S.T.A.L.K.E.R. Старый новый долг

На дворе уже давно стояло лето. Я — Женя Куницына, в свои неполные 24 года многого смогла добиться в военном снайперском деле. Дожилась до того, что часто посылали на задания в одиночку или в горячие точки народ унимать. И всё-таки я уже дома. Сейчас в мире все тихо, поэтому я, взяв с собой книги, отправилась на озеро. Солнце нещадно пекло мою макушку; было ну очень жарко и дойдя до тропинки, уводящей к озеру, я прошла мимо в сторону большого торгового центра. Я не люблю ходить по магазинам, считаю, что футболка, шорты и удобные кеды — всё что нужно для жизни. Но сейчас лучше было пойти туда и, хотя бы просто для вида померить что-нибудь, а там может и присмотрю что-то. Около ТЦ находилось почтовое отделение всеми не любимой „Почты России“. Когда взгляд дошёл до этой неприглядной пристройки, в мою голову вбилось желание послать письмо своим бывшим сослуживцам. Хоть я была не очень-то к ним привязана, но забыть то, что мы пережили было затруднительно. Да в добавок моя совесть постоянно напоминала мне, что я дала им обещание держать связь. Идти было тяжело, хотя бы потому, что в рюкзаке лежало четыре книги немалого объёма, да ещё и солнце ну никак не хотело прятаться за облака. Войдя в здание почты, я почувствовала долгожданную прохладу. Тут не было ничего примечательного: потрепанные стены, с уже сошедшей краской, перекошенный комод со множеством маленьких ящичков, как в библиотеке и несколько столов; на некоторых стояли таблички. Я прошла и села за стол, на котором никакой таблички не было, достала из рюкзака тетрадь, ручку и начала писать: „Здравствуй Марат! У меня всё хорошо, надеюсь у тебя тоже. Тут, в Кемерово, очень жарко. Да и скучно тоже. Часто вспоминаю наши посиделки, а твои анекдоты, которые я, кстати записывала в тетрадь, и сейчас заставляют хвататься за бока. Надеюсь скоро встретимся, но не на войне. С уважением Женя Куницына.“ Я несколько раз перечитала письмо и оценив на твёрдую тройку написала ещё 2 письма похожего содержания. Почерк у меня кривоват, однако разобрать написанное можно. Уже хорошо. Я разложила вырванные листы с текстами по конвертам. Встала; опять осмотрелась. На одной из таблиц я смогла-таки разобрать надпись „Справки“. Я подошла к столу и сказала: „Здравствуйте. Мне бы письма отправить.“ Женщина подняла на меня уставший и раздражённый взгляд. «Неужели читать не умеете? Вон там по-русски написано „отправка, получение“, вам туда.» У меня брови поползли вверх. Раз не дали им терпения, вот и не фиг на работу, где надо общаться, идти. Я направилась туда, куда посоветовала валить эта бубнилка. А за этим столом сидел парень. „Привет. Можно письма отправить?“ Парнишка подпрыгнул от неожиданности, но ответил „Да, конечно.“ Он без лишних разговоров принял письма. Я поблагодарила и поспешила выйти из здания. Но по своей вредности и злопамятности, проходя мимо стола с табличкой „Справки“, я несильно пнула стол ногой. От удара со стола съехала лампа, и в разные стороны покатились ручки. Женщина, охнув, подпрыгнула. Но пока до неё доходило, что собственно случилась, я уже гордо вышагивала в сторону дома. До дома оставалось буквально несколько метров, когда я услышала звонок своего телефона. Так как мобильник лежал в рюкзаке, то мне стоило поторопиться, чтобы успеть достать и ответить. В рюкзаке было много разного хлама, и как он там оказывался, я никогда не понимала. Наконец телефон был у меня в руке. Не посмотрев кто звонит, я ответила. „Жека, это ты?“ Я узнала этот голос, он принадлежал моему командиру и хорошему другу Васе Топольницкому. „Да, да. Вася?“ „Он самый. Слушай у меня к тебе дело есть. Помощь твоя нужна.“ „Я слушаю.“ Каким-то макаром я понимала, что без особой причины Тополь не будет ко мне обращаться. Тополем мы его всей группой называли. Он вроде не обижался, но по ушам настучать обещал. У нас в команде у всех были прозвища, в основном по фамилии. Но мне повезло — Куницей меня не называли, а подобрали более женственное, но из той же истории — Ласка. Довольно мило, особенно для снайпера элитного отряда. Весь разговор описывать не стану, но скажу, что он попросил встретиться вечерком в спорт-баре недалеко от моего дома. Этот бар я знала очень хорошо. В недавние времена, когда я возвращалась с очередного задания домой, первым делом я шла в этот самый бар и напивалась до чёртиков. Бармен, работавший там тогда, был моим соседом и поэтому в буквальном смысле относил меня домой. Но так как в мире пока всё на мази, то в баре я не появляюсь. Я собрала весь хлам, что вывалился из рюкзака, пока я искала телефон. Наконец-то я дома! Я начала перебирать в голове причины, по которым меня мог позвать Тополь. По голосу не скажу, что он был встревожен, скорее перевозбуждён. Ну конечно же! Ещё бы он таким не был! Мы с ним не виделись и не слышались добрых два с половиной года, а теперь он вынужден был свалиться ко мне на голову. На самом деле я ожидала чего-то подобного, но думала, что он просто приедет как к давнему другу, но просьба о помощи мои мысли как-то не посещала. Я занялась насущными проблемами. Нужно было прибраться в квартире, а то уборки эта квартира не видела уже добрых две недели. Квартирка у меня маленькая однокомнатная, но как начну убираться так всё! Квартира превращается в дворец! В общем, не люблю я это дело. В квартире всё заставлено; метра свободного у стен нет! В зале почти всю стену занимает книжный шкаф, полностью заставленный книгами, сертификатами, кубками и прочей фигнёй, на противоположной стороне расположился диван, слева в углу компьютерный стол, а в противоположном шикарный ЖК телевизор. И на кухне свободного пространства нет. Кухня, как кухня, ничего необычного. Уборка дело не очень-то и простое. Особенно, когда такая жара, как сейчас. К 17:30 я собралась и пошла в бар. Когда я вошла, меня „ударил“ сильный запах алкоголя. Я огляделась. За барной стойкой обнаружила знакомую спину и направилась к ней. Уселась на стул, стоявший рядом слева. Повернулась к соседу и не церемонясь спросила: „Что случилось? Зачем звал?“ Тополь поднял на меня глаза и улыбнулся. „Здорово Жека! А ты блин не изменилась.“ „А с чего бы это мне меняться? Мне и так нравится. Только кажется я немного форму потеряла.“ Он без стыда, в открытую осмотрел меня. „Да нет, ты всё такая же. Ну разве что грудь отрастила“ Я ухмыльнулась. Ну Вася, ну ты придурок. Похоже скрыть смущение у меня не получилось, так как он сказал: „Да ладно тебе. Это ж хорошо.“ „Хорошо, только пялиться на меня не надо. Не люблю лишнего внимания.“ Я действительно не люблю, когда я попадаю в поле чьего-либо зрения, и уж тем более мне не нравится, когда меня в открытую рассматривают. Хорошее качество для снайпера. „Ну. Так чего же ты хотел?“ Вася как будто погрустнел. „Видишь ли — из далека начал он — у нас в штабе шла серьёзная борьба за право руководить всеми и вся.“ „Ну так от меня тебе что нужно?“ — перебила я его. Он нахмурился: „Да погоди ты. Дойдём до тебя. Короче, на это место главного назначили Морковку.“ Я сочувственно застонала. Майор Марковец был ещё той сволочью. Однажды в Ираке он просто оставил нашу группу без связи, и мы были вынуждены сами выбираться из засады, без поддержки. Потом мы всем взводом на него заяву накатали, но он большая шишка, поэтому ничего ему не было. „И что требуется от меня? Не уж-то вся малина в майоре?“ „Да что ж ты никак не уймёшься то, а?!“ — он раздражённо повернулся ко мне. Я не отличаюсь терпением, особенно, когда кому-то нужна помощь. „Остынь. Продолжай.“ Тополь ещё раз бросил на меня суровый взгляд и сказал: „Лады. Не буду тебя томить. А своё шило в одном месте ты не потеряла. Ну так вот: он нашу группу расформировал. А благодаря этой должности, ну командира спец-отряда, я мог проходить в Зону.“ Я недоумённо уставилась на него. Мне показалось, что Вася сбрендил. Про какую-то зону мне мозги парит. „Васёк — участливым голосом спросила я — Ты здоров? О какой зоне может идти речь, ты ж военный?“ Он мотнул головой, будто говорил „нет“ и посмотрел по сторонам. Я тоже осмотрелась. У барной стойки кроме нас никого не было, да и шумно тут было, так что вряд ли кто-то подслушает. Вася всем телом повернулся ко мне и заговорил тихо, я еле-еле смогла его расслышать: „Я про Зону Отчуждения говорю.“ И тут в моей голове заиграла мелодия из Звёздных Войн, ну типа всё, приехали. Байки про эту Зону я слышала часто. Слышала про артефакты, про мутантов, про тамошние группировки и о Монолите или Исполнителе Желаний тоже. Так же я знала, что Тополь в эту самую Зону за этими самыми артефактами иногда бегал, а потом всей нашей группе об этих вылазках рассказывал; только мы ему особо не верили, а теперь мне стало ясно, что он всё же не врал. После недолгой паузы он продолжил: „Ну и в общем у меня там должок остался. Его я другу вернуть не успел, а если я туда сунусь, то из меня быстро дуршлаг сделают.“ „Почему же на тебя такая внезапная охота?“ „Да я против назначения Морковки был. Сейчас он мстит всем протестующим. Мне кажется, что я не в самой жопе оказался: меня просто турнули, а вот Гене, ну из ОВР (Отдел Внутренних Расследований) не так повезло — его под трибунал отправили.“ „Но всё же. От меня то тебе что нужно?“ — меня уже начал этот разговор раздражать. Бессмысленная беседа о том, что происходит в армии, да о том, что твориться в самой жизни Топольницкого. „Мне было сказано, что помощь нужна, я жду, когда ты мне объяснишь, что от меня требуется?“ Вася вздохнул и сказал: „Вот неугомонная же ты. Ну, в общем, надо отнести кое-что моему другу в Зону.“ Меня как прикладом по голове шандарахнули. Пойти в Зону? На растерзание мутантам, аномалиям и радиации? Я что, больная? Я уже собиралась отказаться, причём в самой грубой форме, но не смогла и звука выдавить. Толи от удивления, толи от паники, толи ещё от чего, но я потеряла дар речи. И тут в голове начали перелистываться картинки: вот артефакт, вот покупатель, вот деньги; и опять вот странный свёрток, вот какой-то человек, вот опять деньги (и не малые), вот я рядом с шикарным домом, где-то около моря или океана. Тополь, увидев мой ступор, добавил шёпотом, что хорошо заплатит. И опять перед глазами поплыли эти картинки. Тополь рядом что-то ещё говорил, но я не слушала. „У меня есть время подумать?“ — спросила я, всё ещё плохо соображая, и посмотрела на него. Вася кивнул и пробормотал что-то на подобие „ответ нужен на этой неделе“, ну в общем что-то похожее. Я распрощалась с ним и пошла домой. Честно говоря, мне совершенно не хотелось об этом даже думать. Война это одно, а Зона Отчуждения — совсем другое. Придя домой, я достала из холодильника водку и сделала хороший глоток. Ощущения от жгучего, но очень холодного спиртного невероятные. Больше противные, чем приятные, но сейчас это было лучшее успокоительное. Я сделала ещё пару таких же глотков и поставила бутылку на место. Я не алкоголичка в конце концов, но выпить всё же люблю. На часах было уже пол-одиннадцатого, когда я решила, что хватит ломать мозг и пора идти спать. Я проснулась от звонка своего телефона. Мне звонил мой начальник. Во время моего пребывания на гражданке я работаю управляющей в одном из крупных стрелковых тиров города. Тиров в городе всего около 5, и все они принадлежат одному человеку, ну, моему начальнику Степанец Александру Дмитриевичу. Я подняла трубку „Да, я слушаю.“ „Доброе утро Евгения. Простите что так рано.“ „Ничего. Вы хотели поговорить? Мне сегодня много работы или можно обойтись малой кровью?“ „Вашей крови больше не понадобиться. Вы попали под сокращение. А теперь извините, у меня нет времени. Всего хорошего.“ И вот скажите теперь, что совпадений не бывает! Мне жить-то теперь не на что! Приехали, блин. Я села и погрузилась в размышления. Мне до чёртиков хотелось снова на войну, снова подержать в руках оружие, снова пощекотать себе нервишки. Похоже, я уже давно согласилась на предложение Васи, только сама этого не знала. Я набрала его номер и после ответа сказала: „Хорошо. Но с тебя снаряжение и оружие, ну и транспортировка само-собой.“