свет пламени, и она прикрыла глаза рукой, пытаясь увидеть, что за ним скрывается. Это была машина. Но не просто машина — это был пикап Стайлза. — Только не это! Я этого не вынесу! Мартин сорвалась на бег и в одно мгновение оказалась у пикапа: он был перевернут набок, вниз окном со стороны водителя. Лобовое стекло разбилось вдребезги. Голова Стайлза, неестественно вывернутая, лежала на руле, рядом с ним замерла Малия, а на заднем сидении горящего авто Лидия увидела Киру. Из их голов тоненькими струйками бежала багровая кровь — кое-где она уже запеклась, — а в коже застряли куски лобового стекла. Они не дышали. Ни у одного из них не билось сердце. — Мертвы, — произнесла, словно вынося приговор, Лидия. И закричала снова: три раза, с небольшими паузами. Резкий шаг вперед — и банши резко оказалась в лесу. Вдалеке слышался вой волков, через ветви деревьев пробивался лунный свет, немного освещавший дорогу. Лидия босиком шагала по мягкой траве, осматриваясь по сторонам. В этом лесу она бывала миллионы раз и знала в нём каждую ветку, каждый камушек, но сейчас он казался ей чужим. Сзади зашелестела трава. Волчий вой стал усиливаться. Лидия обернулась и увидела перед собой двух старых волков — сглотнув, она начала пятиться назад. Хищники медленно крались за ней, смотря своей жертве прямо в глаза. Ещё пара шагов — и последний... яма. Резко ухнув куда-то под землю, Лидия пискнула от неожиданности и посмотрела наверх. Волки глазели на неё сверху вниз, нарезая круги вокруг этой ямы. А потом вдруг остановились, словно по щелчку, и, подняв морды вверх, взвыли: в небо, на луну. Девушка встряхнула головой и огляделась вокруг. И снова из горла её вырвался громкий крик — даже волки перестали выть и, поджав хвосты и заскулив, сгинули прочь. — Только не ты, Лиам... — Она обняла его, а затем положила его голову себе на колени. Лидия пыталась ощутить его дыхание и услышать биение сердца. Но не было ничего. Абсолютно ничего. Никаких признаков жизни. Почему он тоже не смог исцелиться, как не смог и Скотт? — Что вообще происходит?! За что... Нет! Нет, нет!.. По пульсирующим вискам огромными каплями стекал холодный пот. Лидия глубоко задышала, подскочив на кровати. За окном уже вечерело: из-за этих чёртовых таблеток она спала по двадцать часов в день. Побочный эффект, который был на руку всем: меньше возни и проще вкачивать в пациентов препараты. Лидия прекрасно знала, что означал её сегодняшний сон. Она должна предупредить их. Она должна предотвратить смерть своих друзей. Нельзя допустить, чтобы этот кошмарный сон стал явью. Нельзя, нельзя, нельзя... Примерно через два часа должна была начаться ежедневная «электротерапия» на электрическом стуле. И это был её единственный шанс предупредить друзей о смерти, уже дышащей им в спину. Девушка мысленно отсчитывала минуты до прихода санитаров, чтобы те отвели её в подвал, где и находилась злополучная комната пыток.

***

Одиннадцать вечера. В палату вошли двое мужчин крепкого телосложения и заставили её проглотить таблетки, а потом, обхватив по обе стороны руками, поволокли обмякшее от транквилизатора тело девушки в подвал. Придя на место назначения, они усадили банши на электрический стул, туго затянув ремни и надев на голову все тот же отвратительный шлем. Лица вокруг были давно знакомые, хотя Лидия всегда видела их затуманенным взглядом и не знала, как на самом деле выглядят её мучители. Она видела лишь очертания их фигур, но всё равно могла легко сказать, кто из них кто. Особенно хорошо она выучила доктора Джонсона, того самого, который постоянно задавал ей свои тупые вопросы. Даже того санитара, что постоянно давил на кнопку запуска этого чёртова орудия пыток, она ненавидела гораздо меньше, чем Джонсона. Он был её врагом номер один. — Здравствуй, Лидия и снова рад тебя видеть! — Она разглядела его паршивенькую улыбочку, которой он постоянно прикрывался, строя из себя самого что ни на есть доброго доктора, — абсолютно не про него. Он являл собой безжалостную тварь, издевающуюся над девушкой ради стопки вшивых денег. — Здравствуйте, — буркнула Лидия. — Ох, ты сегодня разговорчивая? Что с тобой? Неужто в тебя молнией ударило, ой, точнее — током? — Все его коллеги, как полоумное стадо, засмеялись вместе с ним. — Ну что, милая, готова к очередному заряду энергией? Лёгкий кивок. — Замечательно, сегодня ты прямо идеальна, всегда бы так. «Когда же ты уже наконец заткнёшься, чёртов ты ублюдок?» — подумала девушка. — Приступим. Кто такой Лиам Данбар? — Мой друг. Оборотень. — М-да... а ведь всё так хорошо начиналось. Я ведь даже думал не использовать сегодня на тебе ток, но как вижу, без этого не обойтись. Разряд! Тело Лидии начало трясти в судороге от подачи тока. Мысли снова спутались в один огромный комок, не давая сосредоточиться на чём-то одном. Боль. Боль — вот что взяло верх над её мыслями. Вот о чём она могла думать в данный момент. — Итак. Кто такая Трейси Стюарт? — Она... она... — Голос Лидии задрожал то ли после электроразряда, то ли от страха воспоминаний. — Ну же! Кто она? — Доктор Джонсон выжидающе смотрел на Лидию, ожидая её ответа. — Она... — Да скажи ты уже! — не сдержался он. — Она канима. С лица доктора сползла улыбка. — Ты меня не прекращаешь расстраивать. Каним не существует! — хлопнул он по столу напротив и отпил из стакана виски, дыхнув на девушку перегаром. — Ещё разряд! Повысьте мощность до двухсот вольт, ей будет только на пользу. Ток снова ударил в мозг Лидии: разум помутился. Она закрыла глаза. Она больше не здесь. Она не чувствует боль. Она свободна, но ограничена из-за невидимых оков. — Лидия! — Стайлз накинулся на неё, стиснув в объятиях. — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Она с грустной улыбкой обняла его в ответ. — Стайлз, я... — Подожди, — перебил её он, — я должен тебе кое-что сказать... — Может, сначала я? — Нет. Это очень важно. Лидия, я... я давно хотел сказать тебе... я... я люблю тебя. Лёгкий, почти невесомый поцелуй оставил на губах банши Стилински — но она ответила на него и сделала более чувственным. Через него она передавала все чувства, которые бушевали в ней сейчас: боль, радость, тревогу, печаль, лёгкость. И Стайлз почувствовал все эти эмоции, разделил их с Лидией. Их поцелуй мог длиться вечность, но не так всё сказочно в этой жизни, как нам бы хотелось. Они оторвались друг от друга, неловко улыбаясь и смотря глаза в глаза. — Прости, Стайлз, но теперь моя очередь говорить... — Парень понимающе кивнул. — Вы все, вы в опасности. Ты, Скотт, Лиам, Кира и Малия. Что-то надвигается, что-то страшное, и мне кажется, Трейси напрямую с этим связана. Вы должны узнать до следующего полнолуния, кто за вами охотится, — на одном дыхании отчеканила Мартин. — А если до полнолуния не успеем? — Вы все умрёте. — Лидия! Очнись, Лидия! — донёсся до неё голос издалека. — Мне пора... берегите себя... я люблю тебя. Она легонько коснулась губ Стайлза — и исчезла. — Она в критическом состоянии! Пульс замедляется: сердце не выдерживает заряд в двести вольт. — Немедленно в реанимацию её!

***

В кабинет Доктора Джонсона ворвалась мать Лидии. — Что с ней? — с порога почти прокричала она. — Ваша дочь в коме... мне очень и очень жаль.