What have you got against?!

Все тип-топ, каблучки-макияж. Все тип-топ и этот день наш. Но не твой, дорогуша. Жаль, что олвейс решают только проблемы менструального цикла у дамочек. Или это все из-за того, что с собой не оказалось прокладок с – чтобы наверняка – четырьмя капельками? Интересно, чем бы помогла «защита от протеканий» в таком симпатичном полу-разрушенной бетонной коробке? Вряд ли фиолетовые фонарики, сладкое и девочки идут в комплекте к каждой упаковке. – Где…я? – Километрах в пяти-десяти от тех чудных источников, где ты ложилась спать. И если бы не вышла на улицу – проснулась бы там же. Преинтересные снимки, кстати. Не поделишься, кому хотела показать? Сидеть спина к спине с девушкой приятно. Одетыми, чтобы не смущаться и не мерзнуть. Без веревок – вообще восторг. Но грубое волокно ощущалось даже через слои одежды. Количество узелков только со стороны Минсока равнялось двенадцати. Можно выгнать человека из творческой среды, но творческую среду и креатив из человека – никогда. Интересное комьюнити собирается: вышибала сдувал пылинки со шмота и перед уходом протер подошву у штиблетов; шестерка-мамочка – на мяукающем китайском – чуть ли не на подушке под задницу настаивал и протирал отекшие лица спонжем с тоником; на заднем фоне говорили по-французски. Очень хотелось увидеть лица таких нетривиальных киллеров, или он случайно стал чьим-то желанием, а это эскорт? На мычание снять повязку, с ощущаемым сожалением, корявенько отвечали «глаза нет – нельзя». – Крису. Увольнение с весьма печальными рекомендациями. Ву не отвертелся бы. – А могла сидеть на заднице ровно до мая. – Нас убьют? – Как трепыхаться будешь. Если связно и коротенько сможешь объяснить: зачем проводила шпионские игрища из кустов – то тебя отпустят и до конца жизни будут следить с кем, как и что ты говоришь. – А Вы? Пожать плечами вместо лишних слов. Минсок до этого старательно отыгрывал деградацию и несознанку, не реагируя на китайские непрямые вопросы. На очаровательный английский дубляж от мамочки (скрипя сердце) в том числе. По уже имеющимся репликам «на коне» сейчас явно не профессор Ким: даже на открытый ящик и посмертный лоск рассчитывать не приходится. Тут даже пять капелек от олвейс не помогут. – А меня очень хотят видеть в официальном костюме среди цветов или в виде пепла. Главное, чтобы не живым. Кстати, скоро принесут еду, - полуправда вместо лжи и недосказанности; кто бы мог подумать, что такой день однажды настанет. – Неужели не будет никаких фразочек из фильмов? Типа «если хочешь жить – держи язык за зубами», «не смотри на их лица» и так далее? – «Если хочешь жить – держи язык за зубами и не смотри на их лица», - ни тени притворства или сарказма,- Сильно помогло? Но полезный совет у меня имеется – не ори. – Потому что нас здесь все равно никто не услышит? – Потому что мы все оглохнем. Утешать и говорить правильные слова было некому. Минсок выполнял свой джентельменский долг и не торопился говорить Чхве, на сколько глубоко они в заднице. С одной стороны до крайности вежливые и заботливые киллеры и бетонная коробка. Тут и трех попыток не нужно, чтобы расписать по пунктам сценарий следующих часов: их покормят, потом допросят, очень даже возможно побьют и в конце подорвут – чтобы с телами не возиться. Мало ли бомжей в округе. Другой расклад такой предсказуемостью не радовал. За Кимом могут и примчаться «дорогие друзья» и коллеги этих друзей. В иллюзиях «дружбы» витать не приходилось: все решает валютная пачка. Чем пачка больше, чем сговорчивее люди. А где эти люди, там и Хань. Оставим в стороне талантливые попытки провальной игры в стандартного насильника – Лу далеко не зайчик. И его интерес Минсока совершенно не устраивал. ~И почему мы не могли просто потрахаться…~ Хоть как-то собрать тактику, чтобы ее придерживаться, не получалось. Перспективы выходили паршивыми. *** – Чтобы удовлетворить мое чистейшее любопытство: ты не собираешь мне задавать вопросы? Или портрет разбить? – Смысл? Со стороны начальства вся эта ситуация выглядит как отличный подъеб, к чему мне разоряться на разборки. Чунмёновские портки на ближайший час переместились из зала ожидания в кожаный салон. Прохладная поверхность руля контрастировала с температурой пальцев не так сильно, как могло показаться Исину. Иными словами: Ким был монументально спокоен и очереди на выезд уделял гораздо больше внимания, чем сидящему рядом коллеге по цеху. Всего семь букв разрешили драму отношений между ними. – Для формальности и соответствия сюжету: та ночь и те чувства? Просто забудем все это? – Интересненько, - протянул Чунмён, выезжая за территорию аэропорта, - раз ты взял на себя роль «использованной дамы», то с удовольствием буду «последним мудаком». Да, мы просто забудем. Профессор Чжан и студент Ким славно провели ночь, позволяя все и даже чуть больше. Скажу больше, ты мне действительно нравишься. Но терять из-за тебя работу я не собираюсь. Как и ты из-за меня. Исин улыбается и получает улыбку в ответ. Они взрослые люди и достаточно разумно умеют расставлять приоритеты. Любить и быть любимым прекрасно, когда при этом ты еще ешь, пьешь и спишь не в коробке. Тем более их работа явно стоит того, чтобы вообще чем-то жертвовать. – Со стороны босса очень неосмотрительно не знакомить подчиненных друг с другом. Или он рассчитывал на то, что мы так и будем обмениваться утрированно вежливыми мэйлами, сохраняя в черновиках капсовое «недовольство». – Мне кажется, он надеялся на нашу встречу и взаимный интерес. Это вполне в его стиле,- Ким мигнул подворотником, перестраиваясь в крайний ряд и прибавляя скорость, - Какую информацию ты уже знаешь? – Ким Минсок пропал и босс из-за этого достаточно обеспокоен. Но не думаю, что это связано с их, скажем так, «тесными отношениями». Ким Минсок был ключевой фигурой в деле одной китайской личности. О кругах речи не шло: специфика профессии предполагает, что если о тебе известно больше, чем четверым – ты не жилец. За прошедшие месяцы намеками и полунамеками эта персона всплывала в разговорах, далеких от светских и романтических. Предположить, кто именно пришел за информацией к Минсоку вне реальности. А ведь у Лэя почти все получилось… – Да мы едем. Нет мой член все еще в брюках, а твой помощник в сознании и даже не в багажнике. –… – Через пятнадцать минут предстанем перед твоими очами. И ты не стрясешь с меня и цента штрафа. *** Возвращаемся к «основной сцене», где уже произошли незначительные перестановки. Крис располагался на диване рядом с Чанёлем и что-то сосредоточенно печатал. Бекхён с холодной бутылкой воды оперся на высокий соседний с Кёнсу стул, планируя стянуть у Чонина из под носа пончик с шоколадной глазурью. Сехун и Лу Хань, казалось, проводили неявное соревнование «кто дальше втянет ноги в проход». Все выглядит как стандартные посиделки современных друзей. Если бы свет не отражался от пистолета так часто, то и Чондэ больше бы походил на заботливого старшего брата. – Так как среди нас появилось новое лицо искомой наружности, я, на всякий случай, уточню: не та ли эта китайская подружка, которую ты так ждешь? – Ким немного растягивал буквы, в конец стирая остатки серьезности. – Определенно нет. Мистеру Ву предназначен второй порядковый номер, - Лу подхватил манеру Чондэ, для большей убедительности даже улыбнулся, - жаль, что у меня нет подходящего статуса, чтобы узнать его поближе. Ву ограничился короткой усмешкой. С приветственной фразы больше не проронил ни слова, периодически отвлекаясь на уведомления о сообщениях. – Если мы все чего-то ждем и пока не заняты, могу я задать Лу Ханю один вопрос? – Чонин поднял голову от листа, который не выпускал из рук со времени приезда. – Мы не особенно мирно расстались, времени поговорить у нас тоже как-то не находилось, - Хань чуть повернул лицо в сторону Чондэ, - так что думаю, я могу сделать исключение и ответить на один вопрос от своего экс. Чонин-а, что же тебя интересует? – Я очень много думал над одной интересной последовательностью в последнее время. С того момента, как ты положил глаз на Минсок-хёна прошел ровно месяц. Это не самые длинные твои отношения, и если я правильно помню порядок твоих действий, то ты планировал расставаться, - Ким сделал небольшую паузу для того чтобы принести из гостиной вайтборд и маркер; на доске по середине появилась английское «Мinseok», - до того, как попасть в «счастливый список» Лу Ханя, я был студентом и наблюдал всех бывших Лу. У тебя определенно была система. Хань не подтвердил и не опровергнул спонтанное утверждение Кима, продолжая увлеченно слушать. – Первой в твоем списке стала твоя соотечественница Лин Сяо Су, длинна ваших отношений была пять месяцев, - в верху Ким аккуратно вывел «Xiao Xu», - довольно милое расставание и ты кидаешься в полярный омут. А спустя четыре месяца ты становишься частью самой популярной пары. Выручка с вашего мерча наверняка имела приятный объем. Под первым именем появилось еще два. Чонин едва ли не по линейке вымерял нужное расстояния между буквами. Чондэ, до этого с некоторым умилением слушавший историю, напрягся. На доске особенно жирно были выделены буквы «X», «I», «U» и, появившаяся первой, «M». Шестеренки Ким-старшего крутились на максимальных оборотах, в опережение дорисовывая оставшиеся две буквы: «I», «N». Хотелось подойти к расслабленному Лу и, встряхнув, его за шиворот проорать: «КАКОГО ХРЕНА?». Не ощущая возросший градус напряжения Чонин закончил свою историю, и, отложив маркер в сторону, задал Ханю тот самый вопрос: «Кто такой Сюмин?» Если бы Ким Чонин знал, сколько человек и с какими целями желают знать ответ на этот вопрос – просто из человеческих целей не поднимал бы эту тему. Но он не знал. Ким Чондэ только сейчас начал понимать, насколько же крупно он облажался, параллельно проклиная сообразительность парня. Причина кражи Минсока била по нервной системе своей кристальностью, почти заставляя организм удариться в панику. О Сехун за своим равнодушием скрывал ярость. Босс его же собственными руками выстроил стену для расстрела. После сделанного из его организма сделают решето, а этот лебезящий ублюдок продолжить улыбаться. Как будто ничего и не было. Лу Хань не мог предположить, что из его предыдущих отношений можно сделать полноценную систему, которая привет к такому результату. Мозг услужливо напоминал про крысу и статус личности. – Понятия не имею, - лицо оставалось расслабленным, во взгляде не сверкал металл, - но я польщен, что ты сделал такой глубокий анализ моих предыдущих отношений. *** За дверью неслышно чертыхнулись, сминая в руке мягкую кожу перчатки. Ожидать полноценного ответа было бы слишком жирно, конечно. Но какой же был шанс. Разговору не дал продолжиться звонок на телефон Чондэ. – Ну хоть на что-то эти дилетанты способны,- пальцы расслабились, переставая деформировать материал. У каждого действия есть свое завершение. Такого желанного финала оставалось подождать совсем чуть-чуть.