***
Ближе к глубокой ночи Шадиз всё-таки выбралась из трюма, и устало рухнув на палубу, затребовала морской воды, ну, а когда обернулась человеком и была замотана мною в отобранную у Сэма хлопковую рубаху, потребовала пищи и побольше. Пришлось удовлетворять потребности нашего крупнейшего источника энергии, ибо в колесо лезть не хотелось, а течения и сильного ветра не наблюдалось. Штиль, мать его, аж песня вспомнилась. Пока Шадиз отдыхала, умудрилась в процессе беготни урвать себе кусок парусины на дела гигиенической потребности. Жуть, как женщины раньше с этим в полевых условиях справлялись? Луна жёлтым блином уместилась на небе, окруженная невиданными мною ранее звёздами. Где Большая Медведица? А Полярная Звезда? Где мой любимый Скорпион? Что происходит? Сэм, дожёвывая свой скромный паёк, распределил дежурства, и мне досталось второе, ибо Шадиз надо было дать выспаться. Хитрая кошатина нагло сопела, свернувшись калачиком на прогретой солнцем древесине палубы, и будить её рука не поднялась бы даже у меня. Она заслужила свой отдых, но от вопросов она не уйдёт. У меня голова идёт кругом, и кто-то должен помочь мне расставить всё по полочкам и разобраться. — Ядрёна Матрёна, — я медленно сползла вдоль фальшборта, не желая верить своим глазам. — Да нет, всего лишь Морской Король, — усмехнулась Шадиз, подошедшая сзади. — Или это ты своих богов кличешь? Кстати, эта тварь смотрит на нас. — Чего расселись, дурёхи! — окликнул нас Сэм, в несколько шагов преодолевший расстояние от штурвала до левого борта. — Бочки в руки — рыбу за борт. Шадиз команду выполнила сразу, а вот я с места двигаться явно не собиралась. Пинок в бедро носком тяжёлого ботинка отрезвил быстро. Спасибо, старик, умеешь взбодрить! Спохватившись, я принялась помогать женщине, которая с ношей явно не справлялась. Сэм же тем временем одну бочку ухватил самостоятельно. Мышцы рук и спины взвыли от натуги — не приученная к тяжкому матросскому труду, всего за сутки плавания я уже порядком износила себя, да и полученные совсем недавно травмы ещё не прошли, а тут ещё и груз перетаскивать пришлось. Соль обожгла свежие мозоли кислотой. Пришлось зажмуриться и терпеть. Едва водрузив бочку на перила, мы с Шадиз наклонили её вниз. Рыба вывалилась в воду с оглушительным шлепком. Отставив в сторону вмиг полегчавшую тару, мы двинулись на второй заход, и я краем глаза отметила, что Сэм со своей второй бочкой уже справился. — Шевелитесь! — зло прикрикнул он на нас. — Деда, пингвинчик! — Тори, возникшая из ниоткуда, тыкала пальчиком в покачивающиеся на морских волнах чудище и довольно улыбалась, ярко-рыжие косички блестели медью на солнце. Чудище «пингвинчика» напоминала лишь чёрной окраской и мордой с жёлтым клювом. Длинная шея, горб спины с гребнем вдоль позвоночника и острые плавники выглядели устрашающе. Чешуя переливалась золотом и бирюзой. А затем оно распахнуло клюв, и двойной ряд острых зубов угрожающе блеснул на солнце. — Вон с палубы! — Сэм вытолкал возмущённого ребёнка на нижнюю палубу и захлопнул за собой дверь. Тут же раздались слабые удары кулачков о древесину. Монстр тем временем опустил голову в воду и ринулся вперёд. Судно качнулось на волнах, созданных массивным телом, и я едва удержалась за перила. Одна из бочек треснулась о фальшборт буквально в сантиметре от меня, подпрыгнула и свалилась за борт. Нас отнесло в сторону на метров сто, а затем ласково закачало на волнах. Желудок возмущённо сжался, горло обожгло жёлчью, но это не имело значения — я во все глаза следила за монстром. Разевая пасть, тот с каким-то диким азартом опускал голову в воду, выхватывая выброшенную нами рыбу, и пожирал её даже не пережёвывая. — Молодняк, — заметил невзначай Сэм. — Повезло. Бегом паруса ставить. Ветер с юга! Шадиз дёрнула меня за руку, подгоняя к мачте. — Что, Морских Королей никогда не видела? — я отрицательно мотнула головой, принимаясь тянуть канат на себя — тяжёлая парусина послушно поползла вверх. — Привыкай, это Калм Белт. Привыкать? К чему? Я так старательно убеждала себя в том, что бредни Вегапанка — лишь способ сломить мой разум, и на тебе. Морской Король. Сколько мне нужно ещё увидеть и услышать, чтобы поверить в сказки про «иной мир»? Паруса закреплены, морские узлы завязаны как надо, руки болят и кровят новыми и растревоженными старыми мозолями. Лёгкий ветер медленно уносит судно дальше от морского чудовища, что всё ещё поглощает свою лёгкую добычу, Сэм что-то воодушевлённо бормочет про столь редкий и мимолётный дар на Калм Белт, как ветер в парусах, а моё сознание уплывает от меня. — Эй! — Шадиз хватает меня под мышки, уволакивая в тень от парусов. — Перегрелась? Я лишь головой болтаю из стороны в сторону, опускаясь на палубу. — Можно мне воды, — прошу я больше из необходимости побыть одной, чем от жажды. Шадиз дарит мне несколько мгновений наедине с самой собой. И мой мир рушится на части. Я могу сколько угодно обманывать себя надуманными логическими объяснениями творящегося кругом бедлама, но сердце не обманешь. Где-то глубоко во мне сидит та, что знала с самого начала и так долго не могла до меня достучаться. Я слышу её шёпот только сейчас и, осознав свою победу, она шепчет всё громче и громче: «Оглянись, прислушайся. Всё здесь чуждо тебе. Ты больше не дома. Этот мир не твой. Ты здесь чужая». Шадиз впихивает мне в руки холодный стакан, и я послушно пью. Вода застревает в горле, и я кашляю и давлюсь. Хочется смеяться. Громко-громко, так чтобы те, у кого хватило чувства юмора запихнуть меня сюда, услышали. И, кстати, куда «сюда»? На голову опускается прохладная влажная тряпица и Шадиз что-то шепчет про слабачек и домашних мямль. Её пальцы маленькие, в мозолях и очень сильные. Хоть люди тут такие же, как дома. Ну, почти такие же. Дом. Ха, теперь это понятие становиться куда как масштабнее однокомнатной квартирки, оставленной мне с сестрой бабушкой в наследство. Моя семья… Я больше не увижу их? Нет-нет-нет! Я не согласна! Я не хочу! Я слишком люблю их, чтобы так просто принять это. Глаза режут горячие слёзы, но я смаргиваю их, опасаясь ненужных вопросов. Я и так трещу по швам, и как-то надо собрать себя в единое целое. Мне не нужны вопросы, иначе, боюсь, я разлечусь на осколки, и уже ничто меня не склеит. Шадиз до боли тянет меня за ухо, и это помогает. По крайней мере, я снова реагирую на окружающую меня действительность. Тут же приходит осознание того, что жалость к самой себе ничем не поможет. Нужно двигаться вперёд. Хотя бы до большой земли добраться. — Что, спеклась уже? — Сэм нависает надо мною, уперев руки в бока. — Толку от вас, бабы. — Толк есть, — вступается за весь женский род Шадиз, — только для него ты уже староват. — Ой ли, — сказал Сэм и сделал бровками. Я не сдержалась — улыбнулась шутке. — О, кто-то ожил. Пошли к штурвалу. — Кто? Я? Мужчина развернулся и я, получив тычок от Шадиз в спину, пошла следом. По пути Сэм отворил двери, и Тори кубарем вывалилась мне под ноги. — Где пингвинчик? — отряхиваясь и озираясь, поинтересовалась девочка. — Держись подальше от борта и уходи с палубы, когда велено, — напутствовал мужчина. Внучка проводила его спину шкодливой гримасой с высунутым язычком, но вплотную к борту не подошла. Мне бы в её годы такое послушание — меньше бы по больницам с переломами да всякими болячками маялась. Хотя, исходя из практики, я себе приключения везде найду, как ни оберегай себя. Вон, даже запекая яблоки, умудрилась в иной мир переместиться. Едва сдержав смешок, закусила щеку, болью и привкусом крови отгоняя глупые мысли. Не до этого сейчас. Добравшись до штурвала, я с интересом посмотрела на светло-коричневое обшарпанное деревянное колесо с резными ручками. — Чего застыла? — Сэм криво усмехнулся и сделал приглашающий жест рукой, указывая на руль. — Ровняй курс, юнга. Я вцепилась в штурвал, но что и куда ровнять понятия не имела. Старый моряк ткнул пальцем в установленный подле штурвала на высоком постаменте двойной компас. Первый компас был классическим. Один такой даже у меня дома завалялся, притащенный отцом, частенько ходившим с бывшими сослуживцами в походы. А вот второй отличался от первого и представлял из себя стеклянный шар, внутри которого была закреплена бело-красная игла, поддерживаемая тонкой проволокой на весу. Заметив мой заинтересованный взгляд, Сэм пояснил: — Это Лог Пос. Поскольку на Гранд Лайн из-за магнитных полей обычные компасы не работают, как только отсюда выплывем будем пользоваться им. А пока выправь курс по обычному компасу. Идём строго на запад. Лог Пос. Ещё один новый термин в копилку моих знаний об этом мире. Проследив за иглой компаса, я попыталась повернуть штурвал в сторону, противоположную той, к которой косилась игла, ориентируясь на английскую букву «W». Вест. Запад. Штурвал поддаваться не хотел. Раздражённо цокнув языком, старик приблизился ко мне вплотную и пнул ногой мне по голеням, заставляя раздвинуть ноги шире. — Встань увереннее. Ты же не колесо лотереи вертишь, а судно разворачиваешь. Шадиз, разобравшаяся с пустыми бочками, уже сидела возле нас, и явно наслаждалась моими первыми уроками управления судном. — Так, — продолжал давать советы Сэм, прижимаясь ко мне плотнее и кладя свои мозолистые руки поверх моих, — упрись ногами поплотнее и стань продолжением корабля. Разворачивая штурвал, ты приводишь в движение привод с судовым рулём. Вращаешь штурвал — поворачиваешь перо руля. — Он надавил мне на руки, и штурвал послушно провернулся. Сэм тут же зафиксировал положение. — Следи за компасом, — и наш контакт разорвался. Оставшись наедине со штурвалом, я чуть не утратила уже зафиксированное положение. Шадиз, следя за тем, как я старательно хмурюсь и пытаюсь удержать курс, задорно расхохоталась. — Неплохо, — старый моряк с такой силой хлопнул меня по плечу, что штурвал под моими руками сделал пол оборота. Я принялась судорожно возвращать его на место, следя за иглой компаса, и ощутив движение корабля, изумлённо выдохнула. Двухмачтовый парусник не был огромным судном, подобно тем стальным гигантам, что заплывали в торговый порт моего родного города, но оказался на удивление капризным существом. Управлять кораблём собственными руками… восхитительно! Мне внезапно захотелось ощутить больше. Слиться, как сказал Сэм, с судном. Чиркнув пятками по палубе, я стянула обувь и упёрлась босыми ногами в тёплую древесину, вдохнула полной грудью, выпрямила спину, слегка расслабила руки, и прислушалась. Палуба подо мною едва уловимо покачнулась. Штурвал попытался уйти в сторону, но я слегка напрягла руки и выровняла курс. Ветер затих, но корабль продолжал по инерции двигаться вперёд, слегка виляя носом. Я улавливала эти «брыкания» и возвращала судну ровный ход. — Её зовут «Санталия». Это типичный двухмачтовый рыболовецкий гукор. И ты ей явно понравилась. Понравиться кораблю? А это нормально для этого мира? Я глупо усмехнулась, поддавшись моменту: — Привет, «Санталия». Меня зовут Джейд. Будем знакомы. Да, теперь я Джейд Блэк. Здесь и сейчас, пока не вернусь домой. Евгения Чёрная пока подождёт, но она ещё вернётся. — Да ты освоилась, — Шадиз потрепала меня по голове. — Будешь нашим новым капитаном. — Ну уж нет! — раздался рядом возмущённый детский голосок. И откуда Тори вечно выпрыгивает? — Я буду капитаном! — Капитан тут пока один, и он напоминает вам, барышни, что не следует забывать следить за ситуацией вокруг. Морские Короли не дремлют. — А как по мне, так они вообще в спячку впали, — Шадиз подозрительно сощурила глаза, следя за спокойной морской гладью. — Мы за сутки вообще ни единой твари не встретили. Где они все? — У них период размножения, — пояснил Сэм, — оттого они и не кишат вокруг. Молодняк болтается по округе в поисках пищи, для того я столько рыбы и накопил. Дохлая рыбина пахнет куда аппетитнее мокрой корабельной древесины. Это, как и сегодня, почти всегда работает. — А где тогда собираются взрослые особи? — поинтересовалась я, краем глаза отметив, что паруса полностью опали. — Собираются в клубки у рифов и скал. — Старик, ты даже не представляешь, насколько такие знания ценны! — Шадиз смотрела на моряка с таким видом, будто прикидывала как подороже продать его голову и все те знания, что в ней накоплены. — Дозор до этого только кайросеки обходился, укрепляя им днище кораблей. А до обнаружения его свойств Вегапанком так вообще сюда нос почти не совал. — И лучше бы не совал дальше, — кто-то явно не любит местный аналог военных морских сил. — Тут всё и без Мирового правительства хорошо устроено. По своим законам. — И много на Калм Белт обитаемых островов? — выпытывала женщина. — Не знаю я. А тебе зачем? — Как бывшей дозорной мне лично интересно. — Что?! — мы с Сэмом уставились на Шадиз в полном изумлении. Вот тебе и знай человека, доверяй ему… Стоп, не особо-то я ей и доверяю. Тори, счастливо запищав, вцепилась мне в руку, и судно снова повело. Пришлось опять ровнять направление. — У меня даже слов нет, — справившись с изумлением, Сэм только головой покачал. — Дозорная? Ха! — Бывшая, — уточнила женщина. — Без бутылки тут не разберёшься, — пробурчала я, а старый моряк внезапно идею поддержал: — И то правда! Тогда мы со старшим помощником за едой и выпивкой, — Тори, довольная своим званием, выдавила что-то на подобие «да, капитан», и пулей умчалась на камбуз. — Следите во все глаза. Мы следили. Молча. «Санталия» замерла, паруса бесполезным тряпьём висели на реях. Морских Королей не наблюдалось. — Отомри, Шадиз, никто тебя не съест. — Да я сама кого угодно теперь сожру, — ощерилась она, но зубы на этот раз были не острыми. Интересно, такие мелкие трансформации она контролирует? Самюэль вернулся с початой бутылкой чего-то мутно-янтарного и остро пахнущего травами, Тори притащила корзинку с сыром и вяленой рыбой. Это напомнило походы с товарищами на речку с пивком и рыбкой. Только рыбка у нас живая, мутировавшая и явно плотоядная. Вода под гукором стала темнее, и справа по борту всплыл тёмно-зелёный чешуйчатый бок. Мы даже испугаться не успели, как незваного гостя погнал уже знакомый нам «пингвинчик», ощутимо боднув того в бок. Вода снова забурлила, и корабль унесло в сторону. Новый монстр, обиженно заверещав, нырнул, залив палубу и нас, цеплявшихся за всё подряд, лишь бы не унесло, морской водой. Шадиз безвольной массой распласталась по палубе, бормоча проклятья. — Похоже, — выжимая майку, усмехнулся Сэм, — кто-то принял нас за кормильца. — Я не могу понять, — оторвалась от полу Шадиз, — почему они привязались? На днище есть кайросеки. — Я тебя умоляю, девочка, ничего кроме дыр в днище на этом корабле я не нашёл. Кстати, дыры были искусственного происхождения. Пока Шадиз пыталась осознать услышанное, прикормленный монстр гипнотизировал нас голодным взглядом. Сэм тут же распорядился покормить чудовище вновь, чем я сразу же и занялась, откуда-то взяв силы выворачивать содержимое неудобных тяжёлых бочек без чужой помощи. Шадиз, всё ещё мокрая и не способная превратиться в кошку, отобрала у старика бутылку с выпивкой и, приложившись к горлышку, зло заявила: — Меня списали со счетов. Морской Король, набив пузо, довольно заворчал, наполовину скрылся под водой, далеко от нас не уплывая. Отлично, персональное морское чудище. Вот только что будет, когда у нас рыба кончится? И, вообще, откуда Сэм знал, что мы дохлой рыбиной откупимся? Старый моряк тем временем на пару с внучкой внимательно рассматривал массивную тушу, мерно покачивающуюся на поверхности воды. — Давай назовём его Мистер Пингви, — предложила Тори. — Глупое имя, — проворчал мужчина. — И что я тебе говорил ранее? — Девочка обиженно надула губки, отступая от борта на два шага. — Вы разбираетесь в них? — поинтересовалась я, подходя ближе. — Немного, — сознался он. — Изучал морских млекопитающих, пока меня пираты не похитили. А затем мы влетели в полосу шторма, и мамашу Тори, капитана похитившей меня команды, сдуло за борт. Так я и стал и дедушкой, и корабельной знахаркой и, вообще, самым нужным человеком на корабле. — Но не капитаном? — поинтересовалась Шадиз. — Оно мне надо? — Сэм, вдоволь насмотревшись на морское чудовище, принялся осматривать округу из подзорной трубы. — Пока он спит, предлагаю выровнять курс и плыть отсюда. А куда, кстати, плыть? Я карты нигде не наблюдаю. Правда, может Сэм по звёздам ориентируется, но… не днём же. Правда, откуда мне знать, как оно там делается. Ну, плыли на запад, значит, хоть какой-то ориентир есть. Кстати, а как Шадиз отсюда планировала уплыть? Без течения, карты, команды и ветра. Правда, ветер какой-то тут есть, чему в доказательства недавний небольшой порыв и чайки, что кружили вокруг покинутого нами острова. Эти ребята в полёте используют завихрения воздуха над волнами или разную скорость воздушных потоков, так что по логике вещей, без ветра летать не могут. Хотя, какая тут логика? Вон, помесь динозавра и пингвина на поверхности воды колышется. — Шадиз, — решила озвучить свои мысли я, — а как ты планировала выбраться отсюда? Женщина раздражённо поморщилась, снова отхлебнула из горла настойку от Сэма, передала бутылку моряку, и всё же ответила: — Это была хорошо спланированная операция, и меня ждали в определённый день в пещере, чтобы уплыть… вместе. Не одна я мундир на деньги променяла, и все, кто организовывал безопасность на объекте, даже не представляют, сколько нас таких… Профессионалов. Оборотней в погонах, добавила бы я, только про оборотней уже как-то не так смешно будет, учитывая чью-то пушистость. — Но тебе оставили дырявую лодку, — передавая бутылку мне, отметил Сэм. — Символично, если честно, — хмыкнула, принюхиваясь к пойлу, а затем и отхлёбывая немного — в желудке что-то сгорело, это точно. — Кхе… ужас… — утерев слёзы, продолжила: — Подарили надежду на спасение. — Наказали, — исправила меня Шадиз. — Ну, мне терять нечего… больше, — и, потрепав по макушке внимательно слушающую нас Тори, вытащила у неё из корзинки рыбину, направляясь к трюму. Сэм, глядя на это, подтолкнул меня к штурвалу, дал распоряжения, а сам пошёл сворачивать более не нужные паруса. Гребные колёса (теперь, не без консультаций Сэма, я знала, как это называется), благодаря силе Шадиз, принялись активно вращаться, и «Санталия» вновь двинулась вперёд. Какой-то полупустой вышел у нас разговор, но не до болтовни теперь. Вон, Мистер Пингви уже следует за нами, и что впереди, одному Морскому дьяволу известно.***
Большая серая птица, взмахнув острыми, угольно-чёрными на кончиках, крыльями, умостилась на краю утёса, своим появлением спугнув своих мелких собратьев. Дежурный дозорный, обходивший палубу линкора «Благородный», вставшего на якорь в небольшой бухте, аж через борт перегнулся, разглядывая массивное пернатое существо, вальяжно чистящее перья и с презрением взирающее на человечка. — Это… буревестник, — изумлённо прошептал флотский. — Здоровый. — Ну, какая рыбка, такая и птичка, — усмехнулся подошедший к своему сослуживцу второй дозорный. — И, салага, у тебя дежурство. — Д-д-да… точно, спасибо! Но, угря мне в печень, вот это птах! — Да, супец из него вышел бы наваристый. Мужчины дружно засмеялись, продолжив обход судна. Птица, прекрасно слышавшая диалог, только головой покачала и, дождавшись, когда мужчины потеряют её из виду, неуклюжей походкой поспешила в ближайшие кусты. А в кустах, попивая чай из термоса, её ожидал взлохмаченный мужчина с мешками под глазами. Буревестник, встрепенувшись, сбросил перья, обернулся крупной светловолосой женщиной средних лет, которая тут же по-хозяйски уселась мужчине на колени, закинув руки тому на шею. — Ты долго, — чмокнув женщину в щёку, проворчал он. — Тут с ветром проблемы, милый Тобиас, сам знаешь, — пожаловалась женщина. — Не зови меня этим именем, — скривился мужчина. — Но иного я не знаю. — Я и сам его уже не помню, моя «Марта», — после этих слов оба рассмеялись, ещё теснее прижимаясь друг к другу. — Самюэль и мелкая паршивка пропали из селения, — внезапно разорвал идиллию встречи Тобиас. — От дозорных теперь едва улизнёшь. Скоро нам надо быть в поселении. — Не думаю, — отмахнулась женщина и, достав из кармана брюк дремлющую ден-ден муши, продолжила. — Я связалась с боссом и доложила, что Шадиз села в дырявую лодку. Нам приказано возвращаться и убедиться в том, что эта дура кормит рыб. — Ушам своим не верю! — восторженно блеснул глазами мужчина. — Тогда почему мы до сих пор тут? — Нам велено так же проследить за этой странной девчонкой, с которой Шадиз и Вегапанк возились последние дни, — поморщилась Марта. — Придётся разделиться, если что. — Не придётся, — с облегчением вздохнул Тобиас. — Она пропала вместе с нашей… бывшей сотрудницей. — О, какая досада, — наигранно заламывала руки женщина, — но море не терпит слабых. — Полетели, — хлопнув Марту по бедру, нетерпеливо потребовал Тобиас. — Я устал от этого места. — Документы и схемы у тебя? — мужчина утвердительно кивнул. Марта, соблазнительно улыбнувшись, нарочито медленно поднялась на ноги, уводя мужчину за собой за руку к утёсу. Тобиас, подыгрывая своей напарнице и любовнице, послушно подошёл к краю обрыва. Женщина, подарив ему поцелуй, резко отстранилась и толкнула в грудь. Раскинув руки в стороны, Тобиас счастливо улыбнулся и канул в бездну, но в самый последний момент, буквально в паре метров от острых прибрежных камней, огромная птица нырнула ему под спину, спасая от гибели. Вцепившись в серые перья, мужчина удобнее умостился у птицы на загривке, обхватил её бёдрами и, раскинув руки в стороны, восторженно завопил. В этот момент дозорный, что так восхищался размерами буревестника, чуть не выронил ден-ден муши связи, широко раскрытыми глазами следя за развернувшейся сценой. Схлопотав от напарника подзатыльник и парочку нелицеприятных «комплиментов», он поспешил доложить вице-адмиралу об увиденном. Но что-либо предпринимать было уже поздно — птица и её наездник стремительно удалялись от острова, превращаясь в размытый штрих на горизонте.