Взаимовыгодное соглашение

Они встречались редко и нерегулярно – два-три раза в месяц, без всякого повода, в выходные или в будни, в зависимости от того, какая Шерлоку приходила в голову блажь. Инициатором встреч всегда был он, и его сообщения, короткие, деловитые и совершенно не сексуальные, попортили Лестрейду немало крови на совещаниях и летучках. Удивительно, как сухое «21:00. Жди. ШХ» могло сделать дыхание – тяжелым, руки – неловкими, а брюки – болезненно тесными. Сам Шерлок в то время обитал на окраине Лондона в огромной, неимоверно запущенной квартире, единственным достоинством которой было то, что ее хозяин не возражал против химической лаборатории на кухонном столе и отрезанных пальцев в холодильнике. Один раз испытав на себе все прелести продавленного дивана и ванны в ржавых потеках, Лестрейд категорически заявил, что ноги его там больше не будет. С тех пор Шерлок стал приезжать к нему. В этот раз он явился за десять минут до назначенного срока – с большим бумажным пакетом и мелкой осенней моросью, запутавшейся в волосах. Лестрейд молча пропустил его в прихожую. Они никогда не начинали с порога; Лестрейд подозревал, что не только ему требуется время, чтобы перейти из серьезной рабочей ипостаси в… другую. В пакете оказался уже знакомый хлыст, увеличительное стекло, мятый носовой платок, две книги и наручники. Разумеется. Глупо было надеяться, что Шерлок купит по дороге что-нибудь поесть, в конце концов, не для чинных совместных ужинов они встречались. Лестрейд поставил пакет на кресло и ощутил спиной присутствие Шерлока. Тот мог передвигаться совершенно бесшумно, когда хотел. Лестрейд стоял, не оборачиваясь, и когда требовательная рука легла ему на плечо, позволил ей беспрепятственно всползти на шею и спуститься на грудь, наслаждаясь покалывающим ощущением тепла. – На работе опять ничего интересного, – без вопросительного знака сказал Шерлок, наклоняясь к его уху. Он явно ждал, что инспектор спросит, откуда ему это известно, но Лестрейд не любил слушать о дедуктивном методе в постели – или, по крайней мере, на подступах к ней. Гибкие пальцы Шерлока тем временем расстегивали воротник его рубашки. Лестрейд со вздохом откинулся назад и прислонился спиной к его груди. Инспектор хотел сказать, что Шерлок пахнет дождем, дезинфицирующим средством из морга и чертовыми запретными сигаретами (оба умеренно безуспешно бросали курить), но в последний момент сдержался. Учитывая, какого рода отношения их связывали, это прозвучало бы как минимум глупо. Однако сейчас трезвые и циничные мысли стремительно утекали куда-то вниз. Шерлок возбуждал его одним своим присутствием, горячим дыханием, от которого вставали дыбом волоски на шее. Один черт знает, откуда он это умел. Дыхание стало совсем влажным, кромка зубов коснулась кожи, и Лестрейд прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы не застонать. Он уже был готов, член упирался в ширинку, требуя свободы. Лестрейд резко повернулся и дернул Шерлока на себя. Худые сильные плечи под тонкой рубашкой, теплая шея. Лестрейд впился губами эту шею и скорее почувствовал, чем услышал, негромкий вздох. Кожа Шерлока почему-то всегда была горьковатой, и Лестрейд научился находить в этом особую прелесть. – Какого дьявола ты делал в морге? – спросил он, стаскивая с Шерлока пиджак и торопливо освобождаясь от своего. – Замерял скорость разложения мягких тканей при определенной температуре. Тебе будет неинтересно. Лестрейд невольно поморщился. – Ты прав. Неинтересно. Как Молли? – Я ее не заметил. – Однако это новость! Великий Шерлок Холмс чего-то не заметил? – Ты знаешь, о чем я говорю. – Знаю, – со вздохом согласился Лестрейд. – Хорошо, по крайней мере, что ты заметил меня. – Вот только давай не будем об этом. Лестрейд снова вздохнул. – Как скажешь. Наверное, все дело в этом дурацком бумажном пакете из супермаркета и в мелких холодных бисеринках у Шерлока в волосах. Инспектор потряс головой, приказывая этим странным и непрошенным мыслям поскорее отправиться вслед за циничными. Какая разница, что будет завтра, главное, что сейчас Шерлок запускает руку ему в волосы и жадно гладит его плечи, и расстегивает ремень у него на брюках. – Всемогущий боже, как же я тебя хочу, – выдохнул Лестрейд ему в шею. Шерлок только улыбнулся. – Я знаю. Пятясь, они вплотную подошли к дивану, и Лестрейд позволил себя усадить, чувствуя, как кровь снова устремляется между ног. Шерлок навис над ним, полураздетый, излучая порочный жар. – Сними брюки, – чуть охрипшим голосом приказал он. Лестрейд послушно стащил штаны, и так уже болтавшиеся где-то в районе щиколоток, и разулся. Но когда его рука потянулась к ремню Шерлока, тот поймал ее и отвел в сторону. – Нет. Подожди. Ложись. От его коротких приказов, отданных низким вкрадчивым тоном, у Лестрейда каждый раз перехватывало дыхание. Черт бы побрал этого выскочку с его гениальными мозгами, умелыми пальцами и… о-о-о… Как раз в этот момент пальцы Шерлока обхватили его член сквозь ткань трусов, а другая рука потянулась куда-то в сторону кресла. Упоительный, медленно нарастающий ритм, как будто волна бьется о сухой песчаный берег и снова откатывает. Лестрейд невольно откинулся на спину и прикрыл глаза, погружаясь в опьяняющий водоворот… и потому пропустил момент, когда Шерлок взобрался на него верхом и завел ему руки за голову. Запястий коснулось что-то холодное, металлическое, и щелкнуло, и… ч-черт! – Шерлок! Какого хрена ты де… Твердая рука зажала ему рот. Лестрейд рванулся и понял, что прикован наручниками к ножке кофейного столика, стоящего у изголовья дивана. – Лежи смирно. Лестрейд помотал головой, пытаясь стряхнуть его руку, но Шерлок наклонился и провел языком по его скуле, коснулся губами мочки уха, и инспектор со стоном признал свое поражение. От тяжести чужого тела на бедрах слегка кружилась голова. Член, прижатый к животу, горячо пульсировал; больше всего на свете Лестрейду сейчас хотелось подвигаться, прижаться еще теснее, освободить руку и подрочить, господи, да что угодно, только бы прекратить эту пытку. Ему уже почти удалось добраться до вершины, но тут Шерлок вдруг резко выпрямился и спрыгнул с него. Лестрейд разочарованно выругался. – Не спеши, – ничуть не смутившись, сказал Шерлок, стягивая брюки. – У нас впереди весь вечер. Он тоже был возбужден, на дорогой ткани трусов расплывалось небольшое влажное пятнышко. Лестрейд непроизвольно облизнулся. – Между прочим, Андерсон передавал тебе привет. – Вот как? – Шерлок вопросительно приподнял брови. – Ага. Видел его недавно на месте преступления… – В среду, во второй половине дня. Бытовое убийство неподалеку от Ливерпуль-стрит. Не получится. Лестрейд скрипнул зубами. – Шерлок… – Я знаю, – повторил тот и скользнул к нему на диван. Инспектор откинул голову назад. Горячие пальцы снова сжали его член, и всякая охота спорить пропала. Худое тело Шерлока прижималось к нему, твердый член терся о его бедро, и Лестрейд застонал, уже не пытаясь себя контролировать. Их молчаливая договоренность подразумевала доверие – по крайней мере, ту степень доверия, на которую они оба были способны. Шерлок тяжело дышал ему в плечо, а его рука, как будто отдельно от тела, медленно доводила Лестрейда до безумия. – Твою мать, Шерлок, если ты сейчас… О-о-о, боже… Да… Оргазм захлестнул его с головой, а через секунду, дернувшись, кончил рядом с ним Шерлок и залил горячим его бедро и бок. Господи, как хорошо, как сильно, как всегда с этим гребаным выскочкой, как никогда не бывает ни с кем… Лестрейд задержал дыхание и заставил себя медленно выдохнуть, раз, другой, третий. На десятом вдохе в голове прояснилось, и он осознал, что по-прежнему лежит на диване, липкий и мокрый, с трусами, спущенными до колен, с руками, все еще скованными за головой, а Шерлок лениво поглаживает его грудь и живот. – Сукин ты сын, – беззлобно сказал Лестрейд. Шерлок улыбнулся. – Только попробуй заявить, что тебе не понравилось. – А даже если и так? – Я приведу тебе с десяток неопровержимых доказательств обратного. – Ох, заткнись, ради бога. И освободи меня. Что это вообще за фокусы? Что на тебя вдруг нашло? Не отвечая, Шерлок опустил голову и провел языком по его груди – от правого соска до подвздошной ямки, и Лестрейд снова закрыл глаза. Это просто удобство. Просто взаимовыгодное соглашение, напомнил он себе в третий раз за сегодняшний вечер. Никаких обязательств, никаких проблем, никаких обещаний. Волосы Шерлока взмокли у корней и по-прежнему пахли сигаретами. Еще одним чертовым наркотиком, от которого Лестрейд никак не мог отказаться.