Двадцать лет спустя. Лондон 1887г. Незадолго до праздника Пасхи.
Холодная и сырая погода – самый типичный пейзаж Лондона. Мелкий дождь моросит уже не первые сутки, на улицах малолюдно и тихо. Холодная ранняя весна накрыла мрачный и грязный город на неделю раньше, чем обычно. Люди, закутанные в плащи, нахохлившиеся, словно воробьи, быстро проходят по своим делам, старательно избегая мимо проезжающих, норовивших обрызгать их с ног до головы, кобов и карет. Одна из них, запряженная двойкой гнедых лошадей быстро неслась по центральной улице, виртуозно огибая прохожих и другие экипажи. Свернув на узкую улицу, экипаж остановился. Молодой слуга спрыгнул с козлов и открыв дверь, раскрыл зонтик над головой мальчика в темно – синем плаще и черном цилиндре. Перед этой странной парочкой высилась старая обшарпанная дверь, а над ней табличка «Гробовщик». Дворецкий приоткрыл скрипучую и разбухшую от сырости дверь, знаком пропуская маленького аристократа вперед. Пред ним предстал во всей своей мрачной красоте просторный похоронный зал. На полу в хаотичном порядке были расставлены готовые домовины: от самых дорогих, из ценных пород дерева, украшенных бархатом и золотом, до самых простеньких и маленьких. Старые стеллажи расположившиеся вдоль стен, утопали в пыли и паутине: на их провисших и рассохшихся полках величественно возвышались погребальные урны, колбы с реагентами; с ними соседствовали стопки книг и свитков, исписанных мелким, казалось бы совершенно не читаемым почерком. В свете нескольких сальных свечей, у самой дальней стены зала была видна широкая прямоугольная стойка. Её деревянную отполированную до блеска крышку едва ли можно было разглядеть под ворохом мелко исписанных бланков и бумаг, скопившихся видимо не за один месяц торговли. За стойкой, заняв всю длину каменной стены, подпирая своей крышкой потолок, стоял огромный добротный шкаф. Пространство его полок занимали банки с заспиртованными животными, фрагменты человечьих костей, и анатомические муляжи. Мальчик смело шагнул в темноту. За ним проследовал его верный слуга на ходу складывая мокрый от воды зонтик. - Гробовщик, ты здесь? – громко окликнул граф бессмертного хозяина самого старого похоронного бюро Лондона. В жуткой комнате сыро и холодно, а где-то в углу с потолка капает вода. Тяжелые капли влаги падают в любезно для них подставленную тару, стуча о её железную чашу через небольшие одинаковые промежутки, словно часы отбивая хронометраж времени. Язычки пламени на сальных свечах мелко дрожат от ласкового прикосновения сырого ветра, заглянувшего в мрачную обитель вместе с незваными гостями. - Кто к нам пожаловал…- после некоторой паузы, с громким хрустом донеслось откуда-то из темноты довольно просторного и сырого помещения,- дорогой граф располагайтесь. Мальчик прошел в середину зала и, сняв с головы цилиндр, присел на ближайший закрытый гроб. Бессмертный хозяин вышел из-за двери в конце зала, и направился к стойке. Движется мужчина очень быстро и бесшумно, ловко обходя свой отборный товар расставленный здесь же на полу, и если бы не седина его длинных волос, да позвякивание погребальных медальонов на поясе, он совсем не был бы виден в темноте помещения. Граф Фантомхайв терпеливо ждёт, когда же безумец обратит на него внимание. Шинигами же обойдя стойку, окунул руки в таз с водой, после отерев их о вафельное полотенце. Высокий мужчина протянул костлявую руку с длинными выкрашенными черным лаком ногтями вглубь стойки и, взяв банку с печеньем, любезно подал ее именитому гостю: - Угощайтесь, – растянув рот в широкой улыбке, веселым голосом сказал хозяин лавки, - вижу вы по делу. Маленький аристократ уже давно привыкший к его причудам спокойно кивнул и взял предложенное угощение, выпеченное в форме сахарной косточки: - Да, мне нужна информация касательно убийства в Кингстоне,- он откусил кусочек от печенья,- разумеется, я заплачу. Владелец похоронного бюро немного призадумался глядя на то как мальчик с удовольствием уплетает сладкое угощение. Когда молодой граф отправил последний кусочек песочной кости в рот, мужчина заметно оживился, а его улыбка стала еще безумнее: - А... - покачал понимающе головой жнец, - снова беспорядок на земле ее Величества. Он оттолкнул руку Сиэля и влез своими костлявыми пальцами внутрь банки. Схватив самую большую печенюшку жнец положил её себе в рот и начал с наслаждением посасывать, слизывая сахар. Несколько минут седой мужчина молчал, наслаждаясь тающими у него на языке сладким вкусом, но затем, Гробовщик, словно вспомнив причину появления в его лавки живых гостей, обвел их скучающим взглядом зеленых глаз и тихо спросил: -Ну...кто мне сегодня из вас будет платить? Мальчик сунул руку в банку. Выудив оттуда сахарную кость, он откусил от неё кусочек, а затем указал половинкой печенья на Себастьяна все это время тихо стоящего в стороне и внимательно наблюдающего за безумным богом смерти: - Сегодня твой черед, – буркнул Сиэль. Затем он положил остатки сахарной косточки себе в рот и потянулся за следующей порцией. Через полчаса тирады дворецкого на мотив одной популярной театральной пьесы, Гробовщик катался по полу, задыхаясь от смеха. По его щекам текли слезы, а с уголка рта выделялась слюна. - Да чтоб меня …- сквозь слезы еле сдерживая опять накатывающийся приступ смеха, бормотал жнец в отставке,- ваш слуга сегодня превзошел сам себя… - Я жду информации,- пробормотал недовольно мальчик. Все это время он терпеливо ждал, когда безумец наиграется, методично уничтожая печенье из банки. - Как и обещал граф, - уже серьезным тоном произнес шинигами. Гробовщик поднялся с пола. Отряхнув полы своего балахона, он вытер уголок рта рукавом. Затем, бессмертный сел напротив мальчика, и закинув ногу на ногу начал свой рассказ: - Месяц назад ко мне поступило несколько клиентов. Все они были из пригорода Лондона,- мужчина поднес указательный палец с длинным ногтем ко рту. Улыбаясь, словно душевнобольной, он растягивал слова с наслаждением, словно это были для него самые сладкие воспоминания, - трупы были изуродованы до неузнаваемости, так, что мне пришлось их долго украшать… - Их растерзало животное? – спросил с интересом Сиэль. - Нет, граф, - развел костлявыми руками Гробовщик, - ни один из известных мне зверей не оставляет таких следов. - Тогда, что же? – перебив его спросил мальчик, - я немедленно хочу взглянуть на последнюю жертву… - Вам не понравится граф, - хихикнул жнец. Его всегда забавляла излишняя импульсивность и несдержанность маленького аристократа, - к тому же бедняга будет готов не ранее как завтра утром, но я думаю, вам будет интереснее взглянуть вот на это. Седовласый жнец сунул руку в карман своего серого балахона и достал оттуда клочок бумаги. На пергаменте аккуратно были начертаны пентаграммы. Они были очень похожие на ту, что красовалась на руке Себастьяна и, соответственно в зрачке у Сиэля. Дворецкий и мальчик уставились на пожелтевший лист, рассматривая витиеватые символы пентаграмм, аккуратно нарисованных чернилами. Хозяин лавки тем временем продолжал свое повествование: - При каждом нападении, на теле одной из жертв я нашел такие вот занятные рисунки, - вытащив печенье из того же кармана, весело произнес Гробовщик,- по характеру раны я могу сказать, что сделаны они, были не чем иным как раскаленным лезвием. - Себастьян, - обратился маленький аристократ к дворецкому, стоявшему позади него,- это очень похоже… - Да мой лорд, - кивнул тот, внимательно осматривая символы, - похоже на печати контракта. - А…- протянул хозяин лавки, поправляя костлявыми пальцами свою смешную шляпу, съехавшую на бок, - все-таки вам они знакомы, интересно, интересно… - Ну что же, - Сиэль встал с гроба и передал лист своему слуге, - спасибо за информацию, мы… - Еще одна важная деталь граф, - перебил его седовласый мужчина, - все жертвы был растерзаны, но тех, у кого были нацарапаны эти рисунки, - он замолчал, выжидая, что любопытный мальчишка начнет снова задавать вопросы, но тот благоразумно молчал, и жнец продолжил, - убили оочень аккуратно. - Что значит аккуратно? - не без тени раздражения спросил граф надевая на голову свой маленький черный цилиндр. Его начала бесить эта игра затеянная безумным богом смерти скорее от скуки, а не из желания получить еще «плату» за свой «товар». Это полезное «знакомство» приобретенное его семьей много лет назад, часто играло на руку нынешнему цепному псу королевы, но пользовался им граф Фантомхайв не часто. Очень уж трудно было угодить сумасшедшему владельцу похоронной лавки. Шинигами же выждал, пока лицо мальчика снова станет спокойным. Тихонько посмеиваясь над юнцом, вообразившим себя вершителем судеб, он сказал: - Они скончались от единственной раны на теле, сделанной лезвием, - улыбнулся Легендарный, но вдруг улыбка с его лица исчезла и он замолчал. Задумчиво почесав своим неестественно длинным ногтем острый подбородок, жнец продолжил уже более серьезным тоном, - по характеру раны можно сказать, что это было ритуальное убийство. - И где же была эта рана? – поднял вопросительно бровь Сиэль. Граф собираясь уже уходить. Решив, что большего от этого «чудика» он ничего не добьется, мальчик сделал несколько шагов по направлению к выходу и принял из рук дворецкого свою изящную трость. Гробовщик встал со своего места и проследовал за ними до двери. На пороге лавки он, улыбнувшись, поклонился на прощание и прошептал над самым ухом цепного пса королевы: - В сердце, дорогой граф. И прежде чем мальчик успел открыть рот и задать еще один вопрос, седой бог смерти с грохотом захлопнул перед его носом дверь.***
- Грель, уйди! – Спирс в раздражении покосился на алую бестию, кокетливо присевшую на край его рабочего стола. Диспетчер при этом нарочно сдвинул своей пятой точкой приготовленные на ближайшую смену списки. Ураган по имени «Грель Сатклиф» влетел в кабинет начальника отдела по надзору за жнецами всего минуту назад и с порога начал выпрашивать разрешение на полевую работу. Эту маленькую традицию алая актриса ввела в своё расписание ровно три недели назад с момента её бессрочного отстранения от горячо любимой работы. - Уильям, лапушка, ну пожалуйста, – кокетливо хлопая ресницами, пропел диспетчер, склоняясь к уху начальника, задев его щеку красным локоном, - мне надоело торчать на бумажной работе… Уильям Ти Спирс отмахнулся от жнеца рукой, словно от надоевшего шумного насекомого. Алая бестия покорно выпрямилась, неохотно отстраняясь от лица начальника. Тот же дописав последнюю строчку списка, поставил, наконец, аккуратную роспись. Руководитель отдела сборщиков душ положил листик в стопку бумаг рядом с канючившим работу нерадивым диспетчером, и невозмутимо отодвинув его на край стола взял следующий лист. - Меньше надо было правила нарушать, - немного погодя сказал брюнет, - организация не может бесконечно закрывать глаза на нарушения... Грель презрительно фыркнул. Спрыгнув со стола, он резким движением руки откинул алые пряди с лица и направился к окну, демонстрируя всем своим видом раздражение. Скучающий без работы шинигами бросил взгляд на серый пейзаж города и мелкую морось от дождя висевшую в дымном воздухе уже по меньшей мере неделю. Быстро посчитав в уме то количество работы от Спирса, которая ждет его в архиве, диспетчер готов был взвыть от тоски. Настроение у него испортилось окончательно и бесповоротно, что грозило бедой архиву, до которого алая бестия еще не успела пока добраться. - У тебя же сотрудников не хватает, - буркнул он со злости, стукнув рукой в черной перчатке о холодную раму деревянного запотевшего окна. Золотые медальоны на его поясе противно звякнули. Жнец фыркнул, и начал их крутить в руках, бурча гневные ругательства себе под нос, - чертов бюрократ… Руководитель отдела, пропустив мимо ушей едкую фразу в свой адрес, отвлекся от распределения душ между своими подчиненными и снисходительно посмотрел на отчаявшегося бывшего напарника. Про себя Спирс отметил, что алый жнец одет с иголочки: идеально отглаженный новый плащ с черным атласным бантом, черные брюки со стрелками, слегка обтягивающие его бедра, изысканная белая шелковая рубашка, волосы, аккуратно уложенные и неизменные каблуки, все также на немыслимо высоких острых шпильках. Даже парфюм, дополнявший этот идеальный образ был новым и совсем другим, нежели тот чем пользовалась обычно актриса Лондонского департамента жнецов. Диспетчер будто бы собрался на праздник, хотя смерть по-сути и есть последний праздник жизни. Уильям перевел свой взгляд с алой бестии, порядком доставшей его за последнюю неделю, на списки сотрудников и плановое количество душ на сегодня. Быстро совершив в голове нехитрые математические расчеты, он понял, что на эту смену не хватает как раз одного сотрудника. В противном случае придётся платить одной из групп сверхурочные. - Ладно, - поправив очки указательным пальцем, строгим голосом сказал брюнет, - поработаешь сегодня… Вне себя от радости жнец в мгновении ока оказался рядом с ним. Сложив руки в умоляющем жесте, он захлопал ресницами и затаив дыхание прошептал не веря своему счастью: - А ты не шутишь? - Нет, – поправляя стопку бумаг, в очередной раз сбитую им, ответил начальник департамента. Немного поразмыслив он добавил, - только у меня будет одно условие… В тот же миг мина искренней радости «сползла» с лица алого жнеца, сменившись на гримасу гнева. - Какое еще условие? – зашипела бестия, оскалившись на него, - опять новички… -Нет, - перебил его начальник. Он закончил со списками и теперь аккуратно раскладывал их в именные папочки диспетчеров, - сегодня ты работаешь под моим надзором, - он положил листик в папку с красной витиеватой надписью «Грель Сатклиф» на корешке и протянул ее взбешенному жнецу, - по результатам работы я решу, стоит ли тебя снова выпускать на самостоятельную полевую работу. В голове диспетчера шла напряженная работа мысли. Между ним стояла непростая дилемма: покорно принять предложенные условия или же еще поторговаться. В конце концов благоразумие победило. - Какое унижение, ты мне будто не доверяешь, - картинно закатив глаза и приложив руку ко лбу, включая в себе капризную актрису, простонал алый жнец. Он брезгливо взял паку за корешок двумя пальчиками, и пробормотал, - ладно идет, только скучный костюм одевать я не стану, и не проси. - И не надо, - ответил ему Спирс, не без удовольствия еще раз посмотрев на «рабочий» костюм алого жнеца. Уильяма Ти Спирса с первых дней знакомства с Греллем Сатклифом восхищал этот бунтарский стиль, не только в одежде, но и в поведении. Актриса увлеченная своей игрой никогда не замечала, что в строгом взгляде начальника и сдержанно официальном тоне его голоса, на долю секунды проскальзывает с трудом сдерживаемая нотка восхищения. Сам Уильям по характеру был замкнутым, не терпел всеобщего внимания, старался тщательно и методично выполнять указания руководства, но в тайне от всех, иногда, он все же мечтал о свободе и независимости. Для него самым ярким примером такой «свободной жизни» был алый жнец. Начальник Лондонского отдела по надзору за жнецами организации «Несущие смерть» закончив с распределением на ближайшую смену пересчитал папки и нахмурившись строго сказал: – Еще одна выходка и ты в архиве сидишь не меньше года. - Похоже, ты понемногу становишься демоном, Уилли, - улыбнулся Сатклиф одними губами, но, когда он увидел неодобрительный взгляд начальника, то сразу переменился в лице. Жнецу стало не по себе. Ему вдруг захотелось убраться побыстрее из этого кабинета, от греха, а самое главное от секатора начальника подальше. Коса Уильяма стояла в углу и Спирс пока не спешил ее использовать, но на всякий случай Грель сделал шаг назад и тихо пролепетал, - ладно, ладно, извини, я шучу… Брюнет удовлетворенный этим ответом расслаблено откинулся на спинку своего кожаного кресла и закинув ногу на ногу, мельком взглянул на свои наручные часы. -Твоя первая душа сегодня в 9.45 благотворитель Джон Соун. В данный момент он проходит лечение в Гринвичском госпитале,- отчеканил строгим тоном Уильям Ти Спирс, - а сейчас, - руководитель отдела пододвинул к своему подчиненному стопку с папками, - отнеси это в отдел распределения. Актриса покорно опустила голову и быстренько сгребла папки со стола. Молча развернувшись на одних каблуках алый жнец направился к выходу из кабинета начальника, тон которого ясно дал ему понять, что сегодня его ждет очень напряженный график.***
- Не понимаю, зачем убивать тех, кто заключил контракт с демоном? - отпивая из изящной фарфоровой кружки чай, пробормотал недовольный положением дел граф, - как ты думаешь Себастьян? Хозяин поместья только что закончил партию в шахматы с одним из «своих» людей. Фигурки на шахматном столике стоят, замерев на последнем ходу, фарфоровая пара гостя так и осталась пустой, ожидая своей участи на чайном столике; в воздухе все ещё витал запах горького табачного дыма от дорогой сигары, которую выкурил гость, изрядно понервничав в процессе игры. И разумеется, граф снова выиграл. Ему нравилось играть ради забавы с этим умным молодым человеком по фамилии Стоун. Сиэль восхищался его начитанностью и просвещенностью в точных науках, кроме этого с виду обычный юноша-клерк, работающий заместителем главного бухгалтера Лондонского филиала фирмы «Фантом» снабжал цепного пса королевы самой наиценнейшей информацией о положении дел в преступном мире города-на-Темзе. Дворецкий, облачённый в черный фрак, стоял рядом со столиком и терпеливо ждал приказа, ни на секунду не отводя своего пристального взгляда от маленького хозяина. - Я склонен к мысли, мой лорд, - тембр его голоса звучит немного раскатисто, но все же мягко, - что тот, кто это делает, преследует истинно благородную цель. Молодой человек замолчал. Взгляд его коньячных глаз был все также обращён в сторону мальчика. Верный слуга терпеливо ждал. - Благородную, - скептически пробормотал мальчик, - большинство людей уже давно забыло значение этого слова. Граф Фантомхайв склонился над шахматной доской и, взяв опрокинутую фигурку короля начал вертеть ее в руках. Поверхность короля на ощупь была немного шершавой, грубоватой, несмотря на то, что фигурка была покрыта лаком. - Или же собирает силы демонов, - сделал предположение Себастьян. - Возможно ли такое? - Сиэль возвратил шахматную фигуру на место и посмотрел на своего верного слугу. Взгляд коньячных глаз отстранен от происходящего и смотрит как-бы сквозь собеседника. Лицо мужчины подобно восковой маске снятой с личины мертвеца: мышцы в напряжении застыли на последней эмоции - неестественно долго для человека. - Убить демона? - уголки его губ чуть дрогнули, - мы не всесильны, милорд, и у каждого из нас есть слабые и сильные стороны. - Как у любого смертного, - скучающим голосом протянул Сиэль. Все это он слышал уже много раз. В первые несколько месяцев их знакомства граф каждый день задавал своему слуге множество вопросов в том числе и о мире демонов. - Возможно он копит силу...- сделав задумчивое выражение лица дворецкий приложил указательный палец к подбородку. - Силы демонов? – мальчик на секунду задумался, пытаясь вспомнить рассказы трехлетней давности, - те времена давно прошли, сам говорил... - Нет ничего не возможного милорд, - улыбнулся дворецкий, - у нас, демонов, тоже можно отнять силу, заключив душу, например, в каком-то предмете. Мужчина слегка склонился над столиком и взял в руки чайник. Придерживая одной рукой крышечку он наполнил чашку ароматным напитком. Сиэль скучающим взглядом смотрел на этот церемониал. Вода из узкого носика льётся ровной струйкой, словно демон заколдовал её. -Хозяин будет пользоваться силой беспрепятственно, - легким, почти невесомым движением руки дворецкий поставил фарфоровый чайник обратно на столик, - при правильном с ней обращении, разумеется. - Что это значит? – покосился на него мальчик, взяв кончиками пальцев заварное пирожное с серебряной этажерки стоящей по правую руку от него. Слуга осторожно поставил чашку с дымящимся напитком по правую руку от своего хозяина. - Это значит, что демона можно заставить исполнять приказы и использовать его силу, не прибегая к заключению контракта,- объяснял дворецкий, - человеку надо быть очень могущественным колдуном, но такие рождаются раз в несколько сотен лет. Такое возможно при условии, что желание, решимость и сила воли подчиняющего в данный момент выше чем у демона... Дворецкий замолчал. Немного помедлив, он слегка склонился над мальчиком, и лёгким движением руки стряхнул крошки с его атласного банта на шее, затем снова продолжил: - Такое состояние после проведения ритуала необходимо постоянно поддерживать, что крайне сложно сделать обычному человеку. - А если он не сможет? – мальчик посмотрел ему в глаза. - Если нет, - оскалился слуга, сверкнув красными глазами, - поверьте мне, мой лорд, лучше бы он поглотил нерадивого хозяина сразу. Он снова налил чай в опустевшую фарфоровую кружку. Граф же задумавшись над его словами, опустил свой взгляд на вскрытое письмо с королевской печатью, лежавшее перед ним на серебряном подносе. Он уже привык к таким внезапным сменам настроения своего необычного слуги. Сиэль точно знал, что такое происходит только по двум причинам: когда ему угрожает опасность, или же когда демон в предвкушении трапезы. - Ты когда-нибудь такое видел? – с нескрываемым интересом спросил маленький аристократ. - Лишь однажды, - кивнул Себастьян, мило улыбнувшись, - это большая редкость и существенная угроза, для тех, кто заключил контракты. - Почему? – Сиэль немного отпил ароматного напитка и поставил чашку на блюдце. Взяв конверт в руки, он немного повертел его разглядывая витиеватый почерк личного секретаря её Величества. Наконец, развернув письмо, он положил его перед собой. - Нас легче всего найти, ведь наши хозяева так предсказуемы…- на лице Себастьяна застыла загадочная улыбка. Всего лишь на пару мгновений дольше чем у обычного человека. Молодой аристократ фыркнул, и начал снова перечитывать письмо: «Мой дорогой Сиэль! Странные убийства происходят в разных частях нашей страны на протяжении года. Они носят ярко выраженный ритуальный характер, и тому подтверждением являются странные знаки на телах жертв. В связи с недавним кровавым инцидентом в приюте, данными происшествиями заинтересовался Ватикан. Полиция провела расследование и выяснила, что преступления имеют схожий характер и вполне возможно принадлежат рукам одного человека. Я хочу, чтобы ты, мой верный слуга, выяснил, кто этот человек и с какой целью он это делает. P.S.Приближается праздник Пасхи, и мне хочется, чтобы эти светлые дни не были омрачены плохими новостями. Твоя Виктория». - Ты составил списки следующих жертв? – отложив письмо и взяв чашку за ручку, обратился граф к Себастьяну. В его голосе послышались строгие командные нотки, что не мог не заметить внимательный слуга. - Да мой лорд, - доставая из кармана список, кивнул мужчина, протягивая ему бумагу, - самая ближайшая жертва по моим подсчетам, это Сивилла Нельсбьёрн. - Сегодня вечером понаблюдаем за ней, а пока, – граф допил последний глоток чая, поставил пустую чашку на блюдце и, взяв из его рук бумагу, потянулся в кресле, - сделай мне ванну. - Да милорд, - дворецкий склонил голову в поклоне, приложив руку к сердцу.