Lift

После происшествия в лифте прошло примерно полтора месяца. И всё это время Пак старался выкинуть будоражащие картинки из своей головы, но это выходило с трудом. Одинокими вечерами воспоминания огромной волной сносили его с ног, заставляя часами проводить время в ванной. Это выводило парня из себя. Целыми днями он ходил погруженный в собственные мысли, пропускал мимо ушей указание старших коллег, постоянно что-то ронял и собирал все косяки. А после того, как однажды он столкнулся с блондином, он вообще ходит на работу с опаской. Это произошло случайно, в то утро он проспал, поэтому чуть не снес с ног охранника на первом этаже. Оказавшись около лифтов, он с остервенением начал нажимать на кнопки вызова, совершенно не замечая ничего вокруг. — Я думаю, одного раза было бы достаточно… — услышал Чимин слева от себя хрипловатый голос, сразу же оборачиваясь на него и застывая. Парень, которого, кажется, звали Юнги, с милой улыбкой смотрел прямо ему в глаза. А Пак растерянно открыл рот. В голове пронеслись воспоминания, как эти нежно розовые губы, сейчас изогнутые в улыбке, тогда туго обхватывали его член. По спине пробежались мурашки. Быстро придя в себя, Чимин встряхнул головой, отгоняя приятные воспоминания, он подумал, что в этот раз ему всё-таки стоит свалить, чтобы ничего подобного не произошло. «Хотя, что может произойти? Блондин вероятней всего даже и не помнит его. Ведь в ту ночь, он даже толком не видел его лица». Прокручивая эти мысли в голове, парень пытался сохранять спокойствие, и случайно ничем себя не выдать. Но сам того не замечая, он продолжал неотрывно пялиться на светловолосого юношу. — Ну, привет. — выражение лица блондина резко сменилось. От милой улыбки не осталось и следа, губы насмешливо растянулись, обнажая ряд белоснежных зубов. А в глазах засверкали огни, от которых внизу живота все сворачивалось в клубок. «Он помнит…» — пронеслось в голове Пака. Тяжелый вдох, и звон, оповещающий о прибытии лифта, был словно сигналом для начала старта. Он рванул с места в сторону лестницы, стараясь не выронить сумку из рук, и слыша за своей спиной приглушённый смех. Теперь, стоило ему только увидеть среди толпы высветленную макушку, юноша срывался с места, убегая куда глаза глядят. — Пак Чимин! — вывел его из собственных мыслей строгий голос начальника. Мужчина, нависал над его столом, выжидающе смотря на парня. Кажется, Господин Ким уже очень долго здесь стоит. — Да что с тобой не так? Я хочу с тобой поговорить, — мужчина глянул на наручные часы, потом снова нахмурившись, посмотрел на Пака. — Через пять минут начнется обед, жду тебя около лифта. Юноше оставалось только лишь согласно кивнуть. Как бы сильно ему не хотелось идти, он не мог отказать начальнику. И уже через три минуты он стоял около лифта, словно нашкодивший подросток, опустив голову, и сверля глазами пол. Двери распахнулись, он зашел следом за господином Кимом, вставая немного позади него, всё также не поднимая глаз. Он не знал, о чем же хотят с ним поговорить, но чтобы то ни было, ему было сейчас абсолютно не до этого. Юноша почувствовал легкое прикосновение к своему бедру сзади, сразу же возмущенно оборачиваясь и сталкиваясь с хищным оскалом. Русоволосый парень находился в сантиметрах десяти, но он даже не смотрел на него, словно и не замечал Пака вовсе. Парень медленно прошелся влажным языком по пухлой нижней губе, после закусывая её и прикрывая глаза. Чимин отвернулся, сердце зашлось в бешеном клокотанье, а подрагивающие руки пришлось спрятать в карманы брюк. Он снова почувствовал прикосновение, только на этот раз более уверенное. Он бы сказал, что это была рука, но это была точно не она, а что-то совершенно другое, что он не мог узнать. Парень сделал небольшой шаг вперёд, отстраняясь, но почти вплотную прижимаясь к Господину Киму. Тот обернулся, с удивлением глядя на мальчишку. — Извините. — Еле слышно проговорил Чимин, и всё-таки снова отступил назад, упираясь задницей во что-то продолговатое. Парень забыл, как дышать. В лифте слишком много людей, и слишком мало места, ему просто-напросто некуда деться. Он либо прижмется к своему начальнику, противному мужику, который может это растолковать совсем не так как хотелось бы. Либо же Чимину остается прижаться к незнакомому горячему парню, на которого дрочит почти каждый вечер, и который растолкует это именно так, как надо. Пак поджимает губы, опасливо оглядывая людей в лифте, которым и вовсе нет дела до происходящего вокруг них мира, и делает ещё один шаг назад, сильнее прижимаясь к русоволосому парню. Чужая рука легла на талию, прижимая Чимина ещё ближе, так что дыхание парня, стоявшего позади, щекотало чувствительную кожу за ухом. А неизвестный продолговатый предмет быстро задвигался, интенсивно поглаживая мошонку парня, через ткань брюк и трусов. — Я бы разложил тебя прямо здесь, у всех на глазах. — спокойным тоном прошептал парень в форме, прикусывая мочку, от чего у Чимина задрожали колени. Он готов был рухнуть на пол, и раздвинуть ноги, как последняя шлюха. Готов был отдаться у всех на глазах этому парню прямо здесь и сейчас. — Но мне нужно уходить… — разочарованно проговорил парень, и убрал руку с талии. Створки лифта разъехались, и люди начали быстро выходить в холл. Чимину оставалось растерянно смотреть вслед исчезающему незнакомцу. Черт. Он совсем забыл про своего босса. На ватных ногах, догнав того около выхода, парень тяжело вздохнул. Теперь он точно не был готов к серьезным разговорам. Всё время обеда, пришлось выслушивать ворчание недовольного мужчины. Тот якобы волновался за мальчишку, который был ему как сын. Чимину оставалось только скромно улыбаться и говорить, что с ним и, правда, всё в порядке, и господину совершенно не о чем волноваться. Оставшийся день превратился в каторгу, на работе он сосредоточиться так и не смог. Он хотел, как можно скорее оказаться дома, чтобы прийти в себя, нормально всё обдумать, вздрочнуть пару раз, в конце-то концов, но время как назло тянулось медленно. Да ещё работой завалили по самое не хочу. Он бы мог сделать всё завтра. Потому что, сейчас он думал только об одном. Когда он снова увидит этого парня? Вероятно, ещё не скоро. И от этого хотелось биться головой обо что-то твердое. Он резко опустил голову на рабочий стол, с громким стуком соприкасаясь с деревянной поверхностью, после болезненно шипя и потирая ушибленный лоб. Это была не самая лучшая его идея. На него косо поглядывали несколько человек из отдела. — Пак, мать твою, Чимин. — злобно прошипел он себе под нос. — Приди в себя, наконец, отвлекись от ебли и займись работой. Для большей убедительности он похлопал ладонями по щекам, и серьезно решил сосредоточиться на работе. Через пару часов, он вообще забыл обо всем мире, с небывалым интересом копошась в скучных документах. Очнулся только когда на его плечи легли чужие руки, от чего он вздрогнул и подскочил с кресла, испуганно оглядываясь. В офисе было темно, лампа горела только на его столе, что говорило только о том, что все уже разошлись по домам. — Странно, что ты смог продолжить работу, — тихий голос над ухом, а руки начали мягко массировать плечи. — А я весь день думал только об одном. — Тихий смешок, а Чимин боялся повернуть голову, и никого не увидеть. Он застыл в ожидании дальнейших действий. Острые зубы сомкнулись на шее, прикусывая кожу, выбивая из груди Чимина рваный стон. Его резко разворачивают, и парень не успевает ничего сообразить, когда его прижимают к горячему телу и глубоко целуют. Голова идет кругом, когда горячий и скользкий язык переплетается с его собственным, а крепкие руки подхватывают за бедра, усаживая на стол, поверх бумаг, но сейчас это мало кого волнует. Пак, не прерывая мокрого поцелуя, пытается расстегнуть свою рубашку, но руки трясутся от нахлынувшего возбуждения. А незнакомец, почувствовав это, отбрасывает их в сторону, заставляя упереться ими о стол, сам расстегивает рубашку, уверенно освобождая каждую пуговку. Его руки не дрожат, да и сам он выглядит абсолютно спокойным, чего нельзя сказать о Чимине. И это распаляет только сильнее. Отбросив полы белой ткани в стороны, прохладные руки, наконец, прикасаются к разгорячённому телу, с нажимом ведя по бокам. Чим раздвигает ноги и всем телом льнет к парню, прижимая бедрами как можно ближе, потираясь возбужденным членом, и жалобно скуля в чужой рот, прося большего. И парень чувствует облегчение, когда его понимают без слов. Он глубоко вздыхает, когда поцелуй прерывают. Руки с нажимом давят на грудь, заставляя лечь на стол, и он поддается, опускаясь на спину, и разваливаясь на поверхности. Cтягиваю c него брюки вместе с боксерами, это происходит довольно быстро. Чимин раздвигает ноги, сгибает их в коленях, и упирается пяткам о края столешницы. Чувствуя на себе пристальный взгляд, он поднимает голову и вопросительно смотрит на застывшего парня. — Что-то не так? — подрагивающим голосом спрашивает Чимин, пытаясь не надумывать себе ничего плохого, потому что он не хочет, чтобы все это сейчас прекращалось. — Просто… — парень смотрит ему прямо в глаза, но он не может прочитать там ни одной эмоции, это заставляет его нервничать. — Ты так открыт, и так прекрасен сейчас, а я даже не знаю твоего имени. — Я твоего тоже не знаю, — Чимин удивленно уставился на юношу. Он представил, как это выглядит со стороны. Он голый лежит на столе, с приглашающе раздвинутыми ногами, со стояком, который просто требует, чтобы к нему прикоснулись, перед совершенно незнакомым ему человеком. Это довольно странно.  — Меня зовут Пак Чимин, мне двадцать лет, и я сейчас взорвусь, если мы не вернемся к начатому. — быстро проговорил парень, вызывая счастливую улыбку у незнакомца, глядя на которую сам расплылся в такой же. Юноша мягко провел ладонями по упругим бёдрам. – Я, Ким Намджун, мне двадцать один, и я сейчас собираюсь оттрахать тебя так, что ты забудешь своё собственное имя. — юноша опустился меж разведенных ног, беря в рот разгоряченный орган, плотно сжимая губы и обводя языком головку. По залу офиса разнесся блаженный стон, юноша на секунду отстранился, широко улыбаясь. — Мне тоже приятно познакомиться. — усмехнулся он, снова беря член в рот, но уже заглатывая его на всю длину. Чимин задыхался, с губ срывались громкие стоны, он поддавался на встречу горячему, и такому охренительному, рту. Прохладные и скользкие пальцы, дотронувшиеся до сжимающейся от удовольствия дырки, заставили толпу мурашек пробежаться по спине. Когда один из них резко проник внутрь, Чимин вскрикнул, и попытался отстраниться, но Намджун, который всё ещё не выпускал член изо рта, свободной рукой придвинул его за бёдра ближе, тем самым сильнее насаживая на свой палец. Нежные поглаживание стенок внутри немного успокаивали, он прикрыл глаза и постарался восстановить дыхание, но Ким начал усерднее его растягивать, трахая его уже двумя, а то и тремя пальцами сразу, задевая простату. От чего бедный Чимин метался по столу, сбрасывая какие-то вещи на пол. Он стонал в голос, от чего уже горло начинало неприятно саднить. Красные пряди падали на раскрасневшееся лицо, прикрытые веки, слегка подрагивающие ресницы, и широко распахнутые губы. Намджун завороженно смотрел на эту картину, и поражался насколько всё это выглядит гармонично. Словно Чимин обязан выглядеть именно так круглые сутки, вечно распираемый от удовольствия, заходясь в громких стонах. Потому что прекрасней этой картины ничего не существует. Он вынул пальцы, и встретился с недовольным взглядом, на что лишь заговорчески усмехнулся. — У меня для тебя есть кое-что, — Намджун отстегнул что-то от своего ремня и поднял, показывая это Чимину, поглаживая продолговатый предмет пальцами, размазывая по нему смазку. — Я думаю, ты сегодня ещё не до конца оценил мою любимую дубинку. — он прикусил губу и приставил дубинку к проходу, несильно надавливая. Пак зашёлся оглушительным стоном, когда посторонний предмет резко проскользнул в его задницу, точным ударом задевая комок нервов внутри. Намджун быстро и размашисто начал двигать дубинкой, наблюдая, как черная резина свободно проскальзывает в растраханное отверстие. Он специально через раз задевал простату, с упоением смотря на выгибающееся тело. Он и не заметил, как парень начал сам поддаваться и насаживаться на резину. Чимин потянулся рукой своему, сочившемуся смазкой, органу, обхватывая его и начиная быстро надрачивать. Ким накрыл его ладонь своей, немного сбавляя темп, но увеличивая темп входного предмета, уже с каждым, точным ударом попадая в нужную точку. Юноша, закусив до крови губы, и широко распахивая глаза, с хрустом изогнулся в спине, одной рукой сжимая свой член, из которого рваными струйками вылетало семя, пачкая вздымающуюся грудь, второй сминая какие-то документы, которые потом окажутся непременно очень важными. — Охренеть. — Намджун не узнал собственный голос, но когда увидел это, по всему телу прошла волна дрожи, сердце зашлось бешенными ударами, а болезненное возбуждение готово было взорваться в эту секунду. Он застыл. Никогда прежде он не чувствовал подобного, что лишь от одного вида, как кончают, он может кончить сам. Он всегда всё контролировал, но этот парень просто что-то невероятное. Шумно сглотнув слюну, Намджун вытащил дубинку из подрагивающего тела, которое ещё заходилось послеоргазменной судорогой, и отбросил её в сторону. Он быстро разделся, и помог сесть Чимину, увлекая его в нежный поцелуй. А у Пака все ещё голова шла кругом, да и перед глазами разноцветные огоньки мигали, но на поцелуй он всё-таки ответил. Джун стащил парня со стола, и сел в кресло, помогая усесться ему у себя на коленях, нежно поглаживая руками бока, и языком щекоча небо. Чимин, придерживая чужой член, стал медленно насаживать на твердый, как дубинка, орган. Но дубинка была холодной, а Намджун невероятно горячий. И от этого ощущения парень блаженно застонал в поцелуй. Движения размеренные и чувственные, дыхание рот в рот, глаза в глаза. Красноволосый крутит бедрами и опускается, насаживаясь до основания, цепляясь пальцами за широкие плечи. Шумно выдыхая, закусывает губу, и выгибается в спине, подставляя грудь под нежные, едва уловимые, касания влажных губ. Намджун иногда поддается, и вскидывает бедрами, но всё же позволяет Паку двигаться и выбирать темп самостоятельно. Это, пожалуй, единственный раз, когда Ким не хочет действовать сам, а дает вести партнеру. Не хочет упиваться своим превосходством, а дает себя возможность расслабиться и насладиться процессом, смакуя каждое действие партнера. Чимин откидывается назад, опираясь руками о чужие колени, и стонет. Голос несильно охрип, но он продолжает двигаться под этим же углом, от получаемого наслаждения закатывая глаза. Ким вырисовывает на его животе непонятные узоры, слизывая остатки чужой спермы, вылизывает ореолы сосков, придерживая разгоряченного и самовольного юношу за поясницу, не давая им обоим свалиться на пол. Русоволосый хрипло выдыхает, когда чувствует, что мышцы начинают медленно сокращаться, легко сжимая его член внутри, он притягивает парня обратно к себе, заставляя сесть того вертикально, и проводит языком по нежным и влажным губам. Чимин улыбается, запуская пальцы в жёсткие светлые волосы, и начинает с остервенением насаживаться, опрокидывая голову и зажмуривая глаза. Джун сжимает пальцы в тугое кольцо вокруг чиминовского члена, надрачивая в такт своим толчкам. Засасывает тонкую кожу на шее, оставляя алые пятна, которые завтра непременно примут багряный оттенок. Пак дрожит всем телом, он в беззвучном стоне открывает рот и ещё раз за этот вечер пачкает себя своим семенем. Светловолосый делает несколько толчков, и с гортанным рыком изливается в подрагивающее отверстие. Они ещё какое-то время сидят без движения, сжимая друг друга в объятиях, и пытаясь восстановить дыхание. Потом Ким помогает одеться Чимину, приводит его в божеский вид, приводит в порядок рабочее место, поднимая что-то с пола и ставя это на стол, и только потом одевается сам, и всё это сопровождается короткими поцелуями и глупым хихиканьем. Они молча заходят в лифт. Намджун облокачивается о стенку, и притягивает к себе вымотанного парня, который сразу же льнет к нему и прячет лицо на груди. Он, обнимая его за плечи, утыкается носом в красную макушку, и вдыхает приятный запах шампуня. Свет в лифте пару раз моргает, и кабинка замирает между вторым и третьим этажом. Чимин вымученно стонет, мысленно проклиная весь белый свет. Именно этого сейчас и не хватало. — Кажется, лифт жаждет продолжения, — озорно хихикает Намджун, и втягивает Чимина в новый поцелуй.