Джо

      За пластиковым окном на город опускаются тёмные сумерки и холодный осенний ветер метается между домами, желая найти какую-нибудь щель и забраться внутрь, чтобы погасить разожжённые камины и заставить людей поплотнее закутаться в свои пуховые одеяла. В этом году холода пришли несправедливо рано — на календаре всего лишь 19 сентября. В это время хочется ещё лежать на пляже, а особо смелым и купаться, несмотря на немного остывшую воду.       Но здесь, в одном из самых дорогих отелей города, по-домашнему тепло. Хотя Райан не назвал бы вычурную мебель восемнадцатого века, позолоченную и тёмную, тяжёлые бордовые шторы на таких же тяжёлых гардинах и посеребрённые светильники, имитирующие зажжённые свечи, домашней обстановкой. Но Джо это любит.       Харди сидит в высоком кресле и рассеянным взглядом смотрит в камин, слушая приятный уху треск дров. Огонь всегда его завораживал, не давая отвести от него взгляда и с каждой секундой лишь больше погружая в себя, буквально заставляя смотреть. Райан невольно сравнивает огонь с Джо, когда тот рассказывает свои лекции целой аудитории, завороженно ловящей каждое его слово, сказанное глубоким голосом, приправленным хрипотцой и любовью. Джо с такой искренностью восхищается творчеством Эдгара По, что это восхищение не может не передаться людям, внимающим его словам. Оно и передалось.       Райан делает глубокий вдох и чуть прикрывает глаза, вспоминая картины ужасных убийств, что ему удалось увидеть за последние недели. Они намного, намного хуже прошлых, и это означает, что Джо совершенствуется, составляя свой план. И Харди в третий раз за те полчаса, что уже сидит здесь, задаёт себе один и тот же вопрос: «Зачем?» Зачем он согласился встретиться с преступником, не уведомив никого из отдела? Хочет собственноручно снова скрутить Джо, чтобы получить... Славы? Признания?       Дверь открывается с едва слышным щёлканьем, и в комнату входит Джо. На нём дорогой чёрный костюм и часы известной марки; его походка уверенная, спина идеально прямая, а на лице фирменная издевательская усмешка, что преследует Райана уже столько дней.       — Райан, добрый вечер! Ах, прошу прощения, уже ночь, — Джо мельком бросает взгляд на часы, заметив, что стрелки давно пересекли отметку «1».       — Давай без этого, Джо, — Райан устало проводит по лицу руками, наблюдая, как Кэрролл садится напротив в него. — Что ты хотел?       — Я не могу просто встретиться с другом? — деланно удивляется Кэрролл и продолжает, видя иронически поднятые брови Райана. — Да, другом, ты не ослышался. Мы многое пережили, верно?       — Ответь мне на один вопрос, Джо. Зачем? Зачем тебе всё это? — Харди качает головой, внимательно смотря на Джо.       — Я пишу роман, Райан, и мне нужно что-то новое, что-то... кричащее, — Кэрролл наливает в бокал красное вино и делает небольшой глоток, смакуя. — А ещё... я хочу оставить свой след в истории.       — Но это можно сделать и другим путём! Не убивая и не калеча. Наоборот, делая важные и добрые поступки… — Харди замолкает, услышав громкий смех Джо.       — Райан-Райан, ты такой благородный, — всё ещё посмеиваясь, говорит Джо. — И много ли ты можешь назвать имён людей, которые совершали добрые поступки и были преданы нашей стране? — Кэрролл выдерживает театральную паузу, с превосходством смотря на растерявшегося Райана Харди, не ожидавшего такого вопроса. — А скажи мне, Райан, какие имена до сих пор помнит народ? Имена, которые наводят на них страх и первобытный ужас: Чарльз Мэнсон, Теодор Банди, Гэри Риджуэй, Эд Гейн* и ещё много, очень много имён.       — Дурная слава — тоже слава? — бормочет Харди в свой бокал с вином.       — Всё потому, что страх — самое сильное человеческое чувство с давних времён, — продолжает Джо, сделав вид, что не услышал Райана. — И...       — И ты хочешь, чтобы твоё имя было вписано в список серийных убийц?       — Я хочу, чтобы меня запомнили, — на лице Кэрролла вдруг расползается сочувственная улыбка. — А что насчёт тебя, Райан? Ну, поймаешь меня, посадишь за решётку, а что дальше? Покрутят пару дней, может, неделю новость о том, что великий Райан Харди арестовал жестокого убийцу, а потом забудут. Забудут, каким бы благородным и нужным не был бы твой поступок.       — Я не ищу славы, Джо, — Райан отставляет бокал. — Я хочу лишь покоя. Прекрати убивать, дописать роман можно и без жертв.       — Но мои романы основаны на реальных событиях, — Кэролл поднимается, бросая взгляд на часы. — Я бы с удовольствием поболтал с тобой ещё, но, увы, мне пора.       — Что ты задумал, Джо? Что ты задумал?! — срывается Райан, вскакивая. — Джо!       — До скоро встречи, Райан, — усмехается Кэролл, закрывая за собой дверь. Харди отчаянно дёргает за ручку, но заперто. — Не трать силы, мой друг, дверь откроют лишь через полчаса, — Райан слышит удаляющиеся шаги и в бессилии прислоняется спиной к двери, сползая на пол.