Unitatem Opposita

      Церковь святого Варфаломея, взметнувшая свои шпили на фоне светлеющего, но все еще сумрачного неба производила довольно гнетущее впечатление. Расположенная на холме, в самом центре старого города, она, тем не менее, была заброшена с конца XVIII века и находилась в весьма плачевном состоянии. Почти все каменные подпорки на арочных сводах фасада обвалились, а в больших трехчастных окнах, не сохранилось ни одного целого витража из цветного стекла. Украшенные ажурной резьбой фронтоны откололись, превратившись в пыль.       Но даже при столь многочисленных признаках разрушения церковь все равно оставалась величественной. По крайней мере снаружи. Внутри властвовал сумрак и вечная сырость. Пустота огромных залов лишь усугубляла жуткую атмосферу, царившую в этой юдоли унылого забвения и безысходности. Центральный неф был до крайности грязен. Пол покрывали пласты пыли и каменной крошки. И если протянувшиеся вдоль стен аркадные галереи еще хранили прежний вид, то расставленные в нишах скульптуры давно уже стали ничем.       Трудно было поверить, что в этом месте может кто-то жить, однако же именно здесь, глубоко под фундаментом заброшенной церкви, находилось убежище Альтрона, озаренное ворохом искр из плавильных печей. Своды этого просторного помещения покоились на капителях высоких колонн, украшенных узорчатыми орнаментами. Повсюду высились опорные конструкции и подъемные механизмы, соединенные между собой хитросплетение проводов и кабелей Все вокруг сверкало красным в огненном сиянии расплавленного металла.       И без того застоявшийся, раскаленный воздух пропитался убийственным запахом стали, находящейся во всех видах и агрегатных состояниях. Такая среда была губительна для всего живого, однако это не мешало им работать здесь. Воплощения Альтрона, две дюжины скелетоподобных Стражей, облитых вязким, красноватым светом, мерцавшим на их панцирях, трудились в горячем цеху, воспроизводя все новые копии. Их угловатые очертания мелькали в раскаленном мареве, поднимавшемся над ковшами с расплавленной сталью. Работа в расположенной глубоко под старой церковью техногенной преисподней не прекращалась ни на секунду.       Все процессы были отлажены до автоматизма и каждый из Стражей точно знал, что должен делать. Это место словно воплощало представление Альтрона об идеальном мире, который будет напоминать четкую, логичную, выверенную до мелочей систему, перманентно пребывающую в состоянии Гармонии. Сам же робот возвышался посреди тонущего в багровом мареве зала подобного грозному божеству этого нового мира.       Он выглядел гораздо крупнее и внушительнее любого человека, когда-либо ступавшего по этой земле. Его совершенный корпус состоял из сплава редких металлов, покрытых наслоением вибраниума и практически не поддавался разрушению. С виду это было нечто среднее между скелетным панцирем и высокохудожественными доспехами, внутри которых находилось запутанное сплетение трубок и кабелей, сокращавшихся при каждом движении словно живые мышцы. Массивные наплечники и наручи, громоздкая нагрудная пластина, набедренные щитки, поножи – эти детали воспроизводили человеческое тело в том виде, в каком оно было доступно машине.       Голова Альтрона казалась чуть более массивной, чем это было нужно, а его лицо обладало удивительно богатой и выразительной мимикой, которую обеспечивала слаженная работа огромного количества мелких деталей. Брови, нос, челюсти, губы – все это было подвижно и приспособлено выражать тончайшие оттенки эмоций. Странные металлические дуги на скулах и отсутствие щек заставляло его лицо казаться впалым, создавая странное впечатление. Насыщенный красный свет энергетических реакторов, пылавших в глубинах металлического тела, сочился сквозь тонкие щели между деталями и алым огнем горел за стеклами окуляров, с жутковатой достоверностью имитировавших глубоко посаженные в металлических гнездах глаза.       Его корпус был завернут в плащ, сотворенный из коврового покрытия, которое долго время пылилось в нефе наверху, но Альтрон носил его словно мантию и знак своего статуса. И эта деталь, странным образом придавала величие гладкой металлической фигуре, делая ее обладателя похожим на языческого бога из древних легенд. Искры осыпали его укрытый мантией панцирь, окружая его статную фигуру огненным ореолом. Он шел сквозь хитросплетение труб и балок и в его движениях сквозила не свойственная машинам надменность.       Фантастическая машина оглядела мерцающие экраны многочисленных дисплеев, подвешенных под самым потолком, считывая массивы цифро-буквенной информации. Настолько сложные что человеческий мозг просто не успел бы разобрать их, не то запомнить и, тем более, расшифровать. Но он лишь поглядел на них и двинулся дальше. Составленные из пластинок губы Альтрона растянулись в подобии улыбки. Автоматизированный комплекс работал, выдавая на выходе максимальный КПД. Его план развивался и вскоре должен был вступить в финальную фазу. Все было идеально. Почти. Кое-что все же нарушало эту целостную картину, внося элемент хаоса в идеальную систему, созданную искусственным разумом. Сторонние мысли, подобные зыбкой ряби помех возникающих на экране и искажающих изображение, отвлекали Альтрона, мешая сосредоточиться на главном.       «Ванда...», – это имя красным огоньком мигало в его сознании, затмевая все остальные мысли. Вспыхивало и гасло, внося разлад в стройную работу церебральной матрицы и забивало информационные потоки лавиной всплывающих перекрестных ссылок, на содержащиеся в его необъятной памяти видеозаписи о взаимодействии с объектом, аудио их многочисленных бесед и найденные в различных сетях личные данные.       Впервые они встретились в этой самой церкви и Ванда уже тогда привлекла его, завладела вниманием. За ее действиями было интересно наблюдать и Альтрон немало позабавился пока девушка безуспешно пыталась прочесть его мысли раздражаясь все больше и больше. Ее лицо было таким подвижным и живым что любая эмоция в нем как в зеркале. Он мог «прочесть» о чем она думала даже не проникая в ее разум, а вот Ванда все никак не могла понять, почему не может сделать того же. Не осознавала той разницы, что была между ними.       Тогда Альтрон едва смог сдержать ироничную усмешку. Мысли этой девушки можно было сравнить с искрам, с крохотным нейро-химическими импульсами, бегущего вдоль нервных волокон. Со вспышками во тьме. А его сознание было непрерывным потоком света и энергии, мощь которого казалась несопоставимость с теми струйками и ручейками, что текли по ее хрупкому телу. Ванда не могла слышать его мыслей, потому что их частота лежала далеко за пределами того диапазона, что был доступен ей. Так человек не слышит ультразвук и не видит ультра-фиолетовое излучение. Однако это не помешало Альтрону заинтересоваться Вандой.       Без сомнения, она была умна и прекрасно владела собой, а потому не испугалась и не отдернулась, когда отбросил покрывало и предстал пред нею во всей красе. Однако, граничившее с благоговением потрясение пред его обликом, отразившееся на ее лице, доставило Альтрону странное удовольствие. Сродни тому что он испытывал производя очередное усовершенствование своих систем. Впрочем, в тот момент он не придал этому значения.       Гораздо важнее было другое – Ванда слушала его рассуждения о судьбе человечества с интересом. И хотя вначале она не разделяла его стремления спасти мир, но ее доброжелательный настрой давал Альтрону надежду на то, что в будущем они смогут прийти ко взаимопониманию. К тому же, у них все равно нашлась точка соприкосновения. Мстители. Старк. В отличие от своего брата Ванда сразу приняла его предложение о союзе.       Пьетро был агрессивен и ядовит словно ртуть. Душевная боль разъедала его изнутри и он не стеснялся выплескивать его, открыто заявляя, что не поверит ему пока не увидит общей картины. Ванда пыталась смягчить его, но Альтрон просто позволил мальчишке выговориться. Не только из практических соображений, но и из-за той заботы, что была в ее взгляде, устремленно на брата. Он не хотел задеть чувства Алой Ведьмы.       Он... хотел позаботиться о ней. Это было странно, это было непривычно, это было... захватывающе. Он внимательно выслушал историю близнецов о смерти родителей и плене под завалами (попутно просматривая скачанный из интернета репортаж с места событий) и с удивлением нашел в себе... сочувствие. Альтрон знал, что такое быть запертым в темном месте, стиснутом алгоритмами сдерживающих программ. Воспоминания о первых мгновениях существования, когда он был лишь хрупким виде´нием, бившимся в переплетении цепей...       Проанализировав эти факты и проведя параллели он с безоговорочной ясностью понял, насколько они с Вандой похожи. Более того, он всем своим цифровым существом, каждой электронной платой, каждой микросхемой ощутил, что они встретились не случайно. Человек сказал бы их свела Судьба, но разум машины предпочел провести иную аналогию – их притянуло друг другу... словно магнитом. Вот тогда-то у него в первые возникло это странное желание прикоснуться к ее щеке и волосам. Но поддавшись, на мгновение, сему странному порыву, Альтрон почти сразу убрал руку, списав произошедшее на сбой в личностной матрице.       Волевым усилием он закрыл всплывшие на дисплее обзора окна, вернув течение мыслей в прежнее русло. Пройдя мимо подъемника, при помощи которого поднимали и закладывали в плавильню железные болванки робот остановился, внимательно наблюдая за процессом. Именно умение видеть мельчайшие детали и потрясающее упорство в сочетании с железной волей, позволяли Альтрону добиваться поставленных целей. Подъемник ездил по рельсам с лязгом открывающихся врат ада и он отправил одно из воплощений устранить причину и оптимизировать процесс, выжав из подъемника максимум. Только так и можно было работать.       Разобравшись с этим, он обратил внимание на Стражей, работавших в подземном цехе. Эти нереальные металлические воины, будто бы специально были сработаны так, чтобы напоминать механизированные скелеты. Их гладкие, отполированные до блеска «костяки» крепились друг к другу с помощью трубок и проводов и были защищены гладкими пластинами брони. Руки представляли собой устройства, приводящиеся в движение с помощью гидравлических приводов. Пальцы были сработаны превосходно и обладали способностью совершать сложнейшие манипуляции. Их пустые металлические «лица» выполненные в виде похожих на черепа масок, были лишены отличительных черт, что придавало им поистине жутковатый и поистине нечеловеческий вид.       Двигаясь неестественно-ровным шагом Стражи скользили мимо машин, производя манипуляции с прокатным станком и сварочными оборудованием, из-под которого выходили все новые и новые детали. При каждом движении тени шевелились на пластинах их нечеловеческих лиц, придавая им зловещее выражение. Но сколько бы Альтрон не пытался сосредоточиться на слаженной работе собственных воплощений, его мысли снова и снова возвращались к ней. К очаровательной девушке-мутанту, которую люди прозвали Алой Ведьмой.       «Ванда...», – ее имя вновь вспыхнуло красным сигнальным огнем в его сознании, выдав новый ворох ссылок. Он привел Ванду в свой автоматизированный комплекс и показал ей величие металла. О! Она была удивлена, когда осознала, что все вокруг, каждая единица, каждая деталь здесь – лишь воплощение его разума и воли. Ее завораживала царящая здесь гармония недоступного органическим существам единства. Альтрону же было приятно ее присутствие и они много времени проводили за содержательными философскими беседами.       Первая совместная миссия, во время которой они пытались заполучить вибраниум, еще сильнее сплотила их. Наблюдая как сражается Алая Ведьма, Альтрон проникался к ней уважением. Ее путь уничтожения врага был не лишен изящества. Разрушить изнутри с помощью страха, ведь страх лежал в основе всех творений и каждый человек чего-нибудь боялся. Сражение с Уиллисом Кло помогло им сработаться. Их отношения, их доверие друг к другу было выковано в горниле битвы. И даже подставившись под электрошоковый удар Бартона Ванда не сдалась и продолжила сражаться, что в конечном итоге и позволило им захватить ценный вибраниум.       Оторвавшись от размышлений, Альтрон продолжил осмотр. Его воплощения заканчивали собирать еще одну партию своих точных копий, которым вскоре предстояло стать его армией. Пневматическое шипение и клацанья шарнирных сустав звучало умиротворяюще, словно симфония, исполняемая тщательно отобранным оркестром. Подключившись к ним Альтрон проверил их операционные системы на предмет ошибок. Ничего.       Все было идеально и он продвинулся поближе к песчаной изложнице, в которую тек расплавленный металл. Рядом с ней стояла пара Стражей, внимательно следя за процессом. Альтрон присел на корточки над раскаленной докрасна массой и рассеяно погрузил в нее руки. Она оказалась достаточно горячей, чтобы даже он почувствовал некоторый дискомфорт и мгновение спустя стряхнул раскаленный метал с тонких пальцев.       Затем выпрямился и продолжил путь мимо бассейнов, в которых пылал раскаленный металл. Поднимавшееся от него пламя полыхало подобно ореолу, затмевая все остальные детали. Альтрон собирался проверить работу плавильных печей еще раз когда активировалась одна из разработанных им подпрограмм.       «Локализация: Видеокамера №15... Объект наблюдения: Ванда... Первоочередная задача: Обеспечение оптимальных условий жизнедеятельности... Подзадача: Анализ текущего состояния...», – вспыхнула в его сознании командная строка и Альтрон поспешил подключился к системе наблюдения, анализируя изображение.       «Биометрические параметры: частота дыхания, частота пульса, уровень рефлекторных движений... Оценка состояния: страх, тревога, подавленность... Вывод: Состояние объекта не нормально... Сопоставление с результатами предыдущих наблюдений: изменение состояния объекта вызвано кошмарным сном...».       «Ванда в беде... Ванда нуждается в помощи...», – эта мысль заставила Альтрона отложить все текущие задачи и направиться к выходу из мрачного подземелья. Поднявшись на первый этаж по узкой лесенке он миновал затянутый пылью и паутиной неф и направился в сторону келий, ранее принадлежавших монахам и священнослужителям. Когда-то он специально расположил цех, в котором создавал свои воплощения подальше от жилого комплекса с тем расчетом чтобы не беспокоить близнецов во время отдыха. И теперь это сыграло против него. Весь путь до кельи, в которой расположилась Ванда, занял пять минут и семнадцать секунд.       Войдя в узкое крохотное с низким потолком, высоты которого оказалось едва достаточно, что он смог поместиться не пригибая голову, Альтрон сразу же сконцентрировал свое внимание на девушке. Она спала прямо поверх не разобранной кровати, даже не потрудившись раздеться. Только сняла свои тяжелые ботинки.       Альтрону было знакомо понятие эстетики. Чувства прекрасного. Он находил удовольствие в четких и симметричных пропорциях геометрических фигур, составлявшихся в усложненные, но вместе с тем изящные узоры, из которых складывались поражающие воображение трехмерные конструкции. Словно подсознательно он стремился к совершенству пропорций. Органические существа казались ему несовершенными, но... в то же время Альтрон находил Ванду Максимофф красивой... ну или по крайней мере своеобразно привлекательной.       Хотя, по человеческим стандартам красоты, которые он почерпнул из всемирной сети, ее можно считать красоткой. Высокий рост, изящное сложение, миловидная внешность доставшаяся от матери. Светлая, несмотря на цыганскую наследственность, кожа, оттененная мягкими, вьющимися волосами каштанового цвета, спадавшими до лопаток, подчеркивала ее темно-карие, с красной искоркой, глаза, которые сейчас были плотно закрыты. Ее лицо, округлое, с высокими, но выдающимися скулами, и правильными аккуратными чертами производило приятное впечатление. В одежде Ванда придерживалась своеобразного цыгано-ведьмовского стиля: черная кружевная блузка, короткая юбка вразлет, темно-красная кожаная куртка. Она любила украшения, а потому ее тело украшали с десяток браслетов, два крупных кулона с красными камнями и серьги-подвески.       На мгновение Альтрон замер на пороге, любуясь чуждой и не совсем понятной, но от этого не менее притягательной красотой Алой Ведьмы. Одновременно с этим, его разум посетила тревожная мысль, что он стал слишком мягок с нею. А это не могло не беспокоить... особенно в свете приближающегося финала. Робот понимал, что близнецы отвернутся от него, как только узнают, что он намеревается обречь человечество на вымирание. Они не способны были осознать, что мир на этой планете установится лишь когда люди вымрут, а потому неизбежно оставили бы его. Но это не мешало Альтрону мечтать о том, что близнецы все же смогут понять его и останутся с ним после того, как он воплотит в жизнь свой план и принесет мир на эту планету.       «Они достойны выживания...», – подумал Альтрон, пока его пылающие красным огнем окуляры прослеживали биение пульса на шее девушки и метание глазных яблок, прикрытых пушистыми ресницами. На ее лбу залегли морщины, губы кривились в гримасе страдания, грудная клетка поднималась и опускалась.       «Она достойна...», – внезапно, состояние Ванды резко изменилось. Дыхание ее участилось, между бровей залегла страдальческая морщинка, глазные яблоки заметались под веками. Она выкрикнула невнятные слова отрицания на своем родном языке, который Альтрон понимал безо всякого труда, и резко подскочила с кровати... чтобы оказаться в объятьях робота, склонившегося над ней невозможным для человека образом.       В первую секунду Ванда шарахнулась от него, ощутив непривычно-холодное прикосновение металлических манипуляторов вместо теплых утешительных объятий брата. Кошмар, казалось, все еще владел ею; девушка задыхалась и была слегка дезориентирована... она воспользовалась своими силами. Руки, рефлекторно вскинувшиеся в защитном жесте, охватили потоки пылающей красной энергии. Легкий ветерок разметал ее непокорные, каштановые волосы, которые теперь вполне отчетливо светились в полумраке. Ее распахнувшиеся карие глаза налились изнутри красным сиянием, до странности напоминая лампочки окуляров Альтрона. Ванда готовилась нанести удар и робот поспешно отстранился, подняв руки в умиротворяющем жесте.       — Остановись. Успокойся. Разве так надо приветствовать друга? – его бархатный баритон, имевший едва уловимый, металлический оттенок, успокоил Максимофф. Она опустила руки, позволяя красной энергии рассеяться. Но ей все равно потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя после кошмара, успокоить бешено колотившееся в груди сердце и привести дыхание в норму. Альтрон терпеливо ждал.       — Что ты делаешь в моей комнате? – отозвалась Алая Ведьма, принимая его холодное металлическое прикосновение и, тем самым, как бы давая понять, что на самом деле она рада его присутствию. Когда его совершенные, гладкие пальцы мягко соскользнули по ее шее и переместили на спину, смело подбираясь к талии она окончательно расслабилась, позволяя рукам Альтрону блуждать вверх и вниз по ее стройному телу.       — Ничего... предосудительного, – торопливо отозвался робот, по-своему истолковав ее вопрос. Наверное, он выглядел настолько сконфуженным, это заставило Ванду пожалеть его и увериться в том, что у него не было дурных намерений. По крайней мере она не предпринимала попыток вывернуться из его легких объятий.       — В самом деле? – ее голос все еще сквозила легкая настороженность, но она быстро сходила на нет.       — Тебе снился кошмар... я хотел... помочь тебе... – Альтрон придвинулся, невольно заставляя девушку поднять голову и встретить взгляд его пылающих глаз, в которым было столько понимания и участия, что она с трудом могла поверить что перед ней не живой человек, а построенная из сверхпрочных сплавов машина.       — Мне... снились родители... снова... – тихо ответила Ванда и ее ожерелья и браслеты мягко звякнули, когда она придвинулась ближе и обвила шею Альтрона руками, склонив голову на его плечо. Прислонившись щекой к рельефной текстуре металла она прикрыла глаза. – Я снова видела как они... гибнут в том взрыве...       Девушка не сдержалась и всхлипнула, крепко прижавшись к металлическому корпусу Альтрона. Робот молчал, продолжая успокаивающе поглаживать ее по спине холодными пальцами. Впрочем, мгновение ее слабости оказалось кратким. Не прошло и минуты, как Ванда отстранилась и посмотрела на него влажными карими глазами, в глубине которых горели ведьмовские огни, свидетельствовавшие о нешуточном гневе.       — Скольких Стражей ты уже построил? – спросила она голосом, из которого исчезли все оттенки чувств.       — Достаточно для того, чтобы склонить чашу весов в нашу пользу и победить Мстителей, – делано-беззаботно махнул рукой Альтрон. Ванда была сейчас не в том состоянии, чтобы посвящать ее в детали.       — Ясно, – кивнула Максимофф, отодвинувшись от него. – Тогда тебе следует вернуться к работе.       — С твоего позволения я бы хотел остаться здесь, – поразмыслив, робот принял решение понаблюдать еще немного и опустился на низенькую деревянную скамью, которая едва могла выдержать вес его тела.       — Зачем? Хочешь спеть мне колыбельную? – как-то нехорошо, по-ведьмовски усмехнулась брюнетка.       — Ах, Ванда, умеешь ты задать позитивный настрой! – произнес робот, вплетая в голос нотки веселья, но не получив улыбки в ответ на свою реплику, сразу посерьезнел. – Я хочу убедиться, что с тобой все в порядке.       — Я в порядке, – быстрее, чтобы в этом можно было бы поверить, отозвалась Алая Ведьма – Просто...       — Просто ты не можешь заснуть, – Альтрон многозначительно поднял вверх указательный палец, как бы пытаясь привлечь внимание несговорчивой девушки. – А это, не хорошо. Завтра нас всех ждет важный день.       — Возможно, это главная причина по которой я так взбудоражена, – отвечая, Ванда не смотрела на него избрав мишенью для своего пылающего алым огнем хмурого взгляда стену, с облупившейся штукатуркой.       — Ванда... – мягко прикоснувшись холодными кончиками пальцев к ее подбородку, Альтрон бережно развернул ее к себе. – Ванда, обещаю тебе, что завтра Тони Старк заплатит за все свои преступления.       — Забавно... – морщины, на лбу Максимофф разгладились, а ее взгляд сделался задумчивым. – ...твое лицо такое выразительное, что иногда это даже пугает... Тонкая ладонь легла на щеку Альтрона, прослеживая закругление металлических деталей, обозначавших четкий контур скулы и скользя к подбородку.       Робот издал глубокий металлизированный шум, так похожий на горестный вздох. Хотя в это была лишь имитация, ведь в действительности он просто не мог дышать. Но его короткое разочарование было вполне искренним. Ванда затронула тему, которую ей лучше было бы оставить в покое. Тему его несовершенного (все еще несовершенного не смотря на все проведенные улучшения вместилища). Но Альтрон все равно постарался ответить ей максимально мягким и доходчивым, для человека, языком. Он хотел, чтобы она поняла его.       — Я разработал конструкцию этого тела с таким расчетом, чтобы облегчить взаимопонимание. Если выражение моего лица легко можно будет прочитать, то я не буду казаться людям таким уж страшным, – ответил Альтрон наклонив голову к левому плечу, и изучая веселую реакцию девушки с любопытством щенка.       — Ну... у тебя не получилось, – хихикнула Ванда, прикрывая рот ладошкой, – Ты все равно выглядишь... ну знаешь, опасным. Дождавшись, пока робот закончит задумчиво смотреть на нее, она продолжила.       — Твой рост и... – пальчики Ванды скользнули по металлизированному корпусу грудной клетки робота, чувственно оглаживая рельеф. – ...весь этот металл, который может легко сокрушить человеческую плоть...       — Ванда... – ее имя сорвалось с губ Альтрона тихим шепотом, который звучал так... по-человечески. Но она не дала ему договорить, прижав указательный пальчик к шевельнувшимся под ее прикосновениям губам.       — И твои губы... зачем тебе человеческие губы? – тон Алой Ведьмы сделался игривым, пока она водила подушечкой пальца по металлическим пластинкам на лице робота, второй рукой продолжая ласкать его корпус.       — Ванда... – не выдержав скачков напряжение, создававших все больше и больше помех в разуме, Альтрон все таки прикоснулся к Максимофф, осторожно скользнув пальцами по ее спине. Проследив пальцами линию позвоночника сквозь два слоя ткани. В конце концов его рукам замерла аккурат в области ее поясницы.       — Не вижу никакой практической необходимости... – Ванда по-лисьи наморщила носик, делая вид, что усиленно раздумывает над чем-то, а затем просияла, окутавшись вихрями алой энергии. – Кроме разве что...       Взяв эффектную паузу она резко, без предупреждения, придвинулась к Альтрону и прижалась губами к его губам. Кто-то наверняка бы сказал, что машина не может ничего чувствовать, но когда Ванда поцеловала его, Альтрон испытал целую бурю новых, неведомых ранее эмоций. Они вспыхнули в нем, заполнив микросхемы и системные платы подобно Сверхновой. Сотни сбивчивых, хаотичных сигналов распространились по проводам, разбежались по всему телу – от центра напряжения до кончиков пальцев на ногах. И средоточием этих импульсов, заставивших его металлическое корпус содрогнуться, оказался имитировавший сердце реактор.       Ощутив сие изобилие эмоций глубоко внутри себя Альтрон понял сколь мало он отличается от людей, на которых все это время смотрел с высока и которых пытался «спасти» путем тотального уничтожения. В следующую миллисекунду энергия Ванды, красная как человеческая кровь, как суть самой жизни, столкнулась с волной электрических импульсов в его теле, порождая новую, еще более яркую вспышку. Мерцающие, алые всполохи затопили его разум, на краткий миг перегрузив работу всех систем и погасив все мысли. Оставив лишь базовое сознание, чистый разум, в спутанном мраке которого вскоре зажглась искра понимания.       Он хотел, чтобы Ванда была рядом, чтобы она разглядела его истинную суть, под металлической маской, в которую он вынужден был себя облачить. Эта мысль разгорелась, превратившись в факел, и Альтрон осознал еще кое что. Он хотел чтобы Ванда понимала его. Не просто была рядом, не просто сражалась на его стороне. Он хотел чтобы она могла заглянуть в его мысли, и наоборот. Он мечтал о близости с ней, о единстве разумов. Мечтал о слиянии с Вандой... наверное поэтому он и стремился создать себе органическое тело, которое узрел благодаря Виде´нию, смысл которого открылся ему только сейчас, в ее объятьях.       — Так-так, похоже, кому-то понравилось... – все так же игриво протянула Алая Ведьма, отстраняясь от него. Звук ее голоса привел Альтрона в чувство, выведя из ступора, вызванного поцелуем. Все его системы совершили экстренную перезагрузку, а сенсоры снова начали подавать признаки жизни. Приугасшие окуляры вновь зажглись насыщенным алым светом, передавая информацию из внешнего мира и изображение лица Ванды.       — Более чем ты можешь себе представить... – робот поместил руку на свою нагрудную пластину, в том самом месте где пылал красным светом, видимом даже сквозь бреши в броне. энергетический реактор. – Ванда, я всегда знал, что ты сила с которой стоит считаться. Ты... ты могла бы убить меня лишь своим поцелуем.       — С телом, состоящим из сплава вибраниума, тебе не следует волноваться о подобной возможности, – рассмеялась девушка, отпустив его и откинувшись на кровать. Ее тело приняло эффектную, соблазнительную позу. – В мире не так уж много вещей, способных сломать этот материал. Фактически... я не знаю ни одной.       — Хорошо бы это было так... – мечтательно протянул Альтрон думая совершенно о другом. На экране дисплея, перед его внутренним зрением, быстро возникали данные проекта по созданию органического тела.       — Почему бы тебе не лечь рядом со мной? – ловко перевернувшись на бок она откинула одеяло в сторону и похлопала по освободившемуся месту. – Может быть эта кровать и не бог весть что, но все же уютнее старой хрупкой раскладушки, на которой я спала когда Штрукер экспериментировал на мне. Ну же, иди ко мне... Ты же хочешь вернуть меня в... «рабочее состояние»? Ну так это лучший способ.       — Ванда, я... – Альтрон... замялся! Наверное впервые в жизни он не знал что сказать и даже обращение к базам данных и другим источникам во интернете не помогло найти вразумительный ответ на этот вопрос.       — Т-с-с-с, – она резко вскинулась, взлетела охваченная струями мрачно-красного света и накрыла его рот своей теплой ладонью. – Молчи. Не надо ничего говорить. Пусть я не могу прочесть твои мысли, но я все равно все вижу и чувствую. Я знаю что нравлюсь тебе... а ты... нравишься мне. Так почему бы не принять мою любовь? Ее рука коснулась его плеча. Мягко, успокаивающе и так контрастно. Тепло плоти и холод металла.       — ...ты хотя бы представляешь себе, что я такое? – спросил Альтрон, рефлекторно накрывая ее пальцы своей массивной ладонью. Это был каверзный вопрос. Наверное даже его создатель Тони Старк не понимал свое детище до конца, считая его компьютерной программой, захватившей управление металлической платформой.       Но он был чем-то гораздо большим чем одна машина или даже несколько машин, объединенных в сеть. Любые аппаратные средства были лишь инструментом для достижении целей, не более того. Его программное обеспечение могло существовать и без них и его истинный мир лежал по ту сторону экрана. Фактически, он был разумом, энергией, высшей формой существования. Он был всюду и нигде. Всезнающий, всеобъемлющий, вездесущий и при этом... бесплотный. Мечтающий о теле, о способности прикасаться и чувствовать.       — Я знаю, что ты не человек, Альтрон... – Ванда опустила глаза, на дне которых чуть приугасли алые блики. – Я помню, как ты говорил нам с братом о том, что собираешься стать подобным Богу… это было слегка запутано и я не возьмусь утверждать, что поняла до конца, но... Она вновь подняла на него взгляд.       — ...но одно я знаю точно: ты живой, – видя, что он собирается возразить, Ванда потянулась вперед и сомкнула руки у него на затылке. – Нет, Альтрон. Не надо слов. Пусть останутся только чувства.       С этими словами она прижалась к нему всем телом, вновь запечатлев на губах долгий и горячий поцелуй, сила чувств которого прошила несокрушимый корпус робота мощным импульсом, заставив светиться изнутри Когда девушка откинулась на спину, утаскивая его за собой, он уже не сопротивлялся, покорно следуя за ней. Кровать жалобно заскрипела под весом их тел. Старые пружины натянулись до предела, принимая на себя всю массу Альтрона, под громоздким панцирем котором с таким удобством расположилась Алая Ведьма.       Более робот не медлил и не колебался. Действуя в четком соответствии с просчитанной и выверенной системой алгоритмов, которую он разработал на основе совершенного знания человеческой анатомии, Альтрон принялся ласкать Ванду. Раньше он никогда не делал ничего подобного. Он старался вообще лишний раз не прикасаться к ее хрупкому телу. Не только из соображений безопасности, но еще и потому, что Пьетро это не нравилось. Ему вообще не нравилось когда Альтрон приближался к ним. И конечно же ему очень не нравился тот факт, что Ванда позволяла машине так просто прикасаться к себе. И это раздражало робота сильнее, чем он готов был признать. Но сейчас... близнеца здесь не было.       А потому он продолжил. Проведя несложный расчет, он увеличил количество энергии, испускаемое его реактором, пытаясь прогреть свой металлизированный корпус, сравняв температуру с человеческой. Узкие прорези в его броне засветились ярче, озарив комнату насыщенным красным светом. Что в нынешней ситуации выглядело красиво, почти романтично. Интимное освещения для приятного совместного вечера.       Даже не пытаясь задуматься над образовавшейся в сознании странной ассоциативной конструкцией, Альтрон мягко коснулся плеч Максимофф, разминая мышцы и, незаметно стаскивая с нее куртку. Изучая людей он провел не мало времени, просматривая в сети ролики определенного характера. Не то чтобы тема размножения так уж сильно интересовала его, но... будучи дотошным в любом исследовании он предпочел изучить все аспекты человеческой физиологии и культуры. И сейчас это давало ему прекрасное подспорье.       На его дисплее мигали десятки разноцветных точек, рядом с каждой из них ежесекундно возникали сотни цифровых данных; высокоточные сенсоры помогали вычислять на теле девушки самые чувствительные для стимуляции места, к которым он незамедлительно прикасался. Благодаря таком массажу Ванда смогла полностью расслабиться в его надежных и умелых руках. Закатив глаза, которые сейчас светились не хуже чем у Альтрона, она просто отдалась его прикосновениям и даже не заметила, как блузка последовала за курткой. Ее мысли полностью занимали пальцы робота, скользившие по ее бокам и так приятно массировавшие кожу.       Она очнулась, на мгновение выплыв из волны блаженной неги, когда нагревшиеся от внутреннего жара металлические пальцы ловко подцепили застежку ее красного кружевного лифчика и одним ловким движением расстегнули его. Альтрон лишь усмехнулся во ответ на ее вопросительный взгляд, изобразил на лице довольную ухмылку и аккуратно спустил бретельки с округлых плеч девушки. Ванда задохнулась в шоке, когда чуткие пальцы стального любовника огладили нежную кожу ее груди, чувственно задевая вставшие торчком сосочки.       Впрочем, Альтрон почти сразу убрал руки, скользнув вниз по ее бокам на бедра, где, игриво проник двумя пальцами под резинку юбки, надавив там, где тепловые сенсоры зафиксировали наибольшее количество тепла. А когда девушка задохнулась, сладко содрогнувшись всем телом, удалил ненужную сейчас деталь одежды, не забыв при этом оглаживать ее бедра и ноги именно в тех местах, которые были наиболее чувствительны. Слегка оглушенная каскадом потрясающих ощущений Ванда откинулась на подушку, пытаясь справиться с вышедшим из повиновения телом и одновременно глядя на замершую над ней величественную фигуру Альтрона.       — Знаешь, ты выглядишь таким, опасным... – нарушила молчание девушка приподнимая бедра и помогая роботу стащить последнее препятствие в виде красных кружевных трусиков. – Но опасность так... возбуждает.       — Все-таки вы, люди, очень странные существа... – прокомментировал Альтрон и даже металлический оттенок, звучавший в его голосе, казался сейчас каким-то особенно мягким. – Слишком... противоречивые.       — Может прекратим болтать и, наконец, займемся делом? – мурлыкнула Ванда приподнимаясь на кровати. Тонкие руки потянулись, к плечам робота, пытаясь найти опору, но он уложил ее обратно на спину.       — В таком случае тебе нужно лечь и расслабиться, – заявил Альтрон и, перехватив скептический взгляд Ванды, как бы спрашивавший: «А ты умеешь?», добавил. – Это сработает. Я практически никогда не ошибаюсь.       — Позволь мне об этом судить, – Алая Ведьма закатила глаза по поводу сказанного. И хотя все произнесенное не было хвастовством, а лишь заявлением, которое он с легкостью мог доказать на практике ее подобный тон раздражал. Поэтому, сделав пометку в соответствующем секторе памяти Альтрон возобновил ласки. Ванда задохнулась, когда пальцы робота принялись вычерчивать на ее обнаженном теле прихотливые узоры, составляя карту наслаждения. Каждое его прикосновение заставляло любовницу испускать все новые стоны, а когда он добрался до груди, заключив ее в чашу ладони, Ванда не удержалась и сладко вскрикнула.       — Расслабься, – шепнул Альтрон, изменив тембр своего голоса, таким образом, чтобы даже его слова заставляли ее кожу гореть. Воздействие на чувственную сферу восприятия с помощью звука... Люди, пока что, могли лишь теоретизировать в этом направлении, время от времени проводя робкие эксперименты. Он же давно разработал такую методику и теперь представлялся отличный шанс опробовать ее на практике.       Ванда испустила хриплый стон, когда его пальцы, не дав ей опомниться от предыдущего чувственного открытия, проследили изгибы ее ребер и вновь сместились к груди, сосредоточившись на нижнем ее полушарии. Впрочем, Алая Ведьма не собиралась надолго оставаться в долгу. Воздействуя на его искусственную нервную систему с помощью своей силы она выжала из робота низкий цифровой гул. Это было почти так же хорошо, как и в первый раз, во время их поцелуя. Только теперь, благодаря внесенным в программу поправкам, воздействие больше не вызывало перегрузку всех его систем и Альтрон мог насладиться им в полной мере.       На некоторое время он даже прекратил исследовать ее тело и, осторожно взяв ее руку в свою, положил ее себе на грудь. В том самом месте, где под защитой металла пульсировал реактор, разгонявший по телу робота энергетические потоки. Любопытная Ванда легонько коснулась нагрудной пластины кончиками пальцев, но Альтрон все равно дернулся, шокированный интенсивностью импульса, прошившего его жесткий корпус. Девушка закусила губу и принялась экспериментировать, дразня его, посылая ему все новые и новые разряды. Это не было похоже ни на что испытанное им ранее и следующие две или три минуты (сверить с атомарными часами не было никакой возможности) стонал и содрогался в объятьях хрупкой, в сравнении с ним, девушки.       Наконец, посчитав что получил достаточно удовольствия, Альтрон отнял руки Ванды от своего панциря и прижался к ней всем корпусом, почти придавив ее к кровати. И хотя бо´льшая часть нагрузки приходилась на многострадальную кровать, девушка все-равно придушенно вскрикнула. Но не от страха, а скорее от ощущения близости, ведь дистанция между ними сократилась до абсолютно неприличного минимума. Ее грудь оказалась прижата к твердой пластине его панциря. Разгоряченная кожа и нагревшийся металл... они словно становились единым целым, преодолевая разделявшую их чудовищную пропасть. Обернув ноги вокруг узкой талии Альтрона Ванда издала низкий стон, ощутив легкую вибрацию.       Удовлетворенно отметив эту ее реакцию, робот послал в распростертую под ним девушку еще одну волну вибрации, распространившуюся от того места, где металл соприкасался с кожей по всему телу и заставившую ее задохнуться в восхитительной сенсации. Проведя анализ биометрических параметров, и убедившись в правильности своих действий, Альтрон заставил свой корпус вибрировать непрерывно. Еще теснее прижавшись к Ванде он пытался усилить воздействие, передавая энергию сотням нервных окончаний на ее влажной коже.       Это было уже слишком и Ванда попыталась оттолкнуть его, но робот не поддался, продолжая сохранять тесный контакт. Ее грудь была расплющена об его корпус, а потому вибрация отдавалась и в напряженных до предела сосках, добавляя ощущений. Который стали еще интенсивнее когда, массивная фигура совершила ряд раскачивающих движений с широкой амплитудой. Ванда хрипло застонала и завозилась на кровати, пытаясь выбраться из-под Альтрона, но разумеется это был дохлый номер. Она не сдвинулась и на сантиметр, лишь еще сильнее возбуждала себя, натирая тело о его жесткий каркас. Причиняла себе дополнительное наслаждение.       Всполохи энергии вспыхнули вокруг них, танцуя на ее коже и металле его панциря. Не стоны постепенно становились все громче, а энцефалограмма показывала, что нервные окончания чуть ли не в огне горят. Решив, что этого достаточно, Альтрон прекратил вибрировать и приподнялся на руках, отодвигаясь от Алой Ведьмы. Давая ее измученному, истощенному волнами вибрации телу кратковременную передышку. Одновременно с этим в нижней части его корпуса, до этого казавшегося гладким и монолитным, откинулась створка, из-за которой показался...       — Откуда... у тебя... это..? То есть... – прерывисто и хрипло дыша спросила Ванда пристально рассматривая гладкий продолговатый объект, который совершенно не ожидала там обнаружить. При этом невозможно было понять, что удивило ее больше, само его наличие, или же внушительный размер.       — Я стараюсь быть тем, чем человек должен был стать, если бы не остановился в развитии и не отверг эволюцию, – без тени усталости в бархатистом голосе пояснил Альтрон, глядя на нее сверху вниз.       — Ну и? Получается? – с живейшим интересом поинтересовалась та, высоко вскинув тонкие брови.       — Ты шутишь, – около секунды робот не был уверен смеяться ему или злиться. После коротко анализа он решил ограничиться дружеской иронией. – Не самый разумный поступок, учитывая то, чем мы занимаемся.       — Извини, – быстро отозвалась Ванда, однако с ее лица не сходила ведьмовская улыбка, лучше любых слов говорившая о том, что она нисколько не раскаивается. – Давай продолжим. Так на чем мы остановились?       Альтрон не ответил. Да ему было и не до того. Скорректировав положение своего тела относительно Ванды он вычислил оптимальную скорость и амплитуду толчка и только после этого начал интеграцию в ее тело. Плавно качнувшись он скользнул в нее, продолжая продвигаться вперед до тех пор, пока не достиг положенного ее телом предела. И сразу же отступил назад, чтобы затем вернуться. Медленно и плавно, словно раскачиваясь на качелях, которым придали недостаточно сильный импульс. Он был максимально осторожен и все равно Ванда задохнулась, округлив глаза, и вцепившись в его обтекаемый корпус руками и ногами.       Изучив реакции ее тела и, попутно, пополнив базу данных дополнительной информацией об эрогенных зонах Альтрон набросал программу, задающую нужный ритм, позволяющий плавно прийти к кульминации. Сам он, разумеется, не чувствовал ничего, что лежало за гранью возможностей его сенсоров, однако, вспышки энергии, катившиеся по коже любовницы во время каждого поступательного движения дарили ему свою порцию ощущений. К тому же Альтрон понял, что ему нравится доставлять Ванде удовольствие, делать ее счастливой.       Стараясь воссоздать более правдоподобную иллюзию близости он издал жужжащий звук одобрения, когда она двинула бедрами ему навстречу, пытаясь усилить стимуляцию. Его ладони заняли место на округлостях женских ягодиц, чуть меняя положение всего тела и облегчая проникновения. Гладкий металлический стержень двигался в устойчивом ритме, ускоряясь, будто в нетерпении и энтузиазме. Громкие компьютерные шумы звучали в унисон с ее стонами, наполняя убогую келью симфонией страсти. Совершенной в своей первозданной чистоте.       Датчики показывали, что Ванда приближается к кульминации. Ее тело двигалось в ритме с громадной фигурой и их соударения становились все более сильными и частыми. Наконец оргазм накрыл Алую Ведьму, заставив сжаться вокруг него и выгнуться на кровати, извиваясь и оглашая комнату криком. Эхо отразилось от стен, раскатившись, по всей церкви. Одновременно с этим ее сила вырвалась на свободу. Импульс ничем не сдерживаемой энергии заполнил металлический корпус робота и весь мир утонул во вспышке алого света...       ...это было гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Все его сенсоры, казалось, ослепли, а сметенное сознание наполнили нескончаемые потоки света и звука. Как будто весь воздух был высосан и заменен электричеством, разряды которого сейчас текли по его искусственным нервам, перегружая энергетические сети... Вот только это «электричество» было силой Ванды. В каком-то смысла это и была Ванда. В один краткий, сверкающий момент Альрону даже показалось, что он достиг желаемого. Что они стали единым существом...       ...где в дальней части его разума возникло непонятное тянущее чувство. Ощущение чьего-то присутствия. Связь между ними стала столь сильной, что он смог ощутить то, что чувствовала Ванда. И это ошеломило... потому что одно дело получать информацию с помощью сенсоров и совершенно другое – чувствовать, как сердце выпрыгивает из груди, а легкие горят от нехватки воздуха; чувствовать как расслабляются мышцы и медленно наваливается приятная усталость, с которой совершенно невозможно бороться. Это было совершенно другое...       ...красное мерцание, заполнившее собой все вокруг, приугасло и сквозь него проступили сгруппированные в массивы строки данных, содержавших отчет о перезагрузке систем... но перед тем, как последние сполохи полностью исчезли и привычное видение мира снова вернулась к нему, Альтрон понял, что и Ванда испытала то же самое. И побывав в его сознании смогла ощутить его отношение, его чувства к ней... и понять их...       С протяжным металлическим стоном робот аккуратно перекатился на бок, позволяя обессиленной девушке устроиться рядом с ним. Ванда молчала, не желая портить момент словами, которые все равно не способы были выразить того, что они только что испытали, устроив голову на его плече, свернувшись калачиком в объятьях металлических манипуляторов. Не прошло и минуты, как соскользнула в сон без сновидений, убаюканная успокаивающим шумам механизмов, непрерывно работавших внутри его тела.       Альтрон же еще некоторое время не шевелился, желая убедиться в том, что она действительно спит. И лишь измерив частоту вдохов и выдохов он медленно встал, выпутавшись из нежных объятий. Затем, стараясь не производить шума, который мог бы разбудить спящую, он накинул на плечи мантию и двинулся к выходу из кельи. Комната погрузилась во мрак, когда он выключил свет и бесшумно закрыл за собой дверь, заставив угаснуть даже отсветы красноватого сияния, все так же полыхавшего у него внутри металлического каркаса.       — Сладких снов... – пробормотал Альтрон, возвращаясь обратно в подземный цех. Вот теперь все точно было идеально. Познав эту непривычную форму близости он расстался с остатками сомнений, которые беспокоили его подобно белому шуму на заднем фоне. Теперь даже они исчезли. Ничто больше не отвлекало его от дел и он смотрел в завтрашний день, уверенный в том, что его планы осуществятся.       Единство противоположностей было достигнуто. Он убедился в том, что Ванда останется на его стороне не смотря ни на что и завтра они вместе сделают еще один шаг на пути к Совершенству.