И мрак способен безумно любить...

Аид восседал на своём троне, ожидая трёх часов дня. Да, для Бога это всё бессмысленно и вовсе не требует внимания, но Аид настойчиво продолжает ждать указанное время. Секундные стрелки тикают в его голове, раздражая всё больше. Он не мог поверить, что уже так долго знает день недели и время. А ведь пару лет назад плевал он на все человеческие заботы. Разве может такая мелочь, как время, интересовать бессмертного? Тут и выбора для ответа нет. Но Бог усердно ожидает три часа дня, а стрелки в голове тикают всё противнее. Три-и-и... Дв-ва-а-а-а-а... О-о-о-оди-и-и-и-и-ин-н... - Дорогая, мне нужно отлучиться! - восклицает Аид, вскакивая с трона. Но Персефона знает, что это за срочные отлучки мужа. Но разве можно противится этому? Нет. И в первую очередь потому, что это абсолютно не имеет смысла для них обоих. Один щелчок, и Аид исчезает из своего царства. И вот он уже выходит из-за поворота в дорогом элегантном костюме. Всё в лучшем виде от ботинок до прически. Аид идёт по улице, осматриваясь по сторонам. И мир кажется намного краше. "Но, - считает Аид, - это лишь из-за обилия красок на поверхности по сравнению с моим Царством". Тут он был прав лишь отчасти. Небольшой укромный ресторанчик для пар, где никто бы не потревожил прелестный разговор влюблённых. Аид заходит внутрь, осматриваясь в поисках лишь одной очаровательной девушки. И вот он замечает эти прелестные тёмные глаза и густые волосы. Мария - трепет в сердце великого Бога мёртвых... Она немного нервничает, и он замечает это. Единственно, что в его силах на данный момент, так это улыбнуться от всей души, радуясь очередной встрече. Но это происходит уже инстинктивно, не требуя никаких усилий. Душе не нужны усилия - сплошная искренняя непроизвольность. - Здравствуйте, - он слегка кланяется ей, вежливо улыбаясь. - Здравствуй, - отвечает она. - Прошу, садись. Нам стоит поговорить, - голос Марии дрожит от волнения. - Что случилось, дорогая? - он берёт её руки в свои. - Этот разговор требовал от меня слишком много раздумий. Но я устала мучить себя догадками, которые совершенно бессмысленны. И я бы хотела спросит тебя совершенно прямо. - О чём? - Аид крепче сжал её руки в своих, поглаживая её костяшки большим пальцем. - Хотелось бы тебе завести семью? - не успел Аид и рта раскрыть, как она добавила. - Но знай, что это лишь вопрос. Но я требую на него вполне чёткий ответ, - Аид улыбнулся. А он уже испугался, что его уверенная и смелая Мария пропала. Но нет, она сидит здесь и смотрит на него, позволяя держать её руки. Словно обещание, что она не уйдёт. - Семью? Семья - это прекрасно. И я бы действительно хотел быть прилежным отцом для своих детей, - прелестная ложь со стороны Бога, но ведь Аид всегда идёт поперёк всех указов. Разве будет он повиноваться каким-то глупым указам о том, что ему запрещено иметь детей? Что вообще за нелепое и отвратительное слово "запрещено" по отношению к детям? - Правда? - Мария смотрит на Бога своими очаровательными глазами, едва сдерживая улыбку. - Любимая, я бы хотел, чтобы у меня была счастливая семья, но, к глубочайшему сожалению... - Аид замолкает, оставив после себя мучительную паузу. - Что же, родной? - в жутком волнении спрашивает Мария, чуть подавшись вперёд. И её прелестные тёмные локоны подчёркивают её светлое румяное личико. - Я не знаю, хотела бы девушка, в которую я влюблён всей душой, того же, что и я? - Аид печально вздыхает, смотря на стол. - Что же это за вопрос такой глупый?! - восклицает она так, что ближайшие два столика оборачиваются к ним. - Спокойнее, любимая, - Аид улыбается ей, целуя её руку. - Я лишь хотел бы услышать от тебя эти святые слова. - Я мечтаю лишь об одной семье, - говорит она уверенно и улыбается, - И в этой семье я вижу как минимум одного мужчину, которого я буду любить до безумия. - Минимум одного? - недоумевает Аид. - Что это... - Успокойся, - она улыбается ему широко и нежно. - Вторым и даже третьим были бы только наши сыновья. - Моя любимая, - он вновь целует ей руку. А потом вторую. И от неё так привычно пахнет жасмином и радостью, а не бумагами и скукой, как веет от остальных. - И мне нужно сказать тебе одну важную новость, - говорит она, улыбаясь. - Говори. И без всяких загадок! - предупредил Бог. - Сегодня ты испугать меня уже успела! А она смеётся, и Аид чувствует ту радость, что рождается вновь и вновь лишь рядом с Марией... - Мы можем создать нашу семью прямо сейчас, - прошептала она, наклонившись к Аиду. И он непроизвольно склонился к ней, находясь в каком-то оцепенении от её дивного мелодичного голоса. - Я беременна. Аид вскакивает из-за стола. Секунду он просто молчит, не представляя, что делать. А потом восклицает: - Я стану счастливейшим отцом в этом мире! - Аид протягивает руки Марии и, поднимая её, он крепко сжимает девушку в своих объятиях. - Всем выпивку за мой счёт! - Любимый, - шепчет она, смеясь ему в плечо, и Аид слышит в одном этом слове песнь всего мира. Он слышит, как кричат поздравления мужчины и хлопают восхищённо женщины за его спиной. И Бог задался вопросом, есть ли более счастливые моменты в его жизни? Но на ум приходили лишь воспоминания об их встречах. И он обязан будет защищать этого ребёнка от всего Олимпа. Он захочет помогать в его воспитании. Но разве всё это важно, когда есть желание? Когда есть любовь к Марии и их будущему ребёнку? - Я клянусь тебе рекой Стикс, что наш ребёнок и другие дети, которые обязательно у нас появятся, всегда будут в безопасности, - и, может, эта клятва не значит для Марии слишком много. Но цену за неисполнение этой клятвы знает Аид. И он пойдёт на всё ради своей семьи. Настоящей семьи...