Обитель

      Над деревней всё ещё стояла ночная темень. Природа едва успела оправиться от покидающей её таинственно красивой ночи. Уже напевали свои песенки ранние птички, и звонкие ночные насекомые, напевшись вдоволь, с радостью уступили им своё место. По тёмному небу медленно-медленно плыли редкие облака, напоминающие кто неземных существ, кто чудесного рода сооружения; по одному из них словно провели пальцем, оно казалось смазанным, нечётким; несколько облаков вдали, плывя близко друг к дружке, были похожи на сказочную дорогу в небесный замок, в котором наверняка хотел бы очутиться каждый фантазирующий ребёнок.       Надвинув кепку на глаза, Дото улыбнулся и подумал, что грядущий день принесёт ему и его небольшой семье много хорошего. Его самодельный гамачок легонько качался, придавая ещё большее умиротворение стоящей атмосфере. Он ждал яркого в тех местах рассвета и слушал разговоры природы, то оживлённые, то словно от страха затихающие.       — Дото? — донёсся сонный детский голосок, в котором Дото узнал голос своей сестрёнки.       — Доброе утро, Риша, — мальчик приподнялся на гамаке и сдвинул кепку с глаз. Маленькая Риша стояла босиком на выложенной гладкими круглыми камнями дорожке, ведущей к дому, и потирала маленькой ладошкой заспанные глаза. Другой рукой она крепко сжимала лапу плюшевого кота. — Выспалась?       Риша утвердительно зевнула. Следом за ней, прикрыв рукой рот, зевнул и Дото, после чего спрыгнул с гамака. И в его мечтательную головку постучалась новая идея: зачем встречать тёплое утро одному, если можно показать новый, девственно красивый мир и своей сестрёнке?       — Хочешь, я покажу тебе место, которое ты никогда не видела и уж точно нигде больше не увидишь?       — А это не страшно?..       — Ни в коем случае! — покачал головой мальчик. — Там очень красиво. Я уверен, что тебе там понравится! Это ненадолго, верхом на Апельсине мы мигом домчимся до обители Иоки!       Яркий рыжий лесной конёк неслышно свернул со знакомой широкой дороги из камня на тонкую земляную тропу, ведущую в небольшой лес. Дото, некрепко держащий своего Апельсина за широко расставленные рога, внимательно смотрел вперёд. Он знал, что не ошибся, выбрав именно это утро, и время от времени успокаивал обхватившую его Ришу, что вокруг совсем не страшно.       — Не бойся, Риша. Если ты пришла с добрыми намерениями, в этом красивом месте тебе позволят понаблюдать, как природа от души веселится, и может даже принять участие.       Вокруг было совсем не страшно. Вокруг стоял редковатый лес. Над головой ветви деревьев соединялись, образуя полупрозрачную резную арку, через которую просматривалось небо. Длинные усы и хвост лесного конька едва задевали за растущую по краям тропы траву, но она от единого прикосновения успокаивающе шелестела.       — Почему ты назвал место «обителью Иоки»? — расшевелившись и осознав, что природа вокруг более красива, чем страшна, Риша решила накормить свою любознательность новыми ответами на возникшие вопросы. — «Иоки» — это название деревни? Или это река? Или ты встретил там девушку?       — Не-а, холодно, — Дото расплылся в улыбке. — В этом месте обитает добрый дух Иоки. Именно он охраняет это место и делает его таким красивым, потому место и зовётся её обителью.       Утро едва заметно ступало по дорогам, покачивая тёплыми ветерками раскидистые листья папоротников. Двигалось оно как раз навстречу маленьким путникам и застало их в пути тогда, когда они доехали до конца арки. Только выехав, дети зажмурились от непривычно слепящего глаза света поднимающегося диска. Дото остановил Апельсина, и тот, тихо фыркнув, зажмурился. Брат и сестра спустились с конька, и перед ними раскинулась непривычная картина.       Небольшое озерцо, окруженное совсем ещё молоденькими деревцами и высокой травой, расходилось вдаль в несколько журчащих ручейков. По воде плыла большая серая птица, кряканьем подгонявшая плыть за ней своих непослушных птенчиков.       Над озером лилась мелодия утренней птички, и звонкий стрёкот ночных цикад её поддерживал. Над почти недвижимой водной гладью танцевали свой танец маленькие птички-чунисы, потряхивая разноцветными светящимися брюшками. Редкие и красивые луу блестящими переливающимися рыбками плавали под водой, но становились причудливыми цветастыми попугайчиками, выпрыгивая из озерца и едва касаясь всем своим тельцем воздуха.       Дорога из облаков ранним утром была видна только вдалеке, а сейчас уже проплывала над необычным озером и «живой» аркой.       Мальчик подошёл к озеру так, чтобы не спугнуть его обитателей, и поклонился. Девочка, всё ещё не до конца всё понимающая, решила повторять за братом и поклонилась вслед за ним.       — Здравствуй, Иоки, и да здравствует твой мир. Это я, Дото из расы гатов-магов превращений. Сегодня я привёл свою сестрёнку Ришу; она, как и я, пришла в твою обитель с добрыми намерениями.       На некоторое время замерли все звуки вокруг. Дото и Риша не шевелились. Затем вода на озерце из самой его середины начала пускать круги. На детей надвигалась тонкая слегка голубоватая струйка воздуха, словно необычайная змейка. Сначала она заползла Дото по руке и, потеплев, взъерошила ёжик на его голове, затем снова похолодела и сползла на голову Риши, в неуверенности замерла, а в следующий миг вновь потеплела, на секунду заставила длинные волосы девочки легонько развеваться и испарилась в привычном воздухе. Звуки праздника природы вновь вернулись в «обитель».       — Спасибо, Иоки! — Дото, не скрывая радости, вздохнул. — Она приняла нас обоих, Риша. Признала, что ты вошла в её обитель с добром в душе. Теперь мы можем даже принять участие в веселье!       Юные гаты поняли друг друга и уже через мгновение и пару превращений двумя небольшими выдрами нырнули в прозрачную воду озера.       Дневное солнце переливалось на росе и водной глади. За высокой травой слышался тихий, но оживлённый разговор двух детей, уезжающих из обители Иоки верхом на ярком лесном коньке. Веселье продолжалось даже после ухода гостей: всё так же пел пернатый певец, согласуя песню с ансамблем ночных насекомых, всё так же вальсировали над водой чунисы, всё так же прыгали, резвились ловкие рыбки-попугаи луу. Природа что-то праздновала.       Посреди водоёма стояла высокая девушка с белоснежной кожей и отливающими голубизной волосами, струящимися, как морские волны. Руки её приветливо протянуты вслед уезжающим путникам, пустые белые глаза открыты и смотрят вперёд, вдаль, к маленькому кусочку света в конце длинного зелёного тоннеля.       «Побольше бы таких гостей, — думала Иоки, — они действительно достойны. Дети — прекрасные создания, в них нет той корысти, что присуща взрослым…»       С тропы под зелёным навесом доносились теперь звуки неприятных уху разговоров и резкий смех. Несколько взрослых танов двигались пешком с гремящими бутылями и неприятно шуршащими тканевыми мешочками с едой в руках. Их намерения было несложно прочитать — они шли вперёд к обители с явной целью устроить на священной земле пикник.       Иоки закрыла глаза и раскинула руки в стороны, и её стройная фигура водой осыпалась в озеро. Когда четыре человека подошли к озеру, звуки песен птиц и насекомых сделались настороженно тише.       — Иоки-Иоки, позволь нам повеселиться в твоей обители! — сзади сказавшего эти слова послышался ехидный смешок.       Попрятались чунисы и Луу, а песни певцов обители вовсе стихли. От середины озера стали расходиться круги, в воздухе над центром возникла слегка голубоватая струйка воздуха и змейкой направилась прямо на группу. Облетела каждого пришедшего, потрепала волосы, добывая из них, будто из трубочек, их настоящие помыслы. А затем… разразилась леденящим ветром и отбросила людей назад. Отбросила и тяжёлую стеклянную бутыль, с яростью кинутую после этого в сторону озерца.       Люди ушли, посылая в адрес Иоки сплошь ругательства. Ругательства Иоки не любила, но не лишать же головы каждого, кто не умеет держать язык за зубами хотя бы в священных местах?       Диск светилы поднялся уже высоко над горизонтом и из рыжего стал жёлто-белым. Из середины озера поднялась большая струя воды, вокруг неё закружился голубоватый воздух и туман, и вновь появилась стройная белая девушка. Но появилась на миг, чтобы объявить начало новому дню и вновь рассыпаться водными каплями, мелким коротким дождём. Танцы и песни природы обители Иоки кончились также резко, как начались. Остановились, затихли. Все обитатели загадочно красивого места будут спать, со спокойствием ожидая следующей ночи, чтобы снова закружиться в праздничном ритуальном танце.