Особые отношения

      Рождение нового дня. Невероятно живописная картина. Трой Камерон заворожено смотрел на чудесный вид, что открывался из двухместного номера отеля «Вестин Бонавентура». Небо только-только начинало светлеть, оттесняя ночную тьму. Полоска горизонта наполнялась красками. Бледно-голубой смешивался с оранжево-желтым, и с лучами восходящего солнца растекался по бескрайним просторам, затрагивая крыши домов и верхушки редких деревьев. Раздвинув обе створки окна, он облокотился ладонями на тонкую раму и высунул голову наружу. Утренняя прохлада проникла внутрь, всколыхнув тонкий тюль. Родной город перед ним казался чужим, но кое-что, какие-то отдельные уголки из прошлого еще узнавались. Церквушка, чей блестящий купол виднелся к югу, а в километре от нее по прямой располагалась начальная школа, где он отучился на отлично. Обшарпанное офисное здание невзрачного серого цвета выделялось бельмом на глазу среди отстроенных подле небоскребов. Пятнадцатый этаж их номера мерк в сравнении с уходящими куда-то ввысь бесчисленными стеклянными ярусами. Развитие шагнуло далеко вперед.       Сделав глубокий вздох, он на секунды прикрыл глаза, насладившись моментом. Городской воздух отличался от того удушливого и затхлого, каким он привык дышать в тюрьме. Чистый и прозрачный, сдобренный привкусом жизни, денег и свободы. За годы, проведенные в узкой камере, он успел подзабыл это упоительное чувство. Свобода. Крошечный кусочек мира, заключенный колючей проволокой и толстыми прутьями решетки, сейчас простирался на немыслимые взгляду расстояния. А разросшийся город безмятежно манил своими извилистыми улочками. Хотелось его не только видеть, но и прочувствовать. Подметить перемены воочию, предаться полноте звуков, запахов и разнообразию еды. От мысли, что он волен делать всё, что раньше не мог, кровь закипала в жилах. Вот она долгожданная бесконтрольная жизнь.       Мозг желал отдыха, тело отплясывать, а сердце разрывалось в экстазе, готовое пуститься во все тяжкие, невзирая на ранний час. Стрелки настенных часов застыли на половине пятого, но следовать примеру своего кореша ему не хотелось. Тот сладко похрапывал, развалившись на просторной кровати, как истинный фон бароном. Проведя целую ночь за рулем, Дизель имел на то полное право. Глядя на него, Трой подавил зевоту, внушая себе не спать. Бесполезно. Веки отяжелели и неуклонно затмевали вид. Действие амфетамина иссякало и преумноженная усталость мерно наливала тело. Не прогретый солнцем воздух обволакивал свежестью до «гусиной кожи», проникая сквозь хлопковую ткань рубашки. Бороться с желанием приложиться к подушке уже не выходило. От взгляда на городской пейзаж он словил себя на мысли, что торопиться некуда. Он пройдется между стройными рядами домов замедленным шагом, вертя головой любопытным туристом, изучая каждую мелочь в ностальгии. -Хватанул лишнего, — слегка шлепнув себя ладонями по лицу из-за покалывающего онемения.       Его искушала аккуратно застеленная постель со свежим комплектом белья. На нарах о такой роскоши лишь мечтали. Зевая в полный рот, он на ощупь задвинул одну створку окна, оставив вторую половину приоткрытой. Скинув с плеч кашемировый блейзер и бросив на стоящее рядом кресло, он сразу утонул в мягкости матраса. -Ботинки, — напомнил он себе. Опущенные вниз глаза на классические оксфорды погружались в темноту. Трой засыпал.       Постель приняла его с холодком, но быстро согрелась. Он укрылся одеялом под подбородок и свернулся калачиком довольным котом. Начищенные черные ботинки небрежно валялись на полу, куда со звоном съехал снятый с брюк ремень. Первый день после освобождения, по рассказам некоторых, похож на первую ходку. Период нервозной адаптации. Жизнь переворачивается с черного на белое. Хуже если наоборот. Трой никогда не сталкивался с трудностями переломных моментов. Конечно, опасения настигали и его, особенно при виде стражей порядка. Опыт с подставой оказал должное влияние. Подброшенная наркота в карман, расфасованная дозами, подправила ему мозги, стерев напрочь оставшуюся веру в справедливость. Гады везде найдутся. После жестких нар воздушный и пружинистый матрас, ощущался перышком под всеми косточками, а белье убаюкивало цветочным ароматом кондиционера. Никакие кошмары не могли испортить столь явственное блаженство. Захваченный вселенной Морфея, он провалился в умиротворенный сон.       Черные стрелки на циферблате незаметно перемахнули на шесть часов вперед. Небо полностью посветлело, отливаясь оттенками синего с белыми пятнами облаков. Небольшие кучки лениво уходили за горизонт, подгоняемые слабыми порывами майского ветра. Трой сонно хлопнул ресницами, проснувшись раньше друга. Каждодневный подъем в семь выработался на клеточном уровне, но и клеткам необходим полноценный отдых. Дневной свет заполнял пространство номера, тенями от мебели растягиваясь по полу. Погода снаружи идеально вписывалась в планы, располагая к долгим прогулкам. Вынужденно покинув тепло постели, он вытянулся с растопыренными пальцами рук к белоснежному потолку с новомодной люстрой. Пять плафонов простой формы висели изящной стеклянной бахромой, напоминая сосульки. Притупленные режимом чувства постепенно восстанавливались. Сверившись со временем, Трой Камерон перевел внимание на соседнюю кровать. Здоровый детина спал сном младенца с приоткрытым ртом. Дизель тот еще любитель отлёживать бока. Что в холодных стенах камеры, что в уюте дома, что здесь, устроившись на отъеденном пузе. Решив не тревожить его сновидения, он скрылся в ванной комнате, ступив босыми ногами на расписной бежевый кафель.       Раздевшись, Трой вывернул оба вентиля крана, отрегулировав под себя температуру. Горячая вода несказанно радовала. Трать сколько душе угодно. За десять лет ему выдалось подобное счастье лишь дважды и оба раза в больничке. Он простоял под душем около часа, пока струи воды разливались по его сухощавому телу, согревая и питая кожу. В тюрьме каждое действие под присмотром, не надзирателей, так других заключенных. А в душевых, стоя в чем мать родила, и подавно не хочется задерживаться. Смыть с себя грязь, вонь, намыливая сальные волосы, быстро сполоснуться и, закончив, уйти. Будучи вольным один на один с собой, подставляя лицо под град капель, он медлил вылезать. Пропаренные ноги сморщились кожей в пятках и подушечках на пальцах. Шум воды стих, а остатки быстро сбежали в слив. Посвежевший, Трой стащил с перекладины вешалки махровое полотенце и обернул на бедрах. Вторым собрал влагу с тела и тщательно обсушил мокрые волосы, подросшие с последней стрижки. -Ах… — выдохнул он расслабленно, спустив полотенце на плечи.       Запотевшее от пара зеркало скрывало от него красавца мужчину, которого он лицезрел, протерев зеркальную поверхность рукой. Выражение на его лице изменилось. Губы изогнулись, явив самодовольство и восторг. Каким он был проходя через тяжелые тюремные ворота? Вспоминать тошно. Преображение на лицо. Неудержимо тянуло расхохотаться. Какие-то пару часов изменили многое. Зачуханный зэк остался в прошлом, где-то на задворках памяти. Чтобы распрощаться с ним бесповоротно, раз и навсегда, ему оставалось довершить образ. С поддельной личностью по имени Эл Леон Кляйн, который за свою жизнь и мухи не обидел, перед ним открывалось столько дверей, путей и возможностей, что энтузиазм зашкаливал. -Эл Леон Кляйн, — обратился он к своему отражению в зеркале, — тебе бы побриться.       Он часто проговаривал автобиографию нового себя. Мысленно наполняя информацией структурные части головного мозга. Перед ним законопослушный гражданин тридцати пяти лет, рожденный в стылый декабрьский день пятнадцатого числа в Денвере, штат Колорадо. Из состоятельной семьи. Образован и холост. Трой рачительно прописывал образ, подстраивая его под свою неуемную натуру. Поучительная история Буни, что попался на крючок по дурости, облажавшись с фамилией, отлегла мертвым грузом где-то в печенках. Он попадаться не намерен, достаточно посидел. Чтобы начать с чистого листа не хватало только денег. Много. Чем больше шуршащей валюты, тем слаще заживется. Сценарий дальнейших действий продуман до мелочей. Всё должно быть чисто и гладко, как его идеально выбритый подбородок. Сунувшись в белый пакет, висевший на крючке у раковины, он выдавил на ладонь каплю лосьона и легкими движениями впитал в кожу. Трой Камерон не зря слыл рассудительным и расчетливым человеком. Он мог быть безрассудным, но и в безрассудстве старался держать контроль над ситуацией. Однако, в любом деле есть свои косяки. Сколько не напрягай извилины, всегда найдется что-то или кто-то, кто собьет шестеренку и налаженный механизм даст сбои. И он не исключение.       Из прогретой ванной комнаты, закончив прихорашиваться, напоследок пригладив торчащие на затылке волоски, вышел ухоженный осанистый мужчина и тут же вернулся обратно. Сменив полотенце на бедрах на махровый халат, аккуратно сложенный на полке, Трой открыл дверь. Избежать набега мурашек не удалось. От балкона повеяло свежестью, что отозвалось зябкостью на разгоряченной коже. Прикованный к нему заинтересованный взгляд не остался без внимания, он тихо усмехнулся. -Подъем! Шаг вперед в линию, — отчеканил он сонному корешу, что по прежнему находился в постели. — У нас встреча с Греко. Хватит валяться. -М-м, сколько времени? — вольготно потягиваясь, спросил Дизель, одновременно зевнув. -Первый час. — Проходя меж кроватей к тумбочке с телефоном, Трой остановился от руки на коленях. — Ну что еще? -От тебя хорошо пахнет, — обласкав уши приятным баритоном и прижав его ноги к кровати, тот пододвинулся к краю, без желания покидать спальное место, и добавил: — Соблазнительно.       Чарльз Карсон получил кликуху Дизель за массивное телосложение и горячую голову. Крепкие руки не выпускали. Сопротивляться накаченным мышцам бесполезная трата сил. Таким он стал благодаря Трою, что в свое время утащил его в тюремный спортзал подальше от наркоты. И Чарльз по сей день отвечает в благодарность преданной дружбой, готовый рискнуть всем, сунуться в полымя и выполнить любую работенку. Как вчера, закупившись точно по списку. Трою льстило его покровительство. Даже больше. К хорошему быстро привыкаешь. -Эй, не валяй дурака, — смотря вниз и наблюдая за беспардонно-откровенным домогательством, — иди в душ. -Как давно это было? — проникнувшись ностальгией, Дизель скользнул рукой под подол халата, вдохнул аромат мятного мыла и напомнил былое время: — Помнишь Престон? Бутылка коньяка стоила мне целое состояние. -А чем обернулось такое пьянящее счастье потом… Хорошо тогда не окончательно съехали с катушек, — высказался Трой, передумав выпутываться из неудобного положения. — Ты же не забыл, что вытворял?! -А то! Свежо, как драгоценная память.       Утыкаясь носом в кожу, Дизель пробрался под халат второй рукой, скользя пальцами по бедрам. Трой не отрывал взгляда. Обветренные губы затяжно целовали его костлявые колени. Это будоражило не меньше всколыхнувшихся воспоминаний от разговора. Тот важный день. Семнадцатое августа, понедельник: начало трудовой деятельности даже для зэков. Приходилось отрабатывать в обувной мастерской, вырезая подошвы. В отчужденных стенах тюрьмы особого торжества не устроишь. Трой праздновал двадцатый день рождения картофельной размазней с каменным куском свинины среди шумной возни. Убого. Но в камере было тихо. Койка снизу пустовала. Позднее ее занял Дизель, заявившись перед ночной перекличкой и выудив припрятанную за пазухой бутылку. Подарочек запомнился надолго. В ту ночь они впервые переспали. Одурманенные алкоголем, поддавшись минутной слабости, что растянулась на часы. Без сожаления и раскаяния. -Хочу завалить, — поднимая синеокий взгляд на зарумянившегося после душа мужчину — Можно? -Мало жены, найди любовницу, — посоветовал тот, дрогнув от поцелуя выше колена, и последующего за ним прикуса кожи. Дизель приготовился с головой забраться под халат, а он не остановил бы. -Женщина — это женщина, кайф не тот. -Особые отношения? — так они их обозначили, перейдя от взаимных подергиваний члена к анальному сексу.       Обильно покрытые татуировками руки властно, но бережно обхватили за бедра и рывком перебросили Троя на пружинистый матрас. Он не успел ахнуть, как сверху взгромоздился разгоряченный кореш, утопив в мягкости. Теперь уж точно не выкрутиться. Шаловливые пальцы подобрались к поясу. Одно движение вверх и махровый узел покладисто развязался. Синие глаза напротив вспыхнули в нетерпении, когда края халата разошлись в стороны. Перед Дизелем предстала бледная, далекая от здоровья фигура. Тюрьма беспощадно уродует. -А ты похудел, — поглаживающими прикосновениями оценив и без того видимую худобу, — даже слишком. Там до сих пор паршиво кормят? -Паршивей некуда, — польстившись его вниманием, Трой решил не противиться ходу событий и потянулся к нему сам, — но уверен, пара хороших блюд, и я превращусь в истинного красавца Эл Леон Кляйна. -Предоставь это мне, — заявил Дизель, принимая его в объятия с поцелуями. — Есть на примете отменная забегаловка или твоему измученному желудку подавай ресторанные деликатесы? -Моя натура непритязательна. -Твои заумные словечки задевают, — глядя на него снизу вверх, дав Трою вынырнуть из захвата рук и встать на кровати в полный рост. Еще пару сантиметров выше и он достанет руками до потолка. Белый халат спал с плеч в ноги, а после на пол, белым комом контрастируя на бежевом узорчатом ковролине. — Ты же в курсе, что моя образованность остановилась на уровне средней школы. Куда мне тягаться с умником.       Трой осклабился, припомнив себя на жестких нарах с книгой в руках, разбирая буквы из-за дрянного освещения. Любовь к чтению, привитая с детства, спасала в тяжкие тюремные дни. От классических произведений с высоким слогом до дешевых романов не блистающих изысканностью речи. -Трой… — голос Дизеля прошелся по слуховым окончаниям так же горячо, как язык по животу. — Или мне называть тебя Эл Леон Кляйн? -Оставим новое на потом. — Наклонившись и обхватив его лицо, он ответил похожим прикосновением, лизнув подбородок, а после губы. — Перед тобой Трой Камерон, свободный и полностью твой.       От сказанных слов зрачки Дизеля волнительно расширились, а захват рук вернулся на узкие бедра друга. Аромат мыла действовал не менее пьяняще, чем испитая в прошлом бутылка коньяка. -Как много пролетело? — спросил он, посыпая поцелуями выпирающие ребра, приподнявшись на колени. -Достаточно, чтобы отвыкнуть, — сминая пальцами однотонную рубашку синего цвета на широкой спине, — поэтому поосторожней со мной. Не учуди, как в прошлый раз. На встречу с Греко я должен пойти своими ногами. -Твой запах… Мозги клинит, — вдохнул он со словами, жестом предупредив о своем следующем шаге. Трой приготовился вновь оказаться на лопатках, обнаженный и не менее возбужденный. -Полегче, здоровяк, — ощутив на себе вес его тела и непрерывный шквал поцелуев, — раздавишь. Будь поласковей, я не твоя жена. -Для тебя, что угодно, — продолжив атаковывать губами, Дизель потерся о его бедра затвердевшим членом, выпирающий колом в штанах.       Преданность Дизеля могла соперничать лишь с Бешенным псом Маккейном. Все трое познакомились в колонии для малолетних преступников. Пятнадцатилетние мальчишки всегда держалась вместе. Трой стал центром их взаимоотношений. Дизель не жаловал Маккейна, но терпел. Бешенным псом его прозвали отнюдь не за хорошие манеры. Непредсказуемая жестокость оправдывала звание психа. И этот псих взял проблемы Троя на себя, выказав тем самым свое доверительное отношение, поставив на пьедестал. Конфликт с чернокожим зеком перед самым досрочным освобождением жирной чертой перечеркнул бы заветный штампик о выпуске. Бешенный пес разделался с бедолагой не поведя бровью, вспоров тому спину от плеча до поясницы. Тогда Трой вышел «сухим из воды» и за пределы колонии. Мысли оборвались на собственном стоне. Слева на ключице проступил поставленный засос, ярким кровоподтеком красуясь на бледности кожи. Он был не против, пока озорство можно спрятать одеждой. Автор отметины довольно облизнулся и намеривался продолжить, но легшие на грудь руки придержали. -Я тут наготой блистаю, а ты в одежде. — Взявшись расстегивать пуговицы рубашки, подразнивая трением снизу, плавно двигая бедрами. — Мне кажется или он стал больше?       Желания пульсацией пробивали по вискам, но Трой смаковал, растягивая удовольствие, что не скажешь о втором. Дизель еле сдерживался стараясь не наброситься зверем. Его глаза с жадность следили за пальцами, как хищник перед добычей, он выжидал. Расстегнутая последняя пуговица стала спусковым крючком. Он исступлённо избавился от ненужной тряпки, затрещавшей по швам от неучтивого отношения, и с той же необузданной страстью впился во влажные губы смеющегося над ним друга. Они утопали в подушке, сплетаясь языками и руками, друг у друга перехватывая инициативу. Влечение нарастало и отливало кровью к паху. Сквозняк с улицы ничуть не остужал их пыл, наоборот дополнял ощущениями из далеких воспоминаний. -Ты точно не против? — оторвавшись от продолжительных поцелуев, неожиданно спросил Дизель в полголоса, чем и удивил, и позабавил. -А ты бы остановился? Я сильно сомневаюсь, приятель, — весело отозвался Трой положив руку ему на шею. — Вот и я тоже, — завлекая в новый поцелуй, — не остановлюсь.       Положил начало — доведи до конца. Этим он руководствовался по жизни и в делах, промышляя беззаконием. Бросать незавершенное дело не по нему. Он возбужден, а для удовлетворения свободного человека нужно немного больше, чем собственная рука. С ней он изрядно наигрался, отсиживаясь за решеткой. Да и как быть против, когда перед тобой исходят в нетерпении.       В перерыве между поцелуями, хватая воздух, Трой пронесся взглядом по большому полному тестостерона телу. Натренированные мускулы придавали Дизелю грозность, мощь и силу, а нательное искусство выдавало тюремную закалку. Единственный мужчина в его жизни, которому он разрешает такие вольности, а тот не скупился. -А-ах… — тихим стоном среагировав на прикусывание соска, а потом и на обласкавший то же место язык.       Чужие, но хорошо знакомые ладони беспрепятственно блуждали по впадинам и родинкам, пересчитывая ребра и затрагивая грудь. Не уступали им и губы, дорожкой уходящие ниже, распаляя и обдавая жаром. Вонзая в плотную кожу плеч отросшие ноготки, он прикрыл глаза. Чувства обострились на полную. Тягучая прелюдия начинала играть на нервах, но Трой мирился, опасаясь прошлого опыта. Стоит Чарльзу Карсону потерять голову и прощай пешая прогулка. А тот, с жадностью, но нерасторопно изводил ласками, лизнув подрагивающий от прикосновений пупок и, обходя мимо возбужденный член, занялся бедрами. Тут Трой не смолчал: -Чертова ты задница, — схватив его за голову и направив на себя лицом, — отсоси мне.       Тот злорадно фыркнул, сжал член пятерней и обвел головку языком, заставив его судорожно простонать в голос. За заигрывание с рубашкой прилетела ответка. Дизель и сам не без мучений вынес эту затянувшуюся месть. Расстегнутые штаны наглядно показывали его желание. Испестренные мелким горошком трусы намокли. Переполненная чаша желаний изливалась через край. Он бесстыдно вожделел запачкать нетронутое за десятку лет тело. Словно неуемный мальчишка впервые познавший прелести секса. Трой внимательно наблюдал, ухватившись за спинку кровати. -Глубже, — вырвалось хрипло и растворилось в экстазе, когда тот надавил большим пальцем ниже мошонки, а после на тугое отверстие ануса.       За годы вполне счастливого брака он отвык от горечи минета и послевкусия тюремной жратвы, к тому же растерял сноровку. Он силился угодить, переворошив всевозможные техники жены, вбирая член в глотку по возможности целиком. Дыхание сбивалось, как и ритм сердца, что наравне со стонами, гулкой барабанной дробью поселилось в ушах. Невзирая на усердную работу ртом, он не упускал возможности поднять взгляд и полюбоваться реакцией на свои старания. Сжимая собственный член, он ускорился в темпе. Кряхтящий звук раздался внезапно, отдавшись вибрацией в перепонках. -А-ах, — протяжно выдохнул Трой через минуту, мертвой хваткой вцепившись в спинку кровати.       Дизель успел отнять губы и закрыть глаза, когда сперма стрельнула в лицо. Собрав остатки ладонью, он смочил ими головку своего члена и пристроился у ягодиц. -Трой, — позвал он красавца мужчину, что лежал перед ним беззащитно. -М-м, — ответив ему вниманием и напрягшись от проникновения. Без сопротивлений и возражений, он стойко переносил неудобство, боль и ощутимый размер. — Резинка бы сейчас пригодилась... - Не то чтобы он боялся повторить судьбу реального Эл Леон Кляйна, а этот голубчик, похоже, не брезгал рисковыми связями. Всего лишь облегчить собственному телу принятие реальности.       Бывало и Дизель соблазнялся девочками без обязательств, но никаких левых проституток с улицы или сомнительных притонов. Семейное положение обязывало строго следить за здоровьем. Трой знал об этом и доверял ему безоговорочно, без лишних вопросов. -Что? — прижмурившись от обратного движения: возбужденный член медленно вышел наружу.       Здоровый детина спустил ноги на пол, встал и направился к двум креслам у противоположной стены. На одном лежали вещи, на другом пакеты и сумка из крокодиловой кожи. Покопавшись в карманах сумки, он развернулся и кинул в руки Троя Камерона пачку презервативов. -Купил в дополнение к списку. -Твоя продуктивность поражает, — похвально подметил Трой и оценил качество. Товар не какая-нибудь дешевка. -Проду… дуктивность? — опробовав новое слово на языке, Дизель вдумчиво спросил, не понимая значения очередного замысловатого набора букв: — Это что-то хорошее или нет? -Полезное качество, — польщенный заботливостью, тот встретил его на смятом постельном белье с распростертыми объятиями, — не растеряй. -В этом ты не изменился, — с улыбкой подхватывая рукой под поясницей, он переместился вместе с ним в центр кровати и прижал телом к матрасу. — Продолжим. -Глория будет недовольна. — Ее образ всплыл в сознание и мгновенно растаял. Взгляд, с которым она провожала мужа, что сбежал из дома по первому зову Троя вызывал сочувствие. — Ты не рассказывал ей? Она, кажется, знает. -На хрена мне с ней откровенничать, лишь бы жрачку готовила и за пацаном смотрела, — слукавил Дизель. Конечно, он перед ней не всю подноготную своих похождений рассказывал, но и врать не врал. Не договаривал многое, это да. -Ах, бедная женщина. -Завязывай, — сгримасничал в недовольстве кореш и заткнул его рот поцелуем.       Чарльз Карсон шустро натянул презерватив, готовый кончить от одного вида обнаженного мужского тела. Щуплого, но анатомически все же прекрасного. Перед ним раздвинули ноги. А главное манили, соблазняли и ждали в предвкушении. Доводить начатое до конца. Дизелю нравилась исполнительность закадычного друга, что с выдержкой настоящего льва, гордо и раскованно позволял ему овладевать собой.       Давление снизу отдалось болью: горячий и твердый член проникал внутрь. Размер имеет значение. Толщина уж точно. Трепет в груди распространялся по веренице капиллярных сосудов. Сердце отплясывало диско в безумном ритме. Прикусывая губы, Трой намеренно толкал себя вперед, поддаваясь навстречу. Пытаясь расслабиться, он глубоко и натужно втягивал воздух и ртом и носом. Воспылав с новой силой, Дизель с усилием втискивался в узкое пространство, пока не заполнил его полностью. Рефлекторные сокращение мышц словно пожирали его в желании вытолкнуть. Упираясь руками в матрас, он оглядел мужчину под собой. Тот замер и молчаливым взглядом выпросил минуту для моральной подготовки, оторвав руки от спинки кровати и перенеся их на исписанные татуировками предплечья кореша. -Хреново? — спросил Дизель и приблизился к лицу. -Сойдет, — всеми нервными окончаниями чувствуя возбуждение и пульсацию глубоко в себе, — не горячись только. Если я после не встану, имей в виду, у меня теперь есть Браунинг. -Стоило подарить его позже.       На слабое движение бедер раздалось еле различимое мычание. Невзирая на свою брутальную харизму, мускулатуру и внушительный размер, Трой получал от Дизеля заботу и внимание. Матрас пружинил от любого мало-мальского действия. Болевые ощущения всполошили мысли и накатили ностальгией. Десять лет он не чувствовал ничего подобного. Было тяжело, но тело отзывалось. Движение внутрь, движение наружу. Жар горячего тела обжигал с трепетом пробегая дрожью по коже. Влажные губы кореша утянули в очередной поцелуй, а после ухватившись руками под коленями, он поднял бедра выше. -Даже пес тебя таким не видел. -Твою ж… — осекся Трой и стиснул зубы. Движение стали резче и глубже.       Он судорожно вздохнул, собрал возле себя одеяло, и с болезненным наслаждением устремил взгляд на распаленного друга. Дизель не скрывал эмоций, наслаждаясь процессом и прикрывая глаза от нестерпимо приятных ощущений. В общей сумме они отсидели вместе всего четыре года, а связались, кажется, до гробовой доски. Они ныкались в серых стенах для разрядки. Передернуть разок другой и разойтись в разных направлениях не привлекая внимания. Без поцелуев и особой нежности, не то что сейчас, даже некогда отдышаться. Шаловливый язык поддевал, дразнил и выпрашивая ответной ласки. Руки крепко держали во власти, а кареглазый взгляд заражал страстью. Трой таял с каждом минутой. Боль затерялась между учащенным дыханием и стонами. Непрерывные шевеления внутри твердого, как камень члена, трением и теснотой доводили до экстаза. Казалось лучше быть не может, но сжатый широкой ладонью член и последующие ритмичные движения в такт толкающихся в ягодицы бедер взорвали мозг. -Блять, сейчас кончу, — рявкнул он и рефлекторно дернулся, кончив ему в руку. — А-ахх… Не налегай.       Слова вылетали с натяжкой. Движения не прекратились. Дизель по привычке воспользовался вытекшей спермой как дополнительной смазкой на выходе, и снова вогнал на всю длину. Сухощавое тело с дрожью отзывалось ему навстречу. Они оба раскраснелись, вспотели и потеряли счет времени. Чуйка Троя подсказывала худшее. Почти сложенное пополам тело не выдерживало. От не слишком удобной позы и внутреннего трения заныли мышцы таза и поясницы. То ли прочувствовав смену настроения, то ли решив внести разнообразие, но разгоряченный кореш потянул его за запястье вверх. -Теперь моя очередь, - уступая в силе, но не в характере, он перенял активную позицию, уложив здоровяка на лопатки. Дизель с упоением любовался позой наездника, позволяя навалиться на свои согнутые в коленях ноги. И Трой навалился, гордо восседая на нем и выискивая для себя приятные ощущения. Ему должно быть приятно, иначе на черта оно все. Двигаться самому получалось плохо, поясница изнывала. Все-таки десять лет немалый срок. -Нет, давай по-другому, — встав и развернувшись, он в удивлении ахнул, потеряв равновесие и упав в подхватившие его руки. Дизель уже не церемонился и без слов завладел ситуацией, поставив его на четвереньки. -Трой, — низкий шепот сзади обдал ухо жаром, пальцы решительно раздвинули скованные вместе ягодицы. -Легче, олух, — но тот не слушал и не слышал, с головой уходя в удовольствие, толкаясь внутрь. — Чарльз, — вторая попытка достучаться до него обернулась сильным проникновением. Худое тело пробило дрожью и напряглось. -Ещё, — повторял Дизель, нависая над ним на вытянутых руках. Он знал, что придется расплачиваться за свою оплошность.       Вместе с матрасом ходуном ходила и кровать. Трой то мычал, то стонал, то зарывался в подушку. Поцелуи изредка ложились на бледную кожу потеряв былую важность. Местами проступали засосы, где-то следы подпорченного в драках прикуса. Тело содрогалось. Боль проходила вверх по позвонкам, от копчика до первого шейного позвонка. В голове гудело, а перед глазами прыгало. Когда силы иссякли он буквально распластался перед ним и притих. -Трой, — не унимался тот, прижав своей далеко не легковесной тушей к постели и, с последним движением бедер, с придыханием замер. Упади он не него и раздавил бы для пущего драматизма. Дизель перекинулся на свободную часть кровати, отчего все снова заходило ходуном. С минуту они молчали, пока в тишине не раздался его отчасти виноватый голос: — Живой?       Живой и обессиленный, Трой лежал на смятом и влажном белье без движений. Внутри опустело, но ощущение заполненности продолжало напоминать о случившемся. Матрас качнулся от движения и перед ним показалось лицо друга. Врезать бы да побольней, раздумывал он про себя. Подаренный им пистолет в кобуре под вещами на кресле. Слишком далеко. -Прибью, — осипший голос звучал глухо. Утомленный, он облегченно выдохнул: — Моя задница… -Отель всё включено: сауна, бассейн, массаж, еда. Закажем в номер самое лучшее. -Думаешь умаслить, — встретившись взглядами, — не выйдет. -Я думал повторить. — Руки не двигались ровно, как и ноги, однако Трой кое-как пнул его, не ощутимо, правда. — Нет, значит? -Заткнись и заказывай еду, — отвечая ему раздраженно, он устремил взгляд на приоткрытую створку окна. Его прекрасный голос, вероятно, слышался и снаружи. В тюрьме он отыскал бы сто и один способ заткнуть себя, но на воле можно не париться по пустякам. — Встретимся с Греко, а там посмотрю на твое поведение.       Слабый майский ветер тревожил спокойствие белоснежного тюля в комплекте с бежевыми шторами. Часы бесшумно отсчитывали минуты, приближая день к вечеру. Город за пределами отеля ждал его выхода, а Греко их встречи. Она назначена на сегодня, но без обговоренного времени. Нужно звонить и уточнять. Может позже, когда он будет в состоянии оторваться от постели. Рядом слышалась какая-то возня, а потом его укрыли воздушным одеялом. Дизель проявлял заботу и послушание. Видимо, надеялся на поблажку. Уголки губ изогнулись вверх в едва заметной улыбке, и он устало уткнулся в подушку носом. Если отношения между ними когда-нибудь закончатся, то только в двух случаях: загребут пожизненно за решетку или на тот свет. Трой Камерон предпочел бы отсрочить любой исход. Новая жизнь только началась.