Аттракция

- Почему до сих пор не рассчитаны показатели эффективности по юридическому отделу? - Мы его не закончили. - Что значит "не закончили", Эв? Ты ведущий специалист или куда? - Я затребовал, юристы меня третий день опрокидывают с моими требованиями, обещают сделать попозже, а сами ничего не присылают! - Ах, какие нехорошие люди обижают детку, ну ничего, пожалуйся на них, папочка все решит, - ядовито ответил Мадс. - Только не забудь перечислить папочке твою зарплату, раз он делает за тебя твою работу. - Мадс, я тебя понимаю... - А я тебя нет! Какого хера ты тогда вчера выключил компьютер в шесть вечера и ушел домой, если ты, мать твою, знал, что показатели не готовы. - Я не... - На что ты надеялся? - Я не знаю, что я мог сделать!!! - разволновался тот и затих, - я не виноват, это они... - Нет, ты виноват. Не юристы отправили тебя домой с незаконченной работой. Ты ушел сам. Виноват именно ты. - Хорошо, - отозвался Эв, замыкаясь в себе, - как скажешь. - Я тебе скажу, что жду от тебя отчет через полтора часа. - У меня нет данных. Они мне не дают, хотя должны. - Мне кажется, мы это уже обсуждали. Меня не очень волнует, кто и что тебе не дает. - Я не сделаю ничего через полтора часа, - тихо и упрямо буркнул Эв, - пойми, пожалуйста. Мадс закурил вторую, слегка успокаиваясь и приходя в норму, хотя больше всего ему хотелось взять Эва за шкирку и ткнуть мордой в монитор. Как жаль, что он был далеко. - Ты ведь не просто так ведущий специалист, Эв, - вкрадчиво напомнил Мадс, - ты талантливый и быстро работаешь. Ты справишься, если постараешься. - Они пригрозили мне, что напишут жалобу, если я буду отвлекать их от работы! - застонал Эв, - Эйнарсон поручил им какое-то сверхважное задание, и они просто оттрахают меня, если я буду мешать! - А если ты не сделаешь отчет, то тебя оттрахаю я. Эв тихо выругался мимо трубки, но Мадс все равно услышал и хмыкнул, затягиваясь крепко. - Позвони им, а? - выдохнул Эв, - ты начальник, тебя не пошлют. - Это твоя работа. - Знаю! Я даже список всех запросов и обращений в их отдел, но теперь они говорят, что надо было за месяц их уведомлять. - Может, еще за полгода? - Мадс раздавил окурок, - но если я буду делать твою работу, Эв, кто будет делать мою? - Я останусь сверхурочно, сам перепроверю производство за тебя, там не будет ошибок, я клянусь! - Забудь вообще слово "ошибка". - Никаких ошибок. Я вручную проверю, и по сводным таблицам, я буду задерживаться столько, сколько скажешь, но пожалуйста... - Ты мой должник. Помни это, Эв, - сказал Мадс и, не слушая больше клятв, сыпавшихся из трубки, он нажал на отбой, а потом набрал номер юридического отдела. - Доброе утро, - проговорил он куда мягче, чем только что с Эвом, задумчиво погладив пачку сигарет. - Не отвлекаю? - Доброе утро, Мадс, - вежливо отозвались на том конце связи, - до начала рабочего дня еще пятнадцать минут. - Мне перезвонить? - Нет. Говори, что ты хотел. - Думаю, вы знаете, - улыбнулся он, пусть даже собеседник не мог его увидеть. - Послушай, твоему сотруднику было доступно объяснено, что у нас нет времени составлять для вас документацию. - Ничего не надо составлять: просто показатели. - Это займет немало времени... - Пятнадцать минут, - твердо сказал Мадс, - сейчас придет мой сотрудник и все сделает. Просто небольшая сверка. Как раз до начала рабочего дня. - Хорошо... - неожиданно согласился начальник юридического, - но не дольше. У нас в связи с последними увольнениями просто прорва незапланированной работы. - Сожалею, - Мадс постарался сказать это искренне, - мы не оторвем у вас много времени. Спасибо, что не отказали. - Пожалуйста. До свидания, - кисловато попрощался тот и повесил трубку. Юридический отдел всегда создавал проволочки, всегда. Должно быть, все запросы Эва не уходили дальше секретаря и рядовых работников отдела, и получив от ворот поворот, он радостно ничего не делал. Как будто думал, что ставку ведущего ему предложили навечно... Еще один прокол, и стоит напомнить Эву об этом. Мадс позвонил ему, велел брать руки в ноги и бежать самому забирать необходимые данные. - Спасибо! - воскликнул тот в трубку, - спасибо, я не... - Второго шанса не будет, - сообщил Мадс и прервал звонок, убрал телефон в карман. Интересно, уложится ли тот в пятнадцать минут? - Кому ты звонил? - раздался вдруг голос над ухом, и Мадс едва не подпрыгнул от неожиданности, совершенно позабыв, что находится дома не один. - Это по работе, дружок, - сказал он и обернулся. Хью стоял совершенно без ничего, под глазами темнели круги. - Ты рычал на всех с кем разговаривал, - сообщил он, склонив голову к плечу, и прислонился к косяку, его худощавое бледное тело отражало скудный свет. - Зачем? - Я не рычал. Нормально говорил. - Ты рычал... - решил Хью, обхватил себя руками, и Мадс подошел ближе, обнял его, прижимая к стене, втолкнулся коленом меж его бледных голых ног и поцеловал в шею, вбирая губами теплую, соблазнительно пахнущую кожу. - Пойдем, - прошептал он, почти не прерывая поцелуй, - вернемся в комнату. Хью покачал головой, впился короткими ногтями ему в запястья: - Я голоден, - шепнул он, - обычно я почти не ем в такие дни... - Теперь все иначе, и тебе просто необходимо поесть, - усмехнулся Мадс, - где ты хочешь, здесь или внизу? - Ты готов принести мне завтрак в постель? - Да... а что такого? - Ты так злился, когда говорил по телефону. Думаю, что сейчас не самый подходящий момент, чтоб отвлекать тебя надолго. - Нет, - Мадс поцеловал его в лоб, - отвлекай. Я не могу на тебя злиться... сейчас. Хью улыбнулся загадочно, а потом выскользнул из его рук и вернулся в спальню. *** Необходимость работать вынудила Мадса вернуться за ноутбук. После завтрака Хью вытянулся на кровати, намереваясь поспать, но при этом потребовал, чтоб Мадс работал здесь же, в спальне. Это было сущей пыткой: с одной стороны поле битвы с юристами и другими враждебными элементами, с другой сонный, встрепанный Хью, невыносимо влекущий к себе. Через полтора часа, когда Мадс наконец-то разобрался с тем, что должен был сделать вчера, Эв прислал ему сырую рыбу отчета. Мадс внимательно просмотрел столбцы, ощущая себя отчего-то совсем несчастным. Пол был жестким, в спину дуло, но так он хотя бы не рисковал разбудить Хью и мешать его отдыху. - Что у тебя с лицом? - вновь безо всякого предупреждения раздался тихий голос. - Просто немного устал, - проговорил Мадс и ошеломленно замер: Хью опустился на пол рядом с ним и совершенно спокойно улегся к нему на колени, зевнул и прикрыл рот кулаком. - Возвращайся на кровать, там теплее. Хью не ответил, устраиваясь поудобнее, и словно невзначай, пару раз дотронулся до его живота, пальцы соскальзывали ниже, но каждый раз не достигая цели. Отчет моментально превратился в полную бессмыслицу, зато сидеть на полу стало абсолютно легко и приятно. "Вышли мне уточненный план работы на день" - разослал сообщения Мадс и, чтоб отвлечься, свернул отчет и включил порно. Не столько просмотра ради, сколько из-за Хью, который совершенно неприкрыто дразнил его всем собой. - Кино? - сонно проговорил он, заметив движение на экране. - Нечто вроде. - Я так и знал, что ты смотришь подобное! - выдохнул тот и стиснул его запястье. Порно начиналось издалека, с претензией на сюжет: альфа-режиссер пригласил начинающего актера-омегу на съемки и вез его в роскошном автомобиле к себе домой. - Срез социальных норм и моральных устоев современности, - хмыкнул Хью, придирчиво оценивая видео, но его отстраненное выражение лица сменилось взволнованным и томным, как только он ощутил прижавшийся к спине крепкий член. Мадс смотрел то на экран, то на Хью, чье лицо неявно отражалось в глянцевой поверхности экрана, лукаво поглаживая его по бедру, но не торопил события. А в видео события шли своим чередом: омега неуверенно сомневался, не решаясь выйти из автомобиля, долго жеманился, пока камера скользила по его телу: округлые коленки, длинные ресницы, тонкая полупрозрачная майка, сквозь которую легко можно было разглядеть пирсинг в соске. Хью молчал, внутренне неожиданно напрягшись, и Мадс провел ладонью вниз от его затылка: - Что ты распушился, как кот? Ты гораздо привлекательнее... к тому же у этого парня свой альфа. - Да. Альфа. С потребительским отношением, которое подобные съемки пропагандируют. - Это просто порно, - сказал Мадс, поглаживая взъерошенные волосы Хью и ласково почесывая его за ушком. На экране омега перестал ломаться как сдобный пряник и пошел следом за альфой. В доме их ждали еще двое омег, и только все наконец-то переместились на широкий диван для долгого, неторопливого и страстного кастинга, как Хью протянул руку и захлопнул экран. - Мерзость, - сказал он в наступившей тишине. И молча поднялся, дошел до постели и нырнул в свое гнездо, оставив Мадса на полу со стояком и выключенным ноутбуком. - Какой ты грубый, - только и смог сказать он. Хью не ответил, обняв подушку, и молчал, будто бы уже уснул. На телефон уже посыпались сообщения, но Мадс отложил его в сторону. Молча поднявшись, он подошел к кровати, сунул руку вглубь гнезда, уткнулся пальцами в теплую, напряженную спину. Не мог найти подходящих слов, вместо этого просто водил пальцами по его коже, чувствуя, как размеренно Хью дышит. Сам теперь не понимал, зачем включил такое откровенное видео, просто хотел подразнить, но вышло неловко. Обижать Хью в таком состоянии было все равно что дергать котенка за хвост. - О чем ты сейчас думаешь? - спросил Мадс, склонившись к нему. Откинул одеяло и обвел пальцами собственную метку на плече Хью. - О тебе, - выдохнул тот и приподнял бедра, - сейчас. Вчера. Последние три недели. Мадс с улыбкой посмотрел на все это, сопоставляя новый образ Хью с тем, что видел ранее. Не теряя времени, он пристроился сзади, подтягивая его бедра еще выше, так, чтоб смотреть, как медленно и плавно пальцы входят в ждущее тело. Сейчас можно было обойтись без прелюдии, но он почему-то не мог отказаться от этого удовольствия, хотя оба были возбуждены. - Я чувствую себя… слишком свободным, - едва слышно выдохнул Хью, уткнулся головой в подушки. И скрестил руки за спиной, пальцы едва заметно подрагивали от нетерпения, будто кто-то дергал их за невидимые ниточки. Мадс молча стиснул его запястья, развел его руки в стороны – до предела, чувствуя, как Хью трепещет, словно приговоренный к казни через четвертование, и едва слышно, невыносимо сладко поскуливает в предвкушении. - Слишком свободным? - Да-а. Но… у тебя много работы... ты не должен отвлекаться, - сказал Хью и свел лопатки в томительном ожидании. Дразнил его бессовестно, прекрасно понимая, что немыслимо отказаться в такой момент, но все равно дразнил, чуть дернулся вперед, будто желал сбежать. Непросто было войти в него без помощи рук, наугад, несколько мучительно долгих секунд они оба часто дышали, переживая неудачные попытки, но, наконец, головка скользнула внутрь, легко войдя глубже, и Хью застонал в голос, ощутив это, стиснул его в себе, принялся нетерпеливо двигать бедрами, трахнуть себя его членом, позабыв о том, что это отнюдь не его игрушка для удовольствия. - До чего же ты жадный… - хрипло выдохнул Мадс. Покрепче стиснув его предплечья, он потянул еще сильнее, дождался жалобного стона, и только тогда принялся трахать его, вначале медленно, но не мог удержаться, ускоряя темп, потому что было слишком жарко, слишком тесно внутри. Он потянул его руки на себя, вынуждая Хью нависнуть над подушкой, спутанные волосы легли ему на лицо. Поза была прос-то пре-вос-ход-ной, Мадс легко удерживал его на месте, двигал бедрами, и не было никакой возможности изменить это, просочиться сквозь его пальцы или отстраниться, не желая принимать в себя узел. - Аххх… - пронзительно застонал Хью, тело его инстинктивно сжалось, будто он не хотел, не был настолько готов к повторению сцепки, но выбора не было. Мадс услышал, как он стонет, пытаясь вырваться и стиснуть свой собственный член, но не выпустил его, тут же почувствовав, как Хью плотно сводит ноги вместе, вынужденный кончить без прикосновения к члену. Его уши покраснели, и это зрелище было таким славным, таким эротичным, что он не смог удержаться. Кончил в него, плотно перехватив под грудь и живот, рывком натянул на себя до предела. Хью часто-часто всхлипывал, терся об него затылком и плечами, только тихое гудение ноутбука и его прерывистое дыхание наполняло тишину. - Ты… плачешь? – спросил Мадс, не выпуская его из рук. - Д-да, но это неважно. Мне хорошо. Не отпускай меня, пожалуйста. - Нет, ни за что, - пообещал Мадс, понимая, что это малость, что он мог бы подарить Хью пол-мира, или весь целиком, готов был ограбить банк или оторвать правую руку Эйнарсону, если Хью попросит. Все, что удобно, лишь бы он не плакал, лишь бы просил обнимать его. - Просто… всплеск эмоций, - Хью прижался к нему вплотную, погладил свои руки, отмеченные свежими красными пятнами, - где ты был раньше? - Когда раньше? - Никогда. Неважно. Обними меня крепче… мне нравятся твои метки на моей коже. Мадс не смог ничего ответить, просто молча обнял его, дыша ему в ухо, горячее и сухое на ощупь. Прижал ладонь к его рту, скользнул пальцами во влажное мягкое тепло, осторожно оглаживая зубы, клыки у Хью оказались приятно острыми на ощупь. И, коснувшись его члена, принялся вылизывать раскрасневшееся от страсти ушко, чувствуя как Хью ерзает на его коленях, тот полностью растворялся в прикосновениях, стискивал его пальцы губами, узел едва ощутимо двигался в его теле, отчего жаркая волна остаточного возбуждения расходилась по нервам. Телефон едва слышно пиликнул, напоминая о работе, но на него никто не обратил внимания. *** Дорогой дневник. Сложно писать, прости за неровный почерк и за исковерканную латынь, но у меня нет возможности проверить, правильно ли я построил фразы. Еще несколько дней назад я не думал, что вновь вернусь к записям, но ты – единственное, что поддерживает жалкие крохи моего разума в дееспособном состоянии. Мне нужно постоянно анализировать свои поступки, контролировать себя, в преддверии свадьбы я перестал задумываться об этом, но как бы этот неразумный поступок не стал гибельным. Сейчас моей бессвязной речи позавидует любой наркоман, но это ощущение – тоже сродни наркотику, изменяющему сознание. Могу ли я утверждать, что у меня не появилась зависимость? Не уверен. Достаточно одного раза, чтобы пристраститься. Поначалу все происходившее казалось мрачным, но я не сразу осознал всю инфернальную глубину своего падения. Все было омерзительно. Я чувствовал себя бесполезной тварью, способной только скулить и выпрашивать, я не хотел умолять, тем более ММ, особенно ММ, поскольку ожидал, что это прекрасный случай показать мне мое место. Я не хотел… и я все равно ждал его, пережидал этот горький, бесконечный день, заклеив окна плотной пленкой, чтоб не видеть ничего, и особенно себя в глянцевых лживых проемах зеркал. Я ждал, ждал ММ. Я чувствовал, что упал в ад, упал вниз лицом, и я не надеялся, что когда-либо покину его. Однако я не могу описать дальнейшее. Мне сложно делать записи в такие дни, они бессмысленны и мои собственные мысли пугают меня, мои собственные желания, которые получают волю, как будто я сам на время отмыкаю замки на клетках. Дальнейшее потрясло меня, оказало эффект сродни сдвигу парадигмы сознания. Я был в аду, я чувствовал себя в нем, а потом погрузился еще глубже, вода медленно подходила к моему горлу, подступала неумолимо, и я знал, что мне осталось лишь несколько вдохов, и пытался надышаться всей своей оставшейся жизнью. Но потом я пережил этот экзистенциальный ужас… нет, не так. Я как будто пережил самого себя. Пережил свою болезненную фиксацию на самом себе, внутри меня словно повернули рычаг, и погасла та тревожная, вечно кричащая лампочка. Эта лампочка, боль, страх не исчез – но он перестал быть страхом. Перестал быть мной. Невозможно объяснить. Я чувствовал пряный запах ММ, я целиком состоял из его запаха, из его ласковых прикосновений, я был водой, которая нежно поглаживала кожу, тихо журча, как может все это бояться? Я понял, что ничто ничему не угрожает, время остановилось, перестав существовать, никто на свете не мог причинить мне боль, потому что я был всем и ничем одновременно. Я не мог пошевелиться, мои руки были крепко связаны за спиной, и я был нем и слеп, но я был предельно счастлив, потому что я был абсолютно защищен, мне не нужно было зрение, чтобы понять это, ничего, кроме мыслей в моей голове. Возможно, смерть именно такая на вкус. Если так, то теперь мне не будет страшно умереть. Однако все преходяще, и наивно было бы надеяться, что однажды ощутив вселенское спокойствие, я навсегда сохраню его в душе. Все это дивное, неуловимое понимание уходит от меня, застревает тугим узлом в горле, мне не хочется выпускать его, но я ничего не могу с этим поделать. Я вновь слишком много и бесконтрольно думаю. Мне следует следить за собой. Следует понимать то, что я думаю, и чем продиктованы эти мысли. Мои чувства к ММ тоже следовало бы проанализировать, но на данный момент я не в силах этого сделать, в душе моей все еще теплится уверенность, что просить его о ласке - правильное решение, безусловно. Я не могу не делать этого, поскольку чем ближе я подхожу, чем больше я открываюсь ему, тем парадоксально шире становится мой мир».