В разных мирах

      — В этот день, ровно девяносто семь лет назад, был подписан Брестский мир, — замечает Шерлок, глядя в окно, за которым дождь непроницаемой пеленой застилает Лондон. Иногда, когда Холмс принимал наркотики, весь мир казался ему таким же серым и туманным, как город сейчас, но с появлением Ватсона переживать это стало легче. Вокруг Джона будто всегда было солнечно, тепло и уютно, поэтому детектив старался держаться поближе. Шерлок ненавидел, когда его сосед грустил, потому что в такие моменты ему вдруг самому становилось невыносимо больно.       — К чему ты это? — угрюмо спрашивает Ватсон и открывает бутылку вина.       — Я не очень разбираюсь в людской психологии, — ухмыляется Холмс, — но мне казалось, людям нужен повод, чтобы пить.       — И ты решил, что я пью за Брестский мир?       В ответ Джон получил лишь сдержанный кивок и в комнате повисла всепоглощающая тишина. Она будто давила прямо изнутри, проникала через ушные туннели и создавала в голове вакуум. Иногда, в абсолютной тишине, Шерлоку казалось, что предметы двигаются сами собой или вовсе исчезают, и Холмсу становилось по-настоящему страшно. Но он знал наверняка — пока Джон рядом, бояться нечего.       — Нет.       — Что «нет»? — переспрашивает детектив.       — Я пью не за Брестский мир, и иногда людям не нужен повод для того, чтобы пропустить бутылочку вина перед сном.       — Знаю, Джон, но это не в твоей манере.       Ватсон, не вставая с кресла, дотянулся до бокала и налил в него немного бордовой жидкости.       — Я просто устал, — вздохнул он.       — Понимаю.       — Не понимаешь, — быстро и громко отвечает доктор, — ничего ты не понимаешь. Тебе это доставляет истинное удовольствие. Погони, приключения, наркотики. Я не такой, как ты. Я человек, черт возьми. И при том — жертва твоих игр. Я могу уставать.       — У тебя просто шок, Джон.       — Конечно у меня шок! — восклицает Ватсон, — С меня только что сняли бомбу, которую нацепил на меня этот...       — Мориарти, — с непроницаемым лицом заканчивает Шерлок.       — Я хотел выругаться, вообще-то, — Джон залпом осушает бокал и незамедлительно наливает второй.       Холмс снова чувствует, как его собственный мозг начинает играть не по правилам. Ведь это было очень давно.       — Это невозможно.       — Почему? — удивляется Ватсон.       — Мориарти умер, — Шерлок смотрит на руки Джона и не находит обручального кольца. Все вокруг не так, как было минуту назад. Если бы детектив был мистиком, то с удовольствием бы принял версию о перемещении во времени.       — Знаешь, Шерлок, я пойду спать. Поговорим, когда ты будешь адекватен.       Шерлок остается в одиночестве. Сегодня он ничего не принимал, но мир опять оказывается окутанным в нечеткую пелену. Это не наркотики, это безумие. Самое настоящее. Мозг больше не слушает своего гениального хозяина. Холмс знает, что однажды Мориарти сказал правду, которую он не хотел слышать: они одинаковы, только стоят по разные стороны баррикад. Адекватность Шерлока, способность сдерживать эмоции были как водораздел, отделяющий добро и зло. Сейчас Холмс знал, что перешел черту. Он безумен. Он может убить, ранить, покалечить, нахамить и сделать это с особым удовольствием. Однако Джон единственный, кто никогда не пострадает от его рук.

***

      — Я говорил, тебе хватит, — злится Майкрофт, — хватит, но ты не слушал.       — Не сейчас, прошу, — спокойно отвечает Шерлок, — мы с Джоном работаем над новым делом.       — Шерлок, оглянись, прошу тебя, — Майк одним резким движением подлетает к брату и берет его лицо в ладони, — посмотри вокруг. Ты не брал дел уже два года.       Холмс младший лениво оборачивается и на секунду будто видит другой мир: пустой, серый, скучный и опасный. Тот мир, где Шерлоку нет места. Детектив трясет головой и все снова обретает цвета и размытые очертания.       — Майк, ты отвлекаешь, — уверенно говорит он, — кто-то ведь должен помочь несчастной миссис Гроули в поисках убийцы мужа.       Майкрофт тяжело вздыхает, садится на колени и кладет голову на ноги брату.       — Я знаю, ты был одинок всю жизнь, но... — он недоговаривает.       — Ты пришел сюда копаться в наших с Джоном отношениях?       — Кстати, где твой друг? — на лице Майкрофта появляется грустная улыбка.       — Ушел в магазин, — моментально отвечает Холмс и снова устремляет взгляд в окно.       Шерлок соврал. Он не знал, где Ватсон. В последнее время доктор часто исчезал, но всегда неожиданно появлялся. Холмс спал один, он ясно помнил это. Одному было холодно и страшно. Темнота казалась бесконечной. Джона рядом не было. Он ушел. Покинул его. Будто оставил умирать в бесконечной Лондонской ночи.       Перед детективом будто кинолентой проносятся воспоминания о первой ночи с Ватсоном. Ведь с тех пор они всегда спали вместе, а сегодня что-то поменялось. Шерлок не ревновал. Просто боялся.       — Ты соврал, - констатирует Майкрофт.       — Да, соврал.       — Его нет, Шерлок. И никогда не было.       Эти слова словно ударяют по вискам, и Холмс снова переносится в другой мир. Становится невыносимо плохо, голова идет кругом, а ровные коридоры чертогов разума вдруг начинают хаотичное движение и превращаются в череду запутанных лабиринтов.       Каждая буква отдается эхом, будто отражаясь от стен черепной коробки. Шерлок вспоминает о вчерашнем диалоге, о кольце на пальце и злополучном профессоре.       — Давно умер Мориарти?       — Два года назад, — непонимающе отвечает Майкрофт.       «Его нет», — снова звучит в голове. Мир становится безобразным, уродливым. Квартира мгновенно покрывается пылью, и словно по сигналу выключается свет. Это мир ужасный, но настоящий.       — Заткнись, — вдруг кричит Холмс и машет рукой в сторону брата, который ничего не говорил. Шерлок сдавливает голову руками, пытаясь отогнать бесконечный поток мыслей. Осознание приходит, он чувствует его и сопротивляется этому, — он существует. Он здесь, и Шерлок не сумасшедший.       Майкрофт окидывает брата грустным взглядом и, ничего не говоря, уходит. Холмс-младший ждет, пока дверь на первом этаже захлопнется, и как только это происходит, все возвращается на круги своя. Джон сидит перед ним в джинсах и потертом свитере.       — Тебя нет, — спокойно говорит Шерлок.       — Что? «Почему я сразу не понял? Тебя нет и никогда не было».       —О чем ты? — тихо шепчет Джон.       — Ты всего лишь призрак, обитающий в моем затуманенном сознании. Зачем?       Обстановка меняется, как и голос Ватсона. Он перестает быть родным и уютным.       — Я люблю тебя, Шерлок, — Джон в одно мгновение оказывается рядом и целует детектива. Холмс прикасается к губам. Они сухие. Он проводит рукой по щеке Ватсона, но ладонь словно проходит сквозь. Джон опускает глаза.       — Зачем? — повторяет Холмс и понимает, что никогда не услышит ответ на этот вопрос.       Снова воспоминания проносятся перед глазами: первая встреча, первое восхищение, первый поцелуй, первый секс и в конце этого нелепое, почти случайное прозрение.       Все его вещи, скрипка, папка с делами. Все исчезает. Он остается в грязной пустынной комнате с креслом, столом и камином, а рядом стоит совсем другой Ватсон.       — Ты, как и всегда, всё разрушил, — зло говорит Джон.       — Всего лишь призрак, — повторяет детектив, — перманентная галлюцинация.       — Тебе было хорошо с этой галлюцинацией.       — Я думал, все это реальность. А на самом деле, я просто чудовищно одинок, — Шерлок хватается руками за голову и сжимает ее. В ушах появляется странный звон, отдающийся сильной болью в висках. Мгновенная тишина. Вокруг лишь пустота.       — Никогда не было, — тихо шепчет Холмс и понимает, что больше никогда не увидит прежнего мира. Он вдруг вспоминает, где был на самом деле все это время. Квартира на Бейкер-стрит давно заброшена.

***

      — Ты делаешь успехи, — насмешливо, но одновременно радостно говорит Майкрофт.       — Делаю успехи? — усмехается Шерлок, — Теперь уж я точно уверен в реальности.       Холмс-старший приказывает грузчикам выносить всю оставшуюся мебель, а его брат тихо вздыхает, понимая, что больше никогда сюда не вернется.       — Точно? — спрашивает политик.       — На этот раз — да.       — Это странно.       — Почему же? — удивляется детектив.       — Ты по прежнему одинок. Ватсон исчез так же нежданно, как и появился.       — Я не одинок, — возмущается Шерлок, — совсем не одинок. Просто мы с ним, — Холмс на секунду умолкает, пытаясь найти нужные слова, — в разных мирах.       Майкрофт смиренно кивает и уходит прочь, понимая, что полное выздоровление невозможно...