Огневиски сближает

На данный момент Гермиона Грейнджер сидит в гостиной старост, и готовится к ЖАБА. Экзамен хоть будет и не так скоро, но она привыкла подготавливаться ко всему заранее. В отличие от Рона и Гарри, конечно же. Им лишь бы подвиги совершать. Вообще если бы не девушка из золотого трио, то их бы давно исключили. К урокам они почти не готовятся, а если и делают это, то очень редко. Во всем им помогает Гермиона. Никто не знает, чтобы они без нее делали. Уже неделю они с Малфоем не разговаривали и даже не смотрели друг на друга. Не знаю, что на счет слизеринца, но Гермиона страдала. Она каждый вечер и каждую ночь вспоминала о том патрулировании. У нее не выходило это из головы. Тогда утром, Малфой был ласковым с ней, потом презирал, а после переспал и бросил. Гермионе были непонятны его действия. Ей вообще стало ничего не понятно в последнее время. Рон начал встречаться с Лавандой. Теперь он почти не уделяет времени своим друзьям. Гарри и Джинни вообще не отходят друг от друга. Они как будто думают, что умрут, если отлепятся друг от друга. А Гермиона осталась одна. Совсем одна. Нет, она со многими общается на своем факультете, но это все не то. Ей не хватает того времени, когда они были совсем детьми. Тогда все было так хорошо. Видимо, когда ты взрослеешь, на тебя наваливается столько проблем. Она и не знала, что так будет. Ей надоело читать книги, и она решила пойти на Астрономическую Башню. Она в последнее время часто туда заходила. Смотрела на Запретный лес, Черное Озеро, школьный двор и просто на небо. Это немного успокаивало, и все проблемы уходили на задний план. Мама всегда говорила ей, что на свежем воздухе голова проясняется, и ты начинаешь думать, что все проблемы не такие ужасные и неисправимые, как ты думаешь. Только вот Гермионе это не помогало. Просто успокаивало. Уже была ночь, и Гермионе пришлось двигаться тихо, чтобы Филч не заметил. К счастью, никто ее не заметил, и уже скоро она была на Башне. Там было темно и немного прохладно. Жаль, что она забыла накинуть теплую мантию. Все-таки не лето на дворе, а скоро уже будет зима. Рождество. Она всегда любила этот праздник. Он такой семейный. Всегда приятней даже не сам праздник, а само его ожидание. Когда Гермиона еще не знала, что она волшебница, она чувствовала, что в доме в канун Рождества всегда присутствует магия. Она помнила, как они с мамой готовили разные вкусности, а папа приносил пышную елку, и они все вместе ее украшали. Это было сказочно. Эта атмосфера. Но это Рождество она будет справлять в Хогвартсе, потому что ее родители отправляются по работе в Австралию. Они долго извинялись за это, но Гермиона успокаивала их, говоря, что проведет рождество в Норе и она отлично повеселится. Но на самом деле она глотала соленые слезы и думала о том, что останется здесь. Одна. Совсем одна. Она не хотела ехать в Нору. Конечно, она соскучилась по семье Уизли. Они всегда относились к ней с добротой и пониманием, не смотря на ее чистоту крови. Артур Уизли наоборот всегда интересовался всем, что связано с маггловским миром. Но Гермиона однозначно отправит им всем подарки на Рождество. Молли Уизли она подарит книги кулинарии. Мама Рона очень любит готовить. А его отцу инструкцию холодильника. Такая мелочь, а ему будет очень приятно. Рону журнал про его любимую команду. Вероятнее всего, у него уже будет такой журнал. А Гарри и Джинни одинаковые теплые шарфы. Фреду и Джорджу книгу про разные шалости. Им уж точно должно понравиться. Вот так вот. Она уже все распланировала. Мальчики будут думать, что Гермиона будет в Австралии с родителями, а родители будут думать, что она справит Рождество в Норе. Все будут довольны, кроме нее самой. По щекам потекли предательские слезы. Она не стала вытирать их. Все равно здесь нет никого.  — Грейнджер, из-за меня, небось, плачешь? Я польщен, — раздался рядом голос Малфоя. Вероятно, она так сильно задумалась, что не заметила, как он пришел. А может, он был тут с самого начала.  — Я не буду плакать из-за такого ублюдка, как ты, Малфой, — выплюнула она ему в ответ. Она не видела, как он усмехнулся, а скорее почувствовала его усмешку. Излюбленный жест Драко Малфоя.  — Ты что, все еще обижаешься на меня из-за того, что я бросил и унизил тебя? Брось, это не причина.  — Какая же ты скотина, Малфой. Я больше не желаю находиться рядом с тобой, — прошипела она, и захотела развернуться и уйти, но сильные руки прижали ее к своей спине. Гермиона попыталась вырваться, но у нее, как всегда не получилось. А может, она и не хотела вырываться?  — Я соскучился, — прошептал он ей на ухо и прикусил мочку уха. Изо рта невольно вырвался стон наслаждения.  — А я нет. Я ненавижу тебя. - Нет, ты любишь меня. Ты скучала по мне. Ты вспоминала ту ночь. И не раз, моя дорогая, — так же тихо прошептал он и начал нежно целовать шею гриффиндорки.  — Т-ты… п-прекрати…  — Разве ты хочешь того, чтобы я прекратил? Твое тело явно с тобой не согласно. Ты вся дрожишь, — Малфой положил свои руки на талию девушки, и начал ласково поглаживать ее большими пальцами ладоней.  — М-мне просто холодно, — попробовала соврать она. Сейчас ей было не, то, что холодно, ей было очень и очень жарко. Хотелось скинуть с себя одежду, и наброситься на него.  — Не ври, Грейнджер. Ты, грязная похотливая сучка, хочешь ощутить, как я толкаюсь в тебя своим членом. Скажи: ты хочешь этого? — ответ был и так ясен, но Малфоя хотелось еще немного поиграть с его девочкой. Да, его девочкой. Она стала его уже тогда, когда переступила порог гостиной старост. Малфой потерся своим носом о щеку девушки, и залез под юбку Грейнджер. Он оттянул ее трусики в сторону, и стал поглаживать клитор.  — Ты уже такая мокрая. И только для меня. Ты поняла меня, Грейнджер? — со злостью спросил он и надавил сильнее на клитор.  — Д-да, — без сил прошептала возбужденная гриффиндорка. Она была не менее возбуждена, чем сам слизеринец, но он хотел наказать ее. Малфой хотел наказать ее просто за то, что он хочет ее. Хочет эту жутко сексуальную грязнокровку. Ее сексуальность была не такой, как у других девушек. Она не носила туфли на высоком каблуке, короткие юбки и не расстегивала верхние пуговицы на рубашке, чтобы быть манящей. Ей хватало и того, что она такая, какая есть. Вечно похожие на воронье гнездо волосы, румяные щечки, карие, жутко притягивающие глаза. Она была необычной. И как только Драко Малфой не понимал этого раньше?  — Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? — томно прошептали он. Гермиона чуть помедлила с ответом, но после ответила: - Да. Я хочу этого. Это стало спусковым крючком для обоих. Он развернул ее к себе лицом, и яростно впился в губы. Малфой все это время думал только о ее губах. Уже таки родные губы. Сладкие. Со вкусом мяты. Он заметил, как она всегда кладет ее в чай. Драко Малфой расстегнул пуговицы на рубашке девушки, и стянул ее. Он нежно провел своими холодными руками по ее коже. Потом он начал целовать ее хорошо выступающие ключицы, маленькие плечи, руки. Слизеринец хотел запомнить все это. Дальше на пол полетел белый кружевной бюстгальтер. Его глазам открылась небольшая, но упругая грудь гриффиндорки. Он стал нежно ласкать ее руками, и вырисовывать пальцами непонятные узоры, а затем резко обхватил ее маленькие набухшие соски двумя пальцами и оттянул в свою сторону. Изо рта Гермионы Грейнджер вырвался громкий стон наслаждения. Драко уже не мог терпеть, и, стянув с нее черную школьную юбку, вместе с трусиками, прижался к ней. Он пока был в брюках, но это легко поправимо. Гермиона сжала в своих маленьких ладошках выпирающий бугорок из брюк Малфоя. Из горла слизеринца вырвалось рычание, которое еще больше возбудило юную волшебницу. Она расстегнула его ремень, и как смогла, стянула штаны. Больше не было сил терпеть. Он вошел в нее резко и грубо, и в таком же темпе продолжил. Она была такой узкой и такой манящей. Грейнджер сжимала его член внутри себя, чем вызывала рычания и шипения со стороны парня. Вскоре, подошла разрядка, и они почти одновременно кончили. Тяжело отдышавшись, они просто стояли в тишине. Было холодно, но им плевать. Они сделали это снова. Они снова переспали.  — Одевайся, Грейнджер. Заболеешь еще, — он поцеловал ее в лоб, и отпустил. Они оделись, и посмотрели друг другу в глаза. Никто из них не понимал, что с ними. Но они понимали одно: теперь Гермиона Грейнджер и Драко Малфой больше не враги. Тогда кто же они? Они уж точно не друзья. Не любовники. Любовники от слова «любовь». А они не любят друг друга. Как же все сложно…