Он не просил остаться

      - Дерек?..       Дерек слышит, как Стайлз, стоящий справа, чуть позади, делает медленный шаг назад. Под его кедами оглушительно трещит листва и, кажется, ломается какая-то коряга. Везучий Стилински.       Волк перед ними так же медленно раскрывает пасть и рычит на низкой ноте, так что верхняя его губа дрожит, а с клыков, кажется, начала капать слюна. В лучших традициях фильмов ужасов. Тревожной музыки только не хватает – в лесу тихо настолько, что собственное дыхание бьёт по ушам. А ещё чертовски не хватает кого-нибудь, кто придёт и спасёт их. Всегда ведь кто-то спасал.       Стайлз сразу останавливается. Дерек успевает мельком оглянуться на него и опять ощутить хорошо знакомое чувство. У него снова кого-то отнимают. То родных, то стаю. Теперь вот Стайлза. Карма тонко намекает: заберись назад в свою нору и не привязывайся к людям, это всегда плохо заканчивается.       Волк переводит взгляд на Дерека, Дерек переводит взгляд на волка.       - Дерек?.. – снова без страха. Маленький идиот. Хоть бы раз побыл эгоистом. Хоть бы раз поволновался за себя и сбежал вовремя.       - Дерек? – он зевает с сонной, умиротворённой улыбкой.       - М?       - Если оборотень покрасит волосы, а потом полностью обратится, из него получится крашеный волк? – невнятно бормочет Стайлз, растягивая гласные в полудрёме. - Или краска будет только на загривке? Или человеческие волосы в этот момент втягиваются в голову? В голове есть специальное пространство для втянутых волос?       Дерек перестал удивляться тому, что Стайлз говорит всегда, когда бодрствует, но говорить и спать одновременно - это уже чёртов талант.       - Не знаю, не красился, - бормочет Дерек, осторожно поводя плечом и устраивая голову Стайлза поудобнее на своей груди. Стайлз ёрзал во сне, то и дело норовил сползти и в итоге дышал Дереку в рёбра.       - И-йе-ада, - длинный зевок.       - Чего?       - И не надо, говорю, - Стайлз сонно захватывает губами кожу рядом с ключицей. - Краситься. Тебе так хорошо, - для наглядности он вкапывается пальцами в шевелюру Дерека, и Дерек страдальчески закрывает глаза. Не то чтобы ему не нравилось. Страдает он как раз от того, что Стайлз слишком близко, а рассвет слишком скоро. Им обоим нужно выспаться, а не лапать друг друга.       Стайлзу всё равно. Стайлз будет завтра (уже сегодня, точнее) таскаться по школе, как сонная престарелая кицуне, но сейчас сделает что угодно, лишь бы не засыпать. Лишь бы Дерека вело ещё больше. Поэтому другая ладонь опускается на тут же вздрогнувший живот.       - Стайлз.       - М? – копирует Дерека Стайлз.       - Я тебя ненавижу, - слишком тепло, слишком.       Дерек берёт двумя руками оба запястья Стайлза и переворачивает его на спину, вдавливая в постель.       Стайлз довольно лыбится, моментально заливаясь взволнованным румянцем.       - И я тебя, волчара. Ты типа хочешь поиграть в изнасилование?       - Предположим.       - И что мне делать?       - Не двигаться.       - Не двигайся, - говорит Дерек, мысленно прорабатывая все возможные варианты действий.       Можно дотянуться до кармана джинсов и попытаться медленно вытащить мобильник. Нажать тройку и ждать. На тройке – «быстрый набор» Скотта. На двойке всегда был Стайлз. Был бы номером один, если бы единица не отводилась зачем-то под голосовую почту.       Можно попытаться подхватить Стайлза на руки и сбежать на своих двоих. Предположим, волчье ночное видение спасёт его от непредвиденных грабель в траве. Но суперскорости у Дерека больше нет. И супервыносливости тоже. И перед ним не обычная лесная живность. Дерек не пробежит и километра. Тем более с такой ношей.       Дерек не шевелится. Дышит спокойно, глубоко, тихо – насколько это возможно. Сердцебиение в норме: волк должен думать, что его не боятся. Пальцы медленно и осторожно прикасаются к краешку левого кармана. Мобильник в правом. Но это не ошибка – телефон Дерек чувствует очень хорошо. Большой и указательный пальцы аккуратно забираются за плотную джинсовую ткань. Волк не слепой, волк всё замечательно видит и вполне догадывается, что что-то не так. Поэтому рычит громче и тяжело переминается с лапы на лапу. Но у Дерека всё-таки получается вытащить из кармана то, что нужно.       - Дерек, не надо, - ровно и тихо произносит Стайлз.       Дерек раскрывает в ладони складной нож. Делает короткое движение, перекладывая его из левой руки в правую. Волк шагает ближе, посматривая то на Стайлза, то на Дерека, и Дерек готов поклясться, что если волки и умеют улыбаться, то этот просто-таки светится торжествующим оскалом.       - Дерек, у тебя раньше были хотя бы когти, - выдавливает из себя Стайлз, еле-еле сохраняя неподвижность: Дерек слышит, как под его напрягшимися ступнями похрустывают камни. – И клыки. И ты мог быстро двигаться. И ломать кости голыми руками, да.       Как будто Дереку нужно напоминать о том, что он теперь человек. Хотя это Дерек как-то хватил. Человеком он не станет, как бы ни старался, а вот оборотень-калека он уже давно. И ведь обратился тогда, у храма. Полностью обратился и даже берсерков раскидал в лучшем своём стиле. Испытал восторг, эйфорию, гордость за себя и своё потрясающее возвращение с того света. Кто ж знал, что хватит его только на один раз. А способности так и не захотят вернуться. Нет, они, конечно, возвращаются. Но слишком медленно для сегодняшней ночи, когда его и Стайлза наконец нашла Пустынная волчица.       Во всяком случае, у них не было других вариантов, кроме как полагать, что полутораметровое в холке чудовище и есть Пустынная волчица.       - Насовсем?       Дереку тошно от интонации, с которой это произнёс Стайлз. Это было сказано так спокойно, так сдержанно, как будто Стайлз полагал, что вообще не имеет права злиться на него за это. Лучше бы злился, ей-богу.       - Наверное.       - «Наверное»?!       Ага, вот Стайлза и сорвало. Наконец-то.       - Дерек, можно мне получить более точную информацию насчёт того, увижу я тебя когда-нибудь или нет?       Дерек на всякий случай принимается рассматривать щербины в столе. Сколько этот стол пережил? И вообще откуда он взялся в лофте? Кажется, его из своей старой квартиры приволок Питер…       - Дерек! – не выдерживает Стайлз.       - Я не знаю, Стайлз! – громко произносит Дерек, поднимая на него глаза. – Зависит от того, как долго мы будем искать Пустынную волчицу.       - С Брейден? – как бы между делом интересуется Стайлз.       Никогда же не умел изображать равнодушие, придурок.       - С Брейден, - с фальшивой улыбкой отзывается Дерек.       - Ясно.       - Что тебе ясно?       - Ну, с Брейден, конечно, можно и насовсем.       - А с Малией нельзя?       Стайлз поджимает губы, и Дерек получает от этого чуть ли не физическое удовольствие. Впрочем, чёрт бы этого придурка побрал. Никто не заставлял его встречаться с кем-то другим. Никто не заставлял его из чувства вины и сострадания трахаться в подвале психбольницы, пока снаружи Дерек решал его, Стайлза, проблемы. Сам виноват.       - Когда ты уезжаешь?       - Завтра вечером.       - Я могу зайти к тебе?       Дерек знает, что пожалеет об этом.       - У меня есть выбор?..       - У нас нет выбора.       - Дерек, Дерек, Дерек, послушай, не надо. У тебя… У тебя очень мало шансов. Если честно, у обычного человека вообще никаких шансов в такой-то ситуации, ага? Эта… она может тебя порвать, понимаешь? Своими когтями. Или прокусить тебе что-нибудь. Или сломать. Или она вообще бешеная, и ты умрёшь от заражения, и это будет просто кошмарно идиотская смерть для тебя!       Волк явно скучает, разглядывая по очереди то Стайлза, то Дерека. Тихо клацает зубами, как бы разминая челюсти, и возит хвостом по земле от нетерпения. Но почему-то не вмешивается. От этого благородного позволения попрощаться со своей парой Дереку хочется блевать.       - Сдвинешься с места – она порвёт тебе горло, - не оборачиваясь, сообщает Дерек. – Так что у нас нет выбора.       - Выбор всегда есть, - вполголоса стонет Стайлз. – Может, покажем ей, что у нас дружелюбные намерения?       Волк резко рыкает на Стайлза, и Дерек практически слышит в этом звуке раздражённое «заткнись». Наверное, так оно раньше звучало и у самого Дерека.       - Ладно, не покажем, - вяло бормочет Стайлз.       - Когда нападу – беги.       - Куда?       - К дороге. Лови машину и звони Скотту.       Стайлз никогда не геройствовал бестолково. Дерек знает, что не услышит от него «нет, я останусь, я не могу тебя бросить». Стайлз умный мальчик и не захочет быть обузой.       Только в этот раз Стайлз действительно не хочет уходить. Вероятно, потому что знает, каковы шансы.       - Дерек, пожалуйста, давай побежим вместе.       - Нет.       Без пафоса и без позёрства, к коим Дерек, чего греха таить, всегда был склонен. Эдакая констатация факта: я обещал тебя защищать. Значит, я никуда не денусь. Мне просто нужно это сделать.       - О, боже, - от этого бессилия в голосе Стайлза хочется зарыться головой в землю и повыть, чтобы отшибло слух хотя бы на пару минут. – О, боже, боже, боже. Так нельзя. Попробуй обратиться, я тебя прошу…       Дерек даже не пытается. Это Стайлз может поверить, что рябинового пепла в его руке больше, чем есть на самом деле, и его действительно станет больше. Это Стайлз у нас всемогущ. А Дерек просто выжимает из себя то, что может выжать. И так всю жизнь, если подумать.       Он повисает у Дерека на шее, едва входит в лофт. Прижимается к губам, долго и сильно целует и одновременно пытается стянуть с Дерека футболку. Дерек позволяет. Если честно, Дереку иногда жалко Брейден, которая встречается с таким конченным ублюдком, как он. Брейден сейчас пакует вещи и составляет план их с Дереком поездки в Мексику, а он в своём драгоценном лофте имеет подростка.       Дерек сносит многострадальный стол Питера (или не Питера, всё же чёрт бы знал, откуда этот стол взялся, да оно и не важно уже), пока пятится к постели, держа на руках торопливо расстёгивающего рубашку Стайлза. Опускает мальчишку на кровать и возится с пряжкой своего ремня. Стайлз проезжается ладонями по постели, как пьяный, и, едва Дерек забирается сверху, подставляет шею под поцелуи и послушно раздвигает ноги.       - Дерек, пожалуйста…       - Дерек, пожалуйста… - вполголоса выжимает из себя Стайлз.       - Иди, - Дерек наконец оглядывается на него. – ИДИ.       Волк наконец движется вперёд, довольно скалясь.       Стайлз делает несколько шагов спиной назад, а затем разворачивается и бежит со всей положенной ему от природы скоростью.       Дерек переворачивает нож в руке так, чтобы держать его обратным хватом. В последние секунды слышит всё ещё работающим волчьим слухом, как Стайлз на бегу кричит в трубку: «Скотт! Дерек в опасности! Скотт, ты слышишь?..»       - Ты слышишь?.. – сиплый выдох. – Это Скотт… Это его машина… Дер, это О, БОЖЕ…       - Дверь закрыта…       - Дерек… Ох, господи, Дерек… Он нас услышит…       - Значит, подождёт…       Его слова глохнут за шумным, долгим стоном: Стайлз выламывается, комкая пальцами простынь. Прижимается ближе, двигается навстречу, проезжаясь затылком по матрацу.       Дерек делает навстречу не больше двух шагов – волк прыгает первым и сразу же, с одного толчка, опрокидывает его на землю. Дерек больше слышит, чем чувствует, как что-то с недвусмысленным хрустом переламывается в левом плече.       Стайлз тянется к Дереку, обнимает его за плечи, сжимая пальцами ткань футболки, и бормочет что-то о семействе Калаверас, об отвратительных мексиканских забегаловках, о том, что Брейден ему не нравится и что без Дерека за лофтом никто не будет следить.       Дерек цепляется ногами за выпирающие отовсюду древесные корни и толкает волка от себя. Перекатывается вместе с ним по земле, оказывается сверху, пытается руками закрыться от ударов тяжёлых лап.       Он не просил остаться. Он просил только дать ему проводить Дерека до сгоревшего хейловского особняка, где его ждала Брейден. Совсем немного вглубь леса. Ни Кейт, ни Питера, ни берсерков. Это должно было быть безопасно. Должно было.       Брейден он звать не хотел. Брейден была определённо ближе, чем сейчас Скотт, но пусть она хотя бы в этот раз не будет рисковать жизнью ради него.       Они вдвоём шли по стремительно темнеющему лесу, не переговариваясь и не прикасаясь друг к другу…       Нож входит в горло волка по самую рукоятку, но зверь брыкается ещё сильнее. Дерек пытается распороть ему шею, кое-как закрываясь локтями от когтей, слыша, как они вспарывают кожу на предплечьях, отплёвываясь от тёмной волчьей крови и теряя ориентацию в пространстве от каждого следующего тяжёлого удара под дых.       …до того момента, пока Дерек не услышал, как кто-то рычит им в спину.       - …Скотт?       Бесполезно спрашивать это у проезжающей мимо машины. Стайлз знает, что Скотт на мотоцикле. А ещё Стайлз знает, что он не приедет раньше чем через двадцать минут.       Стайлз быстро шагает вдоль обочины, пока не спотыкается на ровном месте и не падает, расшибая в кровь локти. Пытается подняться, но сил почему-то не хватает. Ноги ватные, а руки гудят от встречи с асфальтом.       Сжимает зубы, упирается ладонями в землю. Чувствует, что начинает дрожать. Смотрит мутным взглядом перед собой и слушает тишину. Густую, вязкую тишину, без птичьего шелеста, без автомобильных гудков, и в этой тишине слышно только его дыхание.       Зажмуривается, хрипло рычит и бьёт по асфальту кулаком, пока с ребра ладони не начинает слезать кожа.