»Оттепель.

Я ждал его на месте, притащившись сюда почти за час до назначенного времени. Было еще холодно, но я грелся, нервничая и прыгая. Мысли прыгали вместе со мной. Как-то даже не хотелось думать, зачем я вообще пришел в такую рань. Синоптики давно обещали оттепель, но теплее всё никак не становилось. Всё еще холодно. Крепко обниму его, когда он придёт, чтобы согреться. Но его всё еще нет, еще двадцать минут ждать. Долго. Как бы не заболеть. Уже нервно разглядываю лица прохожих. Кажется, из-за моих резких взглядов от меня начали отходить. Но исподлобья быстро кидать на прохожих взгляд куда информативнее, нежели размеренно вглядываться в них. Его нет. Наконец-то, я увидел знакомое лицо. Он опоздал на тридцать пять минут, но даже не торопится! Козёл. В следующий раз я так же его мерзнуть оставлю. - Привет, - улыбается, как ни в чём не бывало, - замёрз? - Блять, а как будто ты не видишь! – из-под поднятого воротника еле шевелящимися губами отвечаю я хриплым голосом. Уже заболел, супер. - Ой, да ладно, извини, - обнимает меня за плечо, заставляет повернуться и идти за ним, - не каждый день я приезжаю. Просто пробки у вас бешенные, я чуть сума не сошёл. - Ты хотя бы на такси… - О чем ты? – смотрит на меня, улыбается, показывая белые ряды зубов. – Я на своей машине. «Скотина! – проносится у меня в голове, потому что произнести я этого уже не могу, губы не шевелятся. – Он даже на машине своей ехал! А я тут, как идиот, мёрз стоял.» Мы дошли до его машины. Он открывает мне дверь, как джентльмен, а сам обходит машину и садится на водительское сиденье. В машине очень тепло, и я потихоньку начинаю оттаивать. Чувства такие, словно в рай попал. Я закрываю глаза и прихожу в себя. Не хочется с ним заговаривать сейчас. Пусть за дорогой смотрит. Кажется, я успел задремать, пока мы ехали. Но я проснулся оттого, что мотор заглох, и его рука трясет меня за плечо. - Ваше величество, выходим. Выравниваю спину, из-за чего она начинает болеть. Я двигаю плечами, и становится лучше. Тряхнув головой, я выхожу. Хотя не очень хочется снова вылезать на холод. Я быстро добежал до дома, не желая долго мёрзнуть, достал из кармана ключи. Но руки еще не до конца отогрелись и не хотели слушаться. Хмыкнув, он взял в руки ключи и вставил нужный в скважину. Дверь открылась, я пулей влетел внутрь. Он зашел за мной, не забыв вытащить ключи. Свет включил тоже он, нащупав выключатель рядом с дверью. В этой квартире я делал ремонт, а он знает, к какому расположению выключателей и розеток я привык. Все мои привычки знает. Даже бесит. - А у тебя неплохо, - оглядевшись, замечает он. - Это только прихожая, ты сам дом не видел, - буркнул я, разуваясь, - пока осмотрись, а я на стол накрою. Мне срочно нужен горячий чай. Оставив гостя в прихожей, я иду на кухню, расположенную в самом конце коридора. Здесь теплее всего, и я почти согрелся. Начинаю быстро доставать готовые угощения из холодильника (спасибо сестрёнке, иначе бы пришлось одним кофе без сахара угощать!), кое-что ставить в микроволновку, остальное – ставить на стол. На столе оказывается не так уж и много свободного места, поэтому наливаю чай на кухонных шкафах, чтобы чайник и прочее не занимали лишнего места. Слышу тихие шаги со стороны двери, но, не успев оглянуться, чувствую руки на своей талии. Он обнимает меня крепче, всем телом прижимаясь ко мне, я чувствую его дыхание. - Давай пить чай, я замёрз, - оказавшись на свободе, разворачиваюсь и ставлю бокалы на стол. – Не стесняйся. Чувствуй себя как дома. - Я всегда дома там, где ты, - уже сидит, улыбается. Я прикрываю глаза. Не хочется отвечать. Визг ложки в бокале немного бьет по мозгам. Раздражает. И стол этот раздражает. И квартира раздражает. И человек этот – раздражает. Гляжу на него. Он смотрит в бокал, кажется, только поставив его. Видимо, почувствовав мой взгляд, поднимает голову и смотрит на меня. Улыбается. Он постоянно улыбается сегодня. Раньше он улыбался намного реже и только по утрам, когда мы просыпались вместе после бессонной ночи. Он кладёт свою руку на мою правую: она свободна, ведь я левша и держу бокал левой рукой. Она тёплая, и мне приятно. Не отдергиваю руку. Не улыбаюсь. Пью горячий чай, он согревает. Хорошо. Не нарушаю молчания. Мне не хочется говорить с ним. Кажется, просто не о чем. Словно мы исчерпали все запасы разговоров уже давно. Он тоже молчит. Наверное, думает о том же. Сейчас как-то немного не по себе от этого молчания, нелепое напряжение, а раньше было хорошо. Раньше было по-другому. Раньше любили. Наверное. - Ты изменился, - тихо говорит он. Он даже не прикоснулся к еде, хотя наверняка голоден с дороги. Я тоже давно не ел, но и не хочу. - Это нормально, - я ставлю бокал на стол, обхватив руками, - полтора года прошло. - Ты почти перестал писать мне. - У меня много дел, - обрываю, не давая закончить того, что он хотел еще сказать. Он опускает глаза. Видимо, ему не нравится это всё, у него напряжены скулы, и руки где-то под столом. Я вспоминаю, как раньше проводил языком по его скулам. Они всегда были выразительные, отточенные, сейчас еще лучше. Всегда после скул, я переходил к ушам, ему это дико нравилось. На его лице всегда было такое потрясающее выражение лица, расслабленное, иногда напрягающееся. Раньше он был худее и грациозно выгибался по-кошачьи в моменты оргазма, издавая такой стон, что… А после, когда мы только успокаивались, клялись друг другу в вечной любви и прочее, и прочее. Его голова всегда лежала на моей груди, но я всем телом чувствовал, как он улыбается. Потом он приподнимался и целовал меня, скрепляя наши клятвы. Да, было время. Я думал, мне кажется, что я остываю к нему, что страсть снова зажжется пламенем, стоит мне его увидеть и прикоснуться к нему. Надо было креститься в тот момент и не думать об этом, что-то я только что додумался. Да, я остыл. И не загорюсь вновь, угли потухли. Время охладило меня. Были мы, остался только я. Я не люблю. Он снова поднимает на меня глаза. Смотрит так, словно душу мою из глаз высосать своими хочет. Даже не по себе. Теперь я опускаю глаза. Я не смогу ему солгать, даже если очень захочу. Его глаза вытащат из моей души всю невысказанную правду и то, что я стараюсь замаскировать. Поэтому я лишь опускаю веки и любуюсь темнотой с редкими разноцветными узорами, когда слышу его голос. Вздыхаю. Не хочу, чтобы голос дрожал. Хотя он и не задрожит, как его в этот момент: - Ты еще любишь меня? - Нет.