Забытый мир

Глава 31. Банк имени товарища Корейко Многие считают, что все евреи очень умные. На самом деле это не так. Как и у любого другого народа, попадаются всякие. Но чего у них не отнять, умеют не выносить ссор из избы и этих всяких лишний раз не показывать, рекламируя исключительно умных и талантливых. Самуилу Ивановичу не повезло. Иванович, если кто не понял, это вовсе не отчество, а фамилия. Но не повезло ему вовсе не по этой причине. Его единственный сын и наследник оказался, как раз из этих всяких. И нельзя сказать, что у маленького Абрама Ивановича не было таланта к ювелирному делу. Очень даже был. Только желание отсутствовало. Мальчик мечтал стать коммерсантом. Тоже достойное занятие для отпрыска еврейской семьи. При наличии способностей, разумеется. Однако как раз в этой области какие-либо способности или таланты у Абрама Ивановича отсутствовали напрочь. Все его представления о коммерции сводились к банальному наеба… в смысле обмануть. При этом он почему-то считал себя очень умным, а окружающих, наоборот. Поэтому ничего удивительного, что в школе мальчика били, не просто часто, а регулярно. Причём ему даже в голову не приходило, что виноват вовсе не антисемитизм, а он сам. Школьные побои ладно, обычно самое худшее, что от них может быть — фонарь под глазом. Только и после школы ничего не изменилось. Если не считать, что последствия были куда серьёзней. Самуилу Ивановичу не раз приходилось прибегать к своим связям, чтобы вытащить сына из очередной истории, в которую тот вляпался. Каждый раз такие услуги стоили всё дороже и оказывались всё неохотней. Последний раз вообще открытым текстом заявили, что из-за таких жидов, как его сын, их евреев везде не любят. После каждого такого случая Абрам ненадолго успокаивался, обещал, что больше такого не повторится, брался за ум и ювелирное дело. Иногда даже производил какой-нибудь шедевр ювелирного искусства (как говорилось выше, талант к этому делу у него всё-таки был). Потом всё опять повторялось. На этот раз неугомонный горе-коммерсант превзошёл сам себя. Умудрился продать золотой самородок в полтора килограмма весом по цене вдвое превышающей рыночную. Учитывая, что отец купил этот самородок за пятьдесят процентов от реальной стоимости золота, прибыль составила как раз завещанные Карлом Марксом триста процентов. Абрам Иванович по праву гордился сделкой. Мало того, что одна из немногих удачных, так вообще единственная, где он никого не обманул. Клиент сам поинтересовался золотом, сам предложил цену, а потом сам честно заплатил. Отец за эти полтора кило получил бы может и больше, но пришлось бы работать больше года, а потом ещё продавать изделия, а тут раз и готово. А через несколько дней к Самуилу Ивановичу пришли и поинтересовались, где он взял такой интересный самородок, и нет ли там ещё. Купил он его у меня и был честно предупреждён, что золото из нового, пока никому не известного месторождения. Если такое и продавать, да ещё в виде самородков, то только ювелиру. Тот переплавит, смешает с имеющимся ломом и продаст в виде изделий. Разве кто-нибудь такой сложный анализ с колечками да с серёжками проводит? А если и проведёт, то благодаря примеси лома, это ничего не даст. А тут такая подстава от собственного сына. Ювелиру дали время на подумать, явно считая, что никуда не денется. Пусть останется хоть какая-то иллюзия, что решение принял сам, тогда сотрудничать будет более плодотворно. Он написал мне на оставленный на всякий случай электронный адрес. Поскольку я теперь жил не на Земле, то проверял его в лучшем случае раз в сутки, а чаще реже. Но на этот раз случайно получилось почти сразу по отправлении письма. Предполагал, что вероятность ловушки очень высока, но всё равно согласился прийти. Меня и так за покупку оружия ищут, так что если появится подозрение в торговле золотом — не страшно, тем более что те, кому надо и так знают. Генерала нейтрализовал, но тот просто не мог быть один. Правда есть вероятность, что оружие отслеживает государство, а золото, это чья-то частная инициатива, как в прошлый раз. В первом случае переходить в активную фазу конфликта не собираюсь. И дальше буду просто убегать, хрен они меня поймают. Во втором можно и объяснить оппонентам, насколько они не правы. Хотели чужого золота, считая его уже своим? Всегда готов пойти на встречу. Именно золото и будут копать в каком-нибудь карьере. Только порой трудно бывает отличить бандитов или крупный бизнес от государевых людей под этих бандитов маскирующихся. В моём случае очень просто. Если ведут себя официально, значит, представители государства, и я буду от них так же официально убегать. По принципу — поймай, если сможешь, а если не сможешь, то не пойман — не вор. Если же ведут себя, как бандиты, то бандиты и есть. И отношение к ним соответствующие. Предъявит какие-нибудь корочки и чего-нибудь потребует? Извини, но поздно. По эту сторону портала они не действительны. Вопреки моим опасениям, ловушки у ювелира не оказалось. Самуил Иванович подробно рассказал свою историю. Интересно, на что он рассчитывал? Что я сам побегу сдаваться его визитёрам, которые даже не представились? — Извините, но ничем не могу помочь, — прервал я затянувшуюся паузу. — Вернее могу, но совсем не так, как вы представляете. — А как? — Надеюсь, вы понимаете, что не я один эти самородки у себя на даче выкапываю? Тот кивнул соглашаясь. — Есть организация, — продолжил рассказ. — Достаточно могущественная, чтобы защитить своих работников от кого угодно. Правда, существуют некоторые условия и основное — секретность. А для её соблюдения придётся переселится туда, где добывают это золото. — И где его добывают? — спросил Самуил Иванович. Я постарался изобразить взгляд, показывающий всю глупость такого вопроса. Получилось. Потом ответил: — Очень далеко. Глушь такая, что считай Африка, только без негров. Во всяком случае, в районе прииска они не водятся. — И что я с семьёй буду делать в таком месте? — с большим сомнением спросил он. — Сильно подозреваю, что услуги ювелира там никому не нужны. — Вообще-то нужны. У них в планах создать что-то вроде собственного государства. А какое государство без своих денег? Поскольку бумажкам там никто не доверяет, даже тем на которых дохлые американские президенты нарисованы, представьте есть и такие места, то чеканить монету собираются из золота. И им сейчас как раз нужен ювелир, способный это сделать, он же начальник монетного двора. Лицо Самуила Ивановича никак не изменилось, но в глазах промелькнуло что-то такое. В общем я понял, он на крючке, осталось подсечь. — Кстати, народу там мало, поэтому многим приходится занимать по несколько должностей. Я, например, не только начальник департамента археологии, но ещё и министр геологии и вообще всех недр. Начальнику монетного двора придётся быть и министром финансов, а так же главой центрального банка. — Когда ехать? — сразу спросил собеседник. Я про себя усмехнулся. Получилось, как в анекдоте про еврея устраивающегося работать на склад. Сначала ему описывают обязанности, потом рассказывают в каких тяжёлых условиях приходится работать и под конец добивают, говоря, что зарплата совсем маленькая. Еврей удивлённо спрашивает: — У вас, что за это ещё и деньги платят?! И дело вовсе не в возможности, что-то с того склада воровать. Просто в некоторых кругах, такая работа считалась невероятно престижной. В тех же кругах быть начальником монетного двора, директором центрального банка и министром финансов ещё престижнее. Куда там дантистам и юристам. Даже если в самой банановой республике из всех банановых. — Решаю, конечно, не я, но точно знаю, что ювелир, гравёр или кто-то другой, умеющий чеканить монету там требуется. Поэтому, почти со стопроцентной уверенностью могу сказать, что завтра принесу контракт и отправка сразу после подписания, что в ваших же интересах. Кстати, сколько человек собираетесь взять? — Я, сын и жена, — ответил Самуил Иванович. — Хорошо, на них тоже контракты оформят. Будут сотрудниками монетного двора. — Кем именно? Абрам понятно, он тоже ювелир и неплохой. А Розочка? — А я знаю? — пожал плечами в ответ. — Вы начальник, вам и решать. Хоть уборщицей, хоть секретаршей, хоть бухгалтером. Но если не сумеете обосновать необходимость этой должности, то зарплата будет самой минимальной. А вообще мне и так хватает забот с сотрудниками департамента археологии, так что сами думайте. На следующий день я пришёл с готовыми контрактами. Все были на десять лет, начальник монетного двора — это вам не слесарь. Он в любом случае не выездной и надолго. Одного взгляда на Самуила Ивановича хватило, чтобы понять, что-то не так. Всё плохо или даже хуже. — Извините, — развёл руками он, опуская глаза, — но ничего не выйдет. Моей вины в этом нет. — В чём дело? — За квартирой следят и нас просто так не выпустят. — Ерунда! — отмахнулся я. — Главный вопрос, вы сами не передумали? Если нет, нас вывезут, если да, то я уйду один. — Не передумали. — Тогда вот контракты. Ознакомьтесь и подпишите. Кто бы мог подумать, что беспризорницы будут читать документы более въедливо, чем евреи? Лиса с подругами обсуждали буквально каждый пункт. Самуил Иванович спросил лишь, почему у его жены и сына стоит минимальная зарплата, даже без указания конкретной суммы? — Там в следующем пункте всё указано, — пояснил я. — Как только начальство назначит на более оплачиваемую работу, так зарплата и будет пересмотрена. А вы для них и есть начальство. Как только контракты были подписаны, я достал ключ-эвакуатор и первым приложил палец к сенсору. — Для начала маленькая формальность, — сказал, предлагая сделать тоже самое. — Он, что отпечатки сканирует? — Не совсем, но можно считать и так. С сомнением, осмотрев странный прибор, они выполнили требуемое. — Прекрасно! Теперь багаж. Ограничений по количеству мест и габаритов нет никаких. Можете брать всё, что захотите. — То есть, как всё? — не понял ювелир. — То есть, вообще любое движимое имущество из имеющегося сейчас в квартире. Только поедет оно отдельно, поэтому на нужные вещи следует прицепить электронные метки. При последних словах достал из кармана цилиндрик из магнитов-таблеток. И тут начался пожар в борделе во время потопа. Ещё минуту назад они думали, кому бы пристроить квартиру и всё, что не смогут взять с собой, уезжая неизвестно куда очень надолго, если не навсегда. Собирались взять с собой только самое необходимое. В этом смысле почти ничего не изменилось, лишь списки самого необходимого подросли от того, что поместится в несколько чемоданов, до всего, что есть вообще. Я, конечно, кредупредил, что на месте пока некуда всё это складывать. — Так пока довезут, мы обзаведёмся нормальным жильём, — ответила Роза. — В контракте есть пункт это гарантирующий. Во как! Оказывается договора они читали более внимательно чем можно было подумать, и там действительно есть такой пункт. Жильё гарантировано не меньше того, что было в Москве. Только это вовсе не означает, что ключи получат сразу шагнув через портал. Нет, дом на колёсах уже оставлен предыдущими жильцами и ожидает новых. А если хотят чего больше, никто не запрещает, пусть согласовывают с главным архитектором и строят. Государство материалами поможет. И это во-первых, во-вторых, услышав, что багаж отправится отдельно, они почему-то решили, что имущество поедет в грузовом контейнере и прибудет значительно позже. О том, что отдельно надо понимать на пол секунды раньше никому и в голову прийти не могло. Ну что ж, наступят на те же грабли, которые испытали на себе все перед ними. Натащили мебели и прочего барахла не впихиваемого в трейлеры и вагончики. Некоторое время всё это лежало под открытым небом, завёрнутое в плёнку. Вернее лежало, пока Пашка Сорокин не позаботился о переброске десятка металлических гаражей и всё не складировали туда, а по мере строительства жилья переносилось уже в квартиры. Ничего страшного, зато будет стимул быстрее нормальное жильё отстроить. Странное в другом, до меня только сейчас дошло. Слишком уж охотно семья ювелира подписала контракты и теперь собирается в дорогу неизвестно куда. Видимо они мне чего-то не договаривают. Причём речь не о какой-то мелочи, а о чём-то очень серьёзном, раз готовы ухватиться за первую же возможность. Наконец сборы закончились (мне пришлось потратить не один, а целых три цилиндрика магнитов). Я нажал переключатель на бутафорском приборе и отправил всё отмеченное имущество на стационарный портал. — Как?! — прозвучал изумлённый вопрос. — А вот так! — ответил, щёлкая другим переключателем. Все сразу переместились из квартиры на плиту портала, где уже были свалены, уехавшие за секунду до этого вещи. Надеюсь, ничего не разбил. Если, что, виноват не я, потому что предупреждал, всё хрупкое паковать соответствующим образом. — Где мы?! — прозвучал следующий вопрос. — Все ответы получите в ближайшее время, а пока неотложное дело. С последними словами открутил колпачок, нажал кнопку и швырнул жестянку в заранее отмеченный пустующий сектор. — Что это было? — спросил Самуил Иванович, после хлопка взрыва. — Самоликвидация ключа-эвакуатора. По инструкции полагается производить вручную сразу по возвращении. Если этого не сделать, произойдёт автоматически в течение нескольких часов. Так, что лучше не рисковать и не тянуть. Вижу, что у вас много вопросов. Пройдёмте на заседание госсовета, там получите ответы на большинство из них. А ваши пусть пока с вещами разбираются, им помогут. Надо освободить портал Госсовет у нас заседал, как и положено, в специальном помещении. Раньше в строительной бытовке, а теперь в готовом бревенчатом тереме-кремле. Начал со знакомства: — Меня вы уже знаете. Начальник департамента археологии, министр геологии и вообще всего, что связано с недрами, а с недавнего времени ещё и начальник департамента картографии и внешней торговли. Это Лёха, начальник департамента лесозаготовок и главный строитель по совместительству. Это его жена Светлана, главный архитектор планеты. Это Павел Сорокин, министр машиностроения и вообще всего, что связано с ремонтом. Пётр Нечаев — временно исполняющий обязанности начальника службы безопасности. После того, как представил всех старожилов, сделал небольшую паузу и продолжил: — А это Соломон Иванович, наш новый начальник монетного двора, директор центробанка и министр финансов. После того, как представление закончилось, началось заседание госсовета, которое состояло в основном со знакомства новенького с ситуацией.